Наша страна по праву гордится своими космическими достижениями. Первый искусственный спутник Земли, первый полёт Юрия Гагарина, первый выход в открытый космос, первый "луноход", первая орбитальная станция "Мир", первый полёт автоматического комплекса "Буран-Энергия"… Однако уже с конца 60-х годов наши позиции в космосе стали представляться всё более второстепенными и малозначимыми — особенно после заявленной победы США в "лунной гонке". Шаг за шагом сначала Советский Союз, а затем и Российская Федерация утрачивали "право космического первородства" — причём даже непонятно, за какую "чечевичную похлёбку". Публикуя к очередному Дню космонавтики дискуссионные статьи наших авторов, редакция "Завтра" рассчитывает не только максимально прояснить причины и возможные последствия сложившейся ситуации, но и обозначить наиболее перспективные пути выхода из неё, чтобы великое наследство Николая Фёдорова, Константина Циолковского, Сергея Королёва, Юрия Гагарина и всего Русского мира не оказалось, в конце концов, выморочным и присвоенным нашими зарубежными "партнёрами".
Информационная война против России набирает обороты. Её полководцы уже добились того, что мы отмечаем день Победы, не упоминая имени Верховного Главнокомандующего. Стратеги информационной войны — не зарубежные, а доморощенные — открыто внушают нам, что при всех правителях Россия оставалась вековой дремучей варварской страной, и что только Ельцин превратил её, наконец, в цивилизованное демократическое государство, отвечающее западным ценностям.
Не остаётся незатронутой информационной войной и российская космонавтика. Но здесь эта война началась ещё в далёкие советские времена, и её инициаторами были не политики и журналисты, а, к сожалению, весьма уважаемые разработчики ракетной и космической техники.
Мы привыкли в День космонавтики, 12 апреля, отдавать дань уважения полёту Юрия Гагарина. С таким же успехом слетал бы и другой, но выбор был правильным: вряд ли кто-то ещё смог бы так же успешно представить нашу страну всему миру после полёта.
Мы первыми вывели человека в космос исключительно благодаря тому, что, как раньше принято было говорить, партия и правительство сразу после войны уделили должное внимание развитию ракетостроения. Созданный за десять лет мощный научно-производственный фундамент позволил создать ракету Р-7А, знаменитую "Семёрку", ставшую основой для нашего прорыва в космос, а также корабль "Восток", на которых и был выполнен легендарный полёт.
В создание ракеты, корабля и других средств для подготовки полёта была вовлечена огромная кооперация. Главные конструкторы — разработчики составных частей ракетно-космического комплекса, руководители сотен предприятий разных министерств и ведомств, тысячи инженеров, рабочих, строителей, военных, должны были действовать согласованно, выполняя конкретные порученные им задания.
Дирижировал этим мощным ансамблем главный конструктор Сергей Павлович Королёв, возглавлявший головную организацию ОКБ-1, в недрах которой были разработаны все космические проекты первых десятилетий космической эры. Его ближайшими помощниками, его заместителями, непосредственно отвечавшими за разработку проектов ракетно-космических комплексов, на основании которых формировались задания для всех участников работ, были Василий Павлович Мишин и Михаил Клавдиевич Тихонравов.
Мишин с 1946 года 20 лет был бессменным первым заместителем Королёва. За создание наших первых боевых ракетных комплексов он одним из первых был удостоен звания Героя Социалистического Труда. В постановлении от 13 февраля 1953 г. Сталин персонально назначил Мишина заместителем главного конструктора межконтинентальных баллистических ракет, и тот, как талантливый конструктор, внёс особый вклад в создание "семёрки". Став в 1966 году преемником Королёва, он обеспечил выполнение беспрецедентного объёма работ: были введены в эксплуатацию ракета и корабль "Союз", проведены лётные испытания четырёх ракет Н1 грузоподъёмностью 95 тонн, изготовлен и передан в ИМБП для испытаний макет межпланетного корабля ТМК, подготовлен к экспедиции на Луну в беспилотном варианте комплекс Н1-Л3.
Тихонравов начинал, как и Королёв, разработчиком рекордных планеров. Вместе они создавали ГИРД, где была сконструирована и запущена в 1933 г. первая советская жидкостная ракета. Уже в 1946 г. им разработан проект высотной капсулы для подъёма человека на высоту 190 км — прообраз корабля "Восток", одобренный Сталиным, но не реализованный из-за отсутствия в то время подходящей ракеты. Им были проведены исследования пакетной схемы составных ракет, принятой при разработке "Семёрки". Подготовлена записка в правительство с обоснованием необходимости запуска искусственного спутника. В центральном проектном отделе ОКБ-1 под его руководством спроектировано всё, что летало в космос в первое десятилетие космической эры, в том числе — корабли "Восток" и "Союз", разработан и утверждён межведомственной комиссией проект пилотируемой экспедиции на Марс.
