Данная статья – попытка осветить психоисторическую сторону советской индустриализации. Сохранилось немало воспоминаний на эту тему. Может быть, это «воспоминания о грядущем»?
Индустриализация времён Сталина – самый близкий нам пример прорыва. И по времени, и по национальному духу. Но промышленная революция – это не только легендарные титаны индустриализации с лицами «гранит и медь». Это ещё и та сфера, которую многие считают чуть ли не баловством. Массовое детское и спортивно-техническое творчество, соединённое с научно-новаторским движением – вот ещё одно «секретное оружие» сталинских побед и свершений.
Ведь вместе с заводами и фабриками создавалась практически Прометеева цивилизация.
Тайная миссия пионерских баз
Заглянем на страницы воспоминаний легендарного авиаконструктора Генриха Новожилова (1925-2019 гг.). Того самого преемника Сергея Ильюшина на посту главы КБ, руководившего созданием знаменитых воздушных кораблей Ил-62, Ил-76, Ил-86.
Середина 1930-х. Десятилетний Геня Новожилов занимается на ДТС – детской технической станции. Примечательно, что оная входит в состав пионерской базы, расположенной рядом со школой. В ней есть богатая библиотека, кинозал и кружки – авиамодельный, фотографии, изобразительного искусства и прочие. «Там действительно было очень интересно. Мало того что ты мог заняться любимым делом, посмотреть хорошее кино, почитать нужную книгу, нам часто устраивали встречи со знаменитыми людьми. "На базе" я видел Чкалова, Нежданову, Утесова…» – вспоминал Генрих Васильевич.
Есть ли что-то подобное сейчас? Без комментариев.
На базе первым наставником будущего авиаконструктора стал 25-летний старший пионервожатый Геннадий Карчевский. Именно к нему десятилетний школьник пришёл с идеей – уловить энергию молнии. Пионервожатый бережно взял детский чертёж: громоотвод, соединённый проводом с трансформатором и лампочкой. И потом объяснил, что ни один в мире трансформатор не выдержит колоссальной энергии небесного разряда и сгорит. Но интерес мальчишки он узрел и направил его в электрокружок при ДТС. Заодно подарив пионеру Гене книгу "Десять моделей", которую Новожилов бережно хранил до конца жизни.
Книжица буквально воспламенила ум мальчишки. Новожилов увлечённо мастерил резиномоторные тележки, делал воздушный винт из эллипсовидного деревянного бруска. Сколько же было радости, когда самодельная аэротележка резво покатилась по полу, бешено вращая пропеллером!
В электрокружке всё было уже серьёзнее. Опытный мастер Анатолий Георгиевич показал юному неофиту соленоидную (электромагнитную) железную дорогу-модель. Вагончик игрушки двигался по рельсам, проложенным в подобии горной местности, – его тянули поочерёдно включавшиеся соленоиды. То есть модель приводилась в движение так же, как и «Гиперпетля» Илона Маска. Не хватало только трубы-тоннеля с выкачанным воздухом.
«Эту работу сделал десятиклассник, я оказался в кружке самым младшим, но возраст не имел значения – отношения между ребятами, занимавшимися техническими поделками, были очень хорошими…» – вспоминал Г. Новожилов.
Преподаватель-мастер многому научил будущего дважды Героя Социалистического Труда. Шедевром стала модель глиссера с электромотором по чертежам из журнала «Техника — молодёжи». «До сих пор помню восторг, который охватил меня, когда зажужжал электромоторчик. Мне так и хотелось закричать: "Смотрите! Это я сам сделал!"…» – читаем в мемуарах авиаконструктора. Ведь и собственно мотор мальчуган делал сам – и статор, и ротор, и обмотку. Так, видимо, и было положено начало превращению школьника в создателя воздушных кораблей мирового уровня. Глядите: отношения тут – как в средневековом цеху. Из учеников – под руководством мастера – в подмастерья. А дальше нужно сделать шедевр, экзаменационное изделие, дабы самому быть произведённым в мастера.
