Год назад начался украинский «Евромайдан», который остановил размеренную 23-х летнюю историю Украины, заставив ее без всякого управления мчаться неизвестно куда, в тартарары. Разделил страну, разрушил ее территориальную целостность, которая казалась незыблемой все 23 года, превратил ее граждан в озлобленных зомби, ненавидящих всех, кто не похож на них. Возможно, когда-нибудь в учебнике истории будет написано, что «Евромайдан» был началом конца Украины. Во всяком случае, в том виде, какой мы ее привыкли видеть. Это сейчас в одной части страны горят дома, летят снаряды и одни граждане Украины стреляют в других, в то время, как в оставшейся вооруженные люди издеваются над понятием «демократия», экономика стремительно разрушается, жители мерзнут в собственных квартирах, не решаясь выступить против беспредела.
Но тогда еще всего этого не было. Нельзя сказать, что Украина жила при Януковиче хорошо, но и что плохо – тем более. Во всяком случае, по сравнению с теми ужасами, что происходят сейчас. Этого ли хотели зачинщики «Майдана»? Нет, не те, кто его инспирировал, а те, кто первыми на него вышли по идейным соображениям? Хотели всего лишь подписания ассоциации с Европой. И хотя мало кто понимал, что это такое на самом деле, и что это дает, просто хотели, и все. Тем более, что государственная пропаганда в течение многих лет «впаривала» им, что Европа это хорошо. Хотели одного, а получилось – что получилось. Былую Украину уже не вернуть. Никогда. Как не склеить разбитую чашку. И украинский кризис бесповоротно изменил ход истории не только для самой Украины, но и для всего мира – в первую очередь для России.
Как украинские революции влияли на внутреннюю политику России?
Вспомним первую оранжевую в 2004-м. До нее в российской политике тишь, гладь, да благодать. Население еще отчасти живет тем контрастом между недавно закончившимися страшными «лихими девяностыми» и эпохой Путина. Разумеется, сравнение в пользу последнего, и Путин в начале года закономерно получает заслуженный 71 процент на выборах. На внешнеполитическом фронте, правда, не так уж спокойно: недавно произошла «революция роз» в Грузии, приведшая к власти уже очевидно менее лояльное России новое руководство, весной вступили в НАТО и ЕС страны Балтии.
Впрочем, есть проблемы и внутри страны, террор, объявленный потерпевшими поражение во второй чеченской войне боевиками, вышел на невероятный уровень: в феврале теракт в московском метро, в мае в результате взрыва погибает Ахмад Кадыров, в августе снова взрыв в Москве, у станции «Рижская», наконец, в сентябре – Беслан. Именно последнее стало формальным поводом для начала самого серьезного закручивания гаек в нашей политической системе в новейшей истории. Отменили прямые выборы губернаторов, выборы в Госдуму по мажоритарной системе, запретили избирательные блоки и, наконец, ввели практически неподъемное ограничение для численности партий – 50 тысяч членов.
Вот в таких условиях происходят два внешнеполитических потрясения: сначала терпит крах наша избирательная стратегия в, казалось бы, совсем уж дружественной Абхазии и, практически одновременно – «оранжевая революция» на Украине. Случайно или нет, но это все совпало: начало изменения, казалось бы, застывших в 90-е контуров постсоветского мира, и резкое ужесточение российской политической системы. И на этом фоне происходит резкое оживление оппозиции.
Впервые мы узнали, что молодежная политика – это не только политика власти в отношении молодежи, но и когда молодежь занимается политикой. Ведь раньше среди молодых людей политика была крайне не престижным занятием, и занимались ей в основном только крайне левые (НБП, АКМ, РКСМБ) и правые (РНЕ, ННП, ФНРД) радикалы. Пропрезидентский РСМ, унаследовавший от Комсомола не только инфраструктуру и имущество, но и бюрократическую сущность, политикой как таковой не занимался. Впрочем, с приходом Путина появились «Идущие вместе», но это было только начало новой молодежной политики. Сразу после «оранжевой революции» как грибы после дождя стали расти российские «оранжевые» молодежные организации: «Оборона», «ДА», «МЫ», «Идущие без Путина», «Пора», «Я думаю», «Стопкран», «Смена», резко активизировались молодежки старых либеральных партий – СПС и «Яблока». Правда, большинство из них были организациями двух-трех человек, но их малочисленность с лихвой компенсировалась красочностью акций, бум которых начался после символического подношения апельсинов к приемной ФСБ 16-летней Анастасией Каримовой.
