Тайвань: выборы прошли, что дальше?

13 января на Тайване прошли выборы. Президентом становится представитель ДПП, ставленник США Лай.

Каковы прогнозы о развитии обстановки?

Анализ публикаций американских аналитиков в The Economist, Foreign Affars, War On Rocks, показывает следующее.

1. Напряженность будет возрастать

Победа Лая вызовет наибольшую напряженность в ближайшем будущем, поскольку Китай считает этот сценарий наиболее угрожающим его интересам. В ответ Пекин, вероятно, еще больше усилит свое давление на Тайвань, используя различные принудительные военные и экономические инструменты.

Вторая веха наступит 20 мая 2024 года, когда новый лидер Тайваня произнесет свою инаугурационную речь. Лай не скажет, что Китай и Тайвань принадлежат к одному политическому образованию или «одному Китаю», как того требует Пекин. В ответ Пекин может отреагировать демонстрацией военной мощи. Уровень эскалации будет зависеть от расчетов Пекина, которые частично будут отражать взаимодействие и сигналы, посылаемые между Вашингтоном, Пекином и Тайбэем со дня выборов до инаугурации.

2. Военный конфликт в Тайваньском проливе остается маловероятным в ближайшем будущем. Тайбэй будет пытаться сохранить статус-кво

Но вполне вероятно, Пекин вместо вторжения усилит военное давление, возможно, посредством крупных учений, ему следует, по крайней мере, заранее сообщить об этом. Вашингтон, в свою очередь, будет продолжать сигнализировать Пекину, что он не поддерживает формальную независимость Тайваня.

Для Лая это означает проявление желания возобновить диалог между двумя сторонами пролива и повторение промежуточной характеристики отношений между двумя сторонами пролива, сделанной нынешним президентом Цай Инвэнь в 2016 году.

Сохранение статус-кво, при котором Тайвань пользуется де-факто автономией, в то время как обе стороны пролива работают над мирным урегулированием статуса Тайваня, стало более трудным.

Китайское правительство стало более заинтересовано в демонстрации прогресса на пути к объединению и больше не довольствуется простым сдерживанием формальной независимости Тайваня (что остается невозможным в обозримом будущем). С этой целью Пекин применил ряд принудительных мер, чтобы попытаться направить Тайвань в том направлении, которое он предпочитает.

Вашингтон и Тайбэй отступили, углубляя свои политические отношения, ускоряя оборонные реформы Тайваня и добиваясь большей международной поддержки.

Эта спираль действия-реакции вызвала беспокойство со всех сторон. Для Пекина это еще больше углубляет опасения по поводу безвозвратной потери Тайваня. Для Вашингтона и Тайбэя это усиливает опасения по поводу потенциального китайского вторжения.

Тем не менее, все три стороны по-прежнему заинтересованы во избежание прямого военного конфликта в ближайшем будущем. Общее желание снизить температуру было очевидно в хореографии саммита Си Цзиньпина и Джо Байдена в ноябре 2023 года. За несколько дней до и после встречи председатель Объединенного комитета начальников штабов США, глава Совета национальной безопасности Тайваня и нынешний президент Тайваня Цай выразили сомнения по поводу перспективы китайского военного нападения на Тайвань в ближайшем будущем.

Сообщается, что во время самой встречи Си Цзиньпин заявил, что не планирует предпринимать военные действия в 2027 или 2035 годах, которые, по мнению американских чиновников, являются возможными годами, когда Китай может начать атаку.

Официальный представитель США заявил, что дискуссии «немного повзрослели».

Важно отметить, что саммит привел к возобновлению диалога между военными двух стран, что будет полезно для обмена информацией о намерениях в следующем году. За пределами Тайваня решение о проведении саммита Си-Байдена само по себе является показателем других неотложных приоритетов, с которыми сталкиваются две крупные державы.

Пекин сталкивается с множеством экономических проблем внутри страны. Администрации Байдена грозят не только собственные выборы, но и конфликты между Россией и Украиной и Израилем и ХАМАС. Эти другие приоритеты, вероятно, уменьшают стремление к неограниченной эскалации в американо-китайских отношениях, даже несмотря на то, что Тайвань остается ключевым пунктом раздора и центром внимания для обеих сторон.

