Весь год, что идёт СВО, западные меньшинства, как и их агентура внутри России, без устали твердят одну и ту же мантру: «Россия напала на Украину, Россия — агрессор, и должна уйти», и далее — множество вариаций на эту тему. Однако с точки зрения геополитической науки, которой строго следуют западные стратеги, это именно Запад напал на Россию и ведёт с ней войну на евразийской шахматной доске, жертвуя одну фигуру за другой. Всё остальное — просто информационный шум для прикрытия агрессии Запада.
Что есть Запад
Небольшое отступление относительно понятия Запад, или, как сейчас всё чаще выражаются российские официальные лица — коллективный Запад. Речь идет, разумеется, не о географическом регионе, а о цивилизационной общности. Цивилизация в данном случае — это вся совокупность государств и народов, которая сложилась и развивается на базе единой ценностной основы, которая, в свою очередь, есть следствие высокодифференцированной культуры, сложившейся на основе исторического опыта того или иного региона планеты.
Иными словами, к западной цивилизации относятся все, кто разделяет ценности Запада, является носителем его культуры, мировоззрения, идеологических установок, принимает волю его политических и финансовых элит, следует его законам и правилам. При этом географически государство, входящее в западную цивилизацию, может находиться где угодно, как, например, бывшие британские колонии Австралия и Новая Зеландия, или же оккупированные американцами Япония и Южная Корея. Сам Запад высокомерно считает свои ценности «универсальными» для всего остального человечества (с чего — непонятно). Отсюда идея глобализации: весь мир — это и есть Запад (или недо-Запад, очень старающийся стать Западом); концепты мирового правительства или так называемого бесполярного мира (какие могут быть полюса, когда Западу нет альтернативы?).
Однако, несмотря на убежденность западных элит в том, что они уже победили, всё человечество уже подчинено им, а подверстать «отсталые» регионы под западные стандарты, подчинив их глобальным центрам управления — это лишь дело техники, — всё остальное человечество, а это семь миллиардов из восьми, совершенно не разделяет этой точки зрения. И даже совсем наоборот, не приемлет Запад с его высокомерием, вероломством, ложью, наглостью и перверсиями. Строго говоря, Запад — это лишь G7, плюс несколько оставшихся у них под контролем колоний и пара оккупированных государств. Всё остальное — не Запад, а в большей части — анти-Запад (Латинская и Южная Америка, Африка, арабский мир, большая часть Евразии, Индия, Китай — это всё не Запад, но большинство человечества). Так вот, Россия с геополитической точки зрения — евразийский хартленд, или как именовал его английский геополитик Хэлфорд Макиндер — географическая ось истории — это не Запад, но его антипод, опять же, с точки зрения геополитики, и, как говаривал сам ученый англичанин: «кто контролирует хартленд, тот управляет миром». Запад — цивилизация морская, Россия-Евразия — сухопутная. Это есть геополитическая аксиоматика.
Буферная зона или война
Согласно законам геополитики, чтобы между двумя цивилизациями, относящимися к двум противоположным типам — морской и сухопутной — моментально не вспыхнула война, между ними должна быть буферная зона (серая зона, зона нейтральных стран, как ни назови). Чем она шире, тем менее вероятна война, чем уже — тем более вероятна. Отсутствие буферной зоны — война (в нашем случае между Россией и Западом) неизбежна. Как и в любом другом законе, здесь есть оговорка: между морской и сухопутной цивилизациями даже в случае их непосредственного соприкосновения может и не быть войны, но только при строгом наличии силового паритета. Как только этот паритет нарушается — война неизбежна. Или же отступление одной из сторон для создания буферной зоны за счет своей территории.
Когда Россия (на тот момент еще СССР), почувствовав слабость, усталость, измотанность, уходила из Восточной Европы (следует подчеркнуть, абсолютно добровольно), советское руководство рассчитывало на то, что вся оставляемая нами широкая полоса восточноевропейских, бывших советских и социалистических стран останется нейтральной. Так нам, по крайней мере, обещали западные «партнеры». Такая широкая полоса нейтральных стран гарантировала бесконфликтное существование России и Запада на бесконечно долгий срок. Но как только мы вышли, Запад в лице НАТО и оформившегося чуть позже ЕС начал неумолимо наползать на оставленные нами страны, стремительно сокращая ширину буферной зоны.
