Москва предала их тогда, когда, казалось, всё уже закончено. Уже "чёрные береты" — подразделения рижского ОМОНа — заняли все ключевые объекты Риги, уже были блокированы и разоружены в своих казармах "айзсарги" — главная силовая опора новой латышcкой власти, успевшей объявить себя независимой, а сама власть трусливо забилась в бункер гражданской обороны, откуда вела переговоры об условиях сдачи. Уже над ратушей и домом правительства Латвии затрепетали на ветру флаги СССР. И тут наступило 21 августа 1991 года. ГКЧП рухнул, к власти пришли "демократы": те, кого мы теперь знаем под именем "либералов" — Ельцин, Чубайс, Бурбулис, Шахрай, Гайдар, Собчак и присные. Уже на следующий день, 22 августа, одним из первых указов новой власти стало признание независимости Латвии, Литвы и Эстонии, а уже 28 августа 1991 года новый министр внутренних дел СССР генерал-лейтенант Виктор Баранников подписал приказ N 305 "О расформировании Рижского отряда милиции особого назначения".
…В те дни они стали беглецами. Новые московские власти легко подписали ордера на аресты и передачу латышской охранке десятков офицеров, верно исполнивших в те дни свой долг. Среди них, одним из первых в списке, — Владимир Антюфеев, бывший начальник уголовного розыска Риги.
До 1991 года майор милиции Антюфеев был одной из легенд Рижского уголовного розыска. Пройдя путь от простого оперативного сотрудника до одного из руководителей уголовного розыска, Антюфеев мог бы вполне спокойно пережить "смутные годы", встроиться в "новый порядок", смириться с независимостью новой Латвии.
В чем, в чем, а в его услугах нуждались всегда. Отличный офицер криминальной полиции, он мог выбирать себе должность и место службы. Из аппарата тогдашнего спикера Горбуновса не раз и не два приходили предложения о переходе на службу новой Латвии, гарантиях всех благ и льгот. Напоминали, что Антюфеев не один — пора подумать и о семье…
Вместо этого Антюфеев становится одним из руководителей Сопротивления. Тех, кто остался верен присяге, для кого слово "Союз" звучало тогда, как пароль.
До сих пор при рассказе об августовских днях 91-го года Антюфеев горячится, переживает:
"Мы же все сделали тогда! За два дня восстановили Советскую власть в республике — "лабасы" начали вывешивать красные флаги в окна. От Горбуновса звонили, упрашивали их "понять правильно", сохранить хотя бы культурную автономию. Правительство разбежалось. Забилось в подвалы штаба гражданской обороны. А потом нас всех предала Москва…"
Ту, первую, но, может быть, самую главную войну, они проиграли. Войну за Союз. Слишком ошеломляющим был удар, слишком масштабным и невероятным было предательство. Слишком мало было опыта противостояния таким новейшим технологиям организационного оружия. Но она же и многому научила…
Был маленький пароходик, неторопливо шлепавший винтами по Днестру — от Лимана до Дубоссар и обратно. Путь в одну сторону занимал почти две недели — наверное, столько же, если идти пешком. На этом пароходике жили странные люди, которые называли друг друга только по именам, но то и дело забывали отозваться на новые и непривычные: "Вадим", "Николай", "Сергей". Не признанная никем, существующая еще лишь только в душах людей, на измятых ветром митинговых плакатах Приднестровская республика, ее президент Игорь Николаевич Смирнов совершили в те дни великий нравственный подвиг — приняли под свою юрисдикцию беглецов из Прибалтики…
…Республика начиналась со знамени, с двух пистолетов Макарова, один из которых был учебным, со Слободзейского горотдела полиции, из которого попросту выгнали всех "румын" — народофронтовцев. И командовал этим захватом никому не известный офицер, представлявшийся всем как Вадим Шевцов. Под этим именем я знал много лет Владимира Антюфеева…
А потом началась агрессия Молдовы против Приднестровья. Бои под Дубоссарами, Григориополем, захваченные врасплох Бендеры…
…Они пошли в третью атаку. Это было за гранью человеческих сил. Две предыдущие захлебнулись под кинжальным огнем румынских "рапир" и бээмпэшек. Густо чадила на мосту страшная зазубрина разорванного взрывом танка, еще два подбитых курились дымом под насыпью. Казалось, никто уже не сможет прорваться по открытой со всех сторон полуторакилометровой бетонной ленте бендерского моста на правый берег Днестра. Но там, за мостом, за спешно окапывающимися на крутом берегу румынами, в полном окружении дерутся и умирают бойцы бендерского батальона республиканской гвардии. Там, в подвале здания горсовета, десятки людей, которым в случае пленения не избежать смерти. И они пошли в третью атаку. Всего сотни две бойцов.
