Сегодня, когда Россия с муками, кровью и жертвами пытается выйти (в связи с чем невольно вспоминается поговорка "вход рубль, выход два") из своего трагического опыта более чем полувекового самоотрицания и стремления полностью раствориться в "общечеловеческой", а на деле, как выяснилось, античеловеческой цивилизации западного глобализма, великий отечественный композитор Георгий Васильевич Свиридов (3 (16) декабря 1915 г. — 6 января 1998 г.) и его творческое наследие вновь оказываются на линии фронта мировой "гибридной войны". Точно так же, как там сражаются не только бойцы СВО, но и вместе с ними — вся наша цивилизация, вся наша культура, весь Русский Мир: от "Слова о законе и благодати" и "Слова о полку Игореве", от православных храмов до современных достижений науки, промышленности, образования, сельского хозяйства и военно-полевой медицины. Всё это пронизано, одушевлено энергиями, гармониями и смыслами русской музыки, в том числе — музыки Свиридова.
Родом Георгий Васильевич из курских "соловьиных" краёв, и само место его рождения, городок Фатеж, именем своим созвучно легендарному граду Китежу. Тайна появления и проявления любого природного дара, музыкального в том числе, всегда остаётся тайной, но в случае Свиридова этот дар был бесспорен уже с самого раннего детства и получил все условия для развития — в рамках общей установки советской власти на творчество масс как важнейшей составляющей, сердца "красного проекта" в целом.
После окончания музыкальной школы в Курске 17-летний Юра, как его называли все родные и близкие, был направлен в Ленинград, где продолжил своё образование. Будучи ещё студентом-второкурсником Ленинградской консерватории, в 1937 году был принят с Союз советских композиторов СССР за цикл романсов на стихи А.С. Пушкина, написанный двумя годами ранее и ставший сверхвостребованным в рамках государственной программы по чествованию "солнца русской поэзии" — программы, которая ознаменовала собой поворот от идеи "всемирной пролетарской революции" к идее "Советского Союза как Отечества трудящихся всего мира". И даже если это не полностью соответствовало внутренней убеждённости Свиридова в том, что "Россия больше Революции", то ничуть ей не противоречило, а результатом такой синергии, за исключением короткого послевоенного "дела композиторов", было полное официальное признание творчества Георгия Васильевича: звания Героя Социалистического Труда и народного артиста СССР, Ленинская и четыре Государственные премии (включая Сталинскую 1946 г.), множество других премий, званий и наград.
Но, разумеется, не это главное. Ученик сначала Петра Рязанова, а затем Дмитрия Шостаковича, Георгий Свиридов с самого начала своего творческого пути органично вбирал в русскую мелодику чуть ли не всю мировую музыкальную культуру: и Запада, и Востока. Его признавали "самым поэтичным композитором", и он не отказывался от словоцентричности своего творчества, но — особой: "Я пристрастен к слову, как к началу начал, сокровенной сущности жизни и мира… Наиболее действенным из искусств представляется мне синтез слова и музыки. Этим я и занимаюсь…"
Созданные им шедевры, которые невозможно отрицать или отменить, такие как "Время, вперёд!" или вальс из музыкальных иллюстраций к пушкинской "Метели", оказались неразрывно связанными со словами, записанными им в течение жизни и собранными племянником композитора Александром Белоненко в вышедшей в 2002 году эпохальной книге "Музыка как судьба", которую в тогда ещё либеральном "новорусском" мейнстриме попытались "не заметить" и замолчать. И понятно почему. Ведь мысли Георгия Свиридова, читателя и автора нашей газеты, звучали как приговор этому мейнстриму.
"Мы переживаем эпоху третьей мировой войны, которая уже почти заканчивается и проходит на наших глазах. Страна уничтожена, разгрызана на части. Все малые, а отчасти и большие народы получают условную "независимость", безоружные, нищие, малообразованные. Остатки бывшей России будут управляться со стороны — людьми, хорошо нам известными…"
"В наше время Россия духовно опускается ещё на один порог преисподней. Культура её уже невосстановима. Она уже не нужна большинству населения. Так называемый культурный слой населения… не состоит или состоит в малой степени из представителей коренного населения страны. Это… общество, глубоко враждебное русской нации, русской культуре, русской истории и искусству. Этот культурный слой не может двигать далее культуру вперёд, так как у него нет контакта с фундаментом жизни, нет контакта с землёй, рождающей всё, в том числе и культурный фонд…"
"Я устал от беспочвенных воплей и сетований по поводу "нецивилизованности" России, "нецивилизованности" русских главным образом. Странно слышать, когда так говорят соотечественники Лобачевского, Менделеева, Гоголя, Лермонтова, Тютчева, Есенина, Достоевского, Чайковского. Правда, я говорю о культуре, а не о цивилизации, о "Слове о полку Игореве", а не о позолоченном унитазе…"
"Не тот человек патриот, кто кричит об этом на всех углах, а тот, кто любит свою Родину, свой народ, гордится им, верит в его могучие силы, тяжело переживает и возвышает свой голос против несовершенства жизни…"
"Совесть — вот что Россия принесла в мировое сознание. А ныне — есть опасность лишиться этой высокой нравственной категории…"
"Я хочу создать миф: "Россия". Пишу всё об одном, что успею, то сделаю, сколько даст Бог"
"Искусство, в котором присутствует Бог как внутренне пережитая идея, будет бессмертным…"
"В искусстве главное — это как раз то, чего вообще нельзя придумать. Это главное является как откровение…"
Сегодня все мы, только уже в большей мере, на новых уровнях раскрытия темы, постигаем феномен Георгия Свиридова, его творческое подвижничество, целью которого было "воспеть Русь, где Господь дал и велел мне жить, радоваться и мучиться…"