Потом были занятия в фотокружке. «…Это увлечение не покидало меня всю жизнь и оказалось очень полезным при посещении авиационных выставок. В Бюро эскизного проектирования (в КБ Ильюшина. – М. К.) и сегодня хранятся толстые альбомы моих фотографий, на которых сняты элементы конструкции различных самолётов.
…В 1938 году две мои работы были представлены на первой всесоюзной детской фотовыставке в Политехническом музее…»
Другая история: в 1935 году юный Вадим Мацкевич (впоследствии – известный советский изобретатель, начальник отдела ВНИИ автоматизированных систем управления, в 1972 году – попутно и руководитель лаборатории электроники и кибернетики Станции юных техников подмосковного Щёлкова) загорелся идеей построить робота. Такого, какого он увидел в фантастическом фильме "Робот инженера Рипля, или Гибель сенсации". Жил наш герой не в Москве, а в Новочеркасске. Занимался в местном Дворце пионеров – дело было как раз при «варварском и кровавом» правлении людоеда Иосифа Сталина.
«Бесчеловечный» коммунистический режим в лице областной СЮТ (станции юных техников) дал Вадиму дефицитные шведские подшипники и 20 листов белой жести. И пионер стал делать робота. Вопреки шипению некоторых взрослых о том, что, мол, железные франкенштейны – плод чуждой нам идеологии. В 1937 году радиоуправляемый 1,2-метроворостый робот, умевший стрелять из пистолета, был готов. Москва тотчас заметила работу мальчишки, сразу же отправив его робота на Всемирную выставку — 37 в Париж, в павильон Советского Союза. Отрок стал героем кинохроники и газетных публикаций, прославившись на всю страну. А потом Мацкевич поступил в МЭИ на факультет автоматики и телемеханики, причём без экзаменов. По результатам своих достижений на выставке в Париже...
В 1942-м В. Мацкевич закончит Военно-воздушную академию имени Можайского и станет инженером-испытателем НИИ ВВС. В Корейскую войну 1950-1953 годов разработает станцию бортового предупреждения о радарном излучении "Сирена", коей оснастят истребители МиГ-15 и МиГ-17. Как видите, вложение страны в робот-игрушку отрока в тридцатые годы с лихвой окупились.
А вот что вспоминал сам Вадим Викторович Мацкевич в 2002 году, давая интервью журналу "Огонек":
«В 1959 году в «Сокольниках» готовили американскую выставку. В апреле к нам на станцию приехал заместитель министра электропромышленности Непорожний и сказал: "Американцы заявили, что привезут шесть роботов. Что мы можем им противопоставить?" Ну мы с ребятами показали ему этого робота. Он остался доволен. Для робота построили специальную платформу перед павильоном электрификации, и он там выступал. Американцы были поражены! На эту выставку приезжал сам Никсон, в ту пору вице-президент Америки. Так он нам – мне и четырём моим пупсикам – за этого робота выдал паспорта почётных граждан Америки и специальное письмо "личного гостя Никсона". Ну, конечно, паспорта сразу же отобрали органы "на хранение". Так мы их с тех пор и не видели. Так золотую медаль ВДНХ за этого робота получил один гэбист, Николай Иванович Уколов, – вот он на фотографии. Всё рассказывал, что расстреливает заключённых сам, по двадцать человек в день, и даже рационализацию ввёл – ставит их парами, одного перед другим, и одной пулей двоих в затылок убивает... Мерзавец. Он, наверное, и пенсию повышенную получал за рационализацию и за нашего робота.
– А как же дети?
