Весь мир, и Россия в том числе, 1 июня отмечает День защиты детей. Благодушные благодетели рапортуют с телеэкранов сколько новых детских площадок построено ими в этом году, сколько развлекательных мероприятий для детей проведено. А тем временем, в нашей стране неизбывно живет великая беда и царствует великая мука. На не знающем милости пыточном конвейере русские отрывают своим детям нежные ручки, ножки, расчленяют извивающиеся от боли тельца. Не укладывается в голове, что эти серийные убийства разрешены государством и законом. Речь, если кто не понял, об абортах. Умиляться детским площадкам и детским праздникам, когда сами дети зверски убиты, замучены в утробе, как какой-то паразит выкорчеваны из чрева — кощунственно. Это даже более цинично, чем «гуманитарные бомбежки».
Каждый год в России, только по официальным данным, от хирургических и медикаментозных прерываний беременности погибает около 1 миллиона малышей. Сотни тысяч операций не попадают в статистику. При этом каждые несколько секунд в России от аборта гибнет один ребенок. Миллионы зачатых детей незаметно гибнут в первые дни жизни от абортивного действия внутриматочных и гормональных средств контрацепции.
Вольными и невольными соучастниками массового детоубийства являются все граждане России. И не только те, кто оплачивает прерывания беременности через систему обязательного медицинского страхования, но и те, кто считает, что аборт — личное дело женщины, что аборты якобы могут решать различные общественные, личные и медицинские проблемы, а потому их нельзя законодательно запрещать. Соучастниками являются и все равнодушные. Представьте ситуацию. На рельсах стоит коляска с новорожденным, вдали показался поезд. Будут ли какие-то оправдания у людей, которые равнодушно пройдут мимо?
По недавним опросам, почти 70% наших граждан считают аборт убийством. Наверняка ведь из этих 70% тоже есть те, кто делает аборты... Считают убийством, а всё равно творят?
На самом деле, эти 70% дозрели до того, чтобы принять законодательный запрет абортов, просто пока этого не знают. Они живут, как спят.
Прошлым летом в Москве на IV Международном фестивале в защиту семейных ценностей «ЗА ЖИЗНЬ» у гостей и участников фестиваля родился проект «ЗА! — запрет абортов». Общественное движение «ЗА!» добивается законодательного запрета убийства нерожденных детей в нашей стране. Одна из главных акций движения — сбор подписей за запрет абортов, стартовавшая 18–23 ноября 2013 г., когда движение «ЗА!» провело Михайловские дни в честь празднуемого Церковью Собора Архистратига Михаила и прочих Небесных сил безплотных и в память о скорбных датах 18 ноября 1920 г. и 23 ноября 1955 г., когда в нашей стране были приняты проабортные законы. В Михайловские дни как раз и стартовала безсрочная акция по сбору подписей за законодательный запрет абортов.
И вот, 1 июня движение «ЗА!», проведя по всей России крупномасштабную акцию «Голосуй ЗА!», подытоживающую (но не завершающую!) сбор подписей, заявило: «Собрано свыше 100 тысяч подписей за законодательный запрет абортов».
Впрочем, сколь бы большой ни казалась цифра в 100 тыс., сколь бы ни были значительными усилия, приложенные для того, чтобы эти подписи собрать, это явно не повод для ликования. 100 тысяч — не 10 миллионов и даже не 1 миллион. Это меньше десятой доли процента от населения России. Значит, главная борьба за умы и сердца людей еще впереди. Акция потому и названа безсрочной.
Когда подписей будет достаточно, подписные листы будут отправлены Президенту РФ В.В. Путину, а копии — Святейшему Патриарху Московскому и Всея Руси Кириллу, а также в Государственную Думу РФ.
Каждый гражданин РФ, поставив свою подпись за запрет абортов, может внести свой посильный вклад в дело законодательной защиты детской жизни до рождения. Сделать это можно в том числе и по интернету, скачав образец подписного листа на сайте запретабортов.рф.
Проблема абортов для сегодняшней России — это прежде всего проблема демографической безопасности. На Международной конференции по народонаселению и развитию, прошедшей в Каире 5–13 сентября 1994 г., была принята программа действий, по сути представлявшая для России добровольно-принудительные санкции по самосокращению. В программе говорилось, что для устойчивого регионального и глобального социально-экономического развития необходимо принимать меры по сокращению рождаемости, прежде всего путем развития услуг по планированию семьи (контрацепция, стерилизация, аборты «в адекватных условиях»). Что и делалось, главным образом, через посредство различных НКО.