Всего для решения проблем межпланетной и лунной программы, при непосредственном техническом руководстве Королёва, Мишина и Тихонравова, было разработано, изготовлено и выведено в космос 45 автоматических аппаратов, запущено 45 космических кораблей ("Восток", "Восход", "Союз", Л1, ЛК), из них — 22 пилотируемых, создана обширная кооперация предприятий, мощная производственная и испытательная база, подготовлен реальный фундамент для осуществления экспедиций на Луну и на Марс.
Однако 12 апреля все говорят о Гагарине, реже упоминают Королёва, а вот имена Мишина и Тихонравова, как правило, в прессе и на телевидении не звучат. И это не случайность.
Программа освоения космоса у нас в стране была определена постановлениями правительства 1959 и 1960 годов, подготовленными Королёвым, Тихонравовым и Мишиным. Эти документы ставили три задачи: осуществить первые полёты человека в космос, создать ракету и корабль для полётов в межпланетном пространстве, а также создать обитаемые базы на других планетах.
В отделе Тихонравова одновременно с кораблём "Восток" разрабатывались проект экспедиции на Марс, проекты автоматических аппаратов для отработки этапов экспедиции, проект комплекса "Союз" для отработки автоматической стыковки на орбите, проект тяжёлого межпланетного корабля ТМК — главного элемента для полёта к Марсу. Проект экспедиции на Марс летом 1962 г. был представлен межведомственной экспертной комиссии и утверждён её председателем Мстиславом Всеволодовичем Келдышем. В нём утверждались: разгон к Марсу с ОИСЗ на ЖРД, торможение при переходе на орбиту спутника Марса за счёт торможения в его атмосфере и необходимость опережающей разработки ТМК для наземной отработки.
Постановление 1964 г., поручившее Королёву создание комплекса для высадки на Луну, было использовано им для создания прототипа посадочного марсианского корабля — второго важного элемента экспедиции на Марс.
В этот же период шла интенсивная разработка ракеты Н1, назначение которой было определено тем же постановлением: для выведения на околоземную орбиту тяжёлого межпланетного корабля массой 60-80 т. В 1964 г. ракета была существенно модернизирована под лунную программу. Стартовая масса увеличилась с 2200 до 2800 т. Пришлось форсировать двигатели. В 1969-1972 гг. были проведены лётные испытания 4-х ракет, которые подтвердили их высокие лётные характеристики, хотя пуски заканчивались аварийно из-за недостаточной отработки двигателей. К 1974 году все замечания по двигателям были устранены.
Однако эти главные страницы истории нашей космонавтики были изъяты в результате сознательно развёрнутой в космонавтике информационной войны. Некоторые разработчики, почувствовав интерес руководства к политическому эффекту космических полётов, стали предлагать свои программы, чтобы прославить Родину, а заодно — и себя в космонавтике. Их задачей было информационное воздействие на руководство с целью добиться решений в пользу своих личных замыслов.
Так появилось решение о создании ракеты "Протон", перечеркнувшее разработку однотипной экологически‑чистой ракеты Н11 у Королёва. Решение 1962 г. поручило разработку тяжёлых ракет, аналогичных ракете Н1, ещё двум главным конструкторам — Янгелю и Челомею. Решение 3 августа 1964 г. поручило облёт Луны Челомею. Инициированные Глушко и Челомеем (у Челомея работал сын Хрущёва), эти решения имели целью создать весомую конкуренцию Королёву в космонавтике. Решение о создании долговременных орбитальных станций было "пробито" в конце 1969 г. Чертоком, Легостаевым и другими сотрудниками предприятия, не горевшими желанием выполнять программу, уже предписанную постановлениями правительства. Они добились решения Устинова в свою пользу, представив ему за спиной у Мишина заведомо ложную информацию. Такие действия стали причиной долгосрочного конфликта некоторых заместителей с главным конструктором.