Лай обещает продолжить политику Цая, предлагая обеспечить безопасность Тайваня путем углубления его связей с широким кругом международных игроков и усиления обороны острова. Но в декабре Лай заявил, что опора на конституцию Тайваня для защиты острова в отношениях между двумя сторонами пролива приведет к «катастрофе». Это расходится с формулировкой Цай о том, что дела между двумя сторонами пролива должны вестись в соответствии с конституцией и другими соответствующими законами. Поскольку конституция Тайваня содержит ссылки на идею о том, что обе стороны принадлежат к «одному Китаю», эта формулировка послужила удобной двусмысленной основой для частичного удовлетворения требований Пекина, не будучи явным. Чтобы справиться с последствиями, Цай впоследствии повторила свою формулировку и сказала, что Лай согласен. Тем не менее, остаются вопросы по поводу противоположных взглядов Лая, когда он публично высказывается по этому вопросу.

3. Проблемы с законодательным органом Тайбэя

Ни одна из партий не получила большинство в 113-местном законодательном органе Тайваня.

Некоторые части повестки дня Лая должны будут пройти переговоры с двумя другими партиями, прежде чем они станут политикой. Например, при администрации Лая Гоминьдан и Тайваньская народная партия, скорее всего, будут иметь право голоса в формировании позиции Тайбэя в отношении расходов на оборону и соглашений с Китаем или Соединенными Штатами.

Неопределенность реакции США, связанная с ноябрьскими президентскими выборами в самой Америке

Помимо вопроса о том, кто победит, предвыборный сезон ограничит возможности администрации Байдена в ответ на развитие событий по обе стороны пролива. Политическая цена проявления слабости в ответ на любые шаги, которые может предпринять Пекин, будет расти, стимулируя демонстрацию американской решимости. Жесты, призванные убедить Пекин в том, что Вашингтон не раздувает пламя независимости Тайваня, будет труднее предлагать, поскольку их можно представить как преклонение перед Коммунистической партией Китая.

Антикитайская/протайваньская позиция Конгресса, скорее всего, продолжится, например, в форме дополнительных законопроектов и резолюций, содержание которых может противоречить давней политике США по обе стороны пролива. Лишь немногие из этих законопроектов фактически становятся законами, но они способствуют недоверию Пекина к американским намерениям.

4. Непреклонная позиция и подход Пекина

Общая стратегия и подход Китая к Тайваню останутся неизменными, но тактика будет меняться в зависимости от того, что происходит в Тайбэе. Долгосрочная стратегия Пекина будет по-прежнему основываться на убеждении, что его растущая экономическая и военная мощь по сравнению с Тайванем в конечном итоге приведет остров к объединению и сдержит независимость, что китайский ученый Синь Цян называет «самодостаточным» подходом. Это понимание привело Пекин к принятию жесткой тактики, несмотря на антикитайские настроения, которые это вызывает на Тайване. Это также заставило Пекин игнорировать политические изменения на острове, полагая, что объединение неизбежно. Как говорится в тайваньском «белом документе» Китая от 2022 года: «Развитие и прогресс Китая являются ключевым фактором, определяющим курс отношений между двумя сторонами пролива… Независимо от того, какая политическая партия или группа находится у власти на Тайване, они не могут изменить… тенденцию к национальному воссоединению».

Пекин почти наверняка усилит давление в ответ на победу Лая и вступит в «борьбу» с тем, что, по его мнению, является склонностью Лая к независимости и позицией внешних держав поддерживать силы Тайваня, выступающие за независимость.

В преддверии и после избрания Цая в январе 2016 года Пекин ясно дал понять, что ожидает, что он поддержит консенсус 1992 года как основу для отношений между двумя сторонами пролива. Когда Цай после прошлых выборов в своей инаугурационной речи предложила формулировку, которая не соответствовала требованиям Пекина, Пекин прекратил диалог в пользу экономических наказаний.

В соответствии с позицией своей партии Лай заявил, что принятие консенсуса 1992 года было бы равносильно отказу от суверенитета Тайваня. Со своей стороны, Китай уже осудил позицию Лая по обе стороны пролива и назвал его «золотым внуком независимости». Заявление Лая в 2017 году о том, что он является «политическим деятелем, выступающим за независимость Тайваня», усиливает подозрения Пекина, равно как и тот факт, что его электорат в партии склонен подчеркивать суверенитет Тайваня.

Победа Лая – это первый случай, когда тайваньская политическая партия останется у власти три срока подряд. Это может побудить Пекин заявить о своей силе и попытаться подорвать то, что он считает политическим импульсом для дальнейшего отхода Тайваня от материка. Целью Пекина могло бы стать усиление чувства риска для тайваньского населения и Вашингтона. Важно отметить, что Пекин надеется заручиться помощью Вашингтона в обуздании администрации Лая. Китай считает, что демонстрация военной силы может быть эффективной для того, чтобы заставить Вашингтон более серьезно отнестись к озабоченности Пекина по поводу Тайваня, урок, полученный во время кризиса в Тайваньском проливе 1995–1996 годов. Наконец, Пекин хотел бы показать своей внутренней аудитории, что он сохраняет инициативу в ситуации по обе стороны пролива.