Их поднял не генерал и даже не армейский офицер, их поднял в атаку высокий человек в гражданских брюках и серой куртке, с коротким автоматом АКСУ в руках. Он не уговаривал — он просто встал на пути у отходивших под огнём бойцов, и спокойно повторял, не обращая никакого внимания на пули, то и дело высекавшие каменные искры у ног:
— Нельзя отступать! Упустим время — дадим румынам закрепиться. Надо идти! Надо собраться и идти! Там наши ждут подмоги! Надо идти! Пошли!
И они пошли. Обгоняя и прикрывая собой того, кто их повёл в эту атаку. Словно искупая этим какую-то необъяснимую, свою солдатскую, вину, оттого что он, министр безопасности, а совсем не войсковой командир, поднял их в бой.
До сих пор нет логического объяснения тому, как же штурмовому отряду удалось пройти эти полтора километра под кинжальным огнём, как они смогли ворваться в Бендеры и на плечах запаниковавших румын пройти город почти насквозь. Но они сделали это! Сотня казаков, гвардейцев, "тесеошников" всего с одним танком прорвалась в город. Потом, спустя месяцы, станет известно, что бежавшие румыны по численности превосходили приднестровцев почти в десять раз. Но тогда это было неважно. Важно было прорваться к горсовету, деблокировать его и вывести из-под огня сидящих там женщин, детей, стариков, городскую администрацию.
…Я помню, как всего через пару дней мы сидели с Антюфеевым в его кабинете, и он как-то очень скупо, без эмоций, вспоминал этот штурм. Больше говорил об экипаже прорвавшегося в Бендеры танка, о мужестве казаков, бендерских гвардейцев. И мы вместе гадали о том, как и чем стоило бы их наградить за этот подвиг. Мечтали о том времени, когда у республики будут свои ордена, медали…
Ту, свою вторую войну, Антюфеев выиграл! Приднестровье добилось независимости.
Потом была третья его война. Самая мучительная и тяжёлая. После агрессии Молдовы Приднестровье оказалось в глухой блокаде. С одной стороны — линия фронта через которую получившие по мозгам "румыны" не пропускали ни тонны продовольствия, ни литра топлива. С другой — Украина, которая лукаво присматривалась к происходящему и, не стесняясь, "наваривалсь" на приднестровской беде, требуя "откаты" за каждую пропущенную в республику фуру или цистерну. Внутри — парализованная промышленность, разрушенные города и посёлки, банды всех мастей и расцветок, тысячи единиц оружия на руках. А ещё начало поднимать голову румынское "подполье". Молдова, не добившись победы на поле боя, решила развалить республику изнутри. Активизировалась "пятая колонна", в республику стали проникать диверсанты и террористы. Нужно было поставить на их пути надёжный заслон, а ещё бороться с криминалом, прорывать блокаду. И на всё это у него под руками всего несколько десятков человек.
Я не буду много рассказывать о его работе. Не хватит целой книги. О блестящих контрразведывательных операциях, об арестованных молдавских шпионах, о задержанных с поличным диверсантах, о ликвидированных бандах и отправившихся за решётку криминальных авторитетах. Лучше всего о работе Антюфеева говорит то, что во всех натовских справочниках по республикам бывшего СНГ Министерство государственной безопасности ПМР характеризовалось как "одна из самых эффективных и высокопрофессиональных спецслужб на территории бывшего СССР". Этим всё сказано.
Но Антюфеев не замыкался в рамках своей "тихой" профессии, его организаторские способности очень скоро сделали его одним из самых эффективных, авторитетных и инициативных приднестровских политиков.
Именно Антюфеев в труднейшие девяностые, когда республика оказалась в полной изоляции, был тем, кто организовал первый и все последующие российские депутатские, писательские, журналистские "десанты" в республику, которые прорвали эту блокаду и вынудили даже прозападное и насквозь антирусское ельцинское правительство не сдавать ПМР. Потому что благодаря его усилиям миллионы россиян считали Приднестровье братской республикой, и предательство её стоило бы кресла или проигранных выборов любому чиновнику. И все эти годы "народная дипломатия" держалась на его энтузиазме.
