«Только после того как Путин сказал, что наш путь — это путь Александра Невского с ориентацией на Восток, на Западе поняли, что он их дурил, а на самом деле никогда прозападным человеком не был. Вот это ключевая точка», — считает Михаил Хазин. В ходе интернет-конференции с читателями «БИЗНЕС Online» руководитель фонда экономических исследований Михаила Хазина подвел экономические и политические итоги 2023 года, сделал прогноз на 2024-й и объяснил, почему Россия «на пороге колоссального экономического роста».
— Михаил Леонидович, подводя итоги 2022 года, вы назвали два важных события: первое — стала общепринятой модель распада мировой долларовой системы, второе — наметились валютные зоны и государства – лидеры этих зон. Изменилось ли ваше мнение по поводу итогов прошлого года? Что вы считаете главными итогами 2023-го?
— Все тренды, которые были описаны еще 20 лет назад в книге «Закат империи доллара и конец Pax Americana», начали проявляться в явном виде. Тогда мы считали, что дело пойдет быстрее, а оно пошло медленнее. Зато сейчас оно движется быстрее, чем мы ожидали год назад. С чем это связано? Дело в том, что у нас было ощущение, что у людей, которые принимают ключевые решения, есть внутреннее чувство ответственности, поэтому они не допустят, чтобы оказались сожжены все резервы. Но мы ошиблись, они были сожжены все!
И сегодня финансовая политика США — это один к одному Россия 1997–1998 годов, политика имени Дубинина – Чубайса. США резко увеличивают госдолг и за счёт этого стимулируют частный спрос, но последний идет на покупку не американских товаров, а китайских. В России он шёл на покупку ГКО (государственные краткосрочные облигации — прим. ред.). Долг США бешено растёт, и при этом федеральный резерв, Центробанк проводят рестрикционную денежную политику, когда деньги граждан, которые те заплатили за покупку, попадают в экономику, но они эти деньги изымают.
В результате денежная масса падает, долг растет, а это всегда заканчивается одним и тем же. Разумеется, суверенный дефолт они объявлять не будут. Это только в России возможно — людьми, которые вообще не ассоциируют себя со страной, объявлять суверенный дефолт в национальной валюте, которую можно было напечатать. Да, конечно, случилась бы инфляция, но она и так имела место.
Бреттон-Вудская система подходит к своему логическому завершению, а дальше начинается самое интересное, потому что вылезает даже не геополитика, а экономическая география. Во всех странах мира разные природные условия. И если хотят, чтобы у них была единая экономическая модель, то необходимо у одних отбирать излишки, которые у них образуются выше средней доходности, и отдавать тем странам, у которых доходность ниже средней. Если этого не делают, если начинает разрушаться система управления, то богатые страны объясняют: «Мы всех кормим, нам это надоело, и мы выходим».
Сначала такое объявил СССР в конце 80-х годов и начал объяснять социалистическим странам: «Будем торговать за валюту». В результате полетели экономики Венгрии, Болгарии и всех остальных. Потом это произошло в республиках Советского Союза, когда Украина заявила: «Мы всех кормим, а вы все бездельники». И результат мы видим — экономическая катастрофа в Прибалтике, на Украине, которые жили очень богато в СССР. А вполне бедненькая Беларусь оказалась одной из самых успешных стран Европы.
Аналогичная ситуация сейчас началась во всем мире. Плюс к тому ту модель, которая была последние 30 лет по всему миру и 50 лет на Западе, они всё-таки ввели, но это модель, при которой центры прибыли — финансовые институты. Как следствие, уже два года идёт СВО, американцы поняли, что нужно усиливать свою оборонную промышленность. Результат в США такой: за два года рост оборонной промышленности на нуле, вся остальная, по официальным данным, падает на 2 процента в год, а в реальности, если посчитать честно, минус 5–6 процентов.
В Евросоюзе официальные данные — минус 6–7 процентов, в реальности, скорее всего, минус 10–12 процентов. Это деиндустриализация, катастрофа. Уровень жизни они пока поддерживают дотационными механизмами, но поскольку наращивать госдолг до бесконечности нельзя, то в какой-то момент этот механизм перестанет работать, и тогда произойдет резкое падение уровня жизни. А поскольку в большинстве стран в этой модели 70–80 процентов ВВП — это внутренний частный спрос, то сразу ВВП упадёт.
