Неосведомленные представители российской общественности, выдают себя за борцов с последствиями сталинизма, оценивают переселение в восточные районы страны представителей немецкой национальности в годы Великой Отечественной войны, как репрессии и остаются на этих позициях до настоящего времени. Они тенденциозно осуждают такие действия государства без глубокого анализа причин, побудивших советское правительство к принятию радикальных мер по обеспечению государственной безопасности страны. Они не знают, а может и не хотят знать о принимаемых огульных репрессивных мерах, депортации и интернировании в отношении немцев правительствами государств, подвергшихся агрессии со стороны Германии. Почему-то никто из них не возмущается и не осуждает подобные действия союзников по антигитлеровской коалиции – США и Великобритании.
Великобританское правительство приняло решительные меры по обеспечению государственной безопасности. Эти меры включали в себя аресты по всей стране и отправку в концентрационные лагеря без суда и следствия 20 тысяч британских нацистов – членов Британского Союза фашистов. Всего за связи с Германией и сочувствие Гитлеру были заключены в тюрьмы около 30 тыс. чел. Все лица, «подозрительные со связями с Германией», в том числе все английские граждане немецкой национальности, хотя из них было много бежавших из Германии от преследований нацистами, без предъявления им каких-либо обвинений, были отправлены в концлагеря.
Американцы, после нападения Японии на Пёрл-Харбор, по телефонному распоряжению (!) Ф. Рузвельта военному министру Г. Стимсону (затем распоряжение подтвердилось указом президента от 19.02.1942) всех американцев японского происхождения, включая тех, у кого была 1/16 часть японской крови, проживавших преимущественно в штатах, прилегающих к западному побережью, главным образом в Калифорнии, без исключения, в том числе женщин и детей, общим числом 112 тыс. чел., среди которых 74 тыс. являлись гражданами США, многие из которых родились в Америке, собрали на стадионах, а затем без суда и следствия, без предъявления каких-либо обвинений сослали вглубь страны в 10 концентрационных лагерей в пустыне Алабама, в местности с суровым климатом, за колючую проволоку, где для них были наскоро построены бараки. [1]
В предлагаемой статье проведен анализ переселения советских граждан немецкой национальности в районы Урала, Сибири и Казахстана и их трудовое использование на промышленных объектах, в том числе атомной промышленности на Урале.
Всего к началу войны на территории Советского Союза проживало 1,5 млн. немцев. В первые месяцы Великой Отечественной войны отношение к представителям немецкой национальности в СССР изменилось. Связано это было с тем, что по полученным достоверным сведениям среди немецкого населения, проживающего в районах Поволжья, имелись диверсанты и шпионы, готовые по сигналу, полученному из Германии, произвести диверсии в районах Поволжья, заселенных немцами. Сведений о наличии диверсантов и шпионов на территории Поволжья никто из немцев советским властям не сообщал. Учитывая имеющуюся информацию о наличии диверсантов и отсутствие сигналов от местного населения, был сделан вывод о сокрытии «в своей среде врагов Советского Народа и Советской Власти».
С целью предотвращения принятия карательных мер по законам военного времени против всего немецкого населения Поволжья в случае совершения диверсионных актов немецкими диверсантами и шпионами и во избежание кровопролития советское правительство и Президиум Верховного Совета СССР признал необходимым переселить все немецкое население, проживающее в районах Поволжья, в другие районы страны.[2]
Вопрос о переселении решался на самом высоком уровне: 26 августа 1941 г. он обсуждался в Политбюро ЦК ВКП (б), решением которого было принято совместное Постановление Совета Народных комиссаров (СНК) СССР и ЦК ВКП (б) «О переселении немцев Поволжья, Саратовской и Сталинградской областей»; 28 августа 1941 г. был подписан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в Поволжье». В соответствии с этими документами из республики немцев Поволжья, Саратовской и Сталинградской областей было переселено 479 841 чел. Переселению подлежали все без исключения немцы – жители городов и сельской местности, в том числе члены ВКП (б) и ВЛКСМ.
