Советская эпоха все чаще оказывается объектом внимания создателей фильмов и телесериалов. Это вполне объяснимо – с одной стороны, невозможно бесконечно создавать кино про ментов, бандитов и проституток, с другой – для того, чтобы конкурировать с Голливудом в жанре масштабных киноэпопей, фильмов-пророчеств, антиутопий, сказок или просто масштабных эффектных боевиков, у российского кинопроизводителя явно не хватает ни средств, ни талантов. Поэтому приходится обращаться к ушедшей советской эпохе, которая была богата на яркие события и триумфальные достижения. Вот только эта эпоха, как правило, предстает в современных российских фильмах и сериалах в весьма извращенном, гротескном виде, который сам по себе многое говорит о состоянии умов тех, кто производит такую кинопродукцию.
Конституция Российской Федерации де-юре запрещает государственную идеологию (и это можно считать одой из многочисленных «родовых травм» РФ как государства), но де-факто идеологической основой РФ является либерализм, символом которого сегодня стал Ельцин-центр – неудачный проект по переубеждению населения в том, что период величайшего национального унижения был на самом деле «святыми 90-ми» (характерно, что даже название «Ельцин-центр» по сути является калькой с английского, по-русски правильно было бы сказать Центр имени Б.Н. Ельцина, а вот в английском мы как раз встречаем подобный способ словообразования – Wilson Center, Carnegie Hall, Marshall Fund и т.д.).
Так сложилось (почему – отдельный вопрос), что подавляющее большинство т.н. «творческой интеллигенции» в современной России разделяет ценности именно либерального мировоззрения. Это относится как к молодому прозападному поколению актеров, режиссеров и сценаристов, так и к тем, кто сформировался в советские годы и уверен, что именно советская система с ее цензурой не дала в полной мере раскрыться их талантам. Кроме того, сам образ жизни творческой богемы, ее цели и устремления полностью противоречат тем идеалам, которые были положены в основу советского государства. Всё это, конечно же, не может не накладывать отпечаток на то, каким предстает зрителю Советский Союз в произведениях этих людей.
Поскольку либерализм в России вырастал одновременно с капитализмом (как его идейное оформление и оправдание) на руинах Страны Советов, роль киноискусства в значительной степени состояла в очернении советского периода. Это хорошо видно в картинах 90-х годов (яркий пример – фильм «Утомленные солнцем» Михалкова, который неслучайно завоевал «Оскара» как лучший иностранный фильм – это именно то, что хотели видеть на Западе). Но, поскольку либеральная идеология с ее сверхиндивидуализмом и стремлением к личному успеху любой ценой плохо сочетается с реализацией крупных государственных задач, со временем перед телевидением и кинематографом встала другая задача – возрождение энтузиазма и патриотизма. В поисках лучших примеров боссы киноиндустрии обратились к советскому периоду, когда и патриотизм, и энтузиазм, и победы были вполне реальными. Именно советские (других-то ведь нет) победы в спорте, освоении космоса и других сферах стали основой целого ряда фильмов, которые, по замыслу их авторов, должны служить цели возрождения утраченного энтузиазма. Среди таких спортивно-патриотических фильмов и «Легенда №17», и (возможно) готовящийся к выходу фильм «Яшин. Вратарь моей мечты», и феноменально успешное «Движение вверх», которое является одним из самых характерных примеров в этом ряду и заслуживает более внимательного рассмотрения.
О многочисленных ошибках фильма, допущенных авторами намеренно, ради красного словца, добавления интриги, написано уже так много, что повторяться излишне, достаточно прочитать хотя бы статью Алексея Орлова «“Движение вверх”: ложь с первых кадров. История финала, рассказанная очевидцем» в «Советском спорте». Можно только еще раз вспомнить слова вдовы тренера Владимира Кондрашина Евгении Кондрашиной: «Я после прочтения этого сценария два месяца вообще не спала, у меня волосы поседели, честное слово, это такая чушь. Единственное, что там совпадает с реальностью – победа в Мюнхене. Всё остальное – не то».
