Все мы уже привыкли к тому, что слова и дела "наверху" почти всегда не просто расходятся, а вообще никак не связаны между собой, что все чиновники, сверху донизу и снизу доверху, могут говорить одно, а делать совсем другое, и ни за свои слова, ни за свои дела вообще не отвечать ни перед кем.
Точно так же мы давно привыкли к тому, что Россия живёт за счёт нефти и газа, продавая их за рубеж, а взамен покупая то, что ей необходимо для жизни: от продовольствия, лекарств и одежды до бытовой техники, автомобилей и американских фильмов.
Как результат, отсталость отечественной экономики, которую проклинали "перестройщики" и "рыночники" за двадцать лет "реформ", никуда не делась; "сырьевая игла", на которой она сидит, приобрела уже просто фантасмагорические размеры, а средние темпы прироста позднесоветской экономики, по 3% в год, считавшиеся "застойными" и неприемлемыми, теперь, в устах министра Улюкаева, да еще на период до 2030 года, выглядят едва ли не как обещание Хрущева построить коммунизм к 1980 году. Добавьте к этому и коррупцию, разъедающую все государственные проекты, даже такие, как Сочи-2014, или широко разрекламированные, как центры инноваций "Сколково" и "Роснано", которые на поверку оказываются имеющими отношение к инновационным технологиям разве что по части "попила и отката" бюджетных денег, а доля реального инновационного продукта в российском ВВП не достигает и 2%.
Порой кажется даже, что и эти неполные 2% — такая же "липа", как всё остальное.
Но нет, всё-таки есть у нас еще места, где про инновации не говорят, а занимаются ими, что называется, всерьёз и надолго.
Причем делают это без всякой помощи/поддержки со стороны федеральных органов власти. И не на дилетантском уровне, а вполне "венчурно".
Говорить об этом приходится без всякой радости — наоборот, с опаской. Поскольку данный пример является убийственным для всей "властной вертикали", не только показывая, как можно и нужно создавать реально работающие инновационные центры, но и самим фактом своего существования подтверждая, что никакие инновации нынешней российской государственной машине на самом деле не нужны — иначе они уже тысячами стояли бы по всей стране.
В районном центре Белгородской области, городе Алексеевка, с населением около 40 тысяч человек, побывать пришлось впервые. Но эта поездка оказалась из числа тех, которые остаются в памяти надолго, если не навсегда. В рамках сотрудничества между Изборским клубом и администрацией Белгородской области нашу делегацию пригласили принять участие в "круглом столе", посвященном проблемам евразийской интеграции, а также презентовать номер нашего журнала, посвященный проблемам продовольственной безопасности России. Местом для проведения этих мероприятий была выбрана школа менеджмента "Бирюч", созданная компанией ЭФКО.
Но для начала — немного истории. Именно здесь, в Алексеевке, было открыто и впервые в мире начато промышленное производство подсолнечного масла. Известны и время открытия — 1829 год, и имя изобретателя — крепостной крестьянин Даниил Семёнович Бокарев. В 1833 году здесь была построена первая маслобойня с конным приводом, а в 1835 году начался экспорт подсолнечного масла, после чего этот продукт получил признание и широчайшее распространение во всем мире. К 1860 году в Алексеевке работали 160 маслобоен, производивших до 20 тысяч тонн продукции, из которых 70% шло на продажу за рубеж.
Алексеевское подсолнечное масло было такой же маркой качества или, говоря нынешним языком, "брэндом", как, например, вологодское сливочное. В годы советской власти эта марка исчезла, поскольку против ГОСТа не попрешь, но само производство сохранилось. И не только сохранилось, но и намного расширилось. Огромную роль в этом сыграл уроженец здешних мест Андрей Павлович Кириленко, на протяжении двадцати с лишним лет (1962-1982) — член Политбюро ЦК КПСС. Именно он настоял на строительстве в родном городе крупного маслоэфирного производства. И на протяжении многих лет белгородские чернозёмы на востоке области использовались как сырьевая база для этого производства: здесь сеяли не только подсолнечник, но и кориандр, эспарцет, донник, другие эфиромасличные культуры. Вспоминают здесь добрым словом и двух первых секретарей Белгородского обкома КПСС, Михаила Петровича Трунова, работавшего на этой должности с 1971 по 1983 годы, и Алексея Филипповича Пономарева (1983-1991 гг.). Именно они, рискуя своими постами, часть средств, выделенных на освоение Курской магнитной аномалии, разными путями переводили в строительство инфраструктуры на селе: асфальтовых дорог, складов и элеваторов.
