Так называемая система социального кредита, которая сейчас разворачивается в Китае, вызывает по всему миру обеспокоенность и немало вопросов, ведь средства цифрового учёта активно внедряются в государственную повестку не только в КНР. Напряжение растёт, люди предвидят ограничение личных свобод со стороны новых анонимных систем контроля, на которые общество не может влиять. Действительно ли в Китае создаётся "цифровой концлагерь", о чём давно пишут "Нью-Йорк Таймс", "Блумберг" и прочие западные СМИ?
C 1 января 2021 года в Китае вступил в силу новый Гражданский кодекс. Этот документ был разработан и принят в мае прошлого года, то есть уже полгода был доступен для изучения. Но ещё задолго до этого, с 2017 года в соцсетях, в том числе наших — с подачи западных СМИ — развернулась истерическая кампания об ужасах китайского "цифрового концлагеря", о том, что там вводится система штрафов за пониженный социальный рейтинг. А теперь, с введением в действие Гражданского кодекса, стали говорить о том, что этот кастовый "цифровой фашизм" уже официально закреплён в КНР.
Ещё до громких западных спекуляций на эту тему "система цифрового учёта" (более точное название) в КНР, конечно, существовала в том или ином виде, в первую очередь — для госслужащих, поскольку они люди публичные и общество не может не интересоваться их благонадёжностью. Также были поставлены под контроль коммерческие предприятия, их кредитные истории. Разработка же системы контроля именно над частными лицами (гражданами) планировалась в самую последнюю очередь.
Но, несмотря на это, четыре года мы читали о том, что в Китае всё население поставлено под контроль, что "если вы неправильно перешли улицу, то ваши дети теперь не смогут учиться в нормальной школе" и тому подобное. Это фейки, такая информация не соответствует действительности.
Здесь уместно вернуться к истории КНР. Дело в том, что Китай — страна с большим населением, и оно всегда было большим. По данным некоторых хроник династии Хань, население Китая составляло 60 миллионов человек ещё две тысячи лет назад, что было в несколько раз больше населения Римской империи. Китай уже тогда столкнулся с проблемой управления огромными массами и необходимостью переписи населения. Всё это было осознано и сделано, все необходимые формы учёта были введены.
Это было сделано теми, кого на Западе почитают за "китайских философов", но которые собственно философами не являются. Этих людей вполне можно назвать, выражаясь современным языком, идеологами социально-политического инжиниринга. Помимо Конфуция, особо выделю Хань Фэя, который разработал систему, во многом противоположную конфуцианству, и основал школу легистов ("законников"). Это были не философы, а крупные чиновники, сотрудники госаппарата, обладатели большого жизненного опыта, которые выстроили систему контроля над нравственными качествами государственных мужей и всех людей, принимающих решения. Делалось это в целях создания устойчивых, управляемых систем в условиях плотно заселённой большой страны. Иными словами, идея сверхэффективного управления обществом для Китая не нова, ей много более 2000 лет.
Этот старый концепт развивается теперь в новых цифровых реалиях. План, разработанный Госсоветом КНР в 2014 году, подразумевал включение частных и юридических лиц в Единую систему социального кредита. Этот документ есть в Интернете в развёрнутом виде, в нём приводится перечень поручений для различных органов власти. К 2020 году они имели возможность протестировать эту систему. А новый Гражданский кодекс лишь манифестировал, что система частично вошла в жизнь, в правовое поле.
Система призвана отныне регулировать отношения между субъектами гражданского права и государством. Подробного описания механизма функционирования этих цифровых китайских новшеств в Гражданском кодексе, конечно, нет, зато показательны две статьи (№ 1029 и № 1030), в которых фигурирует понятие "социальный рейтинг". Эти статьи относятся к главе "Права чести и репутации". В первой из них читаем: "Права гражданина на внесение коррекции, на корректирование социального рейтинга, на удаление этих оценок, кредитных оценок…" А во второй говорится об отношениях гражданина и других субъектов гражданского права, коими могут быть юридические лица, в том числе рейтинговые агентства.
Мы видим, что вводится понятие "рейтингового агентства", которое не обязательно должно быть государственным. Это очень важный момент! Гражданский кодекс впервые начинает регулировать отношения гражданина (субъекта гражданского права) с конкретным рейтинговым агентством. Кстати, самое ярое и активное рейтинговое агентство принадлежит основателю Alibaba Джеку Ма. Несомненно, в скором времени появятся подзаконные акты и инструкции для рейтинговых агентств.
Цифровизация идёт по стране семимильными шагами, и главное завоевание нового Кодекса в том, что он защищает права граждан (гражданских субъектов), так как указывает на возможность коррекции, удаления оценок социального рейтинга.