Резко остановить эту ситуацию можно одним-единственным способом — обрушить финансовые рынки. Я не думаю, что кто-то специально их будет обрушивать — это очень страшно и ответственность дикая, но есть одна мысль: судя по симптоматике, Байдена будут убирать. Я не знаю как: он может заболеть, уйти в отставку, подавиться печенькой, он даже может по рассеянности перестать дышать. Но если он уйдет, то это неминуемо обрушит финансовые рынки. Обращаю внимание: доллар при этом подскочит, потому что все будут переводить свои активы в наиболее ликвидные — в доллар. Он сначала подскочит, а потом начнёт медленно падать.
В общем и целом все это особой роли не играет, поскольку сама модель предполагала очень интересную штуку. Из-за чего падает промышленность? Из-за того, что в неё никто не вкладывает. А почему? Потому что вся мировая промышленность находится чуть ниже грани рентабельности. Логика очень простая: увеличиваем капитализацию, за счёт этого берём новые кредиты и компенсируем долг, а все финансовые активы кладем в финансовые рынки, где выше маржинальность. При такой концепции отказываются много от чего, например от текущего ремонта. И мы видим, что в США поезда сходят с рельсов и тому подобное. Связано это с тем, что текущий ремонт они не проводят. Так было в СССР в середине и конце 80-х.
— Вы описали тренды уходящего года, которые будут и в 2024-м?
— Да, конечно. Просто сейчас все ускорилось по банальной причине. Структурный кризис начался с 2008 года. С 2008-го по 2014-й США тупо накачивали экономику денежной эмиссией. При этом кредитный мультипликатор падал — с 17 в 2008 году до 4 в 2014-м. В 2014 году стало понятно, что надо искать другие источники, потому что если кредитный мультипликатор упадет ниже четырех, то начнется кризис неплатежей, как было в России в 90-е: к лету 1998 года кредитный мультипликатор упал до 1,2, то есть банковская система вообще не работала.
Дальше США решили всех грабануть, МВФ выдал команду центробанкам всех развивающихся стран девальвировать национальные валюты. Вспомните, что было в декабре 2014 года: первое «великое деяние» Эльвиры Набиуллиной — девальвация в 2 раза, вследствие чего Россия теряет 200 миллиардов долларов национального капитала. Но не только мы — потеряли всё, Китай потерял около 2 триллионов.
Этого ресурса Америке хватило на пару лет. Дальше США грабанули Англию — вскрыли всю информацию о британских офшорах. Помните историю «Панамское досье»? В результате этого офшорные фунты стерлингов перешли в доллары.
Следующий шаг США — борьба с нелегальными долларами. Дело в том, что в мировой экономике были доллары легальные, полулегальные и нелегальные. Легальных и нелегальных было примерно поровну. В 2017–2018 годах началось ужесточение Compliance Control. В результате доля не совсем легальных долларов упала с 100 процентов от легальных до 7 процентов. Следовательно, можно было допечатать много легальных долларов.
— А дальше начинается ковид?
— Дальше начинает действовать основополагающий принцип «соотношения неопределенности Герцена – Чернышевского»: на вопросы «Что делать?» и «Кто виноват?» нельзя дать ответ одновременно. Что делать — уже непонятно, значит, переходим к вопросу «Кто виноват?». Ответ: вирус. После вируса США полностью забили свой внутренний спрос китайскими товарами. Китайский экспорт в Америке вырос почти в 2 раза! США начали блокировать высокотехнологичный китайский экспорт, но не блокировали ширпотреб. И столкнулись с ситуацией, что они не могут инвестировать в свою промышленность, а она рушится просто по старости.
Да, у них есть немножко высокотехнологичных отраслей, но проблема в том, что они имеются и у Китая. Закрыть Америку для высокотехнологичных китайских товаров можно, а закрыть от них мир невозможно: китайские товары дешевле в 2–3 раза. Была попытка заблокировать получение Китаем всего, что им нужно для производства. КНР сделала свой сканер для производства микрочипов — пока не 4 нанометра, но уже 18, и этого достаточно.
Специфика США в том, что они всегда имеют долгосрочную стратегию. В ноябре 2014 года на Дартмутской конференции в Дейтоне (штат Огайо) я сказал, что есть два базовых сценария для США: первый — спасать мировую долларовую систему ценой разрушения американской промышленности, второй — пытаться спасти американскую промышленность, но ценой разрушения мировой долларовой системы. И я сказал, что американское общество скорее поддерживает второй сценарий.
— Поэтому они выбрали Трампа?
— Да, поэтому они выбрали Трампа. Но он на тот момент не мог сказать: «Ликвидируем Бреттон-Вудскую систему», — потому что финансирование партийных аппаратов все равно шло по банкирской линии. Ему некоторую свободу предоставили, но разрушать систему было нельзя. В результате у него ничего не вышло и его «съели».