Связан с Алексеевкой и нынешний премьер-министр России Дмитрий Медведев: все его прадеды и прабабки по материнской линии — отсюда родом, мать здесь родилась и закончила школу, а отец, известный химик-пищевик Анатолий Афанасьевич, защищал свою кандидатскую диссертацию на материале, собранном во время работы в Алексеевке.
В 1992 году оба алексеевских завода были приватизированы, но не "раздербанены", как это случалось в "рыночно-реформенной" России сплошь и рядом, — нет, подсолнечное масло, майонез и маргарин продавались "влёт", а, главное, полученные деньги вкладывались в развитие производства. В 2002 году прошла полная замена производственной базы предприятия на новейшее немецкое оборудование, рассчитанное на выпуск до 300 тысяч тонн растительных жиров ежегодно. В 2008 году был введен в эксплуатацию морской терминал для импорта растительных масел и завод по выпуску жиров специального назначения в порту Тамань (поселок Виноградный) Краснодарского края. В 2011 году завершился выкуп блокирующего пакета акций у многолетнего иностранного партнера, американской компании Bunge Ltd. Сегодня предприятия компании, "держащей" около 12% (по стоимости) российского рынка растительных жиров, являются градообразующими для Алексеевки: здесь работает две с половиной тысячи жителей района. И большая часть доходов ЭФКО, примерно две трети из 43,76 млрд. рублей по итогам 2012 года, тоже родом отсюда. В компании введена и успешно работает самая передовая трехуровневая бизнес-модель: экспериментально-лабораторные исследования—мелкосерийное производство—крупносерийное производство. "Брэндованная" продукция, наподобие масел и майонезов "Слобода", Altero, "Пикник" и др., — это меньше трети продукции компании (примерно 75 тысяч тонн масел и 100 тысяч тонн майонезов).
Остальное — идет на дальнейшую переработку. Заказчикам продаётся не только материальный продукт в виде собственно масел и жиров, но также и технологии, "ноу-хау" их использования в хлебопекарной, кондитерской и прочих отраслях промышленности, где эти масла и жиры используются. Останавливаться в исследованиях и технологических поисках нельзя — иначе сомнут конкуренты, а они более чем серьезные: та же Bunge, Cargill, Unilever — монстры мировой продовольственной индустрии. Международные сертификаты качества пока не помогают пробиться на внешние рынки: Европа свой рынок растительных жиров перед российскими производителями закрыла наглухо и прочно, никакие ВТО ей не указ. "Чужие здесь не ходят" — только свои. Даже украинцы жиры специального назначения — например, кондитерские — закупают не в России, а в Европе, хотя качество идентичное, а цены ниже. Олигарх Петр Порошенко, тот самый, из куска фамилии которого сделана торговая марка конфет Roshe, просто запретил своим предприятиям закупки в России. Экономики отдельно от политики и идеологии просто не бывает… Здесь, в Алексеевке, также расположены научно-исследовательские и инженерно-строительные подразделения компании, собственные учебные центры для подготовки рабочего и управленческого персонала.
