Ещё Шопенгауэр в его эпохальном "Мире как воле и представлении" писал, что жажда быть у каждого существа столь велика и заложена в естество столь глубоко, что уничтожение и гибель ему не грозят, а грозят ему лишь периодически происходящие видоизменения объективного окружения, которые соответствуют изменениям субъективной сути самого существа! И, таким образом, принцип соответствия (в данном случае – соответствия объективного внешнего окружения субъективному внутреннему содержанию) соблюдаются всегда и неуклонно! Если выражаться не столь философично, то расстановка проста и понятна: возрастаешь в своём развитии, в своём становлении, пусть это происходит и постепенно, по крупицам – то и получаешь вокруг себя более благостное и приветливое бытие, бытие, располагающее к развитию и воплощению тобою накопленного! Не возрастаешь, не развиваешься, стоишь на месте – и объективное наполнение окружающего тебя мира застывает на том же уровне, терпеливо как бы ожидая, когда же двинешься вперёд? Ну, а, поддавшись соблазнам мира сего, опускаешься и деградируешь – объекты вокруг тебя тоже становятся более мрачными, более колючими и более отталкивающими, в точном соответствии и пропорции с пониженным качеством твоей субъективности на данный момент!
("В сущности, каждый приходит в родственный ему мир для того, чтобы ещё больше обогатиться, пополнить свой багаж дорогими душе вещами, тем сокровищем, которое, как известно, является небесным, а не земным. И если не находишь всего того родственного, если мир не может тебе его предоставить, то он становится холодным и чужим"*).
Здесь следует отметить важную вещь, что, во-первых: происходят такие процессы в глобальном масштабе, или, лучше сказать, – в глобальном личностном масштабе, то есть единичная жизнь тут является дифференциально малой величиной; а, во-вторых: в данном случае очень существенно проявление всеобщего закона перехода количественных изменений в качественные – то есть, по зёрнышку, по крупице накопленное, в силу этого закона, чудесным образом являет себя в виде почти кардинального изменения качества бытия! Или, как сказано в Библии, "не видел того глаз, не слышало ухо, и сердце не ведает того, что уготовил Бог, любящим Его"!
Как известно, из дифференциально малых величин слагается бесконечность! А из множества, образно говоря, нанизанных на нить жемчужин, образуется ожерелье! Единичная жизнь каждого из нас и есть одна жемчужина такого ожерелья – они, жемчужины, как бы и не связаны между собой, как бы имеют различные размеры, блеск и оттенок, среди них попадаются и тёмные, как бы неудачные, но вместе они всё же составляют "ювелирное украшение", предназначенное Создателем украсить и порадовать собою Вселенную! Таким украшением по сути своей является каждое сотворённое Богом существо – ведь в силу Своего абсолютного совершенства Он не может творить нечто убогое и кривое! И такова участь каждого из нас – быть совершенными, пусть и в конце длинного трудного пути! Иначе Создатель вряд ли затевал бы такую громаду мироздания, которая закончилась бы лопнувшей пустышкой!..
Но какова же всё-таки взаимосвязь, или, точнее, метафизическая взаимозависимость между жемчужинами-жизнями одного и того же субъекта? Вполне обоснованно можно предположить, что она, эта метафизическая взаимозависимость, имеет не только и не столько характер временной очерёдности, сколько характер сущностного родства! То бишь, спектры их метафизических сущностей должны быть мало различимы, должны иметь близкую шкалу цветов. Эклектика, кардинальное различие рядом и близко нанизанных жемчужин-жизней, почти недопустимы!
Однако, лучше перейти от отвлечённых умозрений к вещам более конкретным и наглядным. Тот же Шопенгауэр выразил мысль, что учёный муж, который откроет тайну воплощения духовной сущности в материю, будет достоин лавров великого первооткрывателя! Не претендуя ни на лестную категорию "учёного мужа", ни на респект и "лавры первооткрывателя", попытаюсь лишь высказать некоторые скромные свои соображения по столь непростой теме.
Итак. Смерть как явление представляет собою подведение некоего итога того, что было накоплено (или, как мы помним, наоборот, – растрачено и утеряно) деяниями, свершениями, наконец, благородными порывами и мечтаниями любого из нас в его жизни. Это своеобразный перерыв, отдых после напряжённого рабочего дня. И потом, как говорил Сократ: "Мы приблизимся к истине лишь настолько, насколько мы удалимся от жизни…". А, если состояние смерти считать максимальным удалением от состояния жизни, то тем самым оно является и максимальным же приближением к истине! И, возможно, именно это является одним из самых значимых плюсов смерти, пусть это для нас, живых, и звучит зловеще - "плюсы смерти"! Вероятно, это ещё и та отдушина, когда человеку необходим, как глоток свежего воздуха, придающий сил и энергии, глоток истины, постижения, осмысления!
И имеет она (смерть) место лишь в нашем мире в силу его порчи и поэтому искаженности, в силу его материальности, которая сама по себе изменчива и временна. Существа же мира духовного не знают смерти, не подвержены они её неотвратимому здесь, в материи, воздействию. А, поскольку все мы наделены изначально неистребимою жаждой жизни, волею быть, то и стремится каждый умерший (в смысле – его душевно-духовная сущность) почти сразу же по освобождении смертью от телесной тяжести к новому воплощению! Стремится найти себе нишу в бытии! Большинство находят эту нишу снова в мире матери, ибо именно этот уровень им по плечу. Но даже в таком случае, в силу аксиомы о бесконечном разнообразии типов бытия ("в доме Отца Моего обителей много"!), каждый способен найти эту нишу, каждому она может быть предоставлена!
