В оформившейся конвенциональности термина «русофобия» изначально есть что-то обнадёживающее. Те биологические объекты, которых сейчас называют «русофобами», в девяностых говорили, что вообще нет никаких русских, то есть уже заметен культурный прогресс. Потом эти же персонажи, грустно уверяли весь свет (хотя на деле – только себя), что нет никаких «русофобов». Они временно приходили чувство, когда у них спрашивали «а существуют ли юдофобы», а затем сызнова грустили. Был период, когда они говорили «мы не против русских, мы против государства и правительства», но наступило 24 февраля – и прекратились бессмысленные метания дурачков с пограничными состояниями. Ключ переломлен пополам, и далее по тексту. Они признали, что просто ненавидят всех русских, даже «хороших». Хотя термин «хороший русский» сейчас – привычный аналог «морской свинки». Которая не свинка, и не морская, и вообще любит порусофобствовать, но родилась где-то на просторах РФ, и ей не повезло оказаться в стихии природных русофобов.
Нынешняя объективная реальность состоит в том, что пока есть англичане, значит - есть и англофобы. Есть американцы – есть американофобы. Синофобия – тоже нормально цветёт. Нелюбителей арабов – в достаточном количестве развелось. Странно было бы скрывать наличие содомитов, как и гетеросексуалистов, не желающих воспринимать эту девиацию как вариант нормы. А вот франкофобов – уже нет. Как и галломании. «В Париж по делу срочно», - никому уже особенно не нужно, и что в этой фразе находил смешного подзабытый Жванецкий – не всем понятно. Нет, изредка про Францию вспоминается, в Ницце живёт прекрасная девушка с Украины, из-за которой периодически захожу в запрещённую в России соцсеть. Или случайно можно нарваться на сторителлинги Зины Пронченко, которая оттуда постит что-то своё девичье про Алена Делона и приключения парижских евреев Бернаров-Анри. А ведь была, была когда-то Франция самой антисемитской страной, похлеще Польши с Украиной. Да сплыла. И антисемитизм под воздействием увеличивающейся роли Китая и раздувания БЛМ – стал не таким ярким, как в былые годы.
И куда деться от системной и спонсируемой русофобии, если на этом эмоциональном переживании держатся целые государства? Откуда бы взяться такому нелепому новообразованию как Украина, если бы не русофобия да мутации после аварии на Чернобыльской АЭС? Впрочем, наплевать на внешние раздражители, как звучала фраза Эдди Эриксона в фильме «Смуззи в портрете ин100грамма»: «О своих, о ежах думать надо!».
И тут вспоминается другой пример - германофобия Ницше. В самом деле, не вызывает большой любви немецкая бюргерская обыденность, сентиментальность, приземлённость, муштра, «безумный мир безумных порядков», общая туповатость протестантизма. От гегелевских морализаторских спекуляций – тоже может тошнить. Немецкий алгоритм «думаем от рассвета и до забора» - не всех страшит, но и не всем нравится.
Но этот «антинемецкий» поэтический посыл Ницше превратился в немецкий дизайн, в мир моторов и присвоения энергии, в новоевропейский нигилизм без местечкового позитивизма, в футуризм и новаторство в новых медиа. В новых выразительных средствах на новых носителях, в понятные экономические категории с одновременным наплевательством на них. Германофобия, благодаря таланту её генератора, стала утилитарной категорией. Проблема нынешней русофобии в том, что ни одного Ницше среди всех «русофобов» - не замечено. Дряхлые ошмётки советской номенклатуры, невесть когда, невесть зачем сюда забредшие, нагадившие, сколько смогли, и отчалившие неведомо куда. Из сонма Быкова*–Акунина-Орлуши-Макаревича* и всего остального коллектива иноагентов - нельзя слепить даже одного захудалого Гейне, не говоря уж о чём-то более пристойном. А у постсоветских лимитрофов не получается даже «антиколонизаторской» повесточки, ибо зря русские запустили этих латышей-эстонцев в Ригу-Ревель. Хохлам и вовсе Лемберг зачем-то отдали. Сколько этих паразитов не корми – всё равно кровь сосать и портить будут. По всем параметрам в России очень ненадобные русофобы получились, констатация чего, возможно – и есть настоящая русофобия.
Осталась, конечно, одна малость. Периодически всплывающие глуповатые максимы из прошлой жизни а-ля «каждый антисоветчик – русофоб» и противостоящие ей «не было ничего русофобее советской власти». Тридцать лет как нет предмета для обсуждения, а танцы с бубнами продолжаются. И это утомляет не тем, что победителей в безрезультатном соревновании не будет, а лидерами в гонке «русофилов» станут такие деятели, что «лучше верните русофобов». Но как бы то ни было, нынешнее поколение русофобов не оправдало возложенных на них надежд, и исправление ситуации не предвидится. Поэтому необходимо вернуть реинтерпретированный лозунг одной партии, когда-то ошельмованной русофобами. «Нам нужны другие русофобы». Направление правильное, да и звучит красиво.
*лица, признанные иностранными агентами
