Вяземский хорошо владел литературным русским языком, и написал и много произведений в прозе. И прежде всего, это критические статьи.
«В 20-е годы Вяземский выступал как критик, защищавший принципы романтизма. Он написал статьи о поэмах Пушкина «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан» и «Цыгане». Особенно значительной была статья «Разговор между издателем и классиком с Выборгской стороны или Васильевского острова», написанная в виде предисловия к «Бахчисарайскому фонтану» и ставшая манифестом прогрессивного романтизма» (С.М.Петров. История русской литературы 19 века (первая половина). Москва, «Просвещение», 1973, стр.60).
«Если в 1830-е годы Вяземский активно выступает против влияния реакционной мещанской журналистики, возглавлявшейся Булгариным, Гречем, Сенковским, то, начиная с 1840-х годов, полемический пафос Вяземского уже всецело направлен против явлений новой, демократической культуры. В 1840-х годах начинаются (они не прекращались уже до самого конца) враждебные выступления Вяземского против демократических сил русской литературы, в особенности против гоголевской школы и Белинского. В этом отношении характерны две большие статьи Вяземского 1847 года - «Языков и Гоголь» и «Взгляд на литературу нашу в десятилетие после смерти Пушкина».
Для позднего Вяземского неприемлем не только реализм революционных демократов - Чернышевского, Добролюбова, Некрасова, Салтыкова-Щедрина, но и реализм Льва Толстого. «Война и мир» для него произведение, снижающее, «измельчающее» великую эпопею Двенадцатого года» (П.А.Вяземский. Стихотворения. Библиотека поэта. Ленинград. Советский писатель.1958, стр.43).
«Критические статьи Вяземского в "Московском телеграфе" исключительно злободневны: он возмущается падением нравов журналистов, выступая уже в 1825 году против нарождавшегося "торгового" направления в литературе; дает достойный отпор Булгарину, демагогически противопоставлявшему Пушкина Жуковскому и их обоих - Рылееву; предостерегает Шаховского от пренебрежительно-высокомерного отношения к западноевропейской культуре. Статьи Дениса Давыдова он хвалит за то, что, описывая события Отечественной войны 1812 года, он "уличает" Наполеона в искажении истины; пропагандирует вольнолюбивое творчество Пушкина, Мицкевича, Байрона; печатает лежавшую под спудом с конца 1810-х годов свою обличительную статью "О злоупотреблении слов", в которой смело выступает с защитой свободомыслия...» (М.Гиллельсон. Петр Андреевич Вяземский lib.2-all.com/?book=107106, стр.5, 01.02.2014)
Я привела цитаты трех авторов о критических статьях Петра Андреевича. А что же я сама думаю об этих произведениях Вяземского? Я согласна с вышеприведенными цитатами.
Для удобства более детального рассмотрения критических статей я бы разделила их на три части: первая - это статьи о каких-либо известных поэтах и писателях и их произведениях (кроме уже названных - это «О Державине», «О жизни и сочинениях В.А.Озерова», «Стихотворения Карамзина», «Известие о жизни и стихотворениях И.И.Дмитриева», «Сонеты Мицкевича», ««Ревизор» комедия, соч.Н.Гоголя», «К.Н.Батюшков (письмо к М.П.Погодину), «Грибоедовская Москва», «Сергей Николаевич Глинка», «Баратынский»), и второе - статьи по поводу каких-либо событий («Воспоминания о 1812 годе», «Крушение царскосельского поезда», «Речь, произнесенная при открытии Императорского русского исторического общества»), и третье - это статьи о проблемах литературы («О цензуре», «Объяснение некоторых современных вопросов литературных» и др.). Я, конечно, не стала перечислять всех статей Вяземского, а выбрала некоторые из них.
Что же и как писал Петр Андреевич в своих творениях?
