Сегодня, в период коренных изменений планетарного масштаба, мир опять оказался на пороге новой мировой войны. Всё чаще слышны разговоры о применении ядерного оружия. А Россия вновь избрана в качестве направления главного удара. Запад открыто заявляет, что Россия как государство не должна существовать, а её народ следует уничтожить. Это всё та же фашистская мечта. Глубоко травмированный прошлой войной, наш народ до недавнего времени ассоциировал понятие "фашизм" именно с Германией как средоточием преступных планов, действий и идеологии. Поэтому он и не заметил, что западный фашизм никуда не исчез после войны. Был побеждён лишь германский фашизм, который являлся остриём и тараном западного фашизма. После войны, приняв более современный и модернизированный вид, западный фашизм начал активизироваться практически во всех государствах Европы и Америки, где формировались неофашистские партии. Внешне открещиваясь от фашизма, Европа своими действиями показывает, что фашизм является её сущностью, тщательно скрываемой вплоть до последних событий на Украине. В своей радикальной форме именно современный фашизм уже более восьми лет удерживает власть на Украине, вплотную подкравшись к нашим границам и являясь страшной экзистенциальной угрозой для России. Поэтому приходится снова обращаться к теме фашизма, изучать в том числе его малоисследованные стороны, которые проливают дополнительный свет на события прошлого, настоящего и будущего.
В наши дни между Россией и Западом нет антагонистических противоречий, коренящихся в устройстве социально-экономических систем и соответствующих им идеологий. Но были и остаются противоречия, которые существовали на протяжении веков. Они носят системный характер и имеют не только геополитическую, но и цивилизационную природу. Сегодня стало ясно, что в мире идёт принципиальное политическое разделение, границы которого во многом совпадают с цивилизационными. Это очевидный факт, который, в силу господствовавших либеральных представлений, долгое время не принимался у нас во внимание. Однако ещё академик Н.Н. Моисеев указывал на то, что цивилизационные различия рождают противоречия, может быть, наиболее трудно устранимые. "Если раньше, — подчёркивал учёный, — цивилизационные различия носили "пограничный характер", теперь же они, как метастазы, пронизывают всё тело планетарного сообщества".
О цивилизационных разногласиях предупреждал также известный мыслитель Патрик Джозеф Бьюкенен. В определённом ключе говорил об этом Сэмюэл Хантингтон, а задолго до них на данную тему рассуждали родоначальники отечественной цивилизационной школы Н.Я. Данилевский, К.Н. Леонтьев и другие российские мыслители. В условиях современного этапа глобализации, сопровождаемой структурной перестройкой мировой экономики на основе новых механизмов воспроизводства капитала, цивилизации стали взаимодействовать на более глубоком уровне. Поэтому проявились ранее не замечаемые противоречия, которые носят межцивилизационный характер. Перед лицом современных сложных событий эти противоречия, бывшие прежде на периферии сознания, стали более явными и зримыми. В этой оптике весьма показателен состав наполеоновской армии: французов в ней было только около половины, вместе с ними в Россию вторглись представители практически всех европейских государств. То же самое было и с гитлеровским нашествием, в котором принимала участие почти вся Европа. Аналогичная картина наблюдается сегодня и на Украине.
Принимая во внимание определённые трудности, связанные с недостаточной разработанностью цивилизационной теории, всё же следует признать, что эта теория лучше описывает природу и сущность различных цивилизаций и обладает большой познавательной ценностью также применительно к теме войны и фашизма. Исследование фашизма с точки зрения цивилизационного подхода не отменяет его рассмотрения по другим основаниям — социально-политическим, экономическим, геополитическим и т. д. Оно лишь указывает на более глубинный срез противоречий, дополняет и углубляет представление о существующем длительном противостоянии. Красноречивым подтверждением этого служит книга немецкого историка Гётца Али "Народное государство Гитлера. Грабёж, расовая война и национальный социализм". Эта работа, в сущности, является идеальной иллюстрацией цивилизационного подхода и цивилизационной антропологии как составной его части, сфокусированной на изучении антропологических типов, которые различаются не только по физическим и психическим данным, но также и по моральным принципам. Характеризуя отношение 95% немцев к происходящим событиям в Германии того времени, Али опирается в своих рассуждениях не на историософские построения, а исключительно на статистические данные и доступные архивные материалы. При этом вырисовывается очень ясная цивилизационная картина Германии и цивилизационные особенности антропологического типа, способствовавшие активной поддержке войны гражданами страны. Учёный указывает на следующие факты: военнослужащие посылали родным посылки из оккупированных стран, отпускники тащили мешки, чемоданы, сумки весом в десятки килограммов. А чтобы масштабы этого грабежа остались тайной, статистика отправлений, которая велась почтовым управлением вермахта, в конце войны была уничтожена. Поэтому Али обратился через газету "Цайт" к пожилым читателям и читательницам с просьбой описать содержимое этих посылок. Результат: женщины ностальгически вспоминали об отличных продуктах и промтоварах, получаемых ими от находящихся в армии отцов, мужей, братьев. Мужчины же, все без исключения, утверждали, что никогда не отправляли посылок. По подсчётам учёного, по меньшей мере две трети реальных немецких доходов во время войны проистекали из иностранных (оккупированных и вассальных стран) и "расово чуждых" источников. С учётом жалованья и довольствия военнослужащих большинство немцев жили во время войны лучше, чем до неё.
