Святитель Нектарий Эгинский (митрополит Пентапольский, 1846-1920) – один из самых известных и почитаемых в Греции святых. Снятый на английском греческий фильм американского режиссёра сербского происхождения Елены Попович – кинопроизведение редкостное и, как нынче принято говорить, откровенно нишевое. Это, конечно, отсекает существенную часть аудитории, но я бы сходу порекомендовал эту глубокую, выразительную в художественном плане картину не только людям верующим, не только и не столько заядлым киноманам и отъявленным поклонникам Микки Рурка, сколько неофитам – тем, кто интересуется православием, традиционным мировоззрением, делает первые шаги к вере. Попробуем разобраться.
Всем нам привычны изображения святых в светской литературе, в художественных и биографических текстах. Так, например, книга о Сергии Радонежском, написанная с чисто исторических позиций, есть в серии «ЖЗЛ». Здесь же мы, к немалому, может быть, удивлению непосвящённых, найдём целый ряд книг со знакомыми каждому школьнику именами (Александр Невский, Дмитрий Донской, Фёдор Ушаков и др.), прославленными не только ратными подвигами, но и тем, что принадлежат все эти имена… канонизированным русским святым. В кинематографе же игровые фильмы о жизни святых – поджанр, если вообще кто-то пытался его отдельно выделить, весьма редкий, а в кинематографе отечественном – по сути, только нарождающийся, развивающийся с начала 2000-х годов. (Советский фильмы про полководцев или былинного богатыря-святого Илью Муромца не в счёт). Если на Западе наиболее привлекательной для киношников фигурой католического святого стал легендарный Франциск Ассизский (с десяток экранизаций с 1950-х до 2007, включая таких мэтров, как Дзеффирелли и Пазолини), то у нас долгое время флагманом был фильм П. Лунгина «Остров» (2006) с Петром Мамоновым в главной роли вымышленного «несвятого святого» с элементами юродства. Далее последовали фильмы на исторической основе: «Царь» (2009, с образом митрополита Филиппа), «Орда» (2012, о митрополите Алексии), великолепный сериал «Раскол» (2011, называем с оговорками: о протопопе Аввакуме и боярыне Морозовой, почитаемых старообрядческой церковью), и наконец, «Излечить страх» (2013) – о современном враче, канонизированном в 2000 году архиепископе Луке Крымском.
Нас интересуют фильмы как раз о святых современных – которые жили совсем недавно, о которых не легенды и «преданья старины глубокой», а сохранилась масса документальных свидетельств. Таков Лука Крымский – профессор В.Ф. Войно-Ясенецкий, выдающийся хирург, лауреат Сталинской премии за основополагающую научно-медицинскую книгу «Очерки гнойной хирургии». Человек, в самые страшные годы оперировавший под иконой, ещё в те далёкие от нынешней имплантологии времена вживлявший больным металлические скобы, буквально «на коленке» делавший довольно сложные офтальмологические операции. Практически вся его жизнь и деятельность, в том числе и «из ряда вон» случаи необъяснимого исцеления, известна и описана в документах. В Тамбове есть специальный музей, ещё недавно живы были многочисленные пациенты и очевидцы, с которыми можно было побеседовать. Попробуйте, например, доказать, что «никакого чуда не было», бабусе, которая там же, у нас в Тамбове, у больницы, названной именем св. Луки, каждый день – каждый день, в любую погоду, я сам не раз видел! – приносила к памятнику врачу-святителю живые цветы!..
В западном кино, заканчивая наш импровизированный (сверхбеглый, конечно) обзор, можно отметить итальянский фильм 2007 года, также рассказывающий о жизни святого врача-подвижника начала прошлого века, профессора медицины, «Джузеппе Москати: Исцеляющая любовь». Название, как мы видим, созвучно фильму о святителе Луке «Исцелить страх». Более того, доктор Москатти, Нектарий Эгинский – а, по сути, и св. Лука – современники, и их судьбы и подвижническая деятельность весьма схожи.