Именно Антюфеев смог "пробиться" в Кремль в двухтысячные и остановить фактически уже решённую там "передачу" ПМР Молдове в лице Воронина, когда лукавый молдавский президент попытался обвести вокруг пальца только-только пришедшего в Кремль нового российского президента, обещая ему "союз" с Молдовой сразу после "сдачи" ПМР. Именно Владимир Антюфеев был тем, кто вынудил Воронина сесть за стол переговоров и на бумаге засвидетельствовать все свои обещания и условия. И прижатый к стене Воронин отказался от всех обещаний и стал подписывать "меморандум Козака", а затем ещё сильнее ужесточил блокаду Приднестровья.
Эту войну, войну за выживание и будущее республики, Владимир Антюфеев, на плечах которого уже к этому моменту лежали золотые генеральские погоны, блестяще выиграл! Именно Шевцов своим авторитетом, своей громадной энергетикой и харизмой все эти годы сохранял и хранил республику.
Осенью 2011 года началась четвёртая его война.…Почти всем аналитикам и наблюдателям было понятно, что очередные выборы президент Приднестровья Игорь Смирнов проиграет. Из некогда яркого трибуна, народного лидера Игорь Николаевич превратился в стареющего чиновника, далёкого от бед и чаяний простых людей, чьё ближайшее окружение откровенно злоупотребляло своей "близостью" к "папе", как за глаза называли Смирнова в узком кругу. Нужны были перемены. И те, кто держал нос по ветру, стали искать новую ставку, в Москву на смотрины потянулись переговорщики с "женихами". Именно тогда самому влиятельному политику Приднестровья министру МГБ Владимиру Антюфееву недвусмысленно из Москвы намекнули, что пора поддержать нового кандидата и назвали имя…
Кандидата, чьи связи со спецслужбами Молдовы и Украины были им установлены ещё тогда, когда он только начинал свою политическую карьеру, кандидата с украинским паспортом в кармане и готовностью служить тому, кто сильнее, за кем стоят большие деньги…
Поддержать такого "кандидата" Владимир Антюфеев не мог.
Проблема Владимира Антюфеева одна — он слишком честен для сегодняшнего века. Века Измены. Даже когда после первого тура уже всем стало ясно, что президент Смирнов никогда не выиграет выборы и к Антюфееву через друзей и знакомых потянулись ходоки с предложением "договориться" и "сдать" Смирнова, он не предал президента, хотя очень хорошо понимал цену этой верности.
Просто Владимир Антюфеев — человек Чести.
Просто он всю свою жизнь отдал Приднестровью.
Здесь погибли его ближайшие друзья.
Антюфеев отдал всё республике: здоровье, судьбу, веру и верность, и отдать республику проходимцу и авантюристу он не мог. Поэтому открыто выступил против него и рассказал на экстренной пресс-конференции всё, что знал о "кандидате"…
На последовавшем за этим вторым туре выборов он победил. Главным аргументом выбора стало то, что его "поддержала Москва"…
Почти сразу после выборов в ПМР прошла большая "чистка". И первой жертвой её стало МГБ. Самая эффективная на постсоветском пространстве спецслужба была уничтожена. На улицу выбросили великолепных профессионалов, боевых офицеров, награждённых боевыми медалями и орденами. Не потому, что они в чём-то провинились перед республикой, а потому что не продемонстрировали "личной преданности" новым властям, потому, что это "люди Антюфеева". И многим из них пришлось не по своей воле стать беженцами — на них открыли уголовные дела. Одним из таких изгнанников стал сам министр госбезопасности Владимир Антюфеев. Второй раз в жизни ему пришлось "уходить" из республики, которой были отданы главные годы жизни. Начинать всё сначала. И, несмотря на это, в четвёртой своей войне он победил. Победил, сохранив свою честь . Честь офицера…
С огромной горечью наблюдает сегодня Антюфеев за тем, что происходит в Приднестровье.