Банкиры вернули в политику Байдена, и, как следствие, с промышленностью стало совсем плохо. Напомню, ценой расширения мировой долларовой системы было уменьшение доли США в мировой экономике: в 1944 году было 52 процента, сегодня официально 22, а в реальности — 18–14. А когда рухнул СССР, его доля была 24 процента. Советский Союз в то время держал треть мировой экономики, и 24 процента ему не хватило. Сегодня у США 22 процента, и понятно, что все это накроется медным тазом. Уже накрывается.
Как США жить дальше — непонятно, ужас-ужас-ужас… Детали я описываю в макроэкономических обзорах фонда Хазина, а здесь только скажу, что единственный вариант спасти промышленность — это, во-первых, ликвидировать Бреттон-Вудскую систему, и к этому все идет, во-вторых, и это самое главное, нужны дополнительные рынки, полностью ассоциированные с США. На этих рынках должен производиться ширпотреб, который будет продаваться американцам, но деньги от производства этого ширпотреба должны пойти на покупку американской продукции. И благодаря этому спросу, может быть, будут делать инвестиции в промышленность.
— Какие страны могут войти в этот рынок?
— Индия к себе не пустит, в африканских странах работать не будут, а они должны же производить. Латинская Америка может работать, и там 600 миллионов человек — это нормально, но есть одна проблема. Дело в том, что сейчас латиноамериканские граждане деньги за свою работу не получают. Поэтому они в Штаты и бегут. Эти деньги получают латиноамериканские олигархи, но они ничего американского покупать не будут. По этой причине надо истребить латиноамериканских олигархов и дать латиноамериканским гражданам возможность получать высокую зарплату. Но для Латинской Америки, где 200 лет олигархи правили, это революция — Че Гевара и прочие. Американцы понимают, что это, может быть, можно сделать, но не быстро. Социальная структура Латинской Америки не дает возможности проделать такую операцию.
Остается Юго-Восточная Азия. Убрать Китай и забрать всё остальное. Там будут работать, получать деньги. И, если не будет другого рынка, начнут покупать американскую продукцию.
— То есть в качестве рынка использовать Вьетнам, Малайзию, Индонезию?
— Вьетнам, Малайзию, Индонезию, Филиппины. Население там примерно 500 миллионов. Но это очень тяжелая операция — масштаба войны в Японии, 4–5 лет как минимум. Дело не в том, чтобы посадить на Филиппинах Маркоса — они его уже посадили, но Маркос не может заставить своих граждан покупать американские товары, которых еще нет, когда есть дешевые китайские. То есть нужно установить железобетонный барьер, но тогда из Китая пойдет 100 миллионов джонок, потопить которые — тяжелая и дорогая работа. Для этого нужно через каждые 100 километров ставить авианосную ударную группу, и самолеты должны сбивать все, что движется. Это очень дорого, и, самое главное, китайцы не будут спокойно смотреть на это, они начнут противодействовать.
— Получается, главная проблема для США — это Китай?
— Да. Китай нужно сдерживать, чтобы он не выходил в Тихий океан. Обращаю внимание: от Вьетнама до Японии — это дуга, потому Тайвань американцы отдать не могут, как бы там ни проголосовали. Но существует одна маленькая тонкость: есть ручеек — Татарский пролив, пролив Невельского, Охотское море и выход в Тихий океан через Курилы.
— Это зона, подконтрольная России.
— Поэтому Китай без нас не может ничего! Конечно, если КНР возьмет Тайвань, будет другая ситуация, но Тайвань ей не отдадут, скорее всего.
Но в США ситуация ухудшается, поэтому они должны спешить. Китай тоже. Американцы начали операцию в Мьянме, строят военные базы на Филиппинах, в Папуа — Новой Гвинее, заключили новое оборонное соглашение с Индонезией. США в Мьянме подняли восстание для борьбы с прокитайским режимом, потому что Мьянма — это единственный прямой путь из Китая в Индийский океан, минуя все проливы, которые пока контролируют американцы. Конечно, есть сухопутный путь, но беда в том, что по суше невозможно провезти столько же, сколько по морю. Но в Индийском океане уже есть Индия, Иран и Россия. Еще год назад Иран и РФ в ООН обсуждали, как они будут защищать северную часть Индийского океана.
В этой ситуации американцев нужно держать подальше, чтобы они, например, не смогли объединить все партизанские армии в Мьянме. В этот момент начинаются проблемы американцев на Украине. США Украину давно сдали бы, но она носитель информации о Байдене. Дальше им устроили Израиль и ХАМАС. Дальше им устроили Венесуэлу и кооперативную республику Гайану. Американцы не могут все контролировать, потому что у них нет ресурсов.