На греческом острове Эгина, где подвизался святой Нектарий, нынче его знает каждый житель. В начале ХХ века Эгина – пустынное отдалённое место, где даже все плодовые деревья – около 7 тысяч! – посажены руками самого отца Нектария и нескольких его духовных дочерей. Он сам таскал тяжёлые камни и выполнял земляные работы…
Биография греческого святого не пестрит привычными для нашего восприятия драматическими событиями. Если, например, мы возьмём отражённую в ленте «Исцелить страх» биографию святителя Луки и сравним её с биографией святителя Нектария, то поймаем себя на мысли, что в первом случае перед нами фильм о личности куда более героической: св. Лука долгие годы провёл в лагерях и застенках ГПУ, оперировал в эвакуационном госпитале, то есть, по сути, работал ради фронта, противостоял режиму, безбожным гонителям, чиновникам и чекистам. А в биографическом фильме «Человек Божий» перед нами предстаёт человек, практически вся жизнь которого прошла в изгнании и труде – не из-за борьбы с могущественным внешним врагом, а «всего лишь» из-за неких анонимных наветов (нетрудно догадаться, чьих, и в картине это ярко показано), то есть по причинам, называемым внутрицерковными. Поэтому фильм о Нектарии Эгинском для части нашей аудитории – даже, скорее, для людей именно воцерковлённых – может быть воспринят как антиклерикальный. Дескать, забюрокраченность церкви, клевета, интриги и прочее. С другой стороны, что это, извините, за святой, который всю жизнь прожил в столь странных отношениях, едва ли не в противостоянии с собственной церковью?.. – автору этих строк приходилось слышать подобные отзывы. Но это очень грубое приближение, недопонимание. Создатели фильма, как отмечено в одной рецензии, пошли на большой риск, избрав для экранизации историю св. Нектария. Конечно, церковь как социальный институт несовершенна, её составляют и ей служат не только святые, но и обычные живые люди со своими несовершенствами. Несомненно, различаются и агиографический (житийный) и художественный или документально-исторический образы святого, различается культурно-исторический контекст нашего и греческого православия. О чудесах святителя Нектария можно прочесть в его житиях, но в них же, абсолютно так же, как и в ленте Елены Попович, зафиксирован ставший центром картины конфликт будущего святого с церковью.
Так зачем же, возникает вопрос у любопытного зрителя, тогда снимать об этом фильм? Или зачем нам смотреть фильм столь камерный и «узкоспециальный»? Зачем, грубо говоря, полтора часа созерцать монахов в чёрных клобуках?..
Понятно, что героическое, особенно в кино, более фактурно и воспринять его нам проще. Но есть и иное. Христианский подвиг отца Нектария, пожалуй, один из самых трудных: он состоял в беспримерных для нашего времени терпении и кротости – добродетелях, о которых в современном мире, помешанном на достижении успеха и выгоды любой ценой, не ведётся даже и речи. И прежде всего, не ведётся речи устами «важнейшего из искусств» – и мощнейшего по своему воздействию! – кинематографа. Даже в существующих западных фильмах о святых, и едва ли не в большинстве многочисленных игровых лент на христианскую тему в фокусе внимания оказываются иные вопросы и аспекты, подчас даже не этические, а просто эстетические. Что и говорить, в этой оптике-логике безумного мира мы не увидим здесь вообще ничего! Ценность фильма «Человек Божий» в том, что он помогает открыть неофиту или любому неравнодушному внимательному зрителю парадоксальную логику христианства – логику внеземную, в буквальном смысле сверхъестественную, «не от мира сего». Логику не отвлечённо теоретическую (хотя Нектарий как раз был известен в своё время как автор богословских книг), но выстраданную всей трудной, подвижнической, исполненной ежедневного незаметного героизма жизнью будущего святого. «Когда тебя преследуют, – говорит он в фильме, – самое время подставить левую щёку. Но когда преследуют твоих ближних, обижают слабого, самое правильное – бороться, чтобы защитить их».