Таблица 1
Численность немцев Поволжья, подлежащих переселению (тыс. чел)
Красноярский край | 75 |
Алтайский край | 95 |
Омская область | 85 |
Новосибирская область | 100 |
Казахская ССР В том числе: | 125 |
Семипалатинская область | 18 |
Акмолинская область | 25 |
Северо-Казахстанская область | 25 |
Кустанайская область | 20 |
Павлодарская область | 20 |
Восточно-Казахстанская область | 17 |
Составлено по: Выписка из протокола № 35 заседания Политбюро ЦК ВКП (б) от 26.08.1941 г.
(https://geschichte.rusdeutsch.ru/21/54)
Руководство переселением возложили на Народный комиссариат внутренних дел, которому было предоставлено право привлекать к этой работе Наркомзем, Наркомсовхозов и Переселенческое управление при СНК СССР, а также местные органы власти.
Следует определиться с терминологией. Во всех правительственных документах слово депортация не употребляется. Речь идет о переселении. Юридический термин «депортация» в современном понимании трактует депортацию, как выдворение за пределы страны субъектов права, которые утратили или не имели права пребывания на территории государства и применяется в уголовном и административном праве. В некоторых случаях этот термин употребляется как принудительная высылка лица или целой категории лиц в другое государство или другую местность, обычно под конвоем.
В случае переселения немцев термин «депортация» употреблять неправильно. В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета СССР СССР от 28 августа 1941 г.[3] переселяемым была выделена пахотная земля и оказана государственная помощь по устройству в новых районах. Такой землей изобиловали районы Новосибирской и Омской областей, Алтайского края, Казахстана и другие соседние местности. Кроме того, в Инструкции по проведению переселения на семью разрешалось брать с собой личное имущество, мелкий сельхозинвентарь, продовольствие весом до одной тонны. Оставшееся имущество: постройки, сельхозорудия, скот и зернофураж сдавались по акту специальным комиссиям. Переселение предписано было произвести с 3 сентября по 20 сентября 1941 г.[4] Если смотреть на такой порядок переселения не тенденциозно, то он был намного цивилизованнее, чем депортации в Великобритании и США.
В дальнейшем, в течение первых двух месяцев 1942 г., Государственным Комитетом Обороны и Народным комиссариатом внутренних дел были подготовлены ряд постановлений и приказов, направленных на нейтрализацию граждан немецкой национальности по возможному участию в пособничестве армии Гитлера. Постановлением ГОКО № 1123 сс от 10 января 1942 г. мужчины немецкой национальности в возрасте с 17 до 50 лет в количестве 120 тыс. человек были мобилизованы на все время войны на лесозаготовки и строительство железных дорог. Мобилизацию предписано было произвести немедленно и закончить до 30 января 1942 г. При неявке на сборные пункты приказывалось принимать самые жесткие меры, вплоть до применения высшей меры наказания. Из числа мобилизованных переселенных немцев 80 тыс. чел. было направлено для работ на крупных промышленных объектах Народного комиссариата внутренних дел. Постановлением Государственного Комитета Обороны № 1281сс от 14 февраля 1942 г. мужчин немецкой национальности, проживающих в других республиках, областях и краях СССР, предписывалось мобилизовать для строительства железных дорог.
7 октября 1942 г. Государственный Комитет Обороны СССР принял постановление № 2383 сс «О дополнительной мобилизации немцев для народного хозяйства СССР», в соответствии с которым было предписано дополнительно мобилизовать в рабочие колонны на все время войны немцев-мужчин в возрасте 15-16 лет и 51-55 лет включительно, годных к физическому труду, как переселенных из центральных областей СССР и республики Немцев Поволжья в пределы Казахской СССР и восточных областей РСФСР, так и проживавших в других областях, краях и республиках Советского Союза.
Этим же постановлением проведена мобилизация в рабочие колонны на все время войны также женщин-немок в возрасте от 16 до 45 лет включительно. Беременные и имеющие детей в возрасте до трех лет женщины-немки были освобождены от мобилизации, дети старше трехлетнего возраста передавались на воспитание остальным членам семьи, а при их отсутствии – на воспитание ближайшим родственникам или немецким колхозам. Местные органы власти обязывались принять меры к устройству остающихся без родителей детей мобилизуемых немцев.