— Все это контролируют британцы?
— Совершенно верно, это Лондон. У него сегодня нет возможности выйти в высшую лигу, в которую входят США, Россия, Индия и Китай.
— О том, что Россия входит в высшую лигу, вы на полном серьёзе сказали?
— Во-первых, у России самая мощная армия в мире, что уже все признали; во-вторых, мы выстраиваем евразийскую зону в составе РФ, сопредельных государств, Ирана, Турции, арабского мира. Все попытки отколоть от нас Турцию кончаются ничем.
Кстати, сейчас идёт отчаянная схватка между США и Англией. Одна из версий событий на Ближнем Востоке — это спасти Турцию. Почему? Для того чтобы Англия могла реально соперничать с США хотя бы в AUKUS (трехсторонний пакт безопасности, образованный Австралией, Великобританией и США в 2021 году, — прим. ред.). Западную Европу британцы могут взять чисто агентурными методами, но если американцы посадят Западную Европу на свою нефтегазовую иглу, то британцы ничего не смогут сделать. Нефть и газ шли от трубопровода дешевые, поэтому американцы взорвали трубопроводы в Балтике и перекрывают трубопроводы, идущие через Украину.
Теперь США надо перекрыть все трубопроводы, которые идут через Турцию. Напомню, сегодня в Турции экономическая катастрофа: промышленная инфляция — 150 процентов, потребительская инфляция — 60–80 процентов, ключевая ставка — 40 процентов. А все экономически значимые посты находятся в руках американцев — у тех, кто учился в США. Я думаю, что американцы гасят Турцию, чтобы там был хаос и трубопроводы не шли через нее в Западную Европу.
По моим подсчётам, совокупная дыра в экономике Турции — 0,5–1 триллион долларов. На Ближнем Востоке есть три источника, которые стоят под триллион долларов. Первый — это нефть Персидского залива, но её туркам не дадут, потому что есть Иран и Китай. Второй — есть газ Катара, но его тоже не дадут. Третий — газ на шельфе Восточного Средиземноморья. Вот если будет длинная война между ХАМАС и Израилем, то турок могут ввести как миротворцев. И на первом этапе противостояния эта идея была.
Но англичане «кинули» Эрдогана. Ему пришлось сказать, что он за мусульман, после чего замирение с Израилем стало невозможным. Израиль тоже «кинули»: ему обещали, что Египет и Иордания примут 2,5 миллиона жителей из Газы и тогда вся Газа и ее газ — израильские, но Египет и Иордания беженцев не приняли. Поэтому у Израиля безвыходное положение: или он эти 2,5 миллиона оставляет, и тогда террористы не дадут жить Израилю, или же надо убить 2,5 миллиона человек. Но по нынешним временам это перебор. И мир уже отреагировал, например, Малайзия сказала, что не будет пропускать через Малаккский пролив суда, которые идут в Израиль.
Судя по тому, что происходит в США, по Байдену решение уже принято. Даже абсолютно демократическая пресса начинает его ругать, кроме того, в деле его сына Хантера торчат «уши» самого Байдена. У американцев есть стратегия, но её не дают реализовать.
— А у России есть стратегия?
— У нас есть стратегия, но ее реализация медленно движется, потому что всё очень сложно. Поймите, мы живём в страшной ситуации: в большей части всей нашей технологической инфраструктуры — энергетика, водоканал, лифты, телефоны — стоят западные микропроцессоры. Они выключаются спутниковым сигналом, и их отключение — это начало войны. Именно потому мы не можем себе позволить этот крайний случай. Поэтому ждём, когда США сами рухнут. У Китая аналогичные проблемы.
— Всё-таки какие события вы считаете важными в 2023 году?
— Пожалуй, то, что мы выдержали украинское контрнаступление. В это никто на Западе не верил, все считали, что ВСУ продавят нашу оборону. С учетом предательства и вредительства. Но предательских схем становится все меньше. Второе — это выдающееся внешнеполитическое достижение Путина, он перевёл стрелки: главным врагом США стал вместо России Китай. Но главное событие, я считаю, внутреннее — это кардинальное изменение образа и риторики Путина.
— Разве образ Путина изменился?