– Ну дети кое-что всё же получили – бронзовые медали ВДНХ. Когда Непорожний приезжал насчёт робота, он сказал – мол, за месяц доделать его. А я говорю – никак невозможно, у меня четверо ребят десятый класс заканчивают, им к поступлению готовиться надо. А он: "Они уже поступили". И спрашивает их: в каком вузе хотите учиться? Они стоят, растерялись, мычат: МЭИ, МАИ... Я говорю: «Болваны! Физтех!» Так и пошли они в Физтех.
А я до сих пор с ребятами занимаюсь. Здесь удобно – упал самолёт, вот тебе целая куча металла, и моторов, и реле... Меня так, знаете, задела статья в «Огоньке», вот эта, интервью с каким-то Выханским. Вот: "Я не думаю, что имеет какие-то перспективы наша электроника. Просто по своей природе мы не приспособлены к качественному выполнению мелких, точных операций". Но это же абсурд! Таких специалистов надо, как сказал Путин, мочить в сортире! Мы всегда были в этой области первыми, я ж вам рассказывал! Да, в конце концов, кто блоху-то подковал?! А дети какие у нас умненькие! Сейчас, конечно, всё изменилось, даже дети. Раньше ведь все ребята были заняты, чем-то увлекались, а теперь они же совсем ничего не умеют... Беспомощные такие, ничего не хотят... Но это легко исправить! Вот ко мне таких ребят приводят, и они уже через два месяца совсем другие, они так стараются, они горят!».
Но, увы, в РФ такие люди не пригодились.
Как видите, в 1930-е годы в Кремле умели замечать даже школьников-изобретателей в Новочеркасске. И без интернета. Кстати, в 1970 году робот, построенный в Щёлково юными техниками под руководством Вадима Мацкевича (уже со встроенным бортовым компьютером!) был отправлен властями СССР представлять страну на всемирной выставке в Осаке...
Ценнейшее свидетельство для нашей «археологии» самой смелой из русских индустриализаций! Тема сия ещё ждёт своего исследователя. При всей «несерьёзности» детского творчества именно оно стало условием массового пробуждения талантов и способностей десятков миллионов юных душ, прививкой воли и энергии, «зажигателем» карьер легиона созидателей нашего величия. Так создавался отборный человеческий потенциал, раса творцов вместо серого племени обывателей. Вместо водки, карт и притонов – центры творчества. В те годы небезуспешно проводилась в жизнь грандиозная психоисторическая попытка: создание Икарова племени.
Приведём ещё примеры.
В 1934 году пионер Коля Рохманов изобрёл подъёмный кран оригинальной конструкции и построил его макет. Модель заинтересовала специалистов и по инициативе самого Серго Орджоникидзе (Наркомтяжпром СССР) была рассмотрена на высшем уровне, в его министерстве – народном комиссариате. И ведь посмотрите: заметили изобретение, хотя никакого интернета тогда и близко не было. Конечно, тут была изрядная доля пропаганды. Но ведь она создавала общую атмосферу созидания и творчества! Не сравнить с нынешними затхлыми временами.
Ставка на молодых и дерзких творцов
Детское творчество, поощряемое с самого верха, сочеталось с поощрением научно-технической дерзости работников реального сектора и учёных-прикладников.
Советские СМИ в 1934 году сообщили: изобретатель товарищ Маначуро построил новый картофелекопатель. Буксируемый за трактором, он заменяет труд 60 человек, обрабатывая за день два гектара, а брак при обработке картошки – не выше 1%. То есть работу инноватора заметили. И не затёрли импортной техникой.
Ещё интересный момент: просматривая советскую прессу января 1934 года, наткнулся на призывы центральной власти: снизить за год себестоимость строительства на 15%, а промышленного производства – на 4,7% по сравнению с 1933 годом. А это можно было сделать только за счёт лучшей организации дела и внедрения в практику научно-технических новинок. То есть инновационным путём. Интересно, а теперь такие рубежи правительство ставит? Понимает вообще, насколько это подстегнуло бы спрос на инновации?