Подлежащие мобилизации немцы были обязаны явиться на сборные пункты в исправной зимней одежде, с запасом белья, постельными принадлежностями, кружкой, ложкой и 10-дневным запасом продовольствия. За неявку по мобилизации на призывные и сборные пункты, либо за самовольное оставление работы или дезертирство из рабочих колонн устанавливалась уголовная ответственность немцев по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 26.12.1941 г. «Об ответственности рабочих и служащих предприятий военной промышленности за самовольный уход с предприятий», который распространял свое действие на всех граждан Советского Союза.
Мобилизованные немцы-мужчины направлялись для работы на предприятия трестов «Челябуголь» и «Карагандауголь» Народного комиссариата угольной промышленности. Мобилизованные женщины-немки направлялись для работы на предприятия Народного комиссариата нефтяной промышленности. Продовольственное снабжение мобилизованных немцев в пути возлагалось на Народный комиссариат торговли.[5] Им был установлен статус мобилизованных в трудовую армию.
В послевоенное время правовое положение спецпереселенцев[6] регламентировалось Постановлением СНК СССР от 8 января 1945 г. № 35. В соответствии с этим постановлением спецпереселенцы ограничивались в личных и в имущественных правах. Личные ограничения заключались в лишении права передвигаться и селиться по своему усмотрению, в лишении права проводить собрания без разрешения поселковых комендантов.
Никаких удостоверений и видов на жительство спецпереселенцам не выдавалось, за исключением личной книжки установленного образца и пропуска на временные отлучки. Каждый спецпереселенец был обязан подчиняться правилам режима и внутреннего распорядка, установленным для спецпоселков и в местах работ, и нес индивидуальную и групповую ответственность за их нарушения.
В целях обеспечения установленного порядка каждый спецпереселенец, достигший шестнадцатилетнего возраста, давал индивидуальное обязательство о подчинении правилам режима и внутреннего распорядка по установленной форме. Для них устанавливались меры административного воздействия: предупреждение; перевод на более тяжелые работы; высылка в более отдаленные местности; заключение в штрафную команду; денежные штрафы.[7]
Состав спецпереселенцев был многонационален. На 1 октября 1945 г. на учете отдела спецпоселений НКВД СССР состояли 2 187 500 чел., из них 687,3 тыс. немцев, 606,8 тыс. «кулаков», 405,9 тыс. чеченцев и ингушей, 195,2 тыс. крымских татар, греков, болгар, армян и других национальностей, выселенных из Крыма, 88,8 тыс. чел. выселенных из Грузии, 80,3 тыс. калмыков, 60,1 тыс. карачаевцев, 33,1 тыс. балкарцев и др.[8]
После окончания войны встал вопрос о ликвидации военизированных формирований трудармейцев. Начальником треста «Челябметаллургстрой» МВД СССР был издан приказ № 44с от 26.06.1946 г. «О снятии с учета спецпереселенцев не немецкой национальности», после которого спецпереселенцами считались только немцы, труд которых был использован в строительстве предприятий атомной промышленности на Урале: завода № 817 (ныне Федеральное государственное унитарное предприятие «Производственное объединение «Маяк», Челябинск-40, ныне г. Озерск Челябинской области) и завода № 813 (ныне Акционерное общество «Уральский электрохимический комбинат», Свердловск-44, ныне г. Новоуральск Свердловской области).