Та же забота о "благе народа" характеризовала и генеральный поселенческий план "Ост", вырабатывавшийся с 1939 по 1942 год. В своей окончательной форме он предусматривал вытеснение из европейской части СССР "в сторону Сибири" до 50 миллионов славян, место которых должны были занять немецкие колонисты. И даже известный немецкий писатель Генрих Бёлль не избежал искушения, когда писал родителям в конце 1943 года: "…Я часто думаю о возможности колониального существования здесь на Востоке после выигранной войны". Подобная забота о "благе народа" находила отклик и понимание у немецкого народа и помогала вытеснять из его сознания преступную подоплёку проводимой нацистским руководством политики. Немецкое государство превратилось в колоссальную машину для грабежа, а отдельные граждане — в извлекателей выгод и пассивно подкупленных. Посредством грабительской расовой войны неслыханных масштабов нацизм обеспечил немцам невиданную ранее степень благосостояния, социального равенства и вертикальной социальной мобильности. В распоряжении простых людей оказались вещи, о самом существовании которых они за пару лет до войны и не подозревали. И это было лишь предвкушением того, какой станет жизнь после войны, какие блага она сулит. Вот почему режим чудовищных массовых преступлений был в то же время режимом огромной народной популярности. Отсутствие сколько-нибудь значимого внутреннего сопротивления гитлеровскому режиму, равно как и последующего чувства вины, Али объясняет этой взаимозависимостью. Следует признать, что Гитлер, в силу его особых психологических свойств, чутко уловил глубинные мотивации немецкого народа, направленные на приобретение благосостояния безотносительно к источнику и способу его приобретения. Основной вывод исследователя состоит в том, что вся эта система была создана для общей выгоды немцев. Их уровень жизни и до войны, и в ходе войны был невероятно высоким. Каждый принадлежащий к "расе господ" — а это были не только какие-то нацистские функционеры, но 95% немцев — в конечном счёте имел какую-то долю в награбленном.
По-прежнему остаётся лежащий на поверхности простой и естественный вопрос: в чём причина поддержки Гитлера огромным числом немцев и его многолетних успехов у немецкого народа? Каким образом национал-социализм, будучи мошенническим и откровенно преступным предприятием, смог добиться столь высокой степени интеграции общества, которая сегодня едва ли объяснима? Привычная ссылка на насаждаемую и разжигаемую "сверху" ненависть к "неполноценным", "инородцам", "большевикам" и пр. всё же не даёт исчерпывающего объяснения. В предшествующие десятилетия немцы были отягощены ею не более, чем другие европейцы. Как справедливо указывает переводчик и комментатор этой книги Самсон Мадиевский: "Такой ответ на вопрос о причинах происшедшего решительно расходится с принятыми из "национально-педагогических соображений" объяснениями, возлагающими ответственность на отдельные лица или группы — безумного, якобы харизматического диктатора и его окружение или на банкиров, руководителей концернов, генералов и т. д… Тот, кто заявляет, что это были лишь отъявленные наци, уходит от реальной исторической проблемы". Али, дав совершенно новую трактовку событий и убедительно показав органическую связь между сокровенными желаниями народа и преступлениями нацистского режима, логично приближается к основаниям цивилизационной теории и антропологии. В конечном счёте ученый, даже не подозревая об этом, делает выводы, которые хотя и не сформулированы им в терминологии цивилизационной антропологии, но полностью в неё укладываются. Умозаключения Али, опрокидывающие привычные представления о причинах Второй мировой войны, просто обязывают обратиться к уже имеющимся достижениям цивилизационной теории, которая даёт объяснение недостающим деталям в картине происшедшего.
