Пресс-конференция президента Российской Федерации Владимира Путина 20 декабря даёт немало пищи для размышлений — впрочем, как и состоявшееся несколькими днями ранее, а именно 12 декабря, Федеральное послание.
Прежде всего, надо сказать, что оба этих мероприятия полностью развеяли слухи о плохом самочувствии и чуть ли не серьёзной болезни "национального лидера", который, напротив, излучал неизбывный оптимизм и уверенность в себе.
Особенно это касается пресс-конференции, где — неизвестно чьими усилиями и стараниями — были собраны такие представители "прессы", добрая половина которых, казалось, пришла в Центр международной торговли на Краснопресненской набережной прямо с прошлогодней Болотной площади, половина оставшейся половины — из зарубежных масс-медиа, тогда пророчивших России "снежную революцию", а остальные — из "конца списка", наподобие районной чеченской газеты "Путь Ахмат-хаджи Кадырова" или ямало-ненецкой "районки" "Красный Север".
То есть, ни о каком "удобстве" для Путина речи не шло — скорее, наоборот. И если такие критерии отбора на пресс-конференцию не были заранее заданы самим президентом, то они вызывают, мягко говоря, большой знак вопроса.
Еще можно понять, когда иракский журналист Мунтазер аль-Зайди бросает ботинками в 43-го президента США Джорджа Буша-младшего: в конце концов, американская оккупация есть американская оккупация, тюрьма Абу-Грейд есть тюрьма Абу-Грейд, "зачистки" есть "зачистки", и далеко не всем иракцам это должно нравиться. Но когда "не сильно любящая Путина" Мария Соловьенко, главный редактор владивостокской газеты "Народное вече", в ответ на президентскую "Машу" выдаёт: "Спасибо, Вова!" — это в современных российских реалиях, в общем-то, равносильно публичному метанию ботинка и выглядит вещью посильнее, если не "Фауста" Гёте, то, во всяком случае, её же, Соловьенко, "несравненного Владимира Владимировича" образца пресс-конференции 2007 года… И, наверное, очень хорошо, что пресс-секретарь президента Дмитрий Песков, оказывается, "знает всех приглашённых в лицо" — лучше всего удаются, как известно, заранее подготовленные экспромты…
Может быть, кому-то в Кремле и надо было показать urbi et orbi, что Путин — вовсе не внушающий страх всему живому авторитарный правитель, а весьма демократичный и терпимый к любой критике человек, однако тут эти "кто-то" явно переборщили: то ли помимо своего желания, то ли, наоборот, полностью в соответствии с ним.
И если так, то совершенно непонятно, чем был вызван отказ Путина от традиционной "прямой линии" с гражданами России. Неужели только возможностью нелицеприятных вопросов о том, почему темпы роста цен в стране намного превышают темпы роста ВВП, зарплат и пенсий? Или, наоборот, российский президент сейчас настолько уверен в поддержке со стороны народа, что решил лишний раз "не напрягаться" самому и не "напрягать" "властную вертикаль" на местах для визуализации и без того очевидного?
Тем не менее, ответив за 4 часа 33 минуты на 81 реплику журналистов, Путин не дал ответа на самые важные, но так и не заданные ни одним из присутствовавших на пресс-конференции вопросы: каким путём пойдёт дальше наша страна, и в чём он, президент Российской Федерации, де-факто находящийся у власти вот уже 12 с лишним лет, видит главную цель своего дальнейшего президентства.
Понятно, что полностью "раскрываться" перед "акулами пера и компьютера" государственному деятелю уровня Путина нет никакого смысла. Но ведь и полностью "закрываться", будучи настолько публичной фигурой, по определению нельзя. Тут не спасут никакие профессиональные навыки: хоть чекиста, хоть борца-дзюдоиста, хоть "человека-невидимки".
Ушлые политтехнологи уже поделились своими впечатлениями от президентской пресс-конференции. Совокупно их можно свести к двум основным тезисам. Тезис первый — "Путина перестали бояться". И тезис второй — "Путин начал снимать с себя ответственность по спорным вопросам".