Как по этому поводу писал первый русский геополитик Алексей Ефимович Вандам-Едрихин ещё в 1912 году, о нашем взаимодействии с англосаксами — «как на театре военных действий, так и на театре борьбы за жизнь следом за отступающим идёт и его противник», имея в виду события начала XIX века, когда Россия добровольно, без всяких условий, отступила с открытого русскими западного побережья Северной Америки. Точно так же получилось и в этот раз. На самый крайний случай у нас в запасе оставался последний «оплот мира» — нейтральный статус Украины. Это, собственно, и было главным условием ее отправки в свободное плавание с нашей стороны — нейтральный безъядерный статус с сохранением торговых и промышленно-кооперационных связей. Нейтральная Украина, плюс условно «союзная», а, по сути, нейтральная Белоруссия — это тот последний узкий фрагмент санитарного кордона, который отделял нас от войны с Западом.
Запад начал войну на Майдане
Все восемь лет — от киевского Майдана-2014 до начала СВО в феврале 2022-го — Россия, хватаясь за пресловутые Минские соглашения как за последнюю соломинку, пыталась вернуть нейтральный статус Украины в обмен на особый статус Донбасса, но внутри Украины. Что, в свою очередь, должно было стать гарантией безопасности для России. После срыва «Минска», которому, как нам справедливо говорили восемь лет, «нет альтернативы» (потому что альтернативой «Минску», как мы сейчас уже знаем, является война), Владимир Путин предпринял последнюю попытку избежать войны — заключить своего рода «пакт о ненападении» с НАТО. Это было, как мы помним, незадолго до СВО, которая началась после демонстративно-высокомерного молчания со стороны НАТО на все предложения России о подписании договора о безопасности.
Что мы имеем: избежать войны России и Запада можно было только при сохранении между нами буферной зоны, то есть при сохранении нейтрального статуса Украины. На момент начала СВО ни о каком нейтральном статусе страны, армию которой для войны с Россией готовили натовские инструкторы, и речи не было. Мало того, о мире и безопасности с нами никто даже разговаривать не хотел. Полный игнор на фоне молчаливой и методичной накачки украинской военной машины. Таким образом, если исходить из геополитической логики, Майдан 2014 года, инициированный США, уже был началом войны: он запустил процесс поглощения оставшегося фрагмента буферной зоны — Украины — Западом. Мало того, успешное (в пользу США) завершение Майдана в 2014-м моментально бросило вызов нашей безопасности, потому что формально переводило Крым, где в тот момент находился наш флот, под внешнее управление Вашингтона. Отсюда стремительное возвращение Крыма в состав России.
Очередное нападение
Такое грубое нарушение условий мира между Россией и Западом — вторжение США на Украину — инициировало процесс переговоров, известный как «нормандская группа» или «Минск». Главный посыл Путина в этих переговорах — давайте оставим за Украиной нейтральный статус. Как отреагировал на это крайне разумное и выверенное со всех точек зрения (включая геополитический уровень) предложение мира Запад?
То есть, согласно законам геополитики — а именно их строгое воплощение мы видим на Украине — это именно США первыми, вероломно, начали войну с Россией Майданом-2014: вторглись в формально нейтральную серую зону Украины, ликвидировав тем самым последнюю надежду на мир. Поглощение Украины Западом — это соприкосновение Запада и России, что (см. сначала) означает неминуемую войну, на которую после Майдана-2014 мы — Россия — были обречены. Как писал тот же Вандам-Едрихин в 1912 году, «простая справедливость требует признания за всемирными завоевателями и нашими жизненными соперниками англосаксами одного неоспоримого качества <…> земная поверхность является для них своего рода шахматной доской, а тщательно изученные [ими] народы — живыми фигурами и пешками, которыми они двигают с таким расчетом, что их противник, видящий в каждой стоящей перед ним пешке самостоятельного врага, в конце концов, теряется в недоумении, каким же образом и когда им был сделан роковой ход, приведший к проигрышу партии?».
Собственно, Украина и стала для англосаксов той самой пешкой, которую они легко разменяли, напав на Россию. Ибо нам нельзя быть слабыми.
Публикация: Взгляд