Цивилизационная теория исходит из того, что цивилизации могут иметь некие системы мотиваций, уходящие корнями в глубины народной жизни, в подсознание подавляющего большинства населения. Они до поры могут не проявлять себя активно, находиться в дремлющем состоянии и актуализируются, если появляется нечто, способное вступить в резонанс с критически важными характеристиками народного сознания.
Прежде всего, следует отметить, что определяющим фактором для бытия каждой отдельной цивилизации служит память о её собственном предбытии. О том, что Н.Я. Данилевский называл "этнографическим состоянием" её народов — этот период бывает чрезвычайно длинным, измеряемым тысячелетиями: "В этот-то длинный подготовительный период собирается запас сил для будущей сознательной деятельности, закладываются те особенности в складе ума, чувства и воли, которые составляют всю оригинальность племени, налагают на него печать особого типа общечеловеческого развития и дают ему способность к самобытному развитию".
В этом смысле каждый народ представляет собой синтез антропологических типов, психические параметры которых складываются в совокупный национальный тип, определяющий культуру и судьбу данного народа. Антропологический тип играет огромную роль в историческом процессе благодаря своим психическим свойствам, которые обладают достаточной устойчивостью и резко выраженными чертами. Моральные, интеллектуальные и психические особенности европейцев, отмеченные печатью превосходства и жажды обогащения, будучи продуктом исторического развития, со временем из следствия превращаются в причину. В результате они становятся фактором, определяющим направление исторического процесса.
Детонатором, способным вызвать соответствующий резонанс, выступает, как правило, идеология, но не всякая идеология, а лишь та, которая формируется в общественной практике в идентичной цивилизационной версии. Она втягивает в себя импульсы, универсальные для всей нации. Сформированный таким образом некий общенациональный императив транслировал обратно в общество образцы и модели социального, экономического, бытового и т. д. поведения, но уже на основе эффекта взаимного усиления. В этом качестве и выступил национал-социализм с его идеей и политикой "народного государства".
Данилевский задавался также вопросом: какая черта народного характера является общей для Запада и постоянно проявляется во всей истории независимо от случайных и временных обстоятельств и, наконец, представляется настолько существенно важной, что определяет собой весь характер исторической деятельности? То есть какую черту характера можно принять за нравственный этнографический признак народа, служащий выражением существенной особенности всего его психического строя? По мнению Данилевского, "одна из таких черт, общих для всех народов романо-германского типа, есть насильственность (Gewalt-samkeit). Насильственность, в свою очередь, есть не что иное, как чрезмерно раздутое чувство личности, индивидуальности, по которому человек, им обладающий, ставит свой образ мыслей, свой интерес так высоко, что всякий иной образ мыслей, всякий иной интерес необходимо должен ему уступить волею или неволею как неравноправный ему. Такое навязывание своего образа мыслей другим, такое подчинение всего своему интересу даже не кажется с точки зрения чрезмерно развитого индивидуализма, чрезмерного чувства собственного достоинства чем-либо несправедливым. Оно представляется как естественное подчинение низшего высшему, в некотором смысле даже как благодеяние этому низшему". Цивилизационная теория и цивилизационная антропология дают возможность охватить разнородные процессы, внести определённый порядок в описание многообразия конкретных фактов, которые приводит, в частности, Али, отразить их системную целостность и тем самым выявить основные сущностные черты цивилизации. Это позволяет рассматривать антропофактор как новую концептуально-методологическую парадигму для понимания событий, происходящих как в Германии того времени, так и в бурных реалиях современности. Практически об этом говорил и Освальд Шпенглер почти во всех своих произведениях, подчёркивая принципиальное различие двух цивилизационных миров (западного и русского): "Тут обнаруживается вечная, но до сих пор мало привлекавшая к себе внимание граница, дальше которой мы не в состоянии иметь действительное общение с чуждыми нам индивидуальностями и правильно понимать проявления их жизни".
Разницу между западным и русским духом, считает он, необходимо подчёркивать самым решительным образом. Как бы глубоко ни было душевное и, следовательно, религиозное, политическое и хозяйственное противоречие между англичанами, немцами, американцами и французами, но перед русским началом они немедленно смыкаются в один замкнутый мир. Сегодня мы наблюдаем это воочию. Исторически значимые факты для доказательства отличия западной цивилизации от русской можно извлечь также из языка, ибо он артикулирует исторический опыт общения с миром.
