ВАСИЛИЙ Ш А Х О В
«УЧИТЬСЯ У КИТАЯ…» (И.В. С т а л и н)
С т а л и н: Вы в прошлом, хотя и были учениками, однако шли вперёд и в будущем также можете превзойти своих учителей, и история знает немало таких примеров. (Сталин завершает это своё короткое выступление тостом: «Так выпьем за то, чтобы ученики из Китая превзошли своих учителей!»).
Л ю Ш а о ц и: Мы согласны с тем, что между нашими партиями существуют братские взаимоотношения, но среди братьев есть старшие и младшие. Мы также не отрицаем, что являемся не очень зрелыми учениками и что лет через двадцать должны достичь современного уровня наших учителей. Однако в течение этого времени, пока мы будем догонять наших учителей, они тоже будут идти вперёд. Поэтому учителя будут по-прежнему учителями, а мы, ученики, — учениками. Ибо наши учителя не такие, как западноевропейские социалисты, а особые учителя. Западноевропейские учителя не могут сами преодолеть свои ошибки и недостатки, поэтому Вы и можете сказать, что и мы их перегнали.
С т а л и н ( подняв уровень обсуждения на ещё большую высоту): Вы должны понять важность занимаемого вами положения и то, что возложенная на вас миссия имеет историческое, невиданное ранее значение. Вспомним, какова численность населения земного шара. Население СССР — 200 миллионов, а капиталистической Европы, США и Латинской Америки — 400 миллионов, — это сфера господства англо-американских империалистов. А население таких восточных стран как Китай, Индия, Бирма, Индонезия, Филиппины? Если народы государств Восточной Азии будут вас слушать, то, возможно, и японцы вас послушают. И если сравнивать вас и нас, то народы этих государств Азии скорее послушают вас. Это означает, что вас слушают или, вероятно будут слушать более миллиарда человек. Население этих стран с надеждой смотрит на вас. В мире нет другой партии, которая имела бы такие широкие перспективы, как ваша партия. Занимая такое важное положение и обладая такой широкой ареной действия, вы должны стать учителями народов этих государств. У вас бесчисленные ученики. В мире нет партии, которая могла бы иметь много учеников, как ваша, и могла бы распространить свое влияние среди таких больших народов. И это отнюдь не комплимент. Это говорит лишь о том, насколько велика ваша ответственность и историческая миссия.
Л ю Ш А О Ц И: Китайцы не отказываются от своего долга помочь революционному движению народов Восточной Азии. Мы не должны перекладывать наши задачи на СССР и считать, что лишь при этом условии сможем их выполнить. Но мы их будем осуществлять по указаниям ЦК ВКП(б) и товарища Сталина»
С т а л и н: .Не надо беспрестанно говорить: «Сталин, Сталин». Сталин может умереть. Если я умру, то как же тогда? Мне скоро 70 лет, так что смерть всегда возможна. Я умру, но партия будет жить. Когда старые люди умирают, появляются новые...То, что я говорю об успехах китайских марксистов и то, что советский народ и народы Европы должны учиться и у вас, вовсе не означает, что я заискиваю перед вами или говорю вам комплименты. Вследствие зазнайства лидеров революционного движения Западной Европы после смерти Маркса и Энгельса социал-демократическое движение на Западе стало отставать в своем развитии, и центр революции переместился с Запада на Восток, а сейчас он перемещается в Китай и Восточную Азию. Вы уже играете очень важную роль, но и вам не следует зазнаваться. Ответственность, лежащая на вас, неимоверно возросла. Вы должны выполнить свой долг по отношению к революции в странах Восточной Азии. Возможно, что в общих вопросах теории марксизма мы, советские люди, несколько сильнее вас. Однако если говорить о применении марксистских принципов на практике, то вы обладаете таким большим опытом, что нам стоит поучиться у вас. Впрочем, мы уже многому научились у вас. Один народ должен учиться у другого. Пусть даже это очень маленький народ — у него всегда найдется много такого, чему нам стоит поучиться.
С т а л и н: Коснёмся положения в странах Юго-Восточной Азии… Вы должны установить тесную связь со странами Юго-Восточной Азии. Индонезийская компартия совершила ошибку. Два врага — империализм и буржуазия своей страны — не могут быть свергнуты одновременно. Сначала нужно свалить одного врага, а затем уже браться за другого…
****************************************************************
Архивные и библиографические разыскания… Они позволяют воссоздать сложнейшие, противоречивейшие, планетарно значимые события… Они позволяют по-новому осмыслить феномен Иосифа Виссарионовича Джугашвили-Сталина…
«Хотя я за годы Великой Отечественной войны хорошо изучил Сталина, с которым тогда встречался или говорил по телефону практически ежедневно, но и меня поразило, до каких тонкостей китайского вопроса он доходил, как далеко заглядывал в будущее этой далекой и великой страны. А ведь ему в это время приходилось решать важнейшие вопросы развития СССР и мировой политики, тщательно следить за различными отрядами мирового коммунистического движения, — и всё это в семьдесят лет, после напряжённейшего труда военных лет. Повторяю, — я был удивлен глубиной проникновения Сталина в китайские дела, а уж о китайцах и говорить нечего, они были и поражены, и обрадованы. Эта их радость ещё более проявилась, когда они услышали ответы Сталина на вопросы, поставленные в письменном докладе китайской делегации. Вопросы эти были разноплановые и разномасштабные…» - свидетельства советника Сталина – Ковалёва.