В главном из них, школе менеджмента "Бирюч", расположенной на территории соседнего с Алексеевским Красногвардейского района, мы и побывали. Наверное, Кампанелла, мечтавший некогда о "Городе Солнца", увидев эту школу, остался бы доволен. И Макаренко, с его беспризорниками-коммунарами, тоже. Возможно, у них и возникли бы какие-то вопросы по поводу храма Сергия Радонежского, возведенного на территории школы. Зато испытательный, учебный и жилые корпуса, насыщенные не только самой современной технологической "начинкой", но и оформленные по всем канонам современного дизайна, ничего, кроме восхищения, вызвать бы не могли. Особенно у Кампанеллы, который нашел бы в них множество "родных" архитектурных и идеологических мотивов. Да еще на фоне чудесной природы бассейна реки Тихая Сосна, где в 1924 году выловили, как записано в Книге рекордов Гиннеса, самую ценную рыбу в мире: "Это был осётр, весом 1227 килограммов. Находившиеся в его утробе 245 килограммов первоклассной икры стоили бы сегодня 289 тысяч долларов".
Теперь и река не та — что называется, воробьям по колено, — и не только осетров, а и более-менее приличной рыбы в ней давно уже не водится: постаралась гибельная "хрущевская" мелиорация конца 50-х годов. Но здания школы всё равно не кажутся инородным для здешних мест телом. И в них отрабатываются вопросы, связанные не только с производством растительных жиров, хотя ЭФКО — самый главный "потребитель" кадров, подготовленных школой. Но далеко не единственный. Учащиеся "Бирюча" стажируются, а выпускники трудоустраиваются не только на других ведущих предприятиях области, но также в областной администрации, крупных федеральных компаниях и т. д. В числе показанных нам разработок школы были системы горизонтального бурения, дистанционного распознавания веществ в атмосфере ("электронный нос") и многое другое, необходимое российской экономике и российскому обществу. Пока "велосипедов" здесь не изобретают, но совершенствуют и развивают уже существующие разработки вполне успешно. Учеников для школы отбирают по всей Белгородщине и в соседних областях, программы обучения здесь разноуровневые и целевые, тесно связанные с исследовательскими и производственными разработками, так что численность учащихся колеблется от ста до трехсот человек.
Те из них, которые в этот момент были свободны от учебы и работы, человек тридцать-сорок, составили аудиторию "круглого стола", посвященного подписанию договора о сотрудничестве между администрацией Белгородской области и Научным центром евразийской интеграции под руководством Сергея Глазьева.
Белгородская область имеет свыше полутысячи километров границы с Луганской, Харьковской и Сумской областями Украины, от Харькова до Белгорода вообще — меньше ста километров, это единая культурно-историческая область Слобожанщины, Слободской Украины, территория Острогожского, Ахтырского, Сумского, Харьковского и Изюмского казачьих полков. В советское время общепризнанным центром этого региона был полуторамиллионный Харьков, а после уничтожения СССР многие харьковские ученые и педагоги, в основном русскоязычные, переехали из "независимой Украины" в Белгород, где на этой кадровой основе в "лихие" 90-е годы были созданы такие крупные образовательные центры, как Белгородский государственный университет (на базе педагогического института), Белгородский технологический университет (на базе института строительных материалов), Белгородский юридический институт (на базе школы милиции) и другие. Почти четверть российско-украинского товарооборота оформляется на белгородской таможне. Через Белгород проходят железная и автомобильная дороги крымского направления.
В общем, отношения с соседним государством здесь рассматриваются едва ли не как родственные, что, например, жителям Москвы, Питера, или, тем более, Дальнего Востока представить себе чрезвычайно трудно. Точно так же, как жителям Западной Украины — аналогичную белгородской позицию харьковчан или луганцев. А здесь граница между Россией и Украиной воспринимается как досадное недоразумение, разделяющее порой не только ближайших родственников, но даже их дома: одна половина находится на территории "нэзалэжной", а другая — уже российская…
"Наш интерес заключается в том, чтобы Украина была активным участником интеграционных процессов на постсоветском пространстве, и мы намерены всячески этому способствовать", — сформулировал белгородский губернатор Евгений Савченко задачу этого "круглого стола", отметив, что фундаментом интеграции должно стать духовно-нравственное единство русского и украинского народов, как это происходит, например, в отношениях между Россией и Белоруссией.