Как отмечают некоторые исследователи, характер, привычки, убеждения, обычаи и представления создают особенные свойства каждого народа, они зримы и ощутимы. Эти особенные свойства закрепляются и задаются человеку его родным языком. Поведение человека во многом зависит от его языковой картины мира, а она хранится в генетической памяти. Именно на этих механизмах основаны национальные стереотипы поведения, культурные сценарии, по которым живут и действуют народы. В настоящее время необходимость цивилизационно-антропологического видения проблем определяется нарастающим темпом цивилизационных перемен. И за ними не поспевает их осмысление — и с ними не справляются узкопарадигмальные (формационно-исторический, геополитический, культурологический, социально-классовый и др.) подходы.
В отличие от них цивилизационная теория и антропология позволяют яснее увидеть в лежащем под экономическим базисом более глубокий и первичный уровень, который базируется на ментальных, психологических, культурно-символических, психосоматических сущностях. Они пронизывают своими тонкими нитями весь каркас той или иной цивилизации и в совокупности составляют исторически передаваемую систему значений, унаследованных представлений, имеющих между собой глубокую связь. Согласно такому представлению, как немецкий, так и современный фашизм приходит "изнутри", он закодирован в самой сущности западной цивилизации, в её чувстве превосходства, надменности, эгоизме, жадности, мании величия. Она насквозь пронизана колониальным мировоззрением с его расизмом и жаждой обогащения. Сегодня фашистская идеология начала своё шествие по миру с территории США под лозунгом "Америка превыше всего!", вовлекая в свою орбиту Англию и целый ряд европейских государств. И вновь в качестве цели выбрана Россия. Только на роль тарана в этот раз выбрана Украина. Анализ западной цивилизации с этой точки зрения позволяет сделать вывод о том, что совокупный западный мир, включающий европейскую и североамериканскую цивилизации, кратко можно назвать, как это делает В.А. Лепехин, "цивилизацией интересов", поскольку их культы, символы, ритуалы, традиции и, как следствие, менталитет связаны больше с понятиями "выгода" и "интерес", чем с понятиями "честь" или "совесть".
Неслучайно большинство западных обывателей поддерживает участие своих стран в военных действиях на Украине и даже готовы потерпеть некоторое снижение уровня жизни ради победы, сулящей им материальные выгоды. Исторически сложившиеся различия культурно-цивилизационных кодов Запада и России, а также их стратегических целей способствовали тому, что и сегодня Запад действует исходя из идеи собственной исключительности и примата своих интересов над интересами всех остальных. Он вступил в эпоху так называемой гибридной войны с Россией. Если классические войны — это наиболее яркие формы манифестации указанной альтернативности, то гибридная война, нисколько не меняя своей сущности, отражает современный, более высокий технологически и изощрённый уровень ведения боевых действий, не исключая, впрочем, и её классический вариант.
Современная ситуация ставит перед нами главный вопрос: как могут развиваться события дальше, что ждёт нашу страну и мир в будущем, есть ли надежда на изменения в лучшую сторону? Данный вопрос требует отдельного серьёзного рассмотрения. По этому поводу ведутся многочисленные дискуссии на разных уровнях, выдвигаются всевозможные сценарии. Единственно о чём можно говорить с определённой долей вероятности — это о наметившейся тенденции к перелому в пользу незападных цивилизаций. Судя по всему, доминирование Запада, начавшееся с XVI века, идёт на спад, а с ним, возможно, ослабнет и фашистское жало. Незападные страны выходят из долгого и тяжёлого периода колониальной и полуколониальной зависимости. Они всё более настойчиво заявляют свои права на достойное место в мире. Россия в этом процессе играет важнейшую роль. Учёт Россией не только экономических и военных детерминантов, но также неэкономических, цивилизационных факторов влияния даёт ей возможность выйти за узкие рамки однополярного мира и предпринять активные действия в самых разных сферах — в соответствии с наметившейся тенденцией. Здесь уместно вспомнить китайскую мудрость: "Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу".
Илл. испанские конкистадоры во главе с Эрнаном Кортесом уничтожают цивилизацию ацтеков. "Сражение в Теночтитлане". Художник Эмануэль Лойце. 1848 г.