В 1934 году бригады ДИП («Догнать и перегнать!») на московском "Электрозаводе", внимая призыву власти избавить страну от импортной зависимости, освоили производство передовых тогда алюминиевых трансформаторов. Примечательно: ударная сила ДИП-бригад – рабочая молодёжь и инженеры. Заводское начальство в бригады не входит! Очень разумный шаг. И опять – ставка на творчество, а не на разрушение, как у хунвэйбинов Мао в 1960-х, и не на имитацию бурной деятельности, как это часто наблюдается у нас нынче.
В том же году изобретение инженера В.К. Виторского (магнитофон, записывающий звук на проволоку) было замечено государством. Первые же аппараты Виторского были использованы для записи важных выступлений руководства и на телефонных станциях. Тогда же государство отмечает работу профессора С.К. Моисеева, создавшего технологию полной очистки воды с помощью «посеребрённого песка». (Наркомтяжпром, НИИ водоснабжения и санитарной техники.) Были проведены испытания «серебряной воды» в питерской больнице имени Мечникова. Оказалось, раны оперированных людей от такой воды заживают быстрее ("Техника - молодёжи", 1934 г., № 2). В том же году академик М.А. Павлов осыпан наградами за создание отечественного, не имеющего аналогов в мире метода выплавки титана и ванадия из уральских титано-магнетитовых руд.
В тот же год сообщается об успешных опытах наших исследователей с УКВ-излучателями. Доцент Федосеев и аспирант Ермилова в ашхабадском Зооветеринарном институте, применяя электромагнитное излучение (6 метров длины, 4 ампера – сила тока) успешно (за секунды) уничтожали вредных насекомых. В то же время, при той же длине волны, но силе тока в 1 ампер, получены отличные результаты: прекрасный аппетит у подопытных животных, они набирают вес на 30-40% больше при том же объёме корма. Переворот в животноводстве! Обнаружен лечебный эффект: старые, скрюченные в позвоночнике крысы распрямляются, становятся бодрыми. Опыты профессора М. Фролова (Московский институт инженеров общественного питания) и инженера М. Вишняковой (ВИЭСХ, Институт электрификации сельского хозяйства) дали отличные результаты – уничтожение долгоносиков в зерне двухсекундным электромагнитным импульсом с длиной волны в 5,15 м. В ВИЭСХ получены сенсационные результаты и по другой линии: электромагнитное облучение семян в полтора раза повышает их всхожесть, на 11% повышается энергия прорастания семян... Облучённое профессором Фроловым молоко оставалось свежим месяц при температуре хранения в 15-17 градусов (3 минуты воздействия, 5 ампер, длина волны – 7,5-8 метров). Радиолюбитель Вечканов (работник Главмяса) в 1932-м успешно обрабатывает мясо между пластинами конденсатора. В Главмясе создана полупромышленная УКВ-установка для вытопки жира: она даёт стопроцентную вытопку при идеальном качестве жира. Обычная обработка – 40% зашкваренного брака...
А как поощрялось изобретательство трудящейся молодежи! В апреле 1941 года "Техника - молодёжи" публикует очерк об арматурщике, изобретателе в области малой механизации, инженере Александре Бурине, выходце из рабочих. Он – орденоносец и создатель множества удобных инструментов и подсобных механизмов для арматурщиков. Но с чего начинается его деятельность? В 1930 году он бригадиром арматурщиков едет на строительство Горьковского автозавода. Там он работает бок-о-бок с американскими наёмными специалистами и видит их удобные инструменты и приспособления. «Молодой бригадир поступил на рабфак. Трудно было находить время для занятий. Развлечения, вечера в клубе и даже любимый лыжный спорт и прыжки с трамплина отошли на второй план…» – писал журнал о становлении инженера-новатора. Сметливый рабочий становится участником стахановского движения, ему хорошо платят за его новации.