Республика, буквально стиснутая между откровенно враждебной, все эти годы стремящейся её поглотить Молдовой и лукавой, готовой переварить жирный кусок ПМР Украиной, просто не выживет без серьёзной и активной спецслужбы. И уничтожение МГБ — это очень серьёзный знак России того, каковы действительные цели нового руководства ПМР. Чтобы лучше понять, кто же сегодня управляет Приднестровьем, достаточно одного факта — спецслужбы Молдовы заполучили списки и паспортные данные всех бывших и действующих сотрудников МГБ…
Роль Приднестровья в новейшей истории России ещё ждёт своих исследователей. Эта "русская Испания" 90-х сформировала особую плеяду политиков и общественных деятелей. Достаточно сказать, что Игорь Стрелков и Александр Бородай воевали в Приднестровье. Председатель крымского парламента Владимир Константинов родом из Слободзейского района Приднестровья, а председатель правительства Крыма Сергей Аксёнов — из соседних Бельц…
Когда пришло время его пятой войны, бывший министр госбезопасности Приднестровья Владимир Антюфеев стал вице-премьером по силовым вопросам Донецкой народной республики (ДНР). О его назначении заявил тогдашний премьер-министр ДНР Александр Бородай. "Вице-премьером по силовым вопросам назначен Владимир Антюфеев",— сказал господин Бородай. Он уточнил, что Владимир Антюфеев имеет российское гражданство. Господин Антюфеев, в свою очередь, заявил, что "всю жизнь посвятил борьбе с национал-фашизмом в Латвии, Молдове", а теперь займется этим и на Украине. "Я приглашен руководством ДНР для организации работы правоохранительных структур, поскольку национал-фашисты Украины дестабилизировали работу данных структур",— сказал Владимир Антюфеев. По его словам, главной задачей в его работе станет воссоздание правоохранительных структур. Он добавил, что в сферу его управления войдут органы госбезопасности, юстиции, МВД, а также суды…" — телеграфно сообщил на весь мир Интерфакс.
О "донецком" периоде Владимира Антюфеева известно крайне мало. Наверное, это и хорошо. Ведь в ДНР он приехал, чтобы помочь молодой республике создать свою спецслужбу. И, судя по тому, что лента новостей то и дело приносит информации о задержании боевиков-террористов, разведчиков и корректировщиков огня, с задачей своей Владимир Юрьевич справился. Но есть в его донецкой биографии то, что уже вошло в историю обороны Донбасса. О чём хорошо помнят те, кто тогда был рядом с ним
В конце августа, когда над ДНР нависла угроза рассечения пополам и потери коммуникаций на Россию, в Донецке прошёл военный совет, на котором решалась судьба города. И на этом совете отвечавший тогда за военные вопросы командующий вдруг поразил всех своим приказом:
— Город удержать невозможно. Мною принято решение Донецк оставить и отходить в сторону Тореза. Здесь для прикрытия отхода и для диверсионных действий в тылу противника оставить добровольцев. Колонна с имуществом и семьями уже начала движение…
И, как когда-то на Бендерском мосту подполковник Антюфеев лично останавливал отступающих бойцов, так и в этот раз именно Антюфеев стал тем, кто, имея на тот момент высшую власть в республике, отменил приказ о сдаче Донецка, остановил вышедшую в сторону границы колонну с имуществом и семьями тогдашнего руководства. "Мы будем защищать город! — сказал он на том военном совете. — Никто Донецк не оставит!"
Так началось сражение за Донецк. Тяжелейшая его оборона, которая закончилась блестящей военной операцией на окружение, когда в "котле" под Иловайском были разгромлены и уничтожены самые боеспособные бригады киевских карателей…
И в ослепительном блеске славы этой победы есть доля его усилий, его воли, его мужества, его чести.
…Пять войн за спиной генерала Антюфеева. Пять войн длиною в жизнь. Жизнь, отданную целиком и без остатка служению России.
И пусть высокое звание Герой России ещё не нашло своего представления с его именем, но для тех, кто знает Владимира Юрьевича, для тех, кто прошёл рядом с ним через эти войны, для всех нас он — подлинный Герой России. В самом высоком и истинном смысле этого понятия!
Слава Антюфееву!
На фото Владислава Шурыгина: апрель 1992 года, окопы под Дубоссарами, первый русский писатель- ский десант в Приднестровье. Слева направо: Александр Проханов, Вадим Шевцов, неизвестный боец Республиканской гвардии, академик Игорь Шафаревич, Сергей Лыкошин (у бруствера), далее вперёд: Анатолий Афанасьев, Николай Анисин, Дмитрий Балашов, дубоссарские ополченцы. Даже эту первую по- ездку, фактически под пули, организовал Вадим Шевцов, тогда ещё просто подполковник уголовного розы- ска. И именно после этой поездки была прорвана информационная блокада вокруг Приднестровья.