И тот, и другой тезисы хочется сопроводить сакраментальным "как бы": "как бы перестали бояться" и " как бы начал снимать с себя ответственность". Вообще-то, если кто забыл, назначение Путина сначала премьер-министром РФ, а затем, после самоотставки Ельцина, исполняющим обязанности президента РФ было связано в первую очередь с тем, что именно ему доверили урегулировать конфликт интересов между разными группировками новой российской "элиты", — конфликт, уже всерьёз грозивший России развалом, а "элите", соответственно, быстрой утратой её международных привилегий и активов. С этой задачей Путин — прежде всего, за счёт роста мировых цен на энергоносители — справился на удивление легко и просто. Все "сёстры" получили по новым серьгам, и на время причины враждовать между собой у них или исчезли, или стали выглядеть несерьёзно.
К 2003 году авторитет Путина внутри страны и за рубежом вырос настолько, что он не только решился посадить в тюрьму тогдашнего "олигарха № 1" Михаила Ходорковского, но и, заручившись поддержкой глобального "клана Рокфеллеров", сумел отстоять это своё решение под весьма мощным прессом со стороны глобального "клана Ротшильда". В 2008 году Путин, отказавшись после долгих колебаний от "третьего срока", весьма удачно "нырнул под волну" глобального финансового кризиса. Конечно, экономическая эффективность государственной помощи крупным российским бизнес-структурам была, сравнительно с другими ведущими странами мира и Китаем, удручающе низкой, и авторы настоящей статьи об этом не раз писали, но надо признать и другое: распродавать "Газпром", РЖД или "Роснефть" за долги не только не пришлось, но даже вопрос об этом не стоял. Точно так же не стоял вопрос о взрыве северокавказского сепаратизма, а чеченский батальон "Восток" в составе российской армии успешно воевал в ходе "южноосетинского конфликта", "распугав всех грузинских солдат".
Но сейчас ситуация принципиально иная, чем была восемь или даже четыре года назад. Внутриполитические разногласия внутри США, достигавшие своего пика в 2004 году, во время соперничества Джорджа Буша-младшего и Альберта Гора, когда судьбу президентства решили всего несколько десятков голосов избирателей, сегодня, перед лицом уже вполне реального краха "империи доллара" и растущей мощи Китая, практически сошли на нет. И сейчас "вашингтонский обком" ставит вопрос просто: "Кто не с нами, тот против нас", — заодно изымая у всех, кто находится в пределах досягаемости и, в первую очередь — у своих союзников, средства на обеспечение собственной гегемонии. Это поведение, в чём-то сходное с поведением античных Афин накануне краха Морского союза и с поведением Карфагена накануне Пунических войн с Древним Римом. Разумеется, поведение принципиально бесперспективное и самоубийственное, но, видимо, ничего лучшего у нынешней Америки не остаётся — счётчик её только государственных долгов уже зашкаливает за отметку годового ВВП, составляя свыше 18 трлн. долл., и понятно, что эти долги не могут быть выплачены, даже если завтра Федеральный резерв поднатужится и напечатает такую сумму.
Однако всем, кто сегодня так или иначе вынужден копить безнадежные американские долги, от этого не легче. Пока их издержки от грядущего банкротства США выглядят куда более пугающе, нежели текущий ущерб от продажи за "пустые" доллары реальных товаров и услуг. Тезис о том, что ужасный бездолларовый конец лучше, чем бесконечный долларовый ужас, пока не находит должной поддержки на международной арене. США по-прежнему тратят на военные нужды больше, чем остальной мир вместе взятый. То же самое касается сферы масс-медиа: практически весь глобальный интернет работает на американских технологиях и стандартах. Такая безусловная — вернее, почти безусловная (если не выводить за скобки стратегические ракетно-ядерные потенциалы, которые можно задействовать только в ходе "большой войны") — военно-информационная гегемония США имеет своим следствием практическую невозможность прямого, "лоб в лоб", противостояния "вашингтонскому обкому". Но зато открывает огромные перспективы манипулирования возможностью такого противостояния, поскольку та же Америка находится на пределе своего военно-политического потенциала, и любой новый масштабный конфликт для неё так же нежелателен, как и для её вероятного противника.
Поэтому Путин вовсе не случайно, отвечая на вопрос о "новой Москве", затронул, казалось бы, вовсе не обязательную тему укрытий центров управления войсками, если "не дай Бог, конечно", Россия окажется перед угрозой большой войны.