Сергей Глазьев, советник президента РФ по вопросам экономической интеграции, кратко оценил результаты работы Таможенного союза России, Казахстана и Беларуси в 2011-2013 годах как в целом успешные, но явно недостаточные, отметив, что нашей стране пришлось столкнуться как с льготным налогообложением Астаны, что заставляет многих российских предпринимателей перерегистрировать свои фирмы в Казахстане, так и с мощной государственной поддержкой экспорта со стороны Минска. Однако товарооборот внутри Таможенного союза за это время рос темпами, примерно вдвое превосходящими общий рост внешней торговли трех стран ТС, а это значит, что интеграционные механизмы работают, и следующие шаги — по созданию уже единого экономического пространства, которое должно обеспечить свободное перемещение не только товаров, но и услуг, капитала, рабочей силы, — являются обоснованными и необходимыми.
Что касается Украины, то Сергей Глазьев сказал, что её потери от ассоциированного членства в Евросоюзе и связанного с этим прекращения режима свободной торговли с Россией, Казахстаном и Белоруссией составят примерно 12-15 млрд. долл. ежегодно, и примерно столько же Украина потеряет за счет повышенных, сравнительно с действующими внутри Таможенного союза, цен на российские энергоносители.
При этом целью Евросоюза является не только использование Украины в качестве рынка сбыта для своих товаров и услуг, но также уничтожение оставшихся на её территории высокотехнологичных и оборонных производств, на протяжении двадцати с лишним лет после уничтожения СССР продолжавших работать совместно с российскими предприятиями. Это вызовет необходимость в создании аналогичных производств на территории России и обойдется нашей стране примерно в 20-25 млрд. долл.
Выступавшие в рамках "круглого стола" представители белгородского бизнеса, общественности и научных кругов практически единогласно отмечали, что "европейский вектор" Украины может обернуться дополнительными доходами для области как за счет повышения объемов таможенных сборов, так и за счет снижения конкуренции со стороны украинских товаров. Поэтому, по мнению белгородцев, сложившуюся ситуацию необходимо принять как данность, но использовать в интересах России, особенно с применением методов "народной дипломатии", поскольку интересы украинской "элиты" и большинства украинского народа сегодня практически диаметрально противоположны. Особенное беспокойство в данной связи вызывали у них проекты разработки сланцевого газа по американским технологиям вблизи российско-украинской границы, которые могут привести к необратимым катастрофическим последствиям для экологии Слобожанщины.
В своем небольшом выступлении я сказал следующее. Дискуссия, которая возникла здесь вокруг Украины, носит несколько пессимистический характер. Но дело в том, что даже в самом худшем варианте, если в Вильнюсе будет подписано соглашение об ассоциативном членстве в Евросоюзе, события в самой Украине развиваются настолько стремительно, что в ближайшем будущем можно ожидать самых радикальных изменений на её территории. Поэтому на ситуацию необходимо смотреть с достаточной долей уверенности и оптимизма, поскольку и история, и нынешний глобальный кризис неминуемо приведут к возобновлению единства Украины и России. С этой точки зрения установленные между Белгородской областью и Изборским клубом плодотворные контакты имеют еще одно, символическое значение.
Изборск и Белгород по своему происхождению — две русские пограничные крепости, первая из которых была создана с целью отразить удары по России рыцарей Тевтонского и Ливонского орденов, а также шведов, а вторая точно так же отражала набеги крымских татар и других кочевников. Сегодня, спустя много веков, два этих места снова стали русским пограничьем, опорными пунктами русской цивилизации, от которых она может и должна заново объединять, интегрировать евразийские пространства. И чем более сильной, процветающей и передовой будет наша Россия, тем легче и успешнее будут реализованы эти задачи. На земле Белогорья мы еще раз убедились, что ничего невыполнимого или невозможного здесь нет — надо просто работать, а не болтать и "пилить бюджеты".
