Одной из особенностей, отличительных черт Западноевропейской цивилизации является дуализм, одновременное наличие противоположных несочетающихся черт, находящихся в сильном, недиалектическом противоречии. Про традиционно предшествующий началу поста карнавал, в рамках которого происходит почитание отнюдь не Бога, но после которого прихожане как ни в чём не бывало постятся и ходят на мессу, говорилось много раз. Ровно, как и про особенность мировоззрения западноевропейских элит, для которых принцип: «Вы не понимаете, это другое» понятен и самодостаточен.
Дуализм естественен для европейцев, но в основном относится к этическим и морально-нравственным вопросам. Для них нет никаких противоречий, чтобы позвонить в полицию и сообщить, что лучший друг после завершения празднования сел за руль пьяным. Однако, большая часть проявлений общественной жизни свободна от подобной двойственности. Религиозные, классовые, социальные, этнические и др. противоречия могут быть очень болезненными, вплоть до разжигания гражданской войны. Современные социология, политология и экономика выросли из этих противоречий.
Между тем, среди европейских народов есть один, для которого дуализм является важнейшей чертой, основой существования и выживания, речь идёт об итальянцах. С точки зрения современных общественных наук, данная этническая система / общество давно должно было распасться, погрузиться в гражданскую войну, но ничего подобного не происходит. Может появиться соблазн найти в этом влияние католичества и Ватикана, но нет, последний был и является квинтэссенцией, эталоном дуализма.
Государство Италия появилось лишь в середине XIX в., а до того момента многие всерьёз рассматривали данное название исключительно как географическое, отказывая в национальном единстве. Около 1,5 тыс. лет Апеннинский полуостров жил в условиях мозаичности, множества путей развития (города, республики, княжества и др.), параллельной эволюции традиций, но с поддержанием исторической, этнорегиональной и религиозной общности (католицизм).
Политическая составляющая процесса Рисорджименто хорошо изучена, но многие упускают важнейший элемент культурно-языкового строительства единой политической нации – роман Алессандро Манцони «Обручённые» (1827 г.), написанный на тосканском диалекте, который стал основой итальянского литературного языка. В отличие от остальных европейских народов, в Италии не произошло окончательного и явного разделения общественной и религиозной жизни, сохраняя элементы Средних веков и делая отдельные черты схожими с Исламским миром, но без сильного мистического начала. Одним из следствий этого стала «восточная» политическая система, где люди поддерживают харизматических лидеров, а не формальные программы политических партий.
История других европейских народов после объединения линейна, хорошо укладывается в позитивистские модели, но дуалистическая Италия идёт своим, уникальным путём. Поляризация и двойственность не ведёт к распаду, не решается диалектически, наоборот, полярные и противоречивые состояния замечательно уживаются внутри общества, словно речь идёт о семье, где несмотря ни на что, все продолжают любить друг друга. Своего рода народ-семья, с постоянными конфликтами и скандалами, но связи не рвутся, никто не считает баланс хороших и плохих дел, прощая друг друга.
Промышленный развитый север против аграрного отсталого юга. Унитарное государство против высокой автономии регионов, с латентным сепаратизмом, но не выходящим за пределы слов. Ватикан сам по себе сплошное дуалистическое противоречие. Формальные государственные институты против антигосударственных форм местного самоуправления и самоорганизации (мафия, нобили, олигархи, депутаты и др.). Семья, семейные и квази-семейные связи играют важнейшую роль, суммарно они в разы сильнее, чем в остальной Европе.
Однако, в подобных отношениях отсутствует многоуровневая, жёсткая иерархия, статусность, подсчёт степеней родства, что характерны для трайболизма, традиционных родоплеменных обществ. Взаимная любовь и уважение, а не подчинение традициям лежат в основе итальянской семьи, а общество воспринимается как множество таких семей. Следствием подобного восприятия является слабое понимание интересов страны. Население уверено, что элиты живут по тем же принципам (кумовство, помощь своим, коррупция и т.д.), и они правы.
Самопожертвование и бескорыстие ради неких абстрактных, не сводимых к прямой и очевидной личной / семейной пользе, целей государства, чужды и не принимаются большей частью общества. Итальянцам со стороны государства и властей постоянно видится обман. Дуалистичные, не снимаемые общественные противоречия в итальянском обществе не диалектичны, оттого и порождают химер, вроде фашизма (корпоративно-тоталитарная нация-государство). Собственно, что ещё могла породить «буржуазия», являющаяся наследницей торговых республик и частью традиционной элиты.
Всё описанное делает итальянское общество устойчивым к внешнему давлению, позволяя быстро и без серьёзной внутренней перестройки приспособиться к новым условиям, не испытывая при этом стыда и вины. Дуализм формирует широкое пространство для манёвра, пусть и на ограниченное время. Консервативные по лозунгам и взглядам итальянские политики легко и спокойно встроились во внешний ультралиберальный глобалистский дискурс, повторяя путь Ватикана. Кто у власти, того и поддерживает Италия, оставаясь при этом собой.
Обратной стороной подобного является вечное нахождение в полупозиции - стратегия «катеначчо» (запертая дверь). Италия неспособна консолидировать все силы и ресурсы, отдать себя полностью борьбе, проявить лучшие качества. Ни о каком героизме и подвиге народа речи не идёт, полупозиция хороша для выживания, игры от обороны, но совсем не подходит для игры первым номером. Ждать от Италии проявления лидерских качеств, формирования геополитического блока или попыток экспансии не стоит. Однако, после того, как сила и возможности Дональда Трампа станут окончательно ясны, политика Рима станет столь же консервативной, как у Будапешта, и в этом они будут искренни.
До момента фактического распада, прекращения функционирования ЕС и НАТО (2027-2028 гг.), Италия будет действовать в фарватере консервативных сил, очищаясь от либерализма. В 2028-2035 гг. ей придётся уходить в глухую оборону, ожидая, кто из субъектов получит преимущество, чтобы подстроиться под его политику. Наибольшие шансы у Ватикана, главное, чтобы последний вспомнил, что он в первую очередь духовный центр, а лишь потом геополитический игрок, иначе будет очередное непотребство. Для России Италия слишком далека, наш приоритет – Восточная Европа и Балканы, всё остальное вторично, ресурсы и возможности ограничены.
И, да, несмотря и согласно всему сказанному, найти общий язык с итальянцами нам будет много проще, чем с французами, немцами и прочими народами Западной Европы, точнее, им сделать вид, что они нас понимают…