Почувствовав податливость главы государства и его окружения к воздействию ложной информации, зачинщики конфликта стали вынашивать более агрессивные планы. Глушко, отказавшись разрабатывать двигатели для Н1 по заданию Королёва, рассорился с ним и более десяти лет вёл информационную войну против ракеты Н1, доказывая, что она не может полететь с "гнилыми" двигателями Н.Д.Кузнецова. Но к 1974 году стало ясно, что успешный запуск Н1 с модернизированными двигателями неотвратим, а следовательно — Глушко может лишиться статуса главного двигателиста страны. Его сокровенный, сугубо личный замысел — не допустить намеченного на конец 1974 года запуска Н1 — зазвучал у высшего партийного руководства как информационная политическая доктрина: американцы уже гуляют по Луне, мы на весь мир объявили, что осваиваем Луну автоматами, устами генерального секретаря указан новый путь вместо межпланетного: "Создание орбитальных станций — магистральный путь освоения космоса", и ещё один неудачный запуск Н1 нам не нужен.
Но запретить запуск двух ракет, подготовленных к беспилотной экспедиции на Луну, при Мишине было невозможно — он бы не позволил уничтожить детище Королёва. Вопрос помогли решить несколько его заместителей, цели которых совпали с целями Глушко: уничтожить двигатели Кузнецова и создать свой самый мощный в мире двигатель, неизвестно зачем. Кто-то захотел обняться с американцами на орбите, кто-то захотел стать лидером на "магистральном пути" — бесконечных полётах на орбитальные станции. В своём доносе в ЦК они обвинили Мишина в снижении качества и надёжности изделий, которые должны были обеспечивать их подразделения, и предложили отстранить его от занимаемой должности. Как ведущий конструктор по лунному комплексу Л3 я шесть лет был подчинён непосредственно Мишину и утверждаю, что после смерти Королёва никто не справился бы с работой лучше Мишина. Его преимущество — он 20 лет подставлял плечо главному конструктору как его единственный первый заместитель и, наверное, был им не зря. Такого опыта не было ни у кого.
22 мая 1974 года Глушко занял место Мишина и своим единоличным решением запретил намеченный на конец 1974 года запуск комплекса Н1-Л3, подготовленного для осуществления беспилотной экспедиции на Луну. Вся материальная часть и документация по советской межпланетной и лунной программе, над реализацией которой 15 лет трудилась огромная кооперация, были уничтожены. Трудно представить, какими аргументами Глушко "убаюкал" Устинова и Брежнева, чтобы обосновать свои действия, аналог которым вряд ли существует в мире.
С середины 1970-х главной целью информационной войны, развязанной Глушко, было сокрытие самого факта существования советской межпланетной программы, уже наполовину реализованной, и представить её варварское уничтожение как результат "проигрыша лунной гонки" американцам, виновниками чего должны были стать покойный Королёв и здравствующие Мишин с Тихонравовым. О методах этой войны один из соратников Королёва и Глушко по РНИИ Леонид Душкин в своём обращении в ЦК КПСС, Президиум Академии наук и Министерство обороны в 1989 г. писал: "Глушко, пользуясь высокими титулами, званиями и вседозволенностью, стал осуществлять, под предлогом контроля научной достоверности и исторической правды, редактирование всех рукописей других авторов, затрагивающих вопросы истории ракетно-космической науки и техники. В этой роли он навязал авторам рукописей, имеющим свой взгляд на те или иные проблемы, свою тенденциозную точку зрения, решая за авторов рукописей, какие события надо толковать, кто и какое место в этих событиях должен занимать, какие симпатии и антипатии должен автор испытывать к кому-либо из деятелей ракетной науки и техники. Такое редактирование рукописей других авторов является фальсификацией истории ракетной техники" (А.В.Глушко "Первопроходцы ракетостроения", 2010).
Инициаторы смены курса сделали всё для того, чтобы страна не знала о существовании советской межпланетной программы. Постановление правительства 1959 г., утвердившее нашу межпланетную программу, по сей день спрятано. В книге "Пилотируемая экспедиция на Марс" под редакцией академика Коротеева прямо утверждается, что Королёв никогда проблемами экспедиций на Марс не занимался, а в мемуарах Чертока факт существования межпланетной программы скрыт и утверждается, что Королёв в это самое время проигрывал Вернеру фон Брауну "лунную гонку". Академиков не смущает, что, по их мифам, получается, будто Королёв, смолоду мечтавший как раз о межпланетных полётах, добился двух постановлений правительства, поручивших ему заниматься межпланетной программой, и тут же забросил её, чтобы, как мальчишка, погнаться за американцами на Луну.
Результаты такого "редактирования" нашей космонавтики действуют по сей день, не только извращая историю, но и прямо влияя на принятие правительством и президентом решений о перспективах нашей космонавтики. Вот ещё один тому свежий и красноречивый пример.