Под видом «заботы о людях», «экологии», «гуманности» ряд международных организаций проводил на постсоветском пространстве и странах третьего мира политику депопуляции — сокращения населения. Билл Гейтс, очень «обеспокоенный» демографическими проблемами развивающихся стран, ничуть не таясь, заявил: «В мире сегодня 6,8 миллиарда человек. Численность населения стремительно приближается к 9 миллиардам. Если мы сейчас действительно хорошо поработаем над новыми вакцинами, медико-санитарной помощью, помощью в области репродуктивного здоровья, возможно, мы сможем понизить его процентов на 10–15». Дэвид Рокфеллер — из той же серии: «Негативное влияние роста численности населения на все наши планетарные экосистемы становится ужасающе очевидным». Помните поговорку из конца 80-х — начала 90-х? «Меньше народу — больше кислороду». Тут в пору призадуматься, кто еще тогда начинал вести против нас меметические войны, используя городской фольклор как инструментальный прототип медиавирусов: «Зачем плодить нищету». «Мое тело — мое дело». Теперь мы знаем, кто целым поколениям отравил сознание под видом некой «общепринятой мудрости». Теперь мы знаем, что это называется биополитикой. Теперь мы, наконец, знаем и список тех организаций, которые ее проводят и которые в ответе за кровь нерожденных русских детей.
Вот лишь основной список:
Детский фонд ООН (ЮНИСЕФ)
Фонд ООН в области народонаселения (ЮНФПА)
Агентство США по международному развитию
Международная биополитическая организация
Международный университет по биосреде
Грутеровский институт права и поведенческих исследований
Европейское социобиологическое общество
Комитет по биологическому образованию
Ассоциация политики и наук о живом
Всемирная комиссия по окружающей среде и развитию
Международная федерация институтов перспективных исследований
Всемирная организация здравоохранения
Международная ассоциация планирования семьи.
Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП)
Международный союз охраны природы (МСОП)
Всемирный фонд дикой природы
Всемирная торговая организация (продвижение на мировой рынок ГМО-продуктов)
ЮНЕСКО
Бильдербергский клуб
Римский клуб
Трехсторонняя комиссия
МОНСАНТО
СИНГЕНТА
Плодом Каирской программы стал так называемый «русский крест»: на графике кривая рождаемости шла резко вниз, а кривая смертности резко вверх. Таким образом, пожелания старушки Тэтчер о «15 миллионах», которых нам «достаточно», усердно исполнялись российскими грантозависимыми гражданами.
Еще при первом сроке правления В.В. Путина программа была значительно сокращена, однако полностью срок ее действия истекает только в этом, 2014 г. В целом же, идеология и практика «Каирской конференции» продолжает свое разрушительное воздействие, прежде всего через государственные программы охраны репродуктивного здоровья.
России необходим демографический суверенитет — обеспеченная конституционным законодательством и утверждаемая через практику политика государства, направленная на поддержание традиционных семейных ценностей, рост рождаемости, продолжительности и уровня жизни коренного населения. Понятие демографического суверенитета также включает в себя защиту семьи со стороны государства от вмешательства внешних международных институтов и органов под предлогом заботы об экологии, всеобщей обязательности следования нормам международного права, «общечеловеческим ценностям». Традиционная семья является субъектом демографического суверенитета, который может быть ограничен только суверенитетом государства и только в совокупности они образуют полный суверенитет.
В XXI в. главные угрозы для нашей государственности исходят не от ракет, авианосцев, самолетов и танков потенциального противника. Вызовы XXI в. — это биополитические вызовы. Зачем бомбить страну, которую можно просто опустошить абортивными технологиями (включая абортивную контрацепцию)?
Но помимо биополитического вызова Запада, есть еще и очень серьезный, на самом деле гораздо более серьезный биополитический вызов Востока.
В 2014 г. произошло событие, чьи последствия станут ясны лишь десятилетия спустя.
21 мая «Газпром» и китайская нефтегазовая госкорпорация CNPC подписали контракт на поставки в КНР 38 миллиардов кубометров газа ежегодно в течение 30 лет. Общая стоимость поставок газа в Китай составит 400 миллиардов долларов, и это крупнейший для «Газпрома» контракт.
Строительство газопровода «Сила Сибири» со всей инфраструктурой станет, по словам Владимира Путина, «самой крупной стройкой в мире».
С появлением в Сибири множества новых рабочих мест в связи со «стройкой века» оказываются чрезвычайно востребованными людские ресурсы. На данный момент таких ресурсов у России в Сибири недостаточно в виду диспропорциональности территориального размещения жителей, низкой рождаемости, отрицательного естественного прироста населения.
Останутся ли в ближайшей перспективе российскими этот газопровод, его инфраструктура, да и сами месторождения, если плотность населения Сибири почти в 70 раз ниже плотности населения в северных районах Китая? Крайне маловероятно.