О необходимости использования труда спецпереселенцев на строительстве завода № 817 министр внутренних дел (МВД) СССР С.Н. Круглов и Начальник Первого главного управления (ПГУ) при Совете Министров (СМ) СССР Б.Л. Ванников 1 июля 1946 г. обратились с письмом на имя Л.П. Берии, в котором просили направить дополнительно 10 тыс. чел. из числа немцев-спецпереселенцев на возведение завода и инфраструктуры жилых поселков, дорог. На письме была наложена резолюция Л.П. Берии от 3 июля 1946 г. – «согласен».[9]
В составе Строительства № 859 МВД СССР (в дальнейшем Строительства № 247, Южноуральского управления строительства) строившего завод № 817, спецпереселенцы немецкой национальности работали с 1946 по 1952 гг. на всех участках: в промышленных зонах, на жилищном строительстве, во вспомогательных подразделениях, лесозаготовительных районах, кирпичных комбинатах и подсобных хозяйствах. Местом их жительства были исправительно-трудовые лагеря (ИТЛ) атомных строек. Они не были заключенными, но жили в них, находясь в статусе спецпереселенцев. Первые 500 немцев прибыли на площадку строительства завода № 817 в декабре 1945 г.[10]
В 2010 г. в муниципальный архив Озерского городского округа Челябинской области (МАОГО) на хранение были переданы фонды Южноуральского управления строительства, в том числе учетные карточки немцев-спецпереселенцев. Архивные документы упорядочены по описи дел по личному составу.[11] Всего в фонде хранения насчитывается 41 687 учетных карточек, в которых указаны следующие сведения: фамилия, имя и отчество; дата и место рождения; национальность; партийность; образование; специальность; нахождение в плену или в окружении; семейное положение; откуда прибыл; выполняемая работа; когда и куда убыл.
В более поздний период добавлялись новые сведения, такие как: социальное происхождение, судимость, состав семьи и место жительства родных. Специалисты муниципального архива в 2011 г. провели описание документов. На титульном листе описи было указано основное наименование «спецпереселенцы», в скобках – трудмобилизованные, без указания национальностей, учитывая, что до 1946 г. это наименование было основным при направлении данного контингента на строительство объекта «А» (реактор завода № 817).
В сентябре 2016 г. в МАОГО началась исследовательская работа с учетными карточками учащимися местной средней образовательной школы № 33 П.С. Селиверстовой и А.Д. Вершининой под руководством учителя истории и обществознания этой же школы О.А. Горловой. Исследователи поставили перед собой задачу поиска среди всех спецпереселенцев граждан немецкой национальности, так как в описи были учетные карточки представителей других национальностей: финнов, румын, болгары, поляков, армян и др.
По итогам работы были систематизированы сведения о 2 623 немецких спецпереселенцев. Количественный подсчет осложнялся тем, что на большинство спецпереселенцев составлялось по 2-3 карточки, даты заполнения часто отсутствовали, что позволяет сделать вывод о том, что карточки составлялись в разное время. Сравнивая данные учетных карточек, находящихся на хранении в МАОГО, с данными Книги памяти трудармейцев треста «Челябметаллургстрой», исследователи столкнулись с разночтениями в написании персональных данных отдельных спецпереселенцев.
По учетным карточкам среди спецпереселенцев мужчин было 2 116 чел., женщин – 507 чел. Нижняя граница возраста спецпереселенцев датируется 1895 г., верхняя – 1934 г. Анализируя демографические сведения исследователи установили, что у граждан немецкой национальности встречались и славянские фамилии – Рацко, Правый, Калиновский, Лучинский и др.
При сопоставлении данных нескольких немцев с одинаковой фамилией, трудившихся на строительстве реактора, выяснено, что они были из одной семьи: родители, дети, внуки, двоюродные родственники, с одним и тем же местом рождения и проживания. Встречались сведения, когда муж или жена немецкой национальности были мобилизованы и находились на строительстве объекта «А», то другой супруг, не немецкой национальности, проживал в ближайшем от строительства г. Кыштыме, в том числе с детьми. В отдельных случаях, когда отец был немец, а мать русская, фамилия у ребенка была русская. По данным учетных карточек семейных на строительстве было 1327 чел., не имеющих семьи – 1296 чел. Многие спецпереселенцы обзаводились семьями уже на строительстве, как правило, вступая в брак с представителем именно немецкой национальности. Молодые семьи жили в землянках или в бараках.
Большая часть спецпереселенцев, прибывающих на строительство реактора завода № 817, была родом из Автономной Социалистической Советской Республики Немцев Поволжья (около 1000 чел.), которая существовала до 28 августа 1941 г. Источниками пополнения трудармии советскими немцами были Крымская, Одесская, Куйбышевская, Черниговская, Ворошиловградская, Запорожская, Ростовская, Днепропетровская, Житомирская, Киевская, Омская, Челябинская, Чкаловская области, Алтайский, Орджоникидзевский (Ставропольский) и Краснодарский края, Украинская, Молдавская, Казахская республики, Кавказ и Средняя Азия. Были также немцы - уроженцы Москвы и Ленинграда, некоторые из которых пережили блокаду.