Но кто выступит в роли регулятора, какое государственное ведомство станет инициатором создания рейтинговых оценок? Сам факт социального ранжирования — вопрос отнюдь не тривиальный и включает в себя не только экономическое, но и социальное поведение гражданина. Вот тут-то и начинается подковёрная борьба нескольких китайских ведомств, которые чаще всего упоминались в разработанном Госсоветом КНР "Плане строительства системы социального кредита на 2014—2020 гг.", а именно: Народного банка Китая (НБ), Государственного комитета по делам развития и реформ КНР и Министерства гражданской администрации. Эти три основных игрока, к слову, относятся к трём различным политическим группам. И именно эти органы наделены максимальным аппаратным весом в деле решения вопросов цифрового общества, цифрового государства, китайской цифровой экономики и так далее. (В моей новой книге "Китайская власть" нюансам этой проблемы посвящена отдельная глава).
Однако уже сегодня очевидно, что ведомством, имеющим больше власти в вопросах социального ранжирования, больше информации и больше рычагов реального влияния на гражданина, будет Народный банк. И неудивительно, ведь в это финансовое учреждение стекаются кредитные истории всех субъектов гражданского права (физических лиц и различных организаций). Но не только это даёт решающий вес центральному банку КНР в системе контроля над китайскими гражданами. Дело в том, что Народный банк сочетает в себе функции контролёра и эмитента цифрового юаня.
В чём особенность эмиссии цифрового юаня? Во-первых, НБ Китая не нуждается в распределении средств через коммерческие банки. Он может зачислять цифровой юань непосредственно субъектам гражданского права без каких-либо промежуточных ступеней. Во-вторых, главный китайский банк контролирует всю систему транзакций субъектов гражданского права. То есть, грубо говоря, если у китайца есть цифровой юань (в отличие от юаня бумажного или положенного на кредитную карту), то весь его "кошелёк" управляется НБ Китая. Там собирается максимум информации: где человек ел, пил, в какой спортзал ходил, что купил — где и когда вообще он тратил деньги. Весь образ жизни будет отражён в так называемых больших данных.
Нет никаких сомнений, что китайцы цифровой юань введут повсеместно. Так, например, в Шэньчжэне уже прошла соответствующая показательная акция, в которой приняли участие 100 000 человек, 10 000 ресторанов и других заведений. И, судя по всему, в текущем году цифровым юанем может начать пользоваться бо́льшая часть населения Китая. И тогда, используя систему больших данных о финансовом и социальном поведении того или иного экономического субъекта и сведения, предоставляемые другими министерствами и ведомствами, НБ Китая сможет не только ранжировать людей, но и осуществлять против них карательные меры. Об этом не говорится напрямую, но если ваш рейтинг привязан к вашей цифровой карте, то теоретически Народный банк Китая может отключить вас от цифрового юаня, и ваша жизнь с этого момента будет сильно затруднена.
И все остальные субъекты, имеющие возможность транзакций, могут быть потеснены, если навязать, например, всем коммерческим банкам страны использование исключительно цифровой версии юаня. Представьте себе такую ситуацию: известную коммуникационную и платёжную платформу WeChat (детище китайской компании Tencent) обязывают перейти исключительно на цифровую национальную валюту. В этом случае мы увидим "в полный рост" реальную политику контроля в отношении субъектов гражданского права (граждан, корпораций и т.п.) со стороны НБ Китая, который сейчас находится под контролем двух политических групп, притом ни одна из них не является группой Си Цзиньпина.
В случае перекоса власти в стране в пользу НБ Китая способы финансового воздействия на граждан будут очень жёсткими и даже болезненными. Это нельзя не иметь в виду, говоря о цифровых социальных нововведениях.
Тут речь идёт даже не о том, что граждане с низким социальным рейтингом не смогут поступить в тот или иной вуз, а о том, что они будут находиться под полным контролем "хозяев" цифрового юаня — тех, кто эмитирует и распределяет его по "кошелькам". Пандемия явилась мощным фактором, усугубившим эту тенденцию, так как нанесла ощутимый удар по хождению бумажных и металлических денег в Китае.
Что может произойти после всекитайского введения цифрового юаня? Очевидно, что все прежние платёжные инструменты, типа системы WeChat, перестанут работать — они будут вытеснены государством в принудительном порядке. И это вполне реальный сценарий для 2021 года.
После этого уже можно будет говорить о том, что НБ Китая при некотором влиянии других ведомств будет основным регулятором, беспрепятственно осуществляющим все действия в сфере соцрейтинга.
Кто может воспрепятствовать такому ходу событий? Как ни странно, сами же китайцы. Наверное, удивительно читать такие слова, ведь все привыкли слышать от востоковедов, что китайцы ходят строем, живут "по указке" и тому подобное. Это, на самом деле, не совсем так. Далеко не все китайцы в восторге от систем социального слежения и контроля.
Есть немало красноречивых примеров, по которым можно судить именно о таком настрое. Некоторые китайцы "на местах" сильно против этих баллов и готовы опровергать несправедливые установления, высказывать своё мнение.