Впрочем, на повестке дня сегодня не "большая война", а куда менее масштабные и определённые проблемы. Кстати, вы заметили, что не было сказано ни слова про Pussy Riot? То ли из-за озвученного Путиным "антисемитизма" этих "свободных художниц", то ли по какой-то иной причине, но вместо срочно забытых журналистами "пусек" на первый план была выдвинута тема запрета усыновления американцами российских сирот ("закон Димы Яковлева"). Это был самый первый вопрос пресс-конференции, заданный Ксенией Соколовой из журнала "Сноб", затем ту же тему поднимали Александр Колесниченко ("АиФ"), Инесса Землер ("Эхо Москвы"), Сергей Брилёв (телеканал "Россия"), Антон Желнов (телеканал "Дождь"), Диана Хачатрян ("Новая газета") и Александра Красногородская ("Русская служба новостей") .
Вот, спрашивается, с чего бы это вдруг такая едва ли не до тотальности всеобщая либеральная озабоченность правом "несчастных российских сирот" быть усыновленными и удочеренными именно "добрыми американцами" и, соответственно, правом "добрых американцев" усыновлять и удочерять "несчастных российских сирот"? Ведь когда "добрые американцы" убивают и насилуют усыновленных и удочеренных ими "несчастных российских сирот", эти факты не вызывают никакой озабоченности: мол, подумаешь, всего-то 16 или 19 установленных случаев на десятки тысяч усыновлений?! Извините, так это — установленных. А сколько — неустановленных, и есть ли возможность их установить? Когда в Российской армии на миллион солдат хотя бы один погибает от "дедовщины", — разве это не становится поводом для такого же общелиберального визга и воя? Кстати, надо признать, что, при всех "перехлёстах", в основе своей вполне справедливого: потому что если налицо хотя бы один "сбой" — значит, вся система его допускает, и в эту систему необходимо внести соответствующие коррективы. Так почему налицо такие двойные стандарты?
Те же самые либеральные журналисты на каждом углу кричали и продолжают кричать, что государства должно быть как можно меньше, — и вот они же обвиняют государство в том, что оно, государство, плохо заботится о детях-сиротах?! А вот "добрые американцы" будут заботиться о них лучше, потому что они богаче и человечнее коррумпированного российского чиновника, не говоря уже о среднестатистическом гражданине РФ с его "рабской психологией"? Да дайте нашей стране так же свободно печатать рубли, как печатает доллары американский Федеральный резерв
Более того, те же самые либеральные журналисты всячески приветствовали и продолжают приветствовать "рыночные реформы", результатом которых и стал массовый рост в России числа детей-сирот, детей-беспризорников, детей с врожденной патологией и т.д. Либералам эти "реформы" нравились и нравятся, а один из "побочных результатов" этих "реформ", детей-сирот, — надо продавать за границу... Знать всё это, участвовать во всём этом, и — хорошо, если не по команде! — на голубом глазу продолжать распинаться о "слезинке ребёнка"? Профессионалы, ничего не скажешь...
В общем, то, что под требованием включить в "список Магнитского" всех депутатов Госдумы, голосовавших за принятие "закона Димы Яковлева", а также самого Путина на сайте "Белого дома" было почти мгновенно собрано более 100 тысяч подписей, причём, больше половины этого числа — из России, ничуть не удивляет.
Точно так же ничуть не удивляет появление в Интернете на сайте ummanews.ru выступления "амира Татарстана Абдуллаха", пообещавшего убить Путина, "как мы замочили Каддафи в канализационной трубе", а кроме того — убивать всех "кафиров", взрывать газопроводы и так далее. Конечно, можно взять любого неизвестного, закрыть ему лицо черным платком, поставить под чёрным флагом с сурами из Корана — и пусть он изображает из себя хоть "амира Татарстана", хоть папу Римского.
Проблема в другом: если произнесено слово "мы", то Каддафи "мочили" вовсе не "исламские экстремисты", а американские спецслужбы при помощи и руками "исламских экстремистов". Так что поневоле приходится задаваться странным вопросом: а не действует ли сегодня на территории РФ целая сеть замаскированных под "мусульманских" и прочих "фанатиков" обыкновенных "джеймсбондов"? Ведь и газопроводы взрывают, и муфтиев убивают, и на чьи-то же деньги вовсю работают сайты ummanews.ru и ummanews.com?
"Тихие американцы" заявляют, что не планируют и не осуществляют мероприятий, направленных на насильственное устранение глав иностранных государств? После Слободана Милошевича, Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи кто может поверить этим словам? Наверное, только тот, кто не сомневается в великой американской демократии и в великой американской мечте.