И в том же 2005-м в противовес одна за другой стали расти прокремлевские организации: МГЕР, «НАШИ», «Россия молодая», «Местные», ЕСМ. Политика внезапно стала модным трендом среди молодежи. Слова «хипстер» тогда еще не было, но сотни хипстеров уже ходили на модные политические дебаты, организуемые Навальным, сидели сутками в «уютных жежешечках» и мечтали о революции (или наоборот). Кстати, процесс исключительной политизации «Живого журнала», пик которого пришелся на 2005-2008 годы, начался с сообщества, посвященного выборам президента Украины, когда мы вдруг осознали, что блогосфера – это посильнее любых СМИ, задолго до т.н. «твиттерных революций».
Конечно, нельзя сказать, что, не будь революции на Украине, всего этого не произошло бы. Ведь сворачивание многих политических свобод началось чуть раньше, события в Киеве лишь подстегнули процесс. Да и оппозиция и без того не стала бы сидеть сложа руки, уже тогда ведь существовал «Комитет 2008», правда, очевидно, совершенно недееспособный. Но «оранжевая революция» заставила многих поверить, что такое возможно и в России, особенно после того, как полгода спустя, случилась цветная революция уже в Киргизии. Многих не только среди оппозиции, но и во власти. И последние, безусловно, задумались. И еще неизвестно, была бы в ином случае «эпоха надежды» во время президентства Медведева, т.н. «оттепель» с последующей, хоть уже и при новом сроке Путина, реальной либерализации. И многие нынешние политики и чиновники должны сказать «спасибо» этому «оранжевому периоду», который вытолкнул их на политический олимп.
Надо сказать, что и ваш покорный слуга воспринял первый «Майдан», если уж не положительно, то уж точно не враждебно. Многие тогда этим «переболели». Кто-то недолго, как Олег Кашин (кстати, тоже получивший широкую известность в период «оранжевой романтической юности»), уже в конце 2005-го написавший во «Взгляде» колонку под названием «Слава России», основной лейтмотив которой – слава богу, что никакой революции не будет. А кто-то носился с «оранжевой темой» вплоть до начала протестов 2011-го, когда и слепому стало ясно, что Россия уже не та. Но так или иначе, все мы, и революционеры, и охранители, должны признать, что события 2004-2005 гг очень сильно нас изменили и изменили Россию.
Быстрому отрезвлению и выветриванию «оранжевого тумана» способствовал взгляд на то, что происходило на Украине после 2005-го года, понимание того, что ничего хорошего из революции, которую так романтизировали, мягко скажем, не вышло. В итоге, все это привело к новой революции, уже не столь романтичной. Если первый «Майдан» начинался мирными митингами и шествиями, то второй начался нападением радикалов на активистов КПУ, охранявших памятник Ленину, а, спустя две недели, варварским разрушением этого объекта мирового культурного наследия. Если в первый «Майдан» протестующие дарили милиции цветы, то во второй - «коктейли Молотова» и горящие покрышки. Если первый «Майдан» напугал, или, во всяком случае, серьезно повлиял на политику российских властей, то второй напугал уже простых людей, которые внезапно увидели, что «Майдан» это не только песни, пляски, оранжевые ленточки и воздушные шарики, но грязь, горящие здания, выстрелы, кровь, смерть, и апогеем – хаос, фашизм и гражданская война
Как повлияет новая украинская революция на внутреннюю политику России, нам еще предстоит узнать в ближайшем будущем. Мы еще только в начале масштабного кризиса, еще не успели почувствовать на себе последствия санкций и скачка цен на нефть в полную силу. Да и наша по сути разгромленная в 2012-2013 гг «болотная» оппозиция еще не готова возглавить какой-либо социальный протест, завести его в нужное русло, а новой у нас пока не появилось. Но, несмотря на это Запад уже едва ли не прямым текстом заявляет, что его цель – насильственная смена власти в нашей стране.
И лишь потому, что украинская революция спровоцировала глобальные изменения геополитического баланса. И пусть кусающие себе локти из-за потери Крыма и угрозы потери и юго-востока, узурпаторы власти в Киеве скажут за все это «спасибо» себе! А еще за то, что рейтинг Путина, которого они считают главным врагом после Януковича (а может, и не после), благодаря их деятельности взлетел почти до 80 процентов, впервые с 2008-го года. И самый главный итог в том, что России удалось впервые за последние четверть века изменить сценарий, написанный в Вашингтоне. Пусть пока незначительно – но это прецедент, гораздо более серьезный, чем прецедент с признанием Косова в 2008-м и симметричным признанием Абхазии и Южной Осетии, это новая страница истории, в которой однополярного мира уже не будет. И за это тоже надо сказать «спасибо» тем, кто год назад скакал на «Майдане».