— Несколько лет назад мы с Андреем Петровичем Девятовым летели в самолете из Астаны в Москву и обсуждали, как Путин должен продемонстрировать изменение своей позиции. И тогда в разговоре было сказано, что он должен делать это не на синем фоне, а на красном и говорить об Александре Невском. Это будет демонстрировать, что он ориентируется не на Запад, а на Восток. Восток — это Индия, Иран, арабский мир, а вовсе не Китай. И через некоторое время мы видим выступление Путина перед Общественной палатой РФ: на красном фоне и говорит об Александре Невском.
Мои знакомые из зарубежных стран стали говорить мне одно и то же: Миша, у нас паника в элитах. Спрашиваю: почему? Отвечают: понимаешь, у нас было глубокое убеждение, что Путин прикидывается, что он на самом деле либерал и за Запад, но просто очень хорошо торгуется.
— Типа примите на моих условиях?
— Да-да! Вам придётся дать мне максимум из того, что в принципе можно из вас выжать… И только после того как Путин сказал, что наш путь — это путь Александра Невского с ориентацией на Восток, на Западе поняли, что он их дурил, а на самом деле никогда прозападным человеком не был. Вот это ключевая точка. Я, кстати, это всегда понимал в силу личного общения еще в период работы в администрации президента, с чем и была связана моя позиция все эти годы.
— То есть начинается глубинный разворот России на Восток?
— Это глубинный разворот, да. А Восток — экономическое евразийское пространство, в которое также войдут арабы и персы. Причем половина элиты Ирана — это азербайджанцы. И лидером этой евразийской империи будет не Турция, а Россия. Это и естественно, потому что логика «Великого Турана» достаточно ущербная. Ну вот почему якут, татарин, туркмен или азербайджанец должен слушаться турка? Который к тому же, может быть, не турок, а криптоармянин или криптогрек. Кто такие тюрки-османы? Это одно из туркменских племен. И почему туркмены должны подчиняться своим младшим братьям? И у казахов свое представление, кто главный.
Поэтому должно быть объединение, которое возглавляет не Турция. Экономическая логика при этом понятна, она уже видна невооружённым глазом. И это уже доползает до тропической Африки. То есть зоной «свободной охоты» остается только тропическая Африка. Уже на Сомали все настроились. А на Восточную Африку будет претендовать Индия. Но это всё начнёт вылезать на поверхность только после того, как рухнет Бреттон-Вудская система.
Чтобы американцы смогли справиться с той задачей, которая стоит перед ними в Юго-Восточной Азии, им нужно уходить с Ближнего Востока и из Европы. Если они уходят из Европы, то линию фронтира НАТО надо будет сдвигать на запад, потому что Западная Европа может держать на линии фронтира не более 300–350 тысяч человек. Самая узкая часть Европы — от Балтики до Альп — это граница 1945 года. Вот туда все и откатится.
Юго-восточная часть Европы — это северная Италия, Австрия, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения. Возможно, Венгрия оттяпает себе Хорватию и часть Румынии.
— Куда тяготеет эта юго-восточная часть?
— Это Австро-Венгрия, это то, что останется от традиционной Европы, и она экономически будет тяготеть к России. Потому что больше некуда. А для того чтобы стать самостоятельным экономическим центром, она очень маленькая. Но не исключено, что они себе еще оттяпают юг Германии, потому что Англия не сможет управлять Западной Европой, в которой слишком большая Германия.
Затем начинается изменение границ в Восточной Европе, причем эти изменения будут носить политический характер, потому что все прекрасно понимают, что во всех странах Восточной Европы сейчас абсолютно либеральные элиты, за исключением Венгрии и частично Словакии. Эти элиты надо менять, а для такого проще всего изменить границы. Чтобы старые партии отменить и создать новые. Старым объяснить, что они нарушали закон, обвинить их в коррупции и тому подобное. Не исключено, что все это начнется уже в 2024 году, потому что американцам надо уходить из Европы быстро.
— Может начаться ещё до выборов президента США?
— Думаю, да, потому что Байдена надо убирать до середины февраля, чтобы он не успел объявить, что идёт на выборы. Я не исключаю, что всё это произойдёт очень быстро.
— А что касается России?
— Мы видим, что Россия на пороге колоссального экономического роста. Вброс денег, даже бюджетных, привел к снижению инфляции и увеличению экономического роста. Нужно отметить, что вброс инвестиционных денег в условиях недомонетизации экономики всегда вызывает быстрый рост и снижение инфляции. Так же было в 1999–2002 годах.
— Куда произошел вброс — в ВПК, дороги?
— Прежде всего в ВПК, а также в дороги и строительство. Но, поскольку либеральное руководство финансами никуда не делось, они стали поднимать ключевую ставку, в результате чего спрос на жилье упал и в целом экономический рост остановился.
