Официальным поводом для онлайн-беседы президента РФ Владимира Путина и председателя КНР Си Цзиньпина 28 июня стало 20-летие российско-китайского Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве, подписанного 16 июля 2001 года.
Эта разница в датах заставляет задуматься, а текущая военно-политическая ситуация — предполагать, что истинной целью беседы была демонстрация силы всем западным «партнерам» Москвы и Пекина, в первую очередь США и Великобритании, чьи вооруженные силы сейчас открыто стягиваются к границам как РФ, так и КНР.
Об этом говорили высшие руководители нашей страны (Путин, Шойгу, Лавров, Бортников, Герасимов и другие) на IX Московской международной конференции по безопасности 22-24 июня.
Об этом говорила провокация британского эсминца УРО Defender у берегов Крыма 23 июня.
Об этом говорят начавшиеся 28 июня в Черном море маневры Sea Breeze 2021 с участием Украины, США и трех десятков «союзных» с ними стран.
Об этом специально говорил тот же глава МИД РФ Сергей Лавров в опубликованной 28 июня статье.
Об этом говорят «встречные» учения российских ВМФ и ВКС в восточном Средиземноморье, с пусками «Кинжалов» и «Калибров».
Об этом говорит начало ходовых испытаний нашей новейшей АПЛ «Белгород», способной нести как суперторпеду «Посейдон», так и глубоководный спецаппарат «Лошарик».
Об этом говорит запуск с космодрома Плесецк новой межконтинентальной баллистической ракеты, пока именуемой «Союз-2».
Об этом говорят вести с коронавирусного фронта, где следом за индийским «дельта»-штаммом SARS-CoV-2 сразу появился латиноамериканский «лямбда»-штамм (кстати, где все промежуточные модификации, от «эпсилона» до «каппы», в соответствии с греческим алфавитом?).
Вдобавок «ученые» из Вашингтонского университета прямым текстом заявили о том, что их работы с возбудителем COVID-19 увенчались успехом — им удалось получить у модифицированного штамма новый механизм заражения.
Конечно, заявили они это с выражением озабоченности, что подобная мутация может произойти и вне лаборатории, но все понимают, что это уже открытый шантаж. А вычисленные эпидемиологами на кончике пера «суперраспространители» заразы — эвфемизм невидимых нам, а потому пока неуловимых «джеймсбондов» биологической войны с правом на массовые убийства.
В этой связи почему-то вспоминаются слова Генри Киссинджера, сказанные еще в 2012 году:
«Мы до сих пор позволяли Китаю наращивать военную мощь, а России восстановиться от «советизации». Все это для того, чтобы дать им ложное ощущение бравады, это же их быстрее и погубит. Мы — как умелый стрелок, который подначивает слабака взять ствол. И как только тот потянется к оружию — пиф-паф! Надвигающаяся война будет настолько жесткой, что выиграть может лишь супердержава. А это мы, ребятки!»
Как можно видеть, заявленный американским гуру геостратегии «пиф-паф!» сегодня — вовсе не гиперзвук и не ядерные ракеты, не военные спутники и даже не кибер— или медиатеррор. Это биологическое и генетическое оружие, только краешек возможностей которого демонстрирует нам пандемия COVID-19.
Что готовы противопоставить этим все более явным угрозам в Москве и Пекине? Беседа Владимира Путина и Си Цзиньпина, а также принятое ими Совместное заявление к двадцатилетию подписания Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между РФ и КНР дают ответы на этот вопрос.
Заявив о продлении договора еще на пять лет, до февраля 2027 года, а также отметив роль КПК в создании и развитии КНР за сто лет с момента ее создания, и российская, и китайская сторона признали, что проблемы, вызванные пандемией COVID-19, усиливают мировую нестабильность и используются рядом стран, как и другие военно-политические и социально-экономические инструменты, для получения преимуществ и достижения победы в «игре с нулевой суммой».
17-страничное Совместное заявление, в котором перечисляется весь спектр угроз и подчеркивается ведущая роль ООН и его институтов, включая ВОЗ, в обеспечении глобальной безопасности, а также недопустимость ее подмены различными структурами и договоренностями в рамках коллективного Запада, готовилось и согласовывалось на протяжении достаточно длительного времени и, по сути, является совместным ответом на Новую Атлантическую хартию, в которой США и Великобритания открыто признали Россию и Китай своими врагами.
Следует признать, что предлагаемый Путиным и Си образ будущего выглядит куда более привлекательным и перспективным для человечества, чем англосаксонская программа укрепления и усиления терпящего крах однополярного мира. И, конечно, особое значение в данном контексте имеет следующая фраза:
«Россия заинтересована в стабильном и процветающем Китае, а Китай заинтересован в сильной и успешной России».
Она фактически фиксирует то «разделение труда», к которому стремятся стороны-участницы в рамках нынешнего стратегического партнерства между Москвой и Пекином: Китаю — стабильность и процветание (социально-экономический аспект), России — силу и успешность (военно-политический аспект).
И в беседе, и в заявлении особо подчеркивалось отсутствие каких-либо системных противоречий между РФ и КНР — в отличие от ситуации внутри коллективного Запада, включая «обновленный» американо-британский блок. И, видимо, этот момент требовалось прояснить именно сейчас, а не завтра или послезавтра, к «дате», — чтобы удержать западных «партнеров» от дальнейшей эскалации международной напряженности. А также от иллюзий, что с Россией и Китаем они могут справиться по очереди и поодиночке.
Насколько это удалось главам двух евразийских держав — покажет время.
