О ней слагали легенды ещё при жизни. Николай Гумилёв посвящал ей стихи, Всеволод Вишневский писал с неё главную героиню "Оптимистической трагедии", Лев Троцкий отвёл ей целую главу своих мемуаров, Александр Блок и Осип Мандельштам восторгались её красотой и неукротимой энергией. Даже Борис Пастернак главную героиню "Доктора Живаго", написанного через тридцать лет после смерти Рейснер, назвал в её честь Ларисой.
Род её отца, Михаила Андреевича, известного профессора-юриста и социал-демократа по своим политическим убеждениям, лично знакомого с Лениным и Либкнехтом, вёл начало от рейнских баронов, а мать, урождённая Хитрово, состояла в родстве с военным министром Российской империи Сухомлиновым.
Сама же Лариса Михайловна Рейснер (1 (13) мая 1895 г. — 9 февраля 1926 г.) с самого детства всегда и во всем стремилась быть первой и не терпела малейшего превосходства над собой ни в чём. Она с отличием закончила в 1912 году гимназию, без труда поступила в Психоневрологический институт, где читал лекции по правоведению её отец. Стала восходящей звездой литературной молодёжной богемы "северной столицы". Ей всё давалось легко. Её красоту и обаяние невозможно было не заметить и не признать.
Поэт Всеволод Рождественский так описал облик молодой Ларисы Рейснер: «Стройная, высокая, в скромном сером костюме английского покроя, в светлой блузке с галстуком, повязанным по-мужски. Плотные каштановые косы тугим венчиком лежали вокруг её головы. В правильных, словно точёных, чертах её лица было что-то нерусское и надменно-холодноватое, а в глазах острое и чуть насмешливое».
Анна Ахматова не раз признавала, что именно Рейснер увела у неё мужа — Николая Гумилёва. Рейснер и Гумилёв познакомились в 1916 году в "Приюте комедиантов", в это богемное место почти каждый вечер после театров и гостей стекалась творческая молодёжь. Лариса читала свои стихи со сцены, а он, войдя неожиданно, стоя в дверях, слушал молодую поэтессу в изысканном декадентском одеянии, с голубой помадой на губах. Лариса Рейснер стала музой и возлюбленной Гумилёва. Причиной тому была не только её красота. Рейснер была бесстрашной, любящей риск, во всем желавшей быть первой и победительницей. Она училась у Гумилёва искусству стрельбы, заворожено слушала его рассказы про Абиссинию и фронтовые истории. Их роман едва не закончился браком. Николай сделал Ларисе предложение, но неожиданно для себя получил отказ, и они расстались.
Роман Гумилёва и Рейснер оставил глубокий след в творчестве поэта и в жизни Рейснер. Многие считали, что причиной отказа была разница в политических взглядах. Гумилёв был и до конца своих дней остался убеждённым монархистом, а Лариса ещё в юности под влиянием отца увлеклась идеями социал-демократии и вошла в революционное движение. Юная революционерка погрузилась в магму революции со всем пылом своего огненного темперамента. В феврале 1917 года она пикетировала у Петропавловской крепости, требуя освобождения её узников, а после амнистии встретила их у ворот. Она встречала Ленина из эмиграции и с восторгом слушала его речи, вступила в ряды партии большевиков. Тогда же познакомилась и со своим будущим мужем — Фёдором Раскольниковым, назначенным впоследствии командующим Волжской флотилией.
Рейснер, уже получившая военный опыт в боях гражданской войны, стала не только его женой, но и адъютантом по особым поручениям. С Волжской флотилией прошла весь её боевой путь, начавшийся в Казани в 1918 году: по рекам Волге, Каме и Белой. Смелость и отвага Ларисы поражала видавших многое матросов, видя её мужество в боях, они очень быстро забыли о том, женщина на корабле — плохая примета. "Валькирией революции" называли её враги. И при этом она оставалась красивой молодой женщиной, которая стильно одевалась, влюбляла в себя мужчин и даже в боевой обстановке подчёркивала свою женственность. Такое сочетание несовместимого порождало множество слухов. Дошло до того, что в революционной матросской среде именно Ларисе Рейснер приписывали приказ дать судьбоносный выстрел "Авроры".