Рождаемость в Китае до последнего времени усиленно сдерживалась. Действовало правило «одна семья — один ребенок». Сейчас эти ограничения сняты. К чему бы это? Не надо быть параноиком, чтобы понять к чему. На китайских картах Сибирь уже обозначена как будущая китайская территория.
Территории с их природными богатствами занимают те народы, которым их действительно не хватает. Разумеется, колонизация Сибири нашими китайскими партнерами едва ли будет носить силовой характер. Сибирь в Китай превратит обычная трудовая миграция. Свои национальные богатства мы при этом навсегда утратим.
Демографическую безопасность Российской Федерации, особенно восточных ее регионов, может обеспечить только внутренняя колонизация при государственном социально-экономическом стимулировании и поощрении многодетности. Наши территории должны быть защищены демографически. И лучшей демографической защищенности территорий, чем их заселение российскими крепкими многодетными семьями, трудно представить.
Общественные активисты и государство в этих вопросах должны действовать сообща. Первые занимаются подготовкой общественного мнения, которое испорчено, искалечено десятилетиями депопулистской пропаганды («умри молодым», «бери от жизни всё»), которую вели серьезные обученные специалисты-биополитики. Задача второго — принять и исполнять закон, который будет охранять жизнь наших граждан с момента зачатия, а не с момента рождения как сейчас. Сейчас наше государство разворачивает свой курс в направлении тех ценностей, которые были в советской системе. Так вот, не всё и не всегда там было хорошо. Это касается и абортивных технологий. Аборты были запрещены только при «тиране» Сталине и это позволило нам не свалиться в демографическую яму после Великой Отечественной войны. А плоды политики «более либеральных» Ленина и Хрущева в области репродуктивного права мы ощущаем на себе и по сей день — всеми своими пустующими территориями. Около стал лет назад Менделеев подсчитал, что нас к концу века должно быть 500 миллионов. А нас 143 миллиона только по самым оптимистическим прогнозам. Нам же уже нужны не 500 тысяч. Нам нужен «русский миллиард». Только тогда мы сможем действительно достойно ответить на сегодняшние вызовы.
При этом в вопросах активизма в защиту жизни нам пригодился бы, несмотря на всю разность культур, опыт американского пролайфа. Ведь именно американские пролайферы впервые столкнулись с той угрозой, с которой мы столкнулись только в последние десятилетия. Советская практика не в счет, поскольку она не была изначально осознанно биополитической.
Американский пролайф родился как крайне консервативная реакция на судебное разбирательство «Роу против Уэйда» в Верховном Суде США, узаконившим в 1973 г. аборты по собственному желанию.
Генри Уэйд — это окружной прокурор федерального суда штата Техас, куда первоначально бы подан иск.
«Джейн Роу» — псевдоним, взятый Нормой Маккорви, «потерпевшей», от лица которой и был подан иск.
Дело Маккорви, специально выбранной для создания прецедента, вели два адвоката-феминистки Линда Коффи и Сара Веддингтон.
Предыстория такова. Норма Маккорви, обнаружив нежелательную беременность, по совету друзей заявила об изнасиловании. Законы штата разрешали аборт только в случае изнасилования или инцеста. Однако ей не удалось доказать факт изнасилования. Криминальный аборт тоже не удался — подпольного абортмахера арестовала полиция. Тогда-то ее и нашли подруги-феминистки Коффи и Веддингтон, действовавшие чрезвычайно напористо, тогда как у противоположной стороны не было по сути никакой мотивации.
В 1970 г. окружной суд вынес решение в пользу «Джейн Роу», но отказал в пересмотре действующих законов.
Возможность рассмотрения дела Верховным судом в данном случае была неочевидна. Существует правило, что Верховный суд США разрешает только реальные споры. Парадокс ситуации заключается в том, что сама «Джейн Роу» на этот момент уже родила и соответственно конфликт был исчерпан. Выступать же от имени всех женщин она тоже не могла. Однако суд сделал исключение (не первый раз в истории США), основываясь на возможности возникновения аналогичной ситуации. Данное обстоятельство недвусмысленно указывает на то, что закон был пролоббирован сверху. Впоследствии Норма Маккорви не раз говорила, что ее использовали вслепую.
Такой вопиющий волюнтаризм в законотворчестве не мог остаться без последствий. Как реакция на это постановление, в США возникло антиабортное движение, вскоре названное пролайф (pro-life), «за жизнь» или, точнее, «в защиту жизни».