Действующий российский президент к числу таковых явно не относится. Но и понять, за что на него осуществляется подобный "накат", почему идёт столь беспрецедентное давление, — нелегко. В конце концов, военная база (извините, конечно, не "военная база", а "транзитный пункт") армии США в Ульяновске функционирует, доходы от экспорта российского сырья исправно вкладываются в американские "ценные бумаги", вступление в ВТО состоялось, etc. Чем же мог Путин настолько не угодить "вашингтонскому обкому"?
Возможно, некоторый свет на этот вопрос проливает дважды повторенное президентом РФ слово... "троцкизм": "У нас почему-то складывается впечатление, что демократия — это троцкизм, это анархия. Это не так! Бакунин был замечательным человеком и очень умным. Но анархия нам не нужна, так же как, и троцкизм".
Казалось бы, что им Гекуба? На что Путину вспоминать о троцкизме и, соответственно, о Троцком? Но если обратиться к истории, то окажется, что связанные с этим словом аналогии и параллели весьма актуальны.
Троцкий и троцкизм — это теория "перманентной революции", это Россия — не более чем "вязанка хвороста, которую нужно бросить в мировой революционный костёр". Ту же самую идею, по сути, исповедуют и современные российские "троцкисты", они же "либералы": национальные интересы России и населяющих её народов ничего не значат по сравнению с интересами развития человечества в целом, все российские ресурсы должны быть брошены в топку глобального системного кризиса...
Как известно, в 20-е—начале 30-х годов прошлого века "линии Троцкого" в компартии и в советском государстве противостояла "линия Сталина", в конце концов, одержавшая верх. Которая предусматривала, наоборот, ускоренное развитие советской экономики, коллективизацию деревни и индустриализацию городов, укрепление СССР как государства в статусе "Отечества мирового пролетариата" и так далее.
Не стоит забывать также о том, что "Моисей вывел евреев из Египта, а Сталин — из Политбюро". Следом за разгромом троцкизма пришёл 1937-й год, уничтоживший идею "красной Хазарии" не только идеологически, но и политически.
Поэтому заявление Путина против "троцкизма" очень легко может быть истолковано как заявление в пользу "сталинизма". А в сочетании с не менее "вызывающим": "Я русский человек: мама русская, папа русский..." — кому за рубежом и в том же "вашингтонском обкоме" может понравиться, если не "русский Сталин", то "русский сталинист" в Кремле?
Вопрос заключается только в том, стоит ли за этими путинскими фразами хоть какое-то реальное содержание, или же они представляют собой только "слова, слова, слова..."
Если обращаться к "путинской статистике", то ничего, кроме слов, там разглядеть не удастся. "Средняя зарплата по стране", которая за 11 месяцев последнего года повысилась с 23 369 рублей до 27 607 рублей, — такая же фикция, как средняя температура по больнице. Если у миллиона россиян, получивших 5000 рублей в месяц, и у двадцати условных олигархов — назовём их "алишерами усмановыми", разумеется, не имеющими ничего общего с реальным Алишером Усмановым, — получивших по миллиарду рублей в месяц, вывести "среднюю зарплату", то она, конечно, будет примерно равна 25 тысячам рублей, но от этой цифры ни у кого из миллиона наших "пятитысячных" сограждан в их кармане не прибавится ни рубля. И если через год "алишеры усмановы" получат уже по миллиарду двести миллионов рублей каждый, а у остального миллиона останутся те же 5000, — средняя зарплата повысится аж до 29 тысяч рублей, но миллиону человек от этого лучше не станет — даже хуже, потому что цены повысятся, а их реальная зарплата останется прежней.
Разумеется, пример утрированный, но он наглядно показывает, каков уровень социальной несправедливости в современном российском обществе. Попробуйте-ка "сложить и поделить" эти деньги не на бумаге, а на деле, — вы сразу же получите революцию и контрреволюцию в одном флаконе, то есть гражданскую войну. Или же "алишеры усмановы", и без того "сидящие на чемоданах", попросту отправятся за рубеж, а совокупные доходы населения России от этого переезда всего лишь нескольких сотен человек сразу упадут в несколько раз.
То же самое, видимо, можно сказать и по другим статистическим данным, озвученным российским президентом в начале его пресс-конференции. Но существует и "обратная сторона Луны".