Оклеветанный, находясь сам в крайне стеснённых условиях (без работы, а потому часто и без куска хлеба) отец Нектарий всегда помогал людям. По словам современников, он был человеком исключительной доброты и буквально раздавал всё, что имел. Отдавал своё жалованье на лечение учеников, на строительство монастыря. Когда у него не было денег для раздачи милостыни, он отдавал нуждающимся свою одежду и обувь. Или, например, в одном из эпизодов картины отражён такой характерный случай. Когда отец Нектарий наконец-то был назначен директором богословской школы в Афинах, вскоре неожиданно заболел школьный уборщик. Держась за последнюю работу, бедняк, едва смог встать с постели, приковылял в школу. К удивлению своему, он застал школу и её двор в идеальном порядке. Решив, что на его место уже взяли другого, работник страшно расстроился. Оказалось, что его «заместителем» стал сам директор – отец Нектарий! Митрополит, которого все прочили в патриархи, две недели подметал двор и драил школьные уборные! Святитель сказал больному: «Пока я живу в этом мире, никто не должен знать о том, что ты видел». Поистине Человек Божий, своим подвижничеством в смирении заставляющий вспомнить известного всем нам древнего святого Алексия, Человека Божия.
Что касается чисто киношных аспектов, то картина смотрится как единое динамичное повествование. Художественные решения на уровне, тяготеют к классике, но есть и несколько выразительных моментов съёмок молитвы героя, которые, не нарушая органики, авангардно поражают. Фильм получил приз зрительских симпатий на Московском кинофестивале 2021 года – значит, эмоциональный контакт со зрителем, по крайней мере, фестивальным, состоялся.
Главную роль сыграл Арис Серветалис – известный в Греции в основном по сериалам, но актёр интересный и серьёзный (номинант на премию Греческой киноакадемии за лучшую мужскую роль за фильм «L», лауреат премии международного кинофестиваля в Салониках лучшему актёру за фильм «Яблоки»). Кстати, эти две греческие картины последних лет («L», 2012 и «Яблоки», 2020) весьма примечательны.
Внимание массовой аудитории фильм привлекает появлением в его титрах легендарного Микки Рурка, а также российского актёра Александра Петрова – известного у нас тем, что он… гм… воплотил образ человека, очень отдалённо похожего на Николая Васильевича Гоголя в идиотском отечественном проекте-сериале «Гоголь» (2017-19), а также по трагикомически-сомнительному сериалу «Звоните ДиКаприо!» и фильмам категории «Ёлки 3». В интервью Петров признался, что это первая его роль в международном проекте на английском языке. К сожалению, полный дубляж не даёт возможности оценить по-прежнему столь непривычную для наших артистов англоязычность, но вообще роль суетливого помощника Нектария Костаса – и не две-три фразы, как обычно в голливудских фильмах! – оказалась для молодого актёра весьма органичной.
Если герой Петрова фигурирует в доброй половине эпизодов фильма, то Микки Рурк – привет всем киноманам-поклонникам! – появляется в кадре лишь в самом финале. Но, очевидно, оно того, как говорится, стоит. Роль колоритного «приверженца системы Станиславского» именуется в некоторых описаниях картины как «Первый исцелённый». Святитель Нектарий, испытывая сам невыносимые боли, угасая от рака, в больнице для бедных исцеляет своего соседа по койке, лёжа на смертном одре. И это – первый исцелённый! В Греции (где всё есть, но, увы, нет пока лекарства от рака) есть поговорка: «Нет ничего неисцелимого для святого Нектария».
Своего рода визуальная скрепа, ненавязчиво повторяющийся лейтмотив картины – рука святого кисточкой для письма выводит буквы – раскрывается в последнем кадре. Мы вдруг видим законченную страницу каллиграфического текста – символ завершённости человеческой жизни, подлинный смысл которой становится ясным только после смерти. Об этом, общечеловеческом, фильм.