Инструменты принуждения, которыми располагает Пекин, многочисленны и разнообразны. На крайнем конце спектра эскалации Пекин может решить провести крупномасштабные военные учения. После визита тогдашнего спикера Палаты представителей Нэнси Пелоси на Тайвань в августе 2022 года военная деятельность Китая вокруг Тайваня неуклонно увеличивалась по частоте, разнообразию и близости к острову. Пекин мог бы еще больше увеличить количество воздушных пересечений срединной линии — молчаливо согласованного разделения, разделяющего две армии в Тайваньском проливе на протяжении десятилетий. Более осмотрительная тактика могла бы включать в себя переходы, которые предполагают больше времени, проводимых на тайваньской стороне линии, или которые чаще происходят в более узких частях пролива, где у Тайваня будет меньше времени для реагирования. Облет острова китайскими военными дронами и давление на границу прилежащей зоны Тайваня — в 24 морских милях от его побережья — могут стать более частыми. В ноябре 2023 года китайские военные подходили к этому чувствительному району как минимум четыре раза, как и их морские исследовательские корабли.

Китай также может бросить вызов суверенитету Тайваня невоенными средствами. Китайский коммерческий буксир вошел в территориальные воды Тайваня в ноябре 2023 года, а в январе 2024 года над самим островом начали летать китайские воздушные шары. В апреле 2023 года Китай провел «специальную патрульно-инспекционную операцию», в ходе которой корабли китайских правоохранительных органов патрулировали Тайваньский пролив, но не поднимались на борт ни одного судна. Серьезным, но менее вероятным вызовом суверенитету Тайваня может стать, если суда китайских правоохранительных органов начнут высаживаться на борт и проверять суда на тайваньской стороне срединной линии, утверждая, что они подпадают под юрисдикцию Китая. Цена такого шага — возобновление внимания к глобальным последствиям нестабильности в Тайваньском проливе — вероятно, перевешивает выгоды.

5. Экономическое давление Китая на Тайвань

В экономическом плане Китай уже пригрозил ввести карательные меры. В декабре 2023 года Китай объявил, что возобновит пошлины на 12 импортных товаров из Тайваня, которые считаются беспошлинными в соответствии с двусторонним рамочным соглашением об экономическом сотрудничестве. В будущем Пекин может возобновить пошлины на дополнительные товары. Как и в прошлом, Пекин может запретить импорт отдельных сельскохозяйственных и рыбных продуктов из регионов, которые, как правило, являются оплотом Демократической прогрессивной партии. Он также может ввести более радикальные запреты, например, когда он прекратил импорт более 2000 из 3200 продуктов питания из Тайваня после визита Пелоси.

Справка от The Economist:

Новые торговые ограничения Китая направлены на то, чтобы показать Тайваню экономические последствия избрания ДПП.

ECFA , подписанное в 2010 году, является одним из многих экономических пряников, предложенных Китаем бывшим правительствам гоминьдана в надежде приблизить Тайвань к материку. Безусловно, наиболее важным является то, что сделка охватывает 539 тайваньских товаров и 267 китайских товаров, а также ряд услуг и одновременно прокладывает путь к соглашению о полной свободной торговле. В то время ДПП выступала против этого, рассматривая это как шаг к объединению (спор по поводу соглашения даже привел к драке в законодательном органе.) Однако с момента прихода к власти ДПП не отказалась от него.

Китайские официальные лица, однако, опровергли свои собственные аргументы, заявив, что любые переговоры по торговым вопросам должны начинаться с признания ДПП «консенсуса 1992 года», соглашения между материковым Китаем и правительством гоминьдана в то время, когда существует «единое Китай» с множеством интерпретаций. Г-жа Цай была не согласна с существованием такого консенсуса и призвала Китай воздерживаться от использования ECFA в качестве политического оружия. Она хочет, чтобы спор был разрешен во Всемирной торговой организации.

В течение многих лет экономические связи между Тайванем и материковым Китаем ослабли. Большую часть прошлого десятилетия Китай был основным направлением для тайваньских инвестиций, но сегодня это не так. Торговля острова с Китаем в процентах от ее общего объема также сокращается (см. диаграмму).