Если произойдет смена финансовой элиты и придут люди рациональные, которые будут проводить нелиберальную политику, то у нас начнется бешеный экономический рост.
Напомню, в 2001–2002 годах рост у нас доходил до 15 процентов во многом благодаря председателю Банка России Виктору Геращенко.
— ЦБ 15 декабря повысил ключевую ставку до 16 процентов. Зачем он это сделал и к чему это приведет? (Рустам)
— Ситуация очень простая: МВФ увидел экономический рост в России и начал звонить Набиуллиной и Силуанову: вы что там, с ума посходили?! Немедленно остановить рост! И была проделана трехходовка: девальвация рубля, инфляция и повышение ключевой ставки — якобы как ответ на инфляцию.
— Считаете, для девальвации рубля не было объективных причин?
— Нет. Валюты у нас все равно больше, чем нам нужно. Кроме того, если бы вбросили инвестиции в импортозамещение, сразу упал бы спрос на валюту, которая идет на покупку импорта. Да, мы не можем строить базовые станции для сотовой сети, но гвозди-то мы можем производить.
— «Такое ощущение, что Путин очень доверяет Набиуллиной и Силуанову. А ведь многие экономисты критикуют их действия. На Путине розовые очки или это его хитрый ход?» (Ильгизар Зарипов)
— Увольнение Набиуллиной и Силуанова в этой ситуации было бы воспринято Западом как объявление войны, и вот тогда, возможно, были бы варианты с отключением связи и прочего. Для них это «красная линия», и я не исключаю, что это объявлялось впрямую: поменять их можно, но только на прозападных.
— Выходит, президент — заложник этой модели до тех пор, пока нынешняя финансовая система не рухнет?
— Судя по тому, как он себя ведет, он уже понимает, что выкрутится. Судя по тому, что он уже сделал, что сказал на встрече с Общественной палатой РФ и так далее. Была попытка вытащить президента на поле русского национализма — и получили жёсткий ответ: у нас не будет русского национализма, у нас многонациональное и многоконфессиональное общество. Точно так же, как в Татарстане есть татарские националисты, в Казахстане — казахские националисты и даже в Беларуси есть белорусские националисты, есть и русские националисты. И с ними тоже надо бороться.
— Как вы оцениваете высказывание вице-спикера Госдумы Петра Толстого о том, что все мы, живущие в России, — русские?
— Это другое. Он как раз пытался сказать о том, что все мы находимся под некоторой культурно-цивилизационной крышей. Другое дело, что называть ее чисто русской нельзя. Мы же уже это обсуждали с вами много лет назад: когда Иван Грозный пришел брать Казань, в его армии татар было больше, чем в Казани, а в Казани русских было столько же, сколько в Русской армии. И это была обычная феодальная разборка между двумя «паханами».
— «Как вы относитесь к неинфляционной цифровой эмиссии с целью обеспечения долгосрочными и дешевыми инвестициями развитие промышленности? И когда ЦБ РФ будет отвечать за рост ВВП?» (Олег)
— Нынешний ЦБ отвечать перед нами не будет — он отвечает перед МВФ. А что касается эмиссии, то в условиях недомонетизации эмиссия, направленная на инвестиции в реальный сектор, ведет к быстрому экономическому росту и снижению инфляции. Будет она цифровая или нецифровая — это техническая вещь.
— Вы согласны, что российский рынок перегрет — и трудовой, и строительный, и рынок производства материалов?
— Перегрет, но здесь есть свои тонкости. Люди, которые профессионально работают по производительности труда, говорят, что попытка предложить нашим крупным компаниям консалтинговые продукты по повышению производительности, натыкаются на то, что эта тема монополизирована западными консалтинговыми компаниями, которые в этом направлении ничего не делают. А по неформальным каналам приходит информация, что их задача — не допустить повышения производительности труда в России.
Дмитрий Пищальников (председатель экспертного совета «По повышению производительности труда и эффективному производству» Госдумы РФ — прим. ред.) говорит о том, что практически в любой российской компании можно за полгода увеличить производительность труда на 30 процентов. А это означает, что сразу высвобождается довольно большое количество рабочей силы.
— Выходит, это миф, что кадров на производстве не хватает, просто компании неэффективны?
— Это во многом миф. Разумеется, у нас не хватает инженеров и еще кого-то, но тем не менее эту проблему решить можно. И не только мигрантами. Мигранты — это немного другое. Политика государства направлена на повышение уровня жизни населения, то есть на повышение зарплат, а мигрантов можно эксплуатировать сверх меры. Недавно в Москве снега навалило, а все гастарбайтеры уволились, потому что это «импортный товар», они зарплату переводят в доллары и отправляют на родину. И, как только у нас девальвировали рубль, они стали уходить со своих рабочих мест. Заменить их гражданами России нельзя, потому что они отказываются работать как гастарбайтеры. А мигранты, которые живут здесь с семьями, — это уже не гастарбайтеры.