Он писал так, что было приятно читать. Речь была плавная и певучая, как, например, в статье «Языков и Гоголь»: «Языков был влюблен в Россию. Он воспевал ее, как пламенный любовник воспевает свою красавицу ненаглядную, несравненную. Когда он говорит о ней, слово его возгорается, становится огнедышащим, и потому глубоко и горячо отзывается оно в душе каждого из нас» (Н.М.Языков. Златоглавая, святая... Москва, «Русский мир», 2003, стр.401). Но в это же время, при красивых фразах видится некоторое непонимание - он явно недооценивает Гоголя. Хотя и пишет: «Прежде нежели начнем подробный разбор книги Гоголя, спешим сказать о ней наше мнение вообще. Оно будет заимствовано из слов самого автора: она была нужна. Это лучшая похвала книге. Так нужен был перелом» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Отрывки из критических статей Вяземского). Но в статье «Языков и Гоголь» мы все же читаем: «любая страница Карамзина, будь одна из хороших страниц Гоголя» (Н.М.Языков. Златоглавая, святая... Москва, «Русский мир», 2003, стр.400).
Петр Андреевич очень высоко ценил Пушкина, он писал: «Видим в авторе более зрелости, более силы, свободы, развязности и, к утешению нашему, видим еще залог новых сил, сочнейшей зрелости и полнейшего развития свободы. Ныне рассматриваемая поэма («Цыгане» - Н.Д.), или повесть, как хотите назвать ее, есть, без сомнения, лучшее создание Пушкина, по крайней мере из напечатанного; потому что мы не вправе говорить о трагедии его, еще не выпущенной в свет» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014) (Трагедия «Борис Годунов» - Н.Д.).
А о «Капитанской дочке»: «Сам Пугачев обрисован метко и впечатлительно. Его видишь, его слышишь» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
Но «Пушкин не мог не признать справедливости критических замечаний в адрес центрального героя своей первой романтической поэмы («Кавказский пленник» - Н.Д.), но в то же время был поражен и огорчен неспособностью Вяземского, Гнедича, Бестужева, Горчакова и других так или иначе близких ему друзей и литераторов отличить преднамеренную «простоту плана» поэмы от «бедности изобретения», в которой его также упрекали» (Е.Н.Купреянова . История русской литературы. Том второй. От сентиментализма к романтизму и реализму. В четырех томах. Ленинград. «Наука» Ленинградское отделение, 1981, стр.252).
Как я уже писала - Вяземский принадлежит к карамзинистам. Вот как пишет об этом В.И.Коровин: «Литературные симпатии Вяземского первоначально складываются под влиянием русского сентиментализма и прежде всего Карамзина и Дмитриева...» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., В.И.Коровин. Счастливый Вяземский, 01.02.2014).
А это уже слова самого Вяземского о Карамзине: «Слог есть оправа мысли и души, он (Карамзин - Н.Д.) придает ей форму, блеск и жизнь» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014), «Где или когда нет слога, нет и литературы» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
«Если есть музыка будущего, то можно сказать о языке Карамзина, что это музыка минувшего...» (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
Творчество Карамзина импонировало Вяземскому и потому, что он считал историка и писателя патриотом. И не раз об этом писал.