Тем не менее, Китай остается крупнейшим экспортным рынком Тайваня. Господину Лаю это неинтересно. Он хочет сделать больше, чтобы уменьшить зависимость Тайваня от китайского рынка. Его победа может привести к тому, что две экономики, вероятно, еще больше разойдутся.

Усиление принудительных мер Пекина не предвещает вторжения

Скорее, цель будет заключаться в том, чтобы оказать давление на Тайбэй, создав новую головную боль правительству и военным. Пекин также будет стремиться углубить разногласия и подорвать доверие к правительствам США и Тайваня внутри тайваньского общества. Тем не менее, усиление военной активности неизбежно увеличит риск аварии или непреднамеренного столкновения.

После победы Лая Китай будет калибровать свое давление на Тайвань. Это будет частично зависеть от того, что скажут и сделают Тайбэй и Вашингтон. В отличие от военных учений, проведенных, например, после визита Пелоси на Тайвань, учения Пекина после встречи Цая с Кевином Маккарти, хотя и были значительными, но были более ограниченными по продолжительности и интенсивности. Вероятно, это было ответом на усилия Вашингтона и Тайбэя по деэскалации.

Заверения, уже данные во время ноябрьского саммита Си-Байден, должны смягчить некоторые из худших опасений Пекина по поводу потенциального президентства Лая. Байден воспользовался возможностью, чтобы прямо сказать Си, что американская политика «одного Китая» не изменится, а это означает, что Вашингтон не будет поддерживать независимость Тайваня. Проверка, которую разделенное тайваньское правительство, скорее всего, наложит на нового руководителя Демократической прогрессивной партии, также должна успокоить Пекин.

Чрезмерная реакция сразу после победы Лая может пойти против интересов Пекина. Это снизит вероятность того, что администрация Лая займет умеренную позицию в день инаугурации, и разрушит недавно улучшившийся тон в американо-китайских отношениях. В результате вполне возможно, что Китай первоначально усилит давление относительно осторожными способами и прибережет более решительный и открытый ответ до инаугурации 20 мая. Реакция Пекина будет частично зависеть от того, что Лай скажет в тот день, а также от взаимодействия США, Китая и Тайваня в период с 13 января по 20 мая. Этот четырехмесячный период будет иметь решающее значение для всех трех сторон, чтобы сообщить о намерениях, опасениях и ожиданиях.

Вашингтон, со своей стороны, может ясно заявить о своей продолжающейся приверженности политике «одного Китая» и отсутствии поддержки независимости Тайваня. Администрация Байдена должна стремиться поддерживать открытые линии связи с Пекином по Тайваню. Даже если год выборов сделает публичные заявления по этому вопросу слишком рискованными для Байдена, частные заверения все равно можно дать.

6. Поддержка США Украины отвлекает поставки оружия от Тайваня, но демонстрирует решимость Китаю

Эксперты Foreign Affairs считают это одной из главных проблем США после выборов на Тайване.

Одним из главных оправданий отправки военной помощи Украине является сдерживание. Сторонники поддержки Запада утверждают, что это важно для демонстрации решимости. Согласно этому аргументу, Соединенным Штатам и их союзникам необходимо продемонстрировать миру, и особенно лидеру Китая Си Цзиньпину, что они готовы вложить силы и ресурсы в усилия по защите Украины. Но растущий хор голосов утверждает, что продолжающаяся поддержка Украины отвлекает от реальной угрозы, а именно, китайского вторжения на Тайвань. Вся эта помощь, по их утверждению, истощает ценные ресурсы, необходимые для предотвращения попытки захвата власти и победы над Китаем в случае начала войны.

Поскольку война в Украине затягивается, критики продолжения помощи утверждают, что Соединенные Штаты должны уделить приоритетное внимание военной помощи Тайваню, чтобы сдержать китайское вторжение и победить его, если оно произойдет, даже если это произойдет за счет помощи Украине. Считая, что Тайвань и Украина конкурируют за ограниченный объем американской помощи, некоторые республиканцы в Конгрессе считают, что первый должен одержать победу над вторым.

Решающее значение имеет то, верит ли Си Цзиньпин в то, что Соединенные Штаты встанут на защиту Тайваня или, по крайней мере, предоставят ему ресурсы, необходимые для самозащиты, посредством необходимой военной помощи. В то же время важно также, считает ли Си, что Соединенные Штаты способны предоставить необходимые ресурсы.