Прибывали спецпереселенцы на строительство реактора целями эшелонами. Во многих учетных карточках указаны одинаковые даты приезда спецпереселенцев. Почти половина из 2 623 чел. немецких трудармейцев прибыли со строительства Бакальского металлургического завода треста ЧМС в 1946 г. Более 300 чел. прибыло из Северного Казахстана, из Свердловской области (Тавдинский район) – более 300 чел., из Абхазии со строительства на оз. Рица – более 300 чел., из Восток-Ураллага – более 50 чел., из Унжлага (станция Сухобезводная) – более 70 чел., из Ленинабада (Таджикистан) – более 40 чел. По уровню образования немцы характеризовались так: малограмотные – 129 чел., имевших образование до 4 классов – 688 чел., от 5 до 8 классов – более 1000 чел., среднее – 198 чел., высшее – 35 чел. Это позволяет сделать вывод о том, что практически все спецпереселенцы были грамотными.
По данным учетных карточек было выявлено наличие 59 специальностей, которыми владели прибывшие на строительство немцы. Наиболее распространенными специальностями были: рабочие, столяры, плотники, слесари, каменщики, штукатуры, коновозчики, грузчики, дорожные строители, шоферы, сварщики. Из редких специальностей были такие: пчеловод, конструктор, агротехник, парикмахер, мельник, акушер, баянист, бондарь, киномеханик, фармацевт, маркшейдер, плодовод, писарь, колбасник, топограф. Многие немцы были мобилизованы в трудармию, не закончив профессиональное образование, поэтому в графе «специальность» стоял прочерк. Такие немцы работали в промышленных зонах, на жилищном строительстве, лесозаготовительных районах, кирпичном комбинате, гужтранспортной конторе, торговле и общественном питании.[12]
Немцы, имевшие среднее и высшее образование, на строительстве составляли основу инженерно-технических специалистов. Они были назначены на руководящие должности: начальник стройдвора, прораб, старший инженер, начальник конного парка, старший десятник, старший бухгалтер, старший ревизор, старший механик, начальник отдела технического снабжения, начальник отдела труда и зарплаты и т.д. Самый известный из немцев-спецпереселенцев - Горст Отто Фридрихович, который достиг должности заместителя начальника Южноуральского управления строительства.
Женщины не являлись исключением и наравне с мужчинами были задействованы на объектах строительства на должностях лесорубов, дорожных работниц, работниц вагонной службы, погрузчиков, плотников, разнорабочих. Труд спецпереселенцев был организован по производственному принципу. Исключение составляли только те, у кого было медицинское образование, они работали по своей специальности.
Труд немцев применялся в подразделениях строительства: главная жилищно-коммунальная контора, торгпит, третий строительный район, тюбукский лесозаготовительный район, отдел железнодорожных перевозок, строительная контора № 547 Министерства путей сообщения СССР; подсобное хозяйство № 3, Управление строительства № 859, первый промышленный район (СМУ-1), жилищный район № 2 (СМУ-2); четвертый промышленный район (СМУ-3), шестой район (СМУ-6), главная автотранспортная контора, главная контора строймеханизации, управление электроснабжения, главная контора технического снабжения.[13]
Результаты проведенных исследований были оформлены в докладе: «Источниковедческий анализ учетных карточек немецких спецпереселенцев, принимавших участие в строительстве первого в Евразии промышленного атомного реактора в 1946-1952 гг.». Исследовательская работа озерчан вошла в пятерку лучших работ-победителей регионального этапа VI Всероссийского конкурса юношеских учебно-исследовательских работ «Юный архивист».
В составе строительного управления № 865 МВД СССР, задействованного в строительстве завода № 813, были немцы-спецпереселенцы в количестве 750 чел., переведенные из Тагиллага и Богословлага в соответствии с распоряжением ГУЛАГа от 16 октября 1946 г. № 35400. Они были направлены на Невьянский кирпичный завод – 150 чел., в совхоз «Буринский» – 200 чел., на Камышловский кирпичный завод – 150 чел., в Крыласовский известковый карьер (г. Кунгур) – 30 чел., на лесозаготовки и Шитовские дачи – 100 чел., в конный парк – 70 чел., в автоколонну – 50 чел.