Поэзия Державина не всегда нравилась Петру Андреевичу, хотя он и ценил его, и считал, что он ученик великих мастеров - Ломоносова и Петрова. Но все же в статье о Державине он критикует его стихотворение «Водопад»: «о "Водопаде", где все дышит дикою и ужасною красотою, где поэзия победила живопись, но где, к сожалению, не видно единства в расположении и приметно, что поэт (как точно, говорят, и было) составил свою поэму в разные времена и из разных частей...» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
Дмитриев относился к любимым поэтам Вяземского и о его произведении он писал, что оно «отличается отделкою совершенною»(lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
Существовало мнение о том, что если бы Лермонтов не погиб так рано, то он впоследствии затмил бы Пушкина своей поэзией. Чего стоит одна фраза «на шелковые ресницы сны золотые навевать»! А вот Петр Андреевич явно не справедлив к этому поэту. « В Лермонтове не было, или еще не было, этой невозмутимой ясности, которая способствует поэту верно воспринимать внешние впечатления и так же верно отражать их на других. Бури Пушкина были бури внутренние, бури Лермонтова - более внешние, театральные, заимствованные и, так сказать, заказные, то есть он сам заказывал их себе...» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
К Баратынскому же он относится иначе: « Баратынский и при жизни и в самую пору поэтической своей деятельности не вполне пользовался сочувствием и уважением, которых был он достоин. Его заслонял собою и, так сказать, давил Пушкин, хотя они и были приятелями и последний высоко ценил дарование его» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
«Наиболее крупное достижение русского романа 1810-1820-х гг. - творчество Василия Трофимовича Нарежного(1780-1825), сейчас совсем забытого автора. Вяземский писал о его романе «Два Ивана» следующее: «Нарежный победил первый и покамест один трудность, которую, признаюсь, почитал я до него непобедимою. Мне казалось, что наши нравы, что вообще наш народный быт не имеет или имеет мало оконечностей живописных, кои мог бы охватить наблюдатель для составления русского романа» (Е.Н.Купреянова . История русской литературы. Том второй. От сентиментализма к романтизму и реализму. В четырех томах. Ленинград. «Наука» Ленинградское отделение, 1981, стр.71).
Грибоедов, соавтор Вяземского, тоже попал в список писателей, взволновавших литературное начало Петра Андреевича. «Самые странности комедии Грибоедова («Горе от ума» - Н.Д.), - проницательно заметил П.А.Вяземский, - достойны внимания: расширяя сцену, населяя ее народом действующих лиц, он, без сомнения, расширил и границы самого искусства» (Е.Н.Купреянова . История русской литературы. Том второй. От сентиментализма к романтизму и реализму. В четырех томах. Ленинград. «Наука» Ленинградское отделение, 1981, стр.227).
Вяземского интересовала не только русская литература. В статье «Сонеты Мицкевича» Петр Андреевич назвал эти сонеты «необыкновенным и удовлетворительным явлением» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014). Его восхищали и импровизации Мицкевича. «В импровизации его были мысль, чувство, картины и в высшей степени поэтические выражения. Можно было думать, что он вдохновенно читает поэму, им уже написанную» (А.Гессен. »...Москва, я думал о тебе!». Пушкин в Москве. Москва. Издательство «Детская литература», 1968, стр.94).
Байрон был одним из любимых поэтов Петра Андреевича. «В сознание Вяземского романтизм входит именно через поэзию Байрона, о котором Вяземский говорил: "Краски его романтизма часто сливаются с красками политическими"..., (lomonosov.com.ua/russian_classic/vy..., Л.Я.Гинзбург. П.А.Вяземский. Весеннее утро.01.02.2014) - пишет Л.Гинзбург.
В 1848 году вышла книга Вяземского о Фонвизине. Это была первая отечественная историко-литературная монография. И о ней бы хотелось рассказать поподробнее.
«Читателю будет интересно узнать, - пишет А.Гессен в своей книге »...Москва, я думал о тебе!», изданной в 1968 году, - что до последнего времени рукопись Вяземского о Фонвизине с собственноручными правками и пометками Пушкина на полях считалась утерянной. Совсем недавно она была найдена в одном из ленинградских архивов и передана Пушкинскому дому...» (А.Гессен. »...Москва, я думал о тебе!». Пушкин в Москве. Москва. Издательство «Детская литература», 1968, стр.216).
