Чистосердечное признание: я не понимаю Тарковского. Не надейтесь, что тут я вам объясню вообще все, сорву все покровы и объясню его сюжеты.
Но...
В этом нет ничего плохого. И вы это поймете.
«Солярис» – любимый мой фильм режиссера. Главный герой, психолог Крис Кельвин должен отправиться в космос. Если точнее – на космическую станцию рядом с планетой Солярис. Наука, изучающая планету, соляристика, зашла в тупик, и именно главному герою необходимо вынести решение: закрывать проект или нет. Прибыв на станцию, он начинает видеть свою жену. Жену, умершую 10 лет назад. Он может с ней общаться, трогать её. Она не призрак. Она материальна.
Все. Этого хватит, если вдруг вы не смотрели фильм.
Есть в этой всей истории один нюанс. «Солярис» — это не фильм. Это третья серия сериала.
Вы не поймете, зачем тут бегают кони.
Вы не поймете, почему тут течет вода.
Вы не поймете, почему тут делается акцент на детей.
Все эти детали – часть метафильма Тарковского. Только 3 раз пересмотрев «Солярис», я, например, увидел замечательную деталь: когда главный герой и его жена смотрят в зеркало (... это тоже метатекст Тарковского), его половина зеркала – чистая, её – с каплями воды. Вода у Тарковского символизирует иррациональность. Пожалуйста, запомните это, пригодится в дальнейшем.
«Это весь ваш фильм? Мы ничего не поняли!» – заявляют второстепенные персонажи примерно на двадцатой минуте фильма. На самом деле, это современный зритель. А может быть и не только современный, я не знаю.
И тут возникает проблема. Человек современный отдает рационализму все. Вышли новые «Звездные войны» – зритель будет плеваться, мол, как это, в космосе бомбы вниз падают? Не-а, режиссер, так не бывает. Ты, режиссер, дурак! Бестолочь ты, режиссер, ничего не знаешь! Как тебя вообще подпустили к съемкам фильма?
И ему плевать, какая эмоция стоит за тем, что режиссер пытался сделать.
«Зачем у Тарковского в фильме кони? Они несут какую-то смысловую нагрузку? Нет! Зачем они, зачем?» – возможно кто-то скажет. Обрисую сцену: воспоминание главного героя из детства. Он впервые увидел коня и испугался. Побежал к маме, расспрашивает, что это вообще такое. Он испытал определенную эмоцию – удивление. И я уверен, что это воспоминание не главного героя, это воспоминание самого Тарковского. Он взял и вставил в фильм свою эмоцию намеренно. Намеренно он и снимал некоторые сцены (дом у реки) в Звенигороде, где его мать снимала летнюю дачу.
Зачем вам это знать? Я не знаю.
Зачем мне это знать? Я не знаю.
Он хочет, чтобы мы это прочувствовали.
И все.
Fin.
Необходимо смотря фильмы Тарковского не думать о том, что означает любая увиденная вами метафора. Ну поняли вы, что в конце «Соляриса» прямая аллюзия на картину Рембрандта «Возвращение блудного сына». Что это вам дает? Удовлетворение от понимания отсылки? Необходимо просто смотреть его фильмы и погружаться в транс. Необходимо выключить телефон. Необходимо не вставать и выходить покурить, а просто сидеть и смотреть его шедевры.
Забавный факт: после просмотра «Сталкера» я потерял дар речи на час.
Я сказал уже про иррациональность. И я действительно не понимаю, почему про эту самую иррациональность люди начали забывать. Глупая, как по мне, рациональная критика произведений не рождает критику интересную. Тарковский снял фильм «Зеркало», который полностью посвящен... Андрею Тарковскому. Критики ему начали говорить, мол, «Андрей, ты че, дурак? Ты зачем кино про себя снял? Да ты же эгоист! Нельзя так!», а он отвечал просто: «любой автор эгоист». Господи, да вспомните стихотворения наших величайших поэтов. Они иногда писали, что поэзия дана им Богом. Значит, они тоже эгоисты?
Да.
Что в этом плохого?
Ничего.
Тарковский всегда был и будет про эмоцию. Основной посыл «Соляриса» таков: «нам нечего делать в космосе. Мы со своими тараканами на Земле не разобрались, куда нам лететь, куда?». У Лема, автора одноименного романа мысль была ровно противоположной. Он тоже сказал, что Тарковский дурак и перестал с ним делать фильм. Так, может, надо поступать как Лем? Прочитать роман и говорить, что автор это не закладывал? Я надеюсь, я действительно надеюсь, что у вас нет такой мысли в голове. Книга – это книга. Фильм – это фильм.
Мой текст – это мой текст.
И точка.
И что, после этого странного моего рассуждения эта главная мысль вам кажется... предельно простой? Думаю, что так. Надеюсь, что, дойдя до этой точки, вы задавались вопросом: «да что с этим текстом не так? Почему мысль так быстро скачет!». Я описывал свои эмоции, чтобы, как и Тарковский, хотя бы попытаться вас отправить в какой-то транс. А зная свою ошибку, неподготовленный читатель станет подготовленным зрителем.
Основная мысль «Соляриса» прекрасна. Как по мне, это лучшее высказывание на тему «Родной деревни», поднимаемой нашими писателями в 20-ом веке. Весь этот «научный», далекий от земли и Земли холодный мир. Это будто чистилище. В нем нет ничего человеческого, каждая комната – круглая, везде валяются какие-то провода, а за окном не деревья и деревня. За окном пустота. Это новый возделанный мир человека, в котором нет ничего человеческого. Поэтому отправившись в космос, главный герой начинает видеть умершую жену: он хочет испытать простые эмоции, он же просто человек. При этом он психолог. «Кто ему мешает объяснить самому себе, что его жена мертва? Он должен знать работу мозга!» – вероятно кто-то воскликнет. И будет задаваться именно этим вопросом. Он перестанет верить в то, что показывает Тарковский.
И это чудовищно.
Мы, ребята, сейчас находимся именно на космической станции рядом с планетой Солярис. У нас, ребята, начало отмирать чувство эстетики, чувство прекрасного. У нас, ребята, рационализм головного мозга. У нас, ребята, вместо сердца – полый фиброзно-мышечный орган.
Если вы вдруг обиделись на прошлый абзац, он открывает рот и говорит: «извините, разумеется, я не про всех. Да и вообще: в будущее возьмут всех».
Крис Кельвин стоит около окна на станции. Смотрит и ведет какой-то долгий монолог. Внезапно заявляет: «любовь — это чувство, которое можно переживать, но объяснить нельзя».