Это — бывшие советские активы за рубежом: официальные, полуофициальные и неофициальные. Их судьба после 1991 года — тайна за семью печатями, касаться которой и даже упоминать о её существовании категорически не рекомендуется. Но Путин к данной проблеме имел и имеет самое непосредственное отношение: с августа 1996 года по март 1997 года он, будучи заместителем главы администрации президента РФ, курировал управление российской загрансобственностью, — собственно, с этой работы и начиналась его карьера на федеральном уровне.
Принятие в США и союзных с ними государствах законов по типу "Акта Магнитского" способно сделать нынешних собственников этих активов персонами нон грата за рубежом. Что, похоже, принципиально нарушает определенные договоренности, уходящие корнями еще во вторую половину 60-х годов прошлого века. Кстати, вас не удивило отсутствие в либеральном хоре голосов, осуждающих Путина и "закон Димы Яковлева", такой знаковой фигуры, как бывший генеральный секретарь ЦК КПСС и бывший президент СССР Михаил Сергеевич Горбачёв? Если принять изложенную выше гипотезу в качестве рабочей, то это явный "маркер", настоящая "лакмусовая бумажка" сложившейся ситуации.
Иными словами, вся "конвергенция двух общественно-политических систем", в конце концов, пришла к закономерному и вполне "лагерному итогу": "Давайте сначала съедим ваше, а потом будем есть каждый своё". Всей "постсоветской элите" фактически предложили сдать "нажитое непосильным трудом" имущество. Понятно, что никакого энтузиазма в рядах этой "элиты" подобное предложение не вызвало. И она, само собой, решила "пободаться", вспомнив — хотя бы на словах! — о традициях державности, соборности и народности. Плюс необходимые (огромные) расходы на оборону и безопасность в самом широком смысле этого слова. А что? Только та власть чего-нибудь стоит, которая умеет хотя бы защищаться.
Но если маятник пойдёт в обратную сторону, ему будет уже трудно остановиться на полпути, потому что решение одной проблемы оказывается невозможным без решения, скажем, десятка других, тесно связанных с "нужной" проблем. Скажем, создать боеспособную эффективную армию невозможно без тотальной смены господствующей идеологии. Не за "комфортную жизнь" тех же "алишеров усмановых" будут сражаться и идти на смерть российские солдаты, право слово?! А смена господствующей идеологии невозможна без освобождения информационного пространства нашей страны от прозападно-либеральной оккупации. Точно так же невозможно создание боеспособной эффективной армии без новейшего оружия. А это — заводы, конструкторские бюро, исследовательские институты, кадры ученых, инженеров и рабочих... И так далее, и тому подобное. То есть, какими-то половинчатыми шагами дело, скорее всего, не ограничится.
Например, в России за последние четверть века была создана широчайшая сеть прямой "агентуры влияния" Запада. Законами об ограничении прав некоммерческих неправительственных организаций её немного "проредили", поскольку отстаивать "демократию по-американски" за бесплатно желающих в России осталось мало — спасибо всё тем же "рыночным реформам". Но в российских масс-медиа, от газет до Интернета, та же самая "агентура влияния" чувствует себя, как рыба в воде. Одна только реклама транснациональных корпораций: автомобильных, фармацевтических, пищевых, химических и т.д., — чего стоит? Или вы думаете, что здесь заказывает музыку вовсе не тот, кто платит? Печальное заблуждение!
Подводя итоги, необходимо признать, что Россия действительно "входит в зону турбулентности": политической, экономической и социальной. Это объективный факт, который нельзя отменить ничьими субъективными желаниями. "Обойти" эту зону у нас не получится, через неё можно будет только "пройти". Но насколько долгим и сложным окажется этот путь — вопрос очень вариативный. И здесь огромную роль может и должна сыграть "антитроцкистская" элита России (буде таковая действительно имеется). Если же она от этой роли по какой-то причине предпочтёт отказаться, "наградой" ей станет ледоруб имени Рамона Меркадера. Возможно, и бог бы с ней, с этой элитой, единожды уже предавшей свою страну, Советский Союз. Но "за державу и народ обидно" — стоило ли тогда вообще проходить тысячелетний путь поражений и побед, трагедий и взлётов, чтобы в конце так бесславно "слиться", выбрав для себя — а значит, и для своих предков, и для своих потомков, причём, вполне осознанно! — судьбу господина Смердякова?!