В старину фамилия Фонвизин писалась иначе, поэтому книгу свою Петр Андреевич назвал «Фон-Визин». И вот мнение Вяземского о комедии: «В комедии «Недоросль» автор имел уже цель важнейшую: гибельные плоды невежества, худое воспитание и злоупотребления домашней власти выставлены им рукою смелою и раскрашены красками самыми ненавистными. В «Бригадире» автор дурачит порочных и глупцов, язвит их стрелами насмешки: в «Недоросле» он уже не шутит, не смеется, а негодует на порок и клеймит его без пощады: если же и смешит зрителей картиной выведенных злоупотреблений и дурачеств, то и тогда внушаемый им смех не развлекает от впечатлений более глубоких и прискорбных» (П.А.Вяземский. «Эстетика и литературная критика», Москва, «Искусство», 1984, стр.216-217). Невежество, в котором рос Митрофанущка, и домашние примеры, по мнению Петра Андреевича, должны были сделать из него такого же изверга, как его мать. Смешное в комедии «не мешает разглядеть гнусное, ненавистное в перспективе» (П.А.Вяземский. «Эстетика и литературная критика», Москва, «Искусство», 1984, стр.217). Так считает Вяземский. И пишет далее о том, что в семействах Простаковых трагические развязки не редки. Об этом говорят архивы уголовных дел того времени. Вяземскому очень нравилась пьеса, и он считал Фон-Визина «сметливым и наблюдательным» «живописцем» (П.А.Вяземский. «Эстетика и литературная критика», Москва, «Искусство», 1984, стр.218).
Но не все устраивало критика в «Недоросле». Он считал, что роль Софьи «бледна» (П.А.Вяземский. «Эстетика и литературная критика», Москва, «Искусство», 1984, стр.220). А вот Простакова, видимо, удалась автору, так как Вяземский ее характеризует так: «Смесь наглости и низости, трусости и злобы, гнусного бесчеловечия ко всем и нежности, равно гнусной, к сыну...» (П.А.Вяземский. «Эстетика и литературная критика», Москва, «Искусство», 1984, стр.218).
А теперь мне хотелось бы рассказать о том, что думал Петр Андреевич о проблемах литературы в России и не только в ней. Приведу несколько выдержек из его статей.
«Отрывок из письма к А.И.Готовцевой»(1830):
«Почему так мало истинно хороших стихов пишется в наше время, хотя число хороших стихотворцев нарочито умножилось? Потому, что многие поют фальшиво, не своим голосом, а подделываясь под чужие голоса...» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
«О духе партий, о литературной аристократии, о Ламартине и современной французской поэзии»(1830):
«Державин, Хемницер и Капнист, Карамзин и Дмитриев, Жуковский и Батюшков, каждые в свою эпоху современники и более или менее совместники, были также сообща главами тайного заговора дарования против дюжинной пошлости, вкуса против безвкусия, образованности против невежества...» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, стр.1, 01.02.2014).
««Ревизор» комедия, соч. Н.Гоголя»(1836):
«Редко случается писателям нашим задеть публику за живое, касаясь предметов, близких к ней. Многие из писателей наших живут слишком вне общества; Большая часть русских комедий ...: это снимки с картин чужой или вымышленной природы» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
«У нас можно определить две главные партии, два главные духа, если непременно хотеть ввести междоусобие в домашний круг литературы нашей, и можно даже означить двух родоначальников оных: Ломоносова и Тредьяковского. К первому разряду принадлежат литераторы с талантом, к другому литераторы бесталанные...» (lomonosov. _classic com.ua/russian /vy..., Отрывки из критических статей Вяземского, 01.02.2014).
В последние двадцать лет жизни Вяземский почти совершенно отходит от деятельности критика. В 60-70-х годах он пишет мемуарные статьи, воспоминания, рассчитывается с прошлым и подводит итоги.
Большую ценность для нас представляют записные книжки поэта, которые он вел в течение 65 лет. В них он описывает места, в которых побывал. Перед нами проходят города, села, храмы и тюрьмы Польши, Литва, Италия с ненавистью простых граждан к австрийским захватчикам, Нижний Новгород, шведские поселения, Германия, Англия, Франция. Здесь есть интересные записи 1850-60 годов о внешней политике России. Петр Андреевич многое пишет здесь по-французски и по-немецки, и жалуется на то, с каким трудом ему дается изучение английского языка. В записных книжках мы находим много материала о выдающихся современниках поэта. Здесь он рассказывает о прочитанных европейских книгах, которые произвели на него большое впечатление. Словом, из этого наследия Вяземского мы можем узнать много интересного о культурной жизни Европы и России в 19 веке.