Энтузиасты ЭРДУ в ОКБ-1 в те далёкие времена пребывали в эйфории: в отчётах 1963 г. фигурирует стартовая масса экспедиционного комплекса 150 тонн. В 2006 г. в книге Коротеева приведена цифра 366 т, но без посадки, а без посадки — это облёт. Напомним: Келдыш в 1969 году, предлагая отказаться от лунной программы и вернуться к марсианской, утверждал, что мы можем запустить пилотируемый спутник Марса на двух носителях Н1, это 190 т, а не 366 — проигрыш по сравнению с ЖРД почти в два раза. Не нужны ЭРДУ для пилотируемых полётов, это подтвердил и Глушко в 1987 году. Но ложь о превосходстве ЭРДУ перед ЖРД поставила марсианскую экспедицию в зависимость от ЭРДУ, которые так и не созданы за полвека, и позволяет ловким бездельникам 45 лет летать на станции, ничего не разрабатывая нового в ожидании электроракетных буксиров. А вот американец Илон Маск собирается осуществить первые полёты на Марс как раз на ЖРД и по схеме, утверждённой в 1962 г. Королёвым и Келдышем.
Информационные забавы продолжаются: стратеги делают вид, что обеспечат промышленное освоение Луны, а правительство делает вид, что даст на это деньги. Но вряд ли можно построить реальное будущее на фальсифицированном прошлом. Владимир Путин на заседании президиума Правительства РФ 22 декабря 2009 года сказал: "История освоения космоса также становится объектом разного рода фальсификаций. Какие-то факты умышленно искажаются, некоторые замалчиваются". С тех пор ситуация усугубилась и созданы условия для мощного информационного удара в том направлении, в котором мы ещё можем гордиться успехами. В 1974 году со сменой курса была заложена информационная бомба замедленного действия. Фактически тогда были уничтожены не только металл и техническая документация, а всё межпланетное наследие Циолковского и Королёва, главный смысл которого — полёт на соседние планеты. Сегодня стратеги информационных войн уже говорят, что Циолковский и Королёв заблуждались, увлекая нас в межпланетное пространство, что наше место — на Луне, вслед за умными американцами, которых мы догоним через 70 или 200 лет. А всё наше славное космическое прошлое можно выкинуть, раз мы шли "неверным путём".
Стараются не отстать и самопровозглашённые историки космонавтики. В интернете гуляет статья, авторы которой, лукаво критикуя журналиста Владимира Губарева и других за чрезмерное, по их мнению, восхваление Королёва, используют фальшивые аргументы, чтобы нанести максимальный ущерб авторитету Королёва и ещё раз перечеркнуть его творческое наследие.
В своё время Келдыша назвали главным теоретиком космонавтики, хотя нашу межпланетную программу придумывали Королёв с Тихонравовым, а он её утверждал. С 1962 года Королёв был лишён права формировать перспективы космической программы, и оно перешло к головному институту ЦНИИмаш. Келдыш не смог противостоять информационным жуликам, отстоять нашу межпланетную программу и сдал позиции. Вот уже полвека нашу космонавтику ставят в хвост американцам. В 1964 году погнали за ними на Луну, в 1969 году — создавать вслед за ними орбитальные станции, в 1974 году — им на радость уничтожили нашу межпланетную программу, в 1976 году погнались за их нерентабельным Шаттлом. В 1993 году, спасая американскую станцию "Фридом", втянули правительство в международные обязательства по МКС, где работаем, по сути, таксистами.
Кто сегодня в РАН главный теоретик космонавтики? Хорошо бы узнать фамилию. Похоже, для него неважно, что станция около Луны, которую навязывают правительству кукловоды, опять будет американской, а мы опять окажемся у них в подмастерьях. Создаётся впечатление, что главный теоретик уже давно получает зарплату за океаном.
В такой ситуации, скорее всего, только Путин может, не обращая внимания на аргументы и обоснования, потому что заведомо все они будут подтасованы кукловодами, интуитивно решить: следует нам развивать межпланетное наследие Циолковского и Королёва или продолжать идти по "магистральному пути" Глушко, Чертока и Легостаева вслед за американцами на Луну. Но и в том, и в другом случае нужны не сказки о лунных базах и экспедиции на Марс после 2050 года, а конкретные задачи на ближайшие годы с конкретными фамилиями тех, кому это будет поручено, как это формулировалось в постановлениях Сталина.
Илл. 1975 год. Стыковка «Союз»—«Аполлон»