Работа А. Бурина на строительстве ГАЗа была замечена. Его вызывают на совещание в Москву. В президиуме он с удивлением видит Сталина, Молотова, Орджоникидзе. «Речь шла о важнейшем вопросе – как строить быстрее, лучше и дешевле…»
Бурин произносит речь о роли малой механизации. Ему отвечает Молотов: «Из таких товарищей, как Бурин, могут и должны за какие-то пару лет выйти хорошие советские инженеры и крупные хозяйственники, и им надо помочь поскорее пройти высшую техническую школу». И вот молодого изобретателя отправляют на четыре года в Промышленную академию.
В июне сорок первого тот же журнал публикует историю простого паренька – маляра Анатолия Парамонова. Юноша изобрел машинку для того, чтобы цедить краску. Потом – аппарат для обрезки обоев и протягивания филёнки. Его мастер и руководство ремесленного училища переслали чертежи в ГУТР – Главное управление трудовых резервов СССР…
Всё очень красноречиво. В сталинском довоенном СССР создали целую «религию», целый Прометеев культ поклонения науке, технике, скорости, силе. Очень похожий на футуристический культ машин и стремительности поэта Маринетти при Муссолини, но гораздо более глубокий и всеохватный. Да, в СССР никто не имел права не трудиться и получать блага «на халяву» (в этом русские коммунисты в корне отличаются от западных леваков и социалистов). Но при этом считалось самым модным и современным летать на планерах и самолётах-авиетках, прыгать с парашютом, заниматься спортом, овладевать сложным оборудованием и по-стахановски совершенствовать свой труд. Ведь фактически стахановское движение – это не перевыполнение плана любой ценой, а движение на повышение производительности труда, за снижение издержек и высокую культуру производства, за научную организацию работы на своём рабочем месте, в цеху или на целом предприятии.
Уже в 1941-м речь шла об автоматизации труда. Обратите внимание: в 1941 году создаётся Главное управление трудовых резервов Советского Союза. ГУТР не только учитывало отряды рабочих разных специальностей (мобилизационная экономика!), но и занималось трудосбережением за счёт использования средств автоматизации и механизации.
Вот это подход к делу! Научно-техническое творчество масс поддерживалось государством. Такое – да в нынешней бы Российской Федерации! И всё это соединялось с культом Нового, Прометеева человека – здорового, сильного и умного. Творца и воина в одном лице. Проповедовалась власть человека над природой, пространством и временем, над материей, над будущим. Уверен, что это – одна из самых ценных подсказок великого СССР нам, людям эпохи роботизации и безлюдных производств. Нам снова нужен культ труда, творчества и силы.
ГУТР просуществует до 1946 года, затем преобразившись в Министерство трудовых резервов. А после смерти Сталина, 15 марта 1953-го, его вольют в Министерство культуры, уже как Главное управление профтехобразования. Смысл интегральной структуры окажется потерянным…
Планеризм и рывок нации в небеса
Но особо впечатляют темпы развития планеризма в разорённой стране. Гражданская война полностью закончится лишь в 1922-м, со входом войск Красной армии во Владивосток. Ещё гремят выстрелы, вовсю свирепствует разруха, а в 1920-м создаётся Академия воздушного флота. В 1921-м Институт инженеров Красного Воздушного флота имени Жуковского (с 1922 г. – одноимённая Академия, при «реформах» Сердюкова фактически ликвидированная).
Именно там, в Лефортово, строят первый советский планер. Участники проекта: будущее светило отечественной аэродинамики Владимир Пышнов (1901-1984 гг.). Михаил Тихонравов (1900-1974 гг.), грядущий строитель ракетно-космической техники, сподвижник легендарного Сергея Королёва. В молодости Тихонравов был энтузиастом планеризма и сам конструировал безмоторные аппараты. Тут же мы видим скульптора Бориса Черановского (1896-1960 гг.), который впоследствии из создателя планеров станет конструктором самолётов без хвостового оперения.