Взять хотя бы систему распознавания лиц, из всех стран максимально внедрённую именно в Китае. В крупных городах там есть компаунды (комплексы жилых домов со своей инфраструктурой), которые никто, кроме лиц, введённых в базу данных этого комплекса, не может посещать. С одной стороны, это сбывшийся сверхконтроль. С другой — эта система не регулируется никакими законодательными актами, кроме установлений управляющей компании данного жилого комплекса. В итоге по многочисленным просьбам жителей компаунда система мониторинга на их территории упраздняется или дорабатывается в сторону послаблений.
Другой пример уже с конкретной географической привязкой. В Ханчжоу (а это одна из цифровых столиц Китая, наряду c Шэньчжэнем, и, кстати, база Alibaba Group) в период пандемии пытались ввести коды здоровья, которые подразумевали не только фиксацию нахождения человека в очагах COVID-19, но и сведения конфиденциального характера: каково ежедневное количество шагов, здоровый или нет образ жизни он ведёт и тому подобное. Всё это хотели считывать по инициативе комздрава города Ханчжоу, но натолкнулись на жёсткое неприятие новшеств в социальных сетях. И власти поостереглись вводить в этом городе цифровые "паспорта здоровья". Поэтому нельзя говорить о безропотном переходе китайцев на рельсы цифрового рейтинга.
Несмотря на то, что цифровой социальный кредит уже введён, и ведомства на данном направлении работают вовсю, важно подчеркнуть, что в Гражданском кодексе КНР "цифровой социальный кредит" как словосочетание, как буквальная формулировка не фигурирует, но на практике такие корпорации, как Alibaba, для ранжирования продавцов, таксистов, клиентов уже давно имели данные о кредитных историях физических лиц.
Чего можно ожидать в будущем? Конечно, понадобятся тщательные согласования требований и критериев внутри системы социального рейтинга. Работа, ориентированная именно таким образом, будет очень сложна. И лучше не нагнетать страсти вокруг введения "цифрового фашизма", при котором члены партии процветают, а малоимущие, люди с долгами подвергаются репрессиям. Это непродуктивно и не целесообразно.
От цифровизации никуда не деться в масштабах планеты. Цифровые системы контроля со стороны государства абсолютно неизбежны. Но столь же необходимо учитывать специфику каждой страны. Иначе получатся казусы типа недавней инициативы украинских властей, которые решили на скорую руку "нахлобучить" на свою многострадальную страну китайскую систему рейтингов. Очевидно, что ничего, кроме всплеска недовольства, это не даст.
Это же касается и России. Нам необходимо движение "снизу", со стороны общественных организаций, чтобы цифровизация была "с человеческим лицом". Когда цифровизация идёт на благо граждан, когда граждане получают справедливый рейтинг, система оправдывает своё существование. Её импульсы должны идти от самой жизни, а не от анонимных программистов. Только тогда цифровые социальные рейтинги принесут пользу.
Какая польза тут имеется в виду? Если люди честны, платят налоги (а это, конечно, большинство граждан страны), то эти добропорядочные члены общества могут рассчитывать на льготы, получение дополнительных возможностей и так далее. Граждане же, имеющие немалые грехи перед обществом, будут на основании кооперации общества и государства получать определённые социальные ограничения.
Кстати, об ограничениях… Несмотря на то, что западные СМИ демонизируют китайский эксперимент с социальным кредитом, на данный момент он выглядит довольно беззубо. Должники (даже миллиардеры, которые обанкротились), прочие нарушители норм в Китае оказались оштрафованы максимум запретом летать или ездить в бизнес-классе. Не исключено, что есть случаи запретов на обучение детей в тех или иных частных школах, но называть это "цифровым фашизмом" никак нельзя. Этим проштрафившимся людям не запрещается передвигаться по стране обычными поездами и самолётами, находиться среди других граждан. Никакого кастового фашизма в Китае нет!
Это надо чётко понимать, особенно, когда некоторые политики, в том числе у нас, начинают апеллировать к китайскому опыту, говорить, что там уже построен эффективный "цифровой концлагерь", "и у нас надо бы такой же сделать"!
На самом деле в Китае строится цифровой социализм. Китайское государство защищает с помощью положений Гражданского кодекса законные права граждан и даёт "укорот" олигархам типа Джека Ма. Это вовсе не "цифровой концлагерь", как это пытаются изобразить на Западе. Эти ложные рассуждения могут сыграть с нами злую шутку. Нельзя вводить что-то у нас на основании якобы успешного китайского опыта, если этот опыт искажён недобросовестными "китаеведами" и прочими околокитайскими авторитетами. К сожалению, они очень сильно влияют на нашу российскую повестку. В том числе в вопросах регулирования здравоохранения.
Китайский опыт надо изучать с точки зрения реального китайского опыта, реальной согласовательной работы, реального отношения граждан к этой системе. Это изучение даст нам немало для построения гармоничного, социально ориентированного общества.