Американский пролайф в основном христианский. Однако он неоднороден настолько же, насколько неоднородна религиозная жизнь США. Как известно, сюда в большом числе стекались из Старого Света представители самых разных христианских деноминаций. Их взгляды влияли и продолжают влиять на общественную жизнь США. В каждом штате и городе свои пролайф-группы, обычно связанные с конкретной деноминацией — католики, баптисты, пятидесятники и т.д. Иногда они образуют крупные ассоциации: NRLC (Комитет национального права на жизнь), AFA (Американская семейная ассоциация), WCF (Всемирный конгресс семей), SFL (Студенты за жизнь), AUL (Американский союз за жизнь), Американская некоммерческая организация за жизнь, SBA list (Список Сьюзан Б. Энтони), CWA (Обеспокоенные женщины Америки). Их много. У них разные платформы и цели. В каждом штате свои законы, а значит у пролайферов разные методы и задачи. Политически пролайф в основном связан с республиканцами.
Первыми пролайферами в США были епископы римо-католической церкви, с 1973 г. добивавшиеся законодательного запрета абортов: USCCB (Совет католических епископов США). До 80-х протестантские деноминации относились к аборту довольно либерально, заявляя, что женщина имеет право на него в случае изнасилования, инцеста, угрозы жизни матери и т.п. Однако с 80-х консервативные протестанты стали выступать против абортов и в начале 90-х о своей пролайф-позиции заявили протестантские организации CCA (Христианская коалиция Америки) и Комиссия нравственной и религиозной свободы.
Казалось бы, какое отношение американский пролайф имеет к опыту защиты жизни во всём мире и в России? Дело в том, что американские пролайферы впервые предложили последовательную методику борьбы с абортами, а впоследствии, и с другими биополитическими вызовами. До них аборт расценивался как личный грех или как криминальное преступление. Американские пролайферы перевели аборт в область социальных проблем, что было подхвачено затем защитниками жизни во всём мире, в том числе и в России.
Кроме того, американские пролайферы создали модель сетевой структуры, в которой пересекаясь и взаимодействуя друг с другом, работают «максималисты» и «постепенщики». Первые добиваются максимального — законодательного запрета аборта как такового. Вторые пытаются протолкнуть различные ограничивающие законодательные поправки, касающиеся показаний, по которым может быть проведен аборт.
Также именно у американских пролайферов появляется столь востребованная сегодня трехчастная модель движения: лоббисты (юристы и общественно-политические деятели, продвигающие антиабортные законодательные инициативы), штабисты (руководство, разработка методик, лекции, выставки, издания, в том числе сетевые, соцреклама и пиар), активисты (уличная агитация, пикеты, сбор подписей под петициями).
Но, как говорится, «Бог со Своими делами, а черт со своими». Реакцией на пролайф стало появление движения прочойс (pro-choice, то есть за выбор женщины сделать аборт или нет). Нетрудно догадаться, что за этим движением стоят всё те же биополитические силы, которые лоббировали легализацию абортов. Тактика атаки сменилась тактикой контратаки. Связь прочойса с мировыми элитами и в мире, и особенно в России, а также на постсоветском пространстве совершенно очевидна. Откуда не возьмись, как чертик из таберки, вылезли многочисленные феминистки топлесс, вопиющие о «святости аборта», проповедники содомии, пилители крестов и рубители икон, «храмовые танцовщицы» в «балаклавах». Это совершенно неорганическое явление для России. Они не созревали в парадигмы нашей культуры, не доходили постепенно — как на Западе — до всего того, что они сейчас распространяют как «нечто само собой разумеющееся». Они здесь «инопланетяне». Налицо технологии. Это же касается их сетевой деятельности — в блогосфере, в соцсетях. Нормальные люди работают, а не в интернете с утра до вечера под разными аккаунтами сидят. Выдают за «всеобщее мнение» свои пасквили, отпускают издевательства про Церковь, про нашего президента, про традиционные ценности. «Массовая журналистика» не могла взяться ниоткуда на пустом месте. Деятельность всех этих людей хорошо оплачивается различными международными НКО. До сих пор.
То, что в интернете под любым постингом против абортов собирается огромное количество глумливых комментариев, фактически начинаются «вой и улюлюканье», говорит само за себя. Настоящее обстоятельство говорит лишь об одном: кто-то очень не хочет, чтобы общественное мнение радикально повернулось против абортов. Кто-то очень не хочет, чтобы русские проголосовали за безгласных, которые сегодня безжалостно уничтожаются. Кто-то очень не хочет, чтобы Путин понял, что его враги и враги законодательного запрета аборта — одни и те же, с позволения сказать, лица. И, если уж у нас на повестке дня «мягкая сила», то и действовать надо в духе с ней. Будущее есть только у России без абортов.