И здесь нам снова необходимо вернуться к взаимосвязи, к взаимообусловленности всех существ, находящихся как в органической жизни, так и (временно) за её пределами. Взаимосвязь эта выражается в таком явлении как род. Родовая близость и родовая принадлежность – это, условно говоря, сродство многих составляющих: сходства взглядов на жизнь, близости восприятия и чувствования тех или иных явлений, словом, своего рода душевная синергия. Как следствие этой душевной синергии, наблюдаются родовые сходства физических внешних черт, т.е. типажи. И как следствие её же, каждый представитель рода обладает незримой его "гербовой печатью" – своеобразной светозвуковой аурой, которая, поскольку принадлежит сфере духовной, настолько тонка и неуловима, что не может быть ни увиденной, ни услышанной, ни каким-либо иным образом определимой с помощью грубых и несовершенных ещё физических чувств и доступных нам приборов. Однако, значение её очень велико – да это и понятно, ведь в метафизическом мире нет ничего мелкого и незначительного!
Но продолжим. Как же происходит поиск умершим именно его ниши, для своего нового воплощения в органическо-материальную жизнь? Следует заметить, что сообщение мира материального и мира душевно-духовного, их связь не прерывается никогда. Она всегда т.с. в наличии. И проводниками этой связи служат вот те самые светозвуковые ауры каждого существа, которые как им и надлежит, неустанно выполняют эту свою работу связи и сообщения. Надо отметить, правда, что свет и звук те особого рода, повторяю, – они неуловимы физическими органами чувств. Но, тем не менее, ними незримо наполнено всё пространство вокруг. И, если бы предположить, что некий сверхчувствительный прибор смог бы уловить те звуки и свет, смог бы записать их и ретранслировать нам, мы узрели бы такое сияние, услышали бы в целом такую дивную симфонию, пусть и своеобразной, но тем не менее очаровывающей музыки, в которой у каждого из нас своя скрипка, как в живом состоянии, так и в состоянии смерти, с той лишь разницей, что в состоянии жизни она, эта симфония, может частично быть уловима лишь в крайних экзистенциальных состояниях (или иногда во сне), а человек умерший всё это воспринимает постоянно. Ему это жизненно необходимо главным образом для того, чтобы услышать близкие и родные, гармоничные его естеству звуки и распознать такого же рода близкий световой спектр!
У живых существ светозвуковые тональности весьма приглушены, унылы и однообразны, чему способствует отвлечённость на материю и те проблемы, что с нею связанны. Но в редкие моменты происходят и с ними вспышки, всплески, в результате коих высвобождаются энергии особого рода, энергии, способствующие резкому изменению и тональности звука и яркости спектральной световой шкалы! Думаю, что нетрудно догадаться, что именно такие вспышки (будто протуберанцы на солнце) происходят в том числе и в особенности в моменты половой близости между мужчиной и женщиой. Протуберанцы этой энергии в мгновение пронзают вселенную! И слышны всем сонмам тех умерших, кто слушает и ждёт – ждёт своего особенного звучания и своего особенного свечения! Выглядит это всё как призывный звон колокольчиков, на которые должны откликнуться те или тот, кому должно! Именно, кому должно, а не все подряд. Есть же русская народная мудрость: "Не в свои сани не садись", или "По одёжке протягивай ножки", или "Не по Сеньке шапка" и проч.
("Существует в мире весьма интересный и важный феномен, имя которому – сродство. Он многогранен, всеохватывающе широк и берёт своё начало ещё с таких архаичных форм существования, как атомы и элементарные частицы. В человеческой среде чувство сродства служит, к примеру, основой такого прекрасного явления, как дружба между двумя или несколькими людьми. А более масштабно, именно оно, сродство, есть образующий и объединяющий на метафизическом уровне стержень таких миллионных социальных конгломератов, как, скажем, нация или народность. Глубоко ошибаются те, кто считает, что, например, родителей не выбирают – их выбирают! Именно в силу вышеупомянутого феномена мы приходим в жизнь именно в той семье, которая нам больше всего родственна по духу, и «наследуем» те дополняющие наше естество признаки рода, зачатки которых в нас же самих заложены. Так же дело обстоит и с национальной принадлежностью, и с Родиной, которую, как многие ошибочно считают, мы тоже не выбираем, и со многими другими вещами. Скажем, человеку с такими глубоко укоренёнными в его натуру гастрономическими приоритетами, как галушки, сало и горилка, вряд ли суждено родиться и провести жизнь в родовом аристократическом поместье где-нибудь на берегу Темзы, а страстному поклоннику кумыса – в семье, проживающей в пригороде Гамбурга…"**).
И происходит такой отбор именно так, как вкратце описано выше…
P.S. Кстати, если условный звон колокольчика, издаваемый мужчиной и женщиной в процессе их близости, будет вялым, будет фальшивить (ну, то есть не по любви всё это между ними происходит), то на него может откликнуться и кто-то чужой, кто-то далёкий. И такие сбои случаются, увы, нередко…
____________________________________________
* А. Андрух, "Нежизни утверждающая новь";
** там же