Вот, например, фрагмент беседы Иосифа Виссарионовича с коллегами из Поднебесной:
«Считаю нужным вновь уточнить характер отношений между братскими партиями…Вы неоднократно говорили, что Сталин и ЦК ВКП(б) дают вам указания. Мы весьма вам благодарны за такое уважение, однако нельзя воспринимать некоторые мысли, которые мы высказываем, как указания. Можно сказать, что это своего рода братские советы. И это не только на словах, но и на деле. Мы можем вам советовать, но не указывать, так как мы недостаточно осведомлены о положении в Китае, не можем сравниться с вами в знании деталей этой обстановки, но главное — не можем указывать потому, что китайские дела должны решаться целиком вами. Мы не можем решать их за вас. (после паузы продолжает): Что касается взаимных советов, то они необходимы. И мы надеемся, что мы и вы будем давать советы друг другу. Нельзя отрицать, что ВКП(б) старше КПК, и было время, когда ВКП(б) была вашим учителем. Западноевропейские социалисты в прошлом также были нашими учителями, пока были живы Маркс и Энгельс, и мы должны были стать их учениками. Но потом западноевропейские социалисты отстали, а их российские ученики ушли вперёд, превзошли своих учителей. Сейчас западноевропейские социалисты должны учиться у нас…».
Вот, например, уникальные документы Политико-Консультативного Совещания, приуроченного к моменту образования Китайского демократического правительства и установления дипломатических отношений между ним и СССР.
В состав подготовительного комитета по созыву Совещания входило 134 члена, представлявших: Коммунистическую партию, Революционный Комитет Гоминдана, Демократическую Лигу, Ассоциацию сторонников трёх народных принципов, Общество покровительства демократии, Крестьянско-рабочую демократическую партию и другие группы и партии. Рабочим органом подготовительного комитета был президиум, возглавляемый Мао Цзэдуном.
К 21 сентября 1949 года, когда открылось Политико-Консультативное Совещание, проект общей программы и состав будущего Центрального народного правительства уже согласован со всеми организациями, представленными на Совещании. На открытии Совещания с речью выступил Мао Цзэдун. К этому времени относится и резкий перелом в настроениях китайской интеллигенции, да и всего китайского общества. Китайцы не на словах, а на деле смогли убедиться в том, насколько разным было отношение к их стране со стороны США и СССР. Американцы поддерживали Чан Кайши, видя в нём «заслон против коммунизма», но не забывали и о своих коммерческих интересах. Их фирмы заполонили китайский рынок дешёвыми товарами — паркеровскими авторучками и разными безделушками, вытеснив с него китайских кустарей и даже буржуа средней руки, что обрекало этих несчастных на голодную смерть. И на этом фоне особенно выделялась позиция СССР, оказавшего Китаю бескорыстную помощь... И это в условиях, когда жизнь в советской стране после катастрофической войны и голодных первых послевоенных лет только ещё начинала входить в нормальную колею, когда нам был дорог каждый рельс, каждый пуд хлеба.
Выражая волю китайского народа и закрепляя победу революции, Политико-Консультативное Совещание провозгласило 1 октября 1949 года образование Китайской Народной Республики. Мао Цзэдун стал Председателем КНР, Сталин прислал ему поздравительную телеграмму. Советское Правительство заявило, что, поскольку правительство Чан Кайши утратило контроль над Китаем, СССР порывает дипломатические отношения с ним и признает новую власть, утвердившуюся в Пекине.
В Правительстве КНР было 37 министерств и центральных ведомств, и каждая из многочисленных демократических организаций претендовала на посты министров или хотя бы их заместителей, так что пришлось включить в состав центральных управляющих органов около 1500 человек.
. Говорят, Сталин как-то иронично сказал (имея в виду наличие различных «платформ», «течений»): «Китайские коммунисты — как редиска: они только сверху красные».
Сталин и Мао. Предыстория встречи.
Перед поездкой Мао Цзэдуна в Москву Сталин получил несколько обстоятельных докладов, где характеризовалось экономическое положение страны, отдельных отраслей промышленности, а также приводились подробные советы советских специалистов для восстановления и реконструкции предприятий в возможно короткие сроки.
