На Благовещение разрешает рыбку
монахов древних пламенный устав.
Так разрешает офицер улыбку
и даже песню, от войны устав.
Так разрешает небо Петербурга
безоблачность Ташкента на денёк.
Так пленному зимой даётся бурка,
больному экзотический цветок.
Премудро разрешенья и запреты
в тяжёло-лёгкой жизни сплетены,
чтоб человеки - вечности кадеты
хранили чувства счастья и вины.
Благословленье с наказаньем в паре
обходят поселенья, словно класс.
Нуждаясь то в опоре, то в опале,
живёт душа, промытая не раз.
Командировки к отпуску приводят,
страдальцы посылаются к морям.
Морозы-воспитатели уходят,
передавая мёрзнувших лучам.
Жизнь - зебра чёрно-белая, жизнь - ёжик
( колючки над пушистым животом).
Есть тумблеры: "боль снизить", "боль умножить",
"боль прекратить", "боль выслать о другом".
Тиски печалей раздвигает мама.
Начальники закручивают их.
Комедия сегодня, завтра драма
переплавляют жителей земных.
Давленье падает. Приходит послабленье
законов, даней, каторжных трудов.
Сначала выпорют, потом, на удивленье,
дадут наесться неземных тортов.
На Благовещение разрешает рыбку
монахов древних пламенный устав -
к военным трубам добавляют скрипку,
подвешивают погремушку в зыбку,
втирают мазь в натруженный сустав.