Но дело не только в художественном вымысле. Гораздо важнее общий для подобных фильмов идеологический вектор. Авторы (а также, по-видимому, министерство культуры, выделяющее средства на такие проекты) хотят показать пример советского патриотизма, но таким образом, чтобы зритель ни в коем случае не проникся симпатией к советской системе как таковой и лежащей в ее основе коммунистической идеологии, то есть стоит цель развести эпоху и идеологию по модели «великая страна, прекрасные люди, но плохая власть, идеология, экономика». Задача, что и говорить, непростая. Для ее решения используется довольно примитивный прием – красной нитью через весь сюжет «Движения вверх» (как и других подобных фильмов) проходит идея противостояния «простые хорошие люди» vs «плохая партия». К хорошим людям относится многонациональная советская команда и ее тренер, к плохим – представители властно-партийной иерархии, которых в фильме представлено аж трое. Образ члена КПСС в российском кино это всегда образ грубого, глупого, властного и в то же время трусливого человека, который может только вставлять палки в колеса героев и всячески им вредить (зачастую без каких-либо видимых причин – экранный коммунист, партиец, как какая-нибудь сказочная Баба-Яга, творит зло исключительно в силу своей злой природы). Надо отметить, что КГБ повезло больше. Если в перестроечных и фильмах времен 90-х кагбэшники, как правило, были плохими персонажами (Митя из «Утомленных солнцем»), сейчас, видимо отражая повысившуюся роль силовиков вообще и сотрудников спецслужб в частности, авторы «Движения вверх» сделали сотрудника КГБ нейтрально-положительным: Когда спортсмены обнаруживают у врача команды (по совместительству сотрудника органов) специальное оборудование, они начинают подозревать его в том, что именно он подставил спортсменов, сообщив об их небольшой контрабанде (вызванной, естественно, повальной нехваткой в СССР абсолютно всего), но в ответ на обвинения врач-спецслужбист гордо отвечает что-то вроде «я вас не сдавал, не в этом моя работа!» (а в чем еще, хочется спросить, могла заключаться работа сотрудника КГБ, приставленного к выезжающей за границу сборной?), и в целом оказывается неплохим парнем.
А вот партийцы неизменно паникуют, орут, принимают глупые решения, не дают героям действовать как нужно, пытаются спихивать на других свои ошибки и приписывать себе чужие же достижения. Если судить о советской жизни только по фильмам, подобным «Движению вверх», создастся стойкое убеждение, что единственная роль партии и правительства состояла в том, чтобы вредить населению, и если бы не они, жили бы в советской стране просто прекрасно.
Это отнюдь не случайность и не желание создателей кинофильмов и телесериалов привнести некий конфликт, необходимый для развития сюжета. В сущности, данные сюжетные ходы являются продолжением линии (абсурдной по самой своей сути) «дебольшевизации» советского наследия. К этому же кругу идей принадлежит и любимый миф либералов о «победе вопреки Сталину» или звучавшее несколько лет назад в Госдуме предложение убрать со знамени победы серп и молот, чтобы не акцентировать коммунистическую идеологию. Суть этого явления сводится к желанию определенных групп элиты не рвать с наследием СССР, к которому подавляющее большинство населения относится с большой (и все возрастающей) симпатией, а инкорпорировать это наследие в патриотический миф самой РФ, но очистив его при этом от коммунистической идеологии. Другие группы, по-видимому, придерживаются «жесткого варианта» - делают ставку на радикальный разрыв с СССР и очернение советской истории, возвеличивая при этом рухнувшую монархию и «белый проект».
Однако любые лабораторные эксперименты по выделению некой волшебной субстанции «советского энтузиазма» заранее обречены на провал.
Нельзя ожидать, что пока кто-то будет набивать карманы, другие будут делать что-либо на чистом энтузиазме и просто ради идеи (какой?). Советское государство со всеми его плюсами (равно как и минусами) возникло в результате большевистской революции, движущей силой которой была вполне определенная идеология, и отделить государство от этой идеологии нельзя. Исторически попытка такого рода была предпринята в конце правления Горбачева, и она закономерно и незамедлительно привела к краху СССР.
Возвращаясь к тому, как Советский Союз выглядит в российском кино и на телевидении, надо отметить еще и то, что советская действительность всегда показывается нарочито убогой. СССР был довольно спартанской, военной империей, но, несмотря на это, и мебель, и одежда и прочие предметы обихода там выпускались, а люди их покупали. В кино же, как правило, нам показывают старую, обшарпанную мебель, потертую одежду, кургузую, плохо сидящую на солдатах и офицерах форму и т.д. На уровне визуального ряда создается впечатление, что в СССР все было исключительно старым и убогим.