В соответствии с постановлением СНК «О правовом положении спецпереселенцев» они не имели права без разрешения коменданта отлучаться за пределы района расселения, обслуживаемого соответствующей спецкомендатурой. В сентябре 1947 г. спецкомендатуры перешли в ведение 8-го Управления МВД СССР, под руководством которого действовало шесть комендатур на строительстве завода № 817 и четыре – на заводе № 813. В марте 1951 г. спецкомендатуры были переданы в ведение областных управлений госбезопасности. С 14 марта 1949 г. все немцы-спецпереселенцы были переданы на оперативный учет в Первый отдел Исправительно-трудового лагеря № 100.[14] По мере перехода от строительных к монтажным работам количество спецпереселенцев в подразделениях промышленного строительства атомных объектов стало резко сокращаться вследствие того, что они не имели права находиться на объектах после окончания общестроительных работ из-за повышенного режима секретности. На заседании Специального Комитета при СМ СССР, состоявшемся 27 февраля 1948 г. (протокол № 55) был обсужден вопрос об использовании репатриантов на строительстве заводов «Б», «В» и «С» комбината № 817, высвобождения немцев-спецпереселенцев и переводе их со строительства на другие объекты ПГУ. С докладом по этому вопросу выступил лично Л.П. Берия[15].
В целях исполнения требований постановления СМ СССР от 14.09.1949 г. «О дальнейшем использовании спецпереселенцев, работающих на стройках МВД СССР», большая часть оставшихся на заводе № 817 немцев железнодорожными эшелонами была переведена на другие стройки МВД в Средней Азии и Восточной Сибири: г. Ангрен и Андижан (Узбекистан), г. Ленинабад (Таджикистан), г. Чита, г. Глазов (Удмуртия). Все стрелки военизированной стрелковой охраны из числа немцев были отправлены в Алданский ИТЛ Амурской железной дороги. Около 1500 спецпереселенцев остались работать на предприятиях г. Озерска, создав трудовые династии. Немцы-спецпереселенцы внесли весомый вклад в создание уральских атомных объектов и закрытых населенных пунктов в самый тяжелый начальный период их строительства.
[1] Гаврилов Д.В. «Двойные стандарты в оценке внутренней политики стран антигитлеровской коалиции в годы Воторой мировой войны. // Военно-исторический журнал №1/2012. С. 3-6.
[2] Большевик № 204 (4713) 30 августа 1941 г. С. 1. (https://geschichte.rusdeutsch.ru/21/54)
[3] История российских немцев в документах. Ч. 1. М., 1993. С. 159-160.
[4] Герман А.А. История Республики немцев Поволжья в событиях, фактах, документах. М., 1996. С. 229-233.
[5] История российских немцев в документах. Ч. 1. М., 1993. С. 172-173.
[6] Спецпереселенец (спецпоселенец) – лицо, выселенное с постоянного места проживания, преимущественно в отдаленные районы страны без судебного решения (приговора).
[7] Мосин К. Спецпереселенцы. Нижняя Тура, 2003. С. 21-22.
[8] Земсков В.Н. Спецпоселенцы в СССР 1933-1960. М., 2003. С. 122.
[9] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. II. Атомная бомба. 1945-1954. КН. 2. М. – Саров, 2000. С. 543.
[10] Новоселов В.Н., Носач Ю.Ф., Ентяков Б.Н. Атомное сердце России. Озерск-Челябинск, С. 52.
[11] МАОГО. Ф. 111. Оп. 3. Д. 1-218.
[12] Толстиков В.С., Кузнецов В.Н. Ядерное наследие на Урале. Екатеринбург, 2017. С. 31.
[13] МАОГО. Ф.111. Оп. 42-46, 47-48, 51-55, 58, 66, 69-70.
[14] Новоуральск. Шаги времени. Новоуральск, 2008. С. 37.
[15] Атомный проект СССР. Документы и материалы. Т. II. Атомная бомба. 1945-1954. Кн. 1. С. 254.