«Вослед за этим кружком стали организовываться кружки планеристов в Москве, Воронеже, Богучаре, Глухове, Наро-Фоминске и других городах. Самым сильным кружком тогда был московский, названный "Парящий полёт"». (Н. Бобров, А. Винокуров. По волнам воздушного океана).
Бывший начальник Научно-технического комитета ВВС СССР Александр Пономарёв (1903-2002 гг.) в своих воспоминаниях уточняет: "Парящий полёт" в декабре 1922 года основали при Главвоздухофлоте. То есть поддержка осуществлялась на государственном уровне. Страна ещё не могла строить собственные полноценные самолёты, она полностью зависела от поставок иностранных двигателей, но планеры воспринимались как то, что позволит немедленно начать подготовку кадров и конструкторов, и пилотов. И, как свидетельствует А. Пономарев (сам тогда учившийся в Академии имени Жуковского), в кружок вошли легендарный лётчик ещё царских времён, знаменитый «победитель штопора» и не менее знаменитый художник Константин Арцеулов (1891-1980 гг.) Тут же мы видим и грядущего русско-советского авиаконструктора, поистине титана – Сергея Ильюшина (1894-1977 гг.). В то время (с 1923 г.) Ильюшин ещё и входит в Военно-научное общество при Академии имени Жуковского, руководя моторной его секцией. Пышнов и Тихонравов – тоже в "Парящем полёте". Подобно тому, как в простейшем одноклеточном мы зрим грядущее царство всего живого на Земле – от мха и прудовой гидры до Леонардо да Винчи, в том планерном клубе энтузиастов рождается вся небесная и научно-промышленная мощь Советского Союза. В начале эволюционной цепочки – примитивный планер, в её конце – ревущая мощь космической техники. Чёрт знает как одетые, полуголодные, нищие по меркам даже того времени, такие люди буквально обретали крылатую душу.
1923 год – ещё и создание ОДВФ, Общества друзей воздушного флота, в Центросовет коего входят столпы нового государства: Ворошилов, Дзержинский, Сталин, Фрунзе. Нарком обороны Михаил Фрунзе на заседании совета ОДВФ 23 апреля 1923 года ставит задачу: в каждой школе создать авиамодельный кружок, планерную секцию – на каждом предприятии, аэроклубы – во всех промышленных центрах.
Одновременно с московским центром планеризма рождается и киевский. У его истоков стоят Борис Делоне (1890-1980 гг.), будущее светило математики СССР, и Николай Артемьев (1874-1948 гг.), выдающийся электротехник. События идут одно за другим: в 1923-м, помимо "Парящего полёта", в одной Москве работают уже восемь планерных кружков. При ОДВФ создаётся ещё и Центр безмоторной авиации, который осенью 1923-го решает провести первый слёт отечественных планеристов.
Такую бы постановку дела – да сейчас! РФ после разгрома отечественного авиапрома в ходе «реформ» оказалась в схожем положении. Но строить планеры сегодня оказалось сложнее, чем самолёты! Планеризм в РФ развивается из рук вон скверно. «Сейчас жизнь планериста и планеростроителя стала гораздо сложней: законы в России сегодня таковы, что планеров де-юре как бы не существует. Точнее, они есть, но вот норм лётной годности на них нет. А это означает, что получить сертификат на планер в России невозможно. Хотя и здесь опять нет полной ясности: можно получить сертификат лётной годности единичного экземпляра. По какой-то неведомой логике это даёт право на производство планеров в количестве не более пяти экземпляров одной модели…» – пишет "Российская газета". Тут – царство мертвящей бюрократии вместо живого дела.
А в Москве 1923-го, помимо клуба безмоторного полёта при Академии имени Жуковского, есть второй по силе кружок – завода "Мастяжарт" (Мастерские тяжелой артиллерии в Лефортово, в СССР – НПО "Базальт", кузница самонаводящихся и самоприцеливающихся боеприпасов). Молодёжь "Мастяжарта" под руководством Сергея Ильюшина строит свой простой планер – "Мастяжарт-1".