— «В интернете выходит много статей о проблемах с мигрантами. Как вы считаете, это делается специально или в РФ действительно есть такая проблема и насколько она серьезная?» (Светлана)
— Эксперты говорят, что доля преступлений, которые совершили гастарбайтеры, меньше, чем доля гастарбайтеров среди населения. Допустим, если в каком-то регионе гастарбайтеров — 5 процентов, то преступлений они совершают, условно говоря, 3 процента. Конечно, есть вопросы к статистике, но тем не менее. Это не значит, что нет каких-то отдельных точек, где могут происходить неприятные процессы с их участием. Но тогда с этим нужно разбираться на местном уровне.
Системно стратегическая проблема — как учить детей мигрантов. Несколько школ в Москве понизили свой рейтинг, потому что у них 60–80 процентов детей мигрантов не знают русского языка. Лет 10 назад в Солнцево были демонстрации таджиков: учите наших детей русскому языку, мы хотим жить здесь как русские.
Количество спекуляций на тему мигрантов сильно больше, чем реальные проблемы: у нас в стране живут 10 миллионов человек, о которых никто не знает, откуда они и чем занимаются. У нас нет объективного контроля — биометрического. Их выдворяют из России, а они меняют паспорт и снова въезжают. Но это организационно-технические проблемы, а не социально-политические.
— «Год назад вы не исключали вариант, что „к концу весны санкции снимут“. Этого, к сожалению, не произошло. Более того, вводят все новые и новые. Почему это происходит? Насколько эти новые санкции могут повлиять на дальнейшее экономическое развитие России?» (Хафизов Артур)
— Если американцы уйдут и начнётся распад НАТО и Евросоюза, то ситуация изменится радикально, хотя, может быть, какие-то санкции оставят. У меня было ощущение, что этот «прорыв плотины» должен был начаться еще в прошлом году. И я говорил, что теоретически это может начаться весной. Вот этот «прорыв» и начнется весной следующего года. Это почти очевидно. Не нужно принимать слова как некоторый абсолют. Я описываю тенденции и даю временные рамки, когда они должны начаться. Вот «окно» для разрушения либеральной системы открылось весной 2023 года.
— «Не сдуется ли экономический рост под давлением груза санкций со временем?» (Хафизов Артур)
— Вот мы откажемся от либеральной политики, и у нас начнется рост по 10, 12, 15 процентов в год. И зачем мы будем рушиться? Запад может отключить связь, еще чего-то, но это очень опасная штука, потому что она окончательно разрушает систему. Мы же тоже можем много чего сделать, но не делаем. У нас тоже есть рычаги. Мы можем отвечать несимметрично.
— А почему мы никак не ответили за подрыв «Северного потока»?
— Частично ответили. Вот говорят, что англичане американцам пакостят, а они им не отвечают. Они ответили! Они вытащили из небытия абсолютного атлантиста Дэвида Кэмерона, и активность Англии в Закавказье и некоторых других местах резко упала. А если его поставят премьером, то много чего закроется.
И мы отвечаем. Лет 10 назад разве вы могли представить, чтобы глава России приехал в Объединенные Арабские Эмираты и они небо окрасили в цвета российского флага?
Путин идёт к миру с такой логикой: мы партнёры, с которыми можно иметь дело, а эти на Западе — озверевшие дикари. Ну и все видят, что это озверевшие дикари, что ради денег они могут уничтожить все и вся вокруг. Мировые элиты все поняли!
Кстати, к вопросу о масштабе происходящих событий. Недавно сын правящего князя Лихтенштейна Константин Лихтенштейн, руководящий финансами княжества, скоропостижно умер в 51 год. Можно, конечно, предположить, что у него были проблемы со здоровьем, но все поняли однозначно: неприкасаемых больше нет.
— В чём «секрет» устойчивости экономики России? Может, в том, что нас «отключили» от мировой экономики и финансов и это заставило бизнес работать на страну?
— Это абсолютно очевидно. Запад — это финансовый капитализм, финансовая экономика. Финансы там главные, все идет через финансовые институты. В нашей стране экономика недомонетизирована, финансы вспомогательные с точки зрения функционирования экономики, банки — главные враги предприятий. А основное санкционное давление было на финансовую систему. Они же мыслят в своей парадигме. Наши предприятия говорили: отключили банки от SWIFT — так им и надо!
