Харьков в эти неспокойные дни выглядит, на удивление, русским городом. На домах — блистающие свежей краской плакаты в память Великой Отечественной войны. Ленин на площади Свободы стоит на месте. В дни пророссийских митингов эта площадь, шестая по величине в Европе, вся заполняется народом. В воздухе носится: как можно не пойти на митинг, если там все приличные люди? Как можно отсидеться?
Длинные, метров в двадцать, очереди выстраиваются за бесплатной российской газетой "Вести" — я вижу их каждый раз возле метро, когда иду на работу.
Один день — на улицах горячие споры, чуть ли не драки, другой день… песни. Молодежь на улицах поет песни. Студенты ходят в обнимку и поют попсовые песенки на русском языке. Не на украинском. Без всякой политики, без всякого алкоголя, люди просто так расслабляются — как крестьяне сотни лет назад, по вечерам поют песни. На украинском здесь не говорит почти никто. Реклама в метро — на русском. Таблички на клумбах — на русском. Зарубежные студенты, которые приезжают учиться в харьковских технических институтах, перед обучением изучают русский язык, не украинский. Людям хочется радоваться весне и петь — но, думаю, если русский язык снова станут запрещать, будет новый взрыв.
Сейчас, когда я пишу эти строки, на главной площади идет митинг в поддержку мэра Геннадия Кернеса. Его сажают за пророссийские симпатии, которые даже не успели в чем-то выразиться. Просто за то, что он к митингующим за Россию относился терпимо. Его соратника, губернатора Добкина, тоже сажают: за то, что он — цитирую дословно украинский канал: "Ничего не говорил о присоединении к России, но выражение лица его было одобрительным". Как в анекдоте: "Сара, не смей мне возражать! — Абрамчик, я и не возражаю. Я молчу! — Тогда убери мнение со своего лица!"
Так вот, Кернесу за "мнение на лице" привесили обвинение "в пытках, похищениях и убийствах". Сейчас, 13 марта, в 14 часов, в Харькове идет митинг против этого, площадь Свободы заполнена, крики протестующих слышны на много километров вокруг. Но это событие никак не освещается в СМИ. Никак! Абсолютно! Даже в Интернете! Харьковский Яндекс вёл детальнейшую, поминутную трансляцию с киевского Майдана, сейчас он делает вид, что многотысячного митинга нет и в помине. Предлагает почитать что-то на отвлеченные темы. Вы ничего не найдете об этом митинге, даже сформировав запрос. Украинский Яндекс — не свободное СМИ, но средство прозападного манипулирования еще с осени. Употребление негативной оценочной лексики в адрес России и позитивной — в адрес Запада и Майдана — зашкаливало несколько месяцев, теперь "мирные протестующие на Майдане" и "агрессивные сепаратисты" прописались тут. Какую-то более или менее непредвзятую, адекватную информацию можно найти только через Гугл.
День накануне отключения российских телеканалов. Еду в автобусе с работы, парню напротив — звонок. Тот коротко отвечает, смеётся. "Что спрашивают? Какие телеканалы вы смотрите! Что мне отвечать? Никаких не смотрю. Интернет в общаге — потянет на канал?"
Харьков считается одним из самых работающих и зарабатывающих городов Украины. Едут сюда из других, в том числе даже из западных регионов, те, кто хочет работать, — но работы всё равно не хватает. Целые стаи мошенников специализируются на "трудоустройстве": вымогают за трудоустройство деньги и пропадают или обещают заплатить за труд, но не платят. "Работала официанткой, "стажировалась" месяц бесплатно. Через месяц они взяли другую. Работала продавщицей, "стажировалась". То же самое". "Рыночные" и "демократические" реформы привели к закрытию десятков заводов — это подавленное отчаяние молодежи и слезы на глазах стариков: "Вошла я в наш бывший цех, где проработала тридцать лет… Боже мой! Пустые стены! Все разворовали, распродали! И они хотят опять в Европу, и они хотят еще больше "демократии"! Да есть ли у них совесть?" Это экономический уклад, при котором люди бьются, как рыбы об лед, за одну тысячу гривен зарплаты, за одну тысячу гривен пенсии. Это четыре тысячи рублей — притом, что цены на продовольствие, в лучшем случае, только в полтора раза ниже московских. В соседней российской Белгородской области пенсия в пятнадцать тысяч рублей — вызывает жгучую зависть. Белгород отсюда кажется очень сытым и благополучным…
Харьковские люди достаточно горячо и деятельно поддерживают идею присоединения к России. Они установили знамя на здании городской администрации. Они закидали яйцами Кличко…
С другой стороны, чтобы драться насмерть, — такого нет. Харьковчане по характеру своему — более культурные и неагрессивные, что ли, люди. Образование обязывает. Работа отнимает силы. "Государственная инспекция Украины по вопросам труда не зарегистрировала массового приостановления работы предприятий в регионах страны в рамках объявленной забастовки на Майдане", — сообщал Интерфакс-Украина. Это значит, что по призыву Майдана бастовали именно западные регионы — те, кто и так особо не работают…
А у харьковчан? Один день они отпрашиваются и выходят на митинг, устанавливают российское знамя над площадью Свободы — но назавтра им, в отличие от свободных майдановцев, снова надо на работу. Зарабатывать западенцам на соцвыплаты, на красивую борьбу за европейские ценности. И им, в отличие от праздных и агрессивных западенцев-майдановцев (уверенных, что древние укры изобрели огонь и колесо, а если Россия не будет мешать, они заживут, как в Германии) пока абсолютно не хочется ни с кем воевать. Им в страшном сне еще не приснится бросать в живых людей бутылки с зажигательной смесью. Они уважительно относятся к политическим оппонентам. Абсолютное большинство моих харьковских знакомых не приемлет новую "власть", но многие рассуждают так: "Эта подлая игра западных политиков скоро закончится", "Придёт Россия и всё сделает как надо".
Некоторые, у кого есть возможность, предпочитают из Украины бежать. Например, знакомая маркетолог, сотрудница харьковских курсов иностранного языка. С замечательным украинским и английским языком, переехала в Россию — казалось бы, ей-то чего опасаться?
Зарплаты задержали, но пенсии выдали вовремя. Директор Харьковского зоопарка плачет натуральными слезами: новая "власть" не дает денег на зоопарк, звери мрут от голода. Харьковчане скинулись и собрали 90 тысяч гривен.
В день пророссийского митинга приехали ребята из Львова, идут рядом с местным жителем — видимо, знакомым или родственником, рассказывают ему что-то, но вразнобой: "Шо вы брешете, будто у нас оружия много с войны? — А ты не говори, чего не знаешь, — толкает его старший товарищ-львовец. — С войны, правда, дофига пооставалось у нас".
"Что-о-о? Бандеру — считать героем? Да пошел он, этот ваш Бандера!"
"Точно, надо идти на митинг, — доверительно понизив голос, говорит в толпе подземного перехода нестарая, хорошо одетая женщина другой. — Надо за Россию. Если Россию сломят, тогда всем конец".