1 ноября 1923 года в крымском Коктебеле открывается первый слёт планеристов страны. Помимо "Мастяжарта-1" (30 кило массы), здесь представлены «птицы» иных конструкторов: бесхвостка БИЧ Черановского, два планера Пышнова и Тихомирова, "Буревестник" с "Ремвоздухозавода", "Коршун" Голицынского кружка и "Макака" Николая Анощенко (ещё царского аэронавта, будущего выдающегося советского кинооператора, режиссёра и изобретателя).
Размах движения планеристов в довоенном Советском Союзе поражает воображение. В небогатой ещё стране пилоты-любители ставят самые рискованные эксперименты. Используют эффект восходящих потоков у облаков, бросаются на фанерно-перкалевых аппаратах – о ужас! – в сердце грозовых туч. (Это строго-настрого запрещено пилотам больших самолётов.) В 1933 г. в стране действуют 615 кружков планеристов, 137 планерных станций и 7 школ инструкторов.
В 1950-е в СССР планеристы уже мечтают о планерах, летающих на высотах в 15 000 метров и использующих струйные течения в стратосфере, достигающие скоростей в 200-300 километров в час. Фактически речь шла о создании футуристической «парусной» авиации, совершенно чистой экологически и крайне рентабельной. Рождались проекты создания целых высотных планерных «поездов».
Но…
Погасший порыв
Пламенное увлечение парящим планерным полётом у нас в стране совпадает по времени с героической эпохой «бури и натиска». И как только она сменяется временами стремления к обывательско-потребительскому «щастю», гаснет и великий порыв в небо. Да и сам СССР входит в брежневский застой, в пору безверия, разочарования в высоких идеалах и цинизма. В феврале 1974 года "Техника - молодёжи" публикует горькие материалы круглого стола, задаваясь вопросами: почему через полвека после начала бурного движения планеризма теперь он стал не массовым явлением, а занятием для немногих? Почему парители-пилоты СССР отстаивают честь страны на устаревших аппаратах иностранных образцов? Почему (так и сказано!) планеризм страны – в упадке?
Тогда маститый лётчик-испытатель Вадим Винницкий (1915-1992 гг.) рассказал, что именно массовый планеризм обеспечил раннему СССР то, что пилотов накануне Великой Отечественной у нас оказалось изрядно больше, чем самолётов. Что планеристы – отличные пилоты для серьёзной авиации, они чувствуют воздух. Даже на Западе лётчики сверхзвуковой боевой авиации охотно занимаются безмоторными полётами.
Винницкий в 1974-м глядел в корень: нынче на Западе авиакомпании поощряют тех пилотов, что занимаются на планерах. Ведь уже есть несколько случаев, когда именно командиры экипажей сажали пассажирские "Боинги" с отказавшими двигателями на планировании, ибо обладали опытом безмоторного полёта. Недаром голландская воздушная компания KLM с начала 1950-х принимала в свои лётные школы именно планеристов. Ибо процент отчисления таковых из центров подготовки лётчиков – ноль. А непланеристов – 16%. Ох, неплохо было бы делать то же самое для гражданской авиации РФ нынче!
Уже в 1973-м в СССР насчитывалось только 24 планерных клуба – на порядок меньше, нежели в 1930-е. Федерация планерного спорта СССР жаловалась: после войны судьбу планеризма стали определять равнодушные к делу начальники, а призыв 1971 года к ДОСААФ (преемнику Осоавиахима) возродить клубы парящего полёта остался без ответа. Как выяснилось, в обществе не осталось ни одного специалиста по планеризму, хотя оно должно готовить молодых специалистов для Вооружённых сил. В СССР не осталось ни одного планеростроительного завода! В отличие от 1920-х в Москве начала семидесятых годов остался всего один планерный клуб с тремя инструкторами на многомиллионный город. Тогда как в тридцатые действовали мощные школы – Трикотажная, Планерная и Коломенская. И если при Сталине наши летали на аппаратах собственных конструкций, то к 1974-му спортсмены вынуждены были парить на планерах производства Западной Германии, на устаревших чехословацких и польских машинах…
Комментарии, как говорится, излишни. В теперешней РФ ситуация ещё мрачнее.