Поэтому вся политика повышения ключевой ставки — это перекачивание прибыли из реального сектора, с экономической точки зрения. Я предложил ввести спецналог и 90 процентов сверхприбыли банков направлять в бюджет, а бюджет будет направлять в реальный сектор экономики.
— Как считаете, цифровой рубль — это спецоперация мировых глобалистов на нашей территории или что вообще?
— В этом случае я цитирую профессора Катасонова: у МВФ как контролера за финансами явные проблемы, а финансовой элите хотелось бы продолжать контролировать, поэтому МВФ предложил всем центробанкам сделать цифровую валюту, причем так, чтобы ее протокол был виден банку международных расчетов в Швейцарии. Это просто смена шила на мыло. Когда у нас произойдет смена в финансовом секторе, надо будет этот протокол сделать невидимым для банка международных расчетов.
— «Следите ли вы за ходом СВО? Почему наши не наступают, как считаете? Оправдана ли такая оборонительная тактика?» (А. Жуков)
— Потому что с политической точки зрения главное достижение Путина первой половины года — это то, что он сделал главным противником США Китай. Это операция, при которой Саудовская Аравия и Иран подписали соглашение о возобновлении отношений в Пекине, хотя начались эти отношения под нашем контролем. Это была гениальная спецоперация. Но надо было сделать так, чтобы те силы в США, которые все-таки нас считают главным врагом, не вернули ситуацию обратно. Поэтому нам нельзя было спешить.
— «После вашего выступления в ООН по зерновой сделке вам были предложения о сотрудничестве из-за рубежа?» (Валентиныч). Кто вам предложил там выступить?
— Мне позвонили наши дипломаты из Нью-Йорка и предложили выступить. Дело в том, что чиновники без согласования выступать отказались, а мне ни с кем согласовывать не надо. Кроме того, все понимали, что если от нас предложат какого-нибудь идеолога, то его могут не пропустить. А я реально независимый экономист и с Кремлем никак не связан. Более того, вхожу в «черные списки» части кремлевской администрации.
— «Что вы ожидаете от 2024 года? Каков ваш прогноз о мировом раскладе и состоянии экономики России?» (Николай Тихонов)
— В високосный год будет весело… У нас будет весело позитивно, а у них — весело негативно. Им может быть не весело, но нам будет весело. Я не злобствую, просто смотрю на факты. Например, смерть Константина Лихтенштейна. Одно дело, когда прячут в тюрьме педофила Эпштейна, другое — внезапная смерть.
— Путин на выборах, конечно, побеждает?
— А как ещё может быть? Кстати, стала понятной еще одна вещь: судя по масштабу событий одновременно — Китай, Индия, Иран, арабский мир, США, что Путин — это не один человек, а довольно большая политическая команда, которая умеет работать. У Путина есть команда, которая занимается политической стратегией. Те достижения, которые получены Россией за год, без стратегии достичь невозможно.
— Трамп возвращается в Белый дом?
— Я не исключаю, что его не допустят.
— «Уже давно вас слушаю и читаю, со многими тезисами согласен. Но вот не могу понять, как бы можно было использовать эту информацию и аккумулировать во что-то более ценное, чем просто интересное чтение? Что вы посоветовали бы обычному среднестатистическому менеджеру и гражданину своей страны?» (Ильгиз)
— Во-первых, можно задавать вопросы мне лично в закрытом канале в «Телеграме», во-вторых, можно приходить к нам на консультацию. Если вы занимаетесь бизнесом, для вас есть агентство стратегического прогнозирования «Ковчег». Мы его специально создали, чтобы проводить предпринимателей через кризис. На индивидуальные проблемы отвечать обще бессмысленно.
Ну и, конечно, понимать, что происходит в мировой экономике, все равно необходимо. Поскольку иначе любые тенденции и происходящие события будут неожиданностью. Для чего я и рекомендую считать макроэкономические обзоры фонда Хазина. Мы там, по крайней мере, говорим правду о состоянии дел в мировой экономике.
— Михаил Леонидович, спасибо вам за оптимистичный разговор.
Подготовили Татьяна Завалишина, Рашид Галямов
Фото: Алексей Дружинин/Пресс-служба президента РФ/ТАСС. Патриарх Московский и Всея Руси Кирилл и президент РФ Владимир Путин во время церемонии открытия мемориального комплекса «Князь Александр Невский с дружиной» на берегу Чудского озера в деревне Самолва Гдовского района, 11 сентября 2021 года
Публикация: БИЗНЕС Online