Её вера в революцию была фанатичной. Лариса со всем присущим ей красноречием публично оправдывала расстрелы контрреволюционеров, считая это мерой необходимой и оправданной. И только однажды её вера в революцию была поколеблена. Весть о расстреле Гумилёва застала Ларису в Афганистане, куда чрезвычайным и полномочным послом молодой советской республики был направлен её муж Фёдор Раскольников. И это известие стало страшным ударом для неё. Потом Лариса говорила своей матери и друзьям, что, будь она тогда в Петрограде, поэт остался бы жив. Именно тогда она произнесёт своё знаменитое: «Гибель Гумилёва — единственное пятно на ризе революции».
Вскоре после гибели Гумилёва распался и её брак с Раскольниковым. Существует версия, подтверждаемая Мандельштамом, что развелась Рейснер со своим супругом из-за того, что ей стало известно о его причастности к этому расстрелу. Раскольников, будучи командующим Балтийским флотом, допустил печально знаменитый "кронштадтский мятеж" моряков и, чтобы уйти от ответственности, выдвинул перед чекистами версию о том, что это выступление было следствием усилий тайной организации офицеров и реакционной интеллигенции. Среди возможных заговорщиков он якобы назвал и Николая Гумилёва, к которому ревновал жену.
После развода с Раскольниковым Лариса Рейснер недолго оставалась одна. От поклонников не было отбоя. У неё начался роман с Карлом Радеком. Известный лидер Третьего Интернационала, образованный и очень умный человек, Радек был внешне непривлекателен и рядом с роскошной красавицей Рейснер смотрелся нелепо. Лысый, на целую голову ниже своей визави, в огромных очках. Но её это не смущало. Гумилёв тоже был далеко не красавцем. Своих возлюбленных Лариса выбирала совсем по иным критериям. Ещё в юности, пережив увлечение красавцем писателем Леонидом Андреевым, и разочаровавшись в нём из-за его пристрастия к алкоголю, она поклялась себе не любить красивых мужчин. Об этом написал в своих воспоминаниях о Рейснер сам Андреев. Её привлекали ум, интеллект, талант мужчины. Карл Радек оказал большое влияние на творчество Ларисы. Именно под его влиянием она увлеклась журналистикой, начала писать в прозе, поехала за ним в революционную Германию и отправила оттуда целую серию очерков "Гамбург на баррикадах". После возращения из Германии вышли ещё два цикла её очерков: "Берлин в 1923 году" и "В стране Гинденбурга".
Она занялась литературной работой, её часто издавали, появился налаженный размеренный быт. Казалось, что жизнь Рейснер наконец покинула бурную стремнину и вошла в тихое русло обеспеченного советского номенклатурного работника. Но, видимо, в судьбе "валькирии революции" была предусмотрена трагическая развязка.
Смерть этой необыкновенно яркой женщины была настолько нелепа, что поверить в неё долго не мог никто. Рейснер убил… стакан молока. За семейным ужином Лариса, её брат Игорь и мать Екатерина Александровна выпили сырого молока, купленного утром у молочницы. В молоке оказались бактерии брюшного тифа. Мать и брат после нескольких недель болезни выздоровели, а сама Лариса сгорела буквально за несколько дней. 9 февраля 1926 года её не стало. В 30 лет. Последним пристанищем Ларисы Рейснер стало Ваганьковское кладбище…
Кто-то из литераторов в некрологе написал, что она мечтала стать поэтессой, а вошла в историю красной комиссаршей…
На фото: Лариса Рейснер и Фёдор Раскольников, 1921 год.