Что можно применить из старого арсенала?
Не претендуя на полноту очерка о психоисторической и цивилизационно-организационной стороне сталинского индустриального рывка, зададимся вопросом: а что из того опыта возможно применить в желаемой нами новой русской научно-промышленной революции? В самом деле, поможет ли сегодня, в пору массового отупения, безверия и трех десятилетий деиндустриалзации, создание аналога пионерских баз и дворцов детского творчества, как в 1930-е? Захотят ли, скажем, нынешние юные строить реальные модели в мастерских или сооружать планеры, когда к их услугам – компьютерные игры и те же симуляторы полётов?
Да, просто скопировать те рецепты и организационные формы нельзя. Прежде всего, нужно начать в РФ реальную индустриализацию. Ибо без общей атмосферы производственной деловитости и превращения страны в край строек ничего не выйдет. Не будет спроса ни на молодые и способные кадры, ни на их научно-техническое творчество. Как, впрочем, и социальных лифтов для молодой Прометеевой крови.
Не будет новых заводов и фабрик – пускай и роботизированных – не смогут возникнуть и сотни планерных клубов и кружков технического творчества. Не найдутся те самые дядьки-наставники, что самозабвенно примутся возиться с детьми и юношами. Именно предприятия-шефы способны помочь с материально-технической базой и клубов, и домов творчества. Они дополнят государственное финансирование. Да и собственно государство должно измениться: вкладывать деньги не в никому не нужные и разорительные проекты вроде олимпиад и футбольных мундиалей (десятки миллиардов долларов в никуда), а именно в промышленное Дело и в будущее нации как великого народа Повелителей техники.
Можно видоизменять наследие предков. Скажем, не только развивать массовый планеризм как средство окрыления нового поколения, но и идти дальше. Не только готовить массовый резерв пилотов для ВВС и гражданского воздушного флота, но и воплощать мечты пятидесятых о стратосферном планеризме. О новом виде транспорта.
Огромные возможности откроются, если применять новые модели спортивных летательных аппаратов. Это не только дешёвые и доступные самолёты с поршневыми моторами, но и, скажем, мини-реактивные машины (проект "Ларк" – "Жаворонок" со вспомогательным газотурбинным движком от МиГ-31М). Необозримое поле откроется при применении таких перспективных летательных аппаратов, как гиропланы-винтолёты (не люблю термин «автожир»), этих гибридов вертолёта и самолёта.
Наконец, можно не просто развивать авиамоделизм, а строить беспилотные самолёты-дроны самых разнообразных назначений. Не только мирные, но и разведывательно-ударные. Можно устраивать и соревнования, и воздушные бои, и заодно готовить корпус операторов дронов для самых разнообразных операций. И гражданских, и военных. Разве плохо, если молодые будут следить с помощью дронов за обширными нашими землями, за инфраструктурой и экологией, а в случае чего – уничтожать вражескую технику и охотиться за бандитами?
Конечно, сперва неизбежно применение импортных комплектующих. Страна, как и СССР начала 1920-х, тоже прошла через катастрофические распад и истребление промышленности. Однако по мере успехов новой индустриализации можно заменять импорт на отечественное. В конце-концов, путь знаменитого Александра Яковлева в авиаконструкторы начался с доставленного в его школу старого истребителя Первой мировой, французского "Ньюпора". А первые самолёты в СССР имели импортные двигатели. Но ведь заместили же иностранное! Вот и нам начинать с того же…