Как отмечается в отчете Центра новой американской безопасности, хотя существуют важные различия между видами оружия, которое Соединенные Штаты предоставляют Украине, и типами оружия, которые потребуются, чтобы остановить китайское вторжение на Тайвань, безусловно, существует некоторое совпадение. Это особенно верно в случае систем противовоздушной обороны различных типов — возможностей, о которых просил Зеленский.

Если принять во внимание, какие виды оружия Тайваню понадобятся для продолжения боевых действий после успешной китайской высадки, совпадений станет еще больше.

Хотя виды оружия, которые Соединенным Штатам понадобятся для защиты первоначального воздушного и морского нападения, относительно отличаются от тех, которые сейчас отправляются на Украину, совсем другая история, когда речь идет об оружии, которое тайваньцы будут использовать для противодействия китайским силам на острове. сам. Это оружие включает в себя различные ракеты и ракетные системы, такие как ATACMS, Javelin, Patriots и Stingers. Частично благодаря украинскому спросу их поставки становятся все более ограниченными.

Уже есть признаки конкуренции между Тайванем и Украиной за определенные активы. В 2022 году, например, Тайваню пришлось закупить дополнительные системы залпового огня HIMARS — чтобы компенсировать задержки с мобильными гаубицами Paladin — оружием, которое Соединенные Штаты предоставили Украине. Все чаще Вашингтон и его союзники отправляют Украине именно то оружие, которое Тайвань хочет больше всего: не только HIMARS, но и танки Abrams, истребители F-16 и ATACMS.

Задержка поставок американского оружия на Тайвань, которая выросла до более чем 19 миллиардов долларов, возникла еще до войны на Украине, но поддержка Украины со стороны Запада усугубила проблему.

Есть еще одна проблема, когда дело доходит до вооружения Тайваня: скорость имеет решающее значение. Как только на острове начнутся военные действия, будет уже слишком поздно что-либо предпринимать, поскольку Соединенным Штатам и их союзникам будет очень трудно отправлять оружие тайваньцам. Поэтому сейчас у США существует острая необходимость в накоплении соответствующего оружия. Но, как обнаружил Марк Кансиан из Центра стратегических и международных исследований, производство многих необходимых вооружений, включая переносные ракеты, занимает годы, даже если оборонная промышленность работала на пиковых мощностях.

Проблемы с цепочками поставок создают еще больше узких мест, а некоторые важные компоненты оружия, например, двигатели для некоторых ракет, производятся одним производителем.

В своей статье в журнале Foreign Policy Раджан Менон и Дэниел ДеПетрис заявили: «То, что правительство США может или не может делать в одном регионе мира, почти ничего не говорит нам о том, что оно может сделать в другом».

Эти выводы имеют большое значение для вопросов о том, как вооружение Украины может повлиять на восприятие решимости Соединенных Штатов в целом и их готовности защищать Тайвань в частности.

Само собой разумеется, что если бы Вашингтон вообще никогда не поддерживал оборону Украины, Си, возможно, не пришел бы к выводу, что он просто защищает скудные ресурсы, которые могут понадобиться Тайваню, как, казалось бы, предполагают скептики. Вместо этого он мог бы прийти к выводу, что Соединенным Штатам не хватает решимости выделять деньги и оружие.

Если Соединенные Штаты не могут даже поддерживать свое косвенное участие в делах Украины, то почему Си должен ожидать, что они наберутся смелости для прямого вмешательства в дела Тайваня? Даже если Си считал, что Соединенные Штаты примут непосредственное участие, он мог бы прийти к выводу, что это будет лишь кратковременное участие.

Независимо от того, что политики решат по поводу Украины, компромиссы будут. Таким образом, главный вопрос заключается в том, какой из двух вариантов предпочтительнее. Должны ли Соединенные Штаты продолжать оказывать помощь Украине, по крайней мере на данный момент, как для того, чтобы помочь противостоять наступлению России, так и для укрепления решимости, даже если за это придется заплатить определенную цену готовности в Азии? Или было бы лучше сохранить ресурсы для Тайваня, даже если Соединенные Штаты пострадают от своей решимости?

Идеальных ответов не существует.

Американские эксперты считают, что есть еще одна причина, по которой политики должны уделять приоритетное внимание решимости, заключается в том, что у Соединенных Штатов есть глобальные обязательства и репутационные интересы за пределами Китая. Преждевременный отказ от Украины ради сохранения ресурсов для Тайваня может придать смелости другим противникам. Например, это может стать сигналом Ирану и Северной Корее о том, что у Соединенных Штатов нет желания оказывать поддержку жертвам агрессии, когда конфликт становится затяжным, или, по крайней мере, что они не могут одновременно защищать более одной страны в одном регионе.