Евгений Юшин. Полынь и звёзды. Стихотворения - Москва: Вест-Консалтинг, 2025 - 220 с., илл.
Большой русский поэт, называя свою книгу, даёт определение времени.
Того самого времени, которого не существует для вечности. Но которое выпало на его долю.
Время движет, снега несутся,
Рвут столетия, в прах круша.
Но не может душа проснуться,
Как не может уснуть душа...
Своё поэтическое время Евгений Юшин назвал «Полынь и звёзды». Полынная горечь погрома русской культуры и затянувшейся гражданской войны и неизбывный свет степного звёздного неба над нами.
Практически знаменитая формула Иммануила Канта. Только без сухой академической отстранённости.
Хотя к чести кёнигсбергского философа надо сказать, что, приняв российское подданство при Елизавете Петровне, он от него уже никогда не отрекался. Даже тогда, когда чередой измен и дворцовых переворотов Восточная Пруссия оказалась на полтора столетия отторгнута от России.
У Евгения Юшина вопрос поэтического и нравственного подданства никогда не возникал. Представить себе сегодня более русского поэта в нашей блистательной литературной современности – сложно.
Русскость поэтического мира Евгения Юшина не манифестируется «словами» и «заявлениями», он ничего не достаёт из широких штанин и ничем не размахивает перед оторопевшим собеседником.
Его слово напаивается родниками отчей и дедовой земли, проступает алыми ромбиками брусники в петлицах осенних болот, обдаёт горячим степным воздухом пропитанных тысячелетними битвами просторов. Всматривается голубыми материнскими глазами подступающей вечности:
Я навек полюбил эти заводи, эту осоку,
Эти серые избы с певучим печным говорком.
Эти сосны шумят надо мной широко и высоко.
Говори со мной, лес, первобытным своим языком:
Торфяным, глухариным, брусничным, зелёным, озёрным,
Хороводным – в распеве сырых земляничных полян.
Ой, туманы мои! Ой, вы, жадные вороны в чёрном!
Скоморошьи дороги и ратная кровь по полям.
Я прикрою глаза и услышу кандальные звоны,
Безысходный, по-бабьи, горячечный плач у берёз.
Как скрипучи дороги! Как мертвенно бледны иконы!
Как селенья ужались, и как распростёрся погост!
У Осипа Мандельштама есть сравнение поэтического произведения с истребителем, который может лететь лишь тогда, когда из одного образа рождается другой, из того – следующий. И так – в бесконечность.
Это про Юшина.
При всей несхожести их поэтик и генеалогии.
***
Кстати, о схожих поэтиках. Классики отечественного литературоведения давно и совершенно точно подметили, что в литературе процесс наследования идёт не от отцов к детям, а от дедов к внукам.
Поэтому – несмотря на эпиграфы из Рубцова и даже нарочито общие темы с корневым направлением в русской поэзии 60-70-х гг. ХХ века, получившем названии «тихой лирики» – поэтика Евгения Юшина однозначно далека от творческой манеры Передреева, Жигулина, Тряпкина, Решетова и других поэтов этой плеяды.
Он скорее ближе к новокрестьянским поэтам начала ХХ века, безошибочно и безжалостно выкошенным из литературы и жизни троцкистами в кожанках и штатском (а зачищены были все, в два приёма: Ганин и Есенин в 1925-м, Клюев, Орешин, Клычков, Васильев – в 1937-38-м гг.).
И слово (литературное направление), придуманное Есениным, как нельзя более точно объясняет саму суть юшинской поэтики: имажинизм. От латинского imago – образ.
Это то, что щедро дарит поэт миру; то, что двигает вперёд его стихотворения – образ, рождающийся из образа и рождающий образы.
Как любил подчеркнуть наш великий современник, филолог и мыслитель С.А Небольсин: яркий поэтический образ единственное, что способно во всей полноте схватить и передать сущность и явление в этом мире.
В отличие от однобоких понятий и монотонных описаний.
Только вслушайтесь!
Там береза в ливне бьется, словно жерех...
Или:
По-женски вскрикивают чайки...
Или:
В мохнатой шубе комариной
Июнь по берегу идёт...
Совершенно неверно будет сказать, что это «рассыпано» по стихам Евгения Юшина, это и есть его стихи, это их природа. Из этого – они вырастают, и этим растут.
Но есть ещё одно, что роднит стихи из новой и во многом итоговой книги Юшина с двумя нашими великими поэтами, вставшими в бронзе друг напротив друга на Тверском бульваре в Москве.
Это интонация. Та просветлённость, которая несёт слово Пушкина и Есенина сквозь злобу века сего прямо в русское сердце, любящее и доверчивое.
Не сказать, что раньше за нашим поэтом не замечалось такой интонации – она часть его поэтического дара, несущая конструкция, да простят мне это строительное сравнение.
Но в книге «Полынь и звёзды» голос Евгения Юшина достигает какой-то уже дождевой прозрачности и солнечной доверительности.
«Будьте как дети» - слышится мне в его голосе.
Оттого и образ матери неразлучен с поэтом и проходит через все страницы этой книги.
Можно много было бы ещё сказать и написать о Юшине и его новом творении.
Но зачем?
Поздравляю нас всех с этим полынным млечным светом над неусыпающими полями нашей Родины!
И имя этому свету – Евгений Юшин.