В Китае уже функционировала вторая группа советских специалистов (численностью свыше 650 человек):— директора крупных металлургических, машиностроительных и других заводов, начальники главных управлений, заместители министров, председатели комитетов, крупные работники Госплана. При второй поездке направлены были в Поднебесную, как говорят, «цвет» нашей технической интеллигенции, наиболее опытные специалисты.. Мао высказал пожелание: кроме встречи со Сталиным, он хотел бы переговорить в Москве с Пальмиро Тольятти. Он имел также желание встретиться ещё со Ждановым, видя в нём значительного политического деятеля и теоретика. Он намеревался непременно контактировать с Молотовым. Отъезд Мао в Москву был назначен на 10 декабря 1949 года. Заметим, что вопрос о данной поездке включался в повестку дня заседания правительства в первый же день его образования. Обнаружились различные точки зрения. Против поездки высказались открыто как члены правительства, так и члены ЦК. Аргументы: данная поездка вызовет осложнения в отношениях с Америкой, Англией и лишит Китай возможности получать от них экономическую помощь (в которой существовала тогда большая необходимость). Аналогичную позицию заняли и некоторые члены Политбюро ЦК КПК ( в том числе Пэн Чжэнь).
…Вечер 10 декабря сорок девятого года с Пекинского вокзала отошел специальный поезд. В пределах Китая Мао сопровождали его сын Сергей, руководитель службы безопасности и охрана, которая непрерывно совершала обход поезда.. По обеим сторонам железнодорожного полотна, лицом в поле, на расстоянии примерно 50 метров друг от друга и от полотна, от поезда, в непрерывную цепочку от Пекина до станции Отпор расположились солдаты с автоматами в руках… Произошла непредвиденная остановка в Тяньцзине: сообщили о задержании группы диверсантов, готовивших покушение на поезд Мао. Другая краткая остановка - Мукден, где Мао осмотрел город и посетил Северо-восточное бюро ЦК…
*****************************************************************************
Реконструкция по заметкам советника Сталина
С 16 по 21 декабря 1949 г. Мао Цзэдун - на загородной даче. Ему нанесли визиты вежливости: Молотов, Булганин, Микоян, Вышинский. Конечно же, данные визиты не удовлетворили Мао: они были очень кратковременными и официальными.
Приезжали они накоротке, сидели на краешке стульев. Все сидели скованными и не были расположены к беседе. Более того, когда Мао каждый раз предлагал чифан (обед), они вежливо отказывались и уходили. Это его тоже оскорбляло и обижало. Ну и, конечно, не состоялось глубокого, обстоятельного обмена мнениями по вопросам, которые он намеревался обсудить с советскими лидерами. Его интересовали, прежде всего, международная обстановка и положение в коммунистических партиях. Ни о том, ни о другом они говорить не хотели. И он был этим обстоятельством смущён.
21 декабря Мао Цзэдун присутствовал в Большом театре на праздновании 70-летия Сталина. А вечером того же дня был на приёме в Кремле.
Характерно, что Мао страшно волновался, подъезжая с дачи к Большому театру. Мы останавливали машину и давали ему атропин в жидком виде для того, чтобы у него перестала кружиться голова от спазма сосудов, чем он страдал
После этого Мао не видел Сталина до 10 января 1950 г. Не имея встреч со Сталиным, Мао нервничал и в пылу гнева высказывал резкие отрицательные суждения по поводу условий его пребывания в Москве. Он неоднократно подчёркивал, что приехал не только как глава государства, а, главным образом, как председатель КПК для укрепления связи между двумя братскими партиями. А вот этого-то как раз и не получается. Он сидел просто так, один, и ему делать было нечего. Ему никто не звонил, никто к нему не приходил, а если приходили, то только официально, накоротке. Однажды он заявил, что он отказывается от ранее намеченного плана его трёхмесячной поездки, что он в скором времени собирается возвратиться в Китай, поручив оформление и подписание договора и других советско-китайских документов Чжоу Эньлаю, которого он уже вызвал в Москву.
Позиция Сталина: «Не следует отталкивать Соединённые Штаты от попыток нормализации отношений с Китайской Народной Республикой. Но при одном условии: если Соединённые Штаты откажутся от поддержки Гоминьдана, от поддержки чанкайшистской клики и от той линии, которую они занимали до сих пор — линии на расчленение Китая».
Это было обнародовано во всеуслышание впервые. Там же было обнародовано решение Советского правительства — отказаться в пользу Китая от всех прав на имущество Китайско-Чаньчуньской железной дороги, от дальнейшего совместного использования её; от предприятий, которые принадлежат Советскому Союзу по праву победителя над Японией; о предоставлении Китаю беспроцентного двухмиллиардного займа, а также о направлении в Китай столько советских специалистов, сколько необходимо для того, чтобы в кратчайшие сроки восстановить экономику Китая и индустриализировать страну.
Во время пребывания Мао в Москве я бывал у него ежедневно или через день. Он жил на сталинской даче. Если говорить о привычках Мао Цзэдуна и распорядке дня, то этот распорядок дня полностью скопирован с распорядка дня Сталина. Он и в Китае ночами работал, заканчивал работу утром, ужинал в девять часов утра и ложился спать и днем спал. Вечером вставал, примерно, в 18 часов, с 18-19 часов начинался рабочий день и продолжался в ночное время. Он не изменил этого распорядка и во время пребывания в Москве.
(продолжение следует)