Другая отличительная особенность – поведение героев. Современным режиссерам, сценаристам и актерам, работающим ради огромных гонораров, плохо знакомым с историей и культурой своей страны, сложно понять образ мысли и мотивы поведения своих ближайших предков, идеи общего блага, общей цели, задач, превосходящих частную выгоду и корыстные интересы – все это от них страшно далеко. Актеры не могут понять, как им это играть, а режиссеры не могут им этого объяснить. Поэтому когда надо изобразить на экране «советский энтузиазм», он выглядит как предельная наивность переходящая в откровенную олигофрению. Советский человек предстает или в ипостаси злого дурака (если имеет отношение к власти) или наивного дурака, голова которого забита пропагандой. Есть и третий вариант – человек, осознавший все ужасы тоталитаризма и пытающийся в них выживать (своего рода идеал интеллигента-диссидента).
В сухом остатке мы имеем сознательно искажаемую картину советской действительности, которую многие из тех, кто не застал советскую эпоху или не изучал ее, могут принять за чистую монету. Режиссеры, которые снимают все это, с одной стороны, выражают свое отношение к чуждой им социалистической системе, а с другой, безусловно, отрабатывают классовый заказ.
В интервью многих советских деятелей культуры красной нитью проходит мысль о том, как их творческий порыв губила советская цензура. Дескать, худсоветы не давали жить, а политический гнет губил их гениальные творческие замыслы. Однако, как ни странно, за почти три десятка лет, минувших с прекращения существования СССР эти деятели в обстановке полнейшей творческой свободы не смогли создать ничего значительного и запоминающегося. Факт, который просто бросается в глаза – возникшее на обломках Союза государство полностью лишено собственного культурного облика, его характеризует полнейшее творческое бесплодие. Это видно даже в чисто оформительском плане – те, кто нуждается в каком-либо символизме хотя бы чисто в коммерческих, рекламных целях, неизбежно обращаются или к царской России (реконструкция Большого театра) или к советской эпохе (ГУМ, воссозданный в виде фантазии на советские темы). Но, так или иначе, никакого собственно постсоветского российского стиля не существует. Практически тотальная культурная импотенция заметна везде. В архитектуре мы видим, как турецкие компании по проектам европейских архитекторов возводят огромные здания, напрочь лишенные культурной самобытности (высотки Москва-Сити можно представить абсолютно в любой точке земного шара) и законченной идеи. То же самое касается и музыки – на новогодние праздники всегда звучат или советские песни, или американские, ничего такого, что бы брало за душу и вызывало какие-либо положительные эмоции в РФ написано не было. Характерно, что после безуспешных попыток в ельцинские времена написать текст гимна на музыку Глинки, вернулись к советскому гимну с переписанными словами.
Примерно то же самое происходит и в сфере кинематографа. Советские фильмы стали народным достоянием, их продолжают помнить, смотреть и цитировать в повседневной жизни. Во многом потому, что они несут в себе огромный заряд оптимизма. Снять что-то подобное сегодня просто невозможно. Вряд ли может дать материал для воодушевляющей спортивной драмы ситуация, когда футболисты и тренеры спокойно меняют клубы и даже гражданство в зависимости от того, где им больше заплатят. Точно так же невозможно, например, создать и фильм на производственную тематику в современных реалиях. О чем он может рассказывать? Об операционисте банка, который не жалея собственного зрения сидит за компьютером сверхурочно, чтобы топ-менеджеры в конце года получили более жирные бонусы? О продавце-консультанте, который смог впарить людям больше телевизоров с той же «благородной» целью увеличения чьих-то прибылей? Об охраннике супермаркета, который сумел поймать пенсионерку, укравшую пачку масла? Мы живем в качественно иной цивилизации, и контраст между шкалой социальных ценностей, которая есть сейчас, и той, что была раньше, настолько разителен, что очернение СССР становится необходимым условием оправдания капитализма. Поддержание негативного мифа об СССР на самом ярком, зрительном, уровне служит препятствием для объективного изучения того исторического периода.
Но как бы ни пытались нынешние пигмеи от культуры очернить советскую эпоху, единственное, что они способны продемонстрировать, это собственное духовное убожество и творческое бесплодие. Советский Союз был сложным историческим явлением, которое имело как положительные, так и отрицательные стороны (без последних это государство вряд ли бы рухнуло), которые можно и нужно критиковать, в том числе и средствами искусства. Но только делать это нужно честно, без исторических фальсификаций, обусловленных идеологией. Русский писатель и философ А.А. Зиновьев однажды сказал, что защищает не коммунизм, а правду о коммунизме. Сегодня эта задача актуальна как никогда.
