Когда же и говорить о цензуре, как не во Всемирный день телевидения. Самое и время. Говорят, что на российском телевидении жёсткая цензура. Не знаю. Включаю политические шоу — кривляются клоуны, говорить об Украине непременно раз за разом приходят одни и те же вышиванки, бесконечный коллективный Ковтун. Переключаешь на другой телеканал — там Малахов деловито перетряхивает грязное белье, а то ли люди, то ли манекены сноровисто подбрасывают ему все новые и новые нечистые трусы. Снова щёлк — российский сериал, кривляются неживые куклы с неестественными лицами, подают друг другу картонные реплики, не верю, не верю.
И, знаете, сразу хочется что-нибудь запретить.
Расцвет литературы — советское время. Расцвет кинематографа — тоже. Когда запрещают многое, когда жестко цензурируют допустимое, тогда и рождаются шедевры. Как только стало можно в девяностых, как только все стало дозволено, тут-то и хлынул на рынок литературы и кино поток некачественных поделок. Шедевров не стало: незачем было их делать. Достаточно было однодневок, жадно потребляемых зрителем, а шедевры зачем, зачем стараться, тратить на это время, ведь рынок и так перенасыщен.
Даже и рок-н-ролл, даже и поэзия еще в восьмидесятых были живее и мощнее, чем в девяностых, и в девяностых тянулись, скорее, на том заряде энергии, который получили в то время, когда цензура вдохновляла. Потом, к нулевым, заряд энергии иссяк, и вместе с ним начал иссякать русский рок. Именно наличие цензуры сформировало его в свое время, именно благодаря цензуре появились лучшие песни «Машины времени», а когда цензуры не стало — о чём было петь бедному Макаревичу? Только и осталось, что выискивать нового человека с кнутом, новые признаки цензуры, не находить, но врать, что нашел. Да если б была цензура, бедный ты человек, кто бы тебе позволил петь в поддержку воинов АТО? Рублем разве что накажет русский зритель Макаревича, не пойдет на его концерт, а ведь если бы была цензура — о, если бы была цензура, сразу бы появились темы! Появились бы песни.
Бог с ним, впрочем, с Макаревичем. Но отсутствие цензуры, вседозволенность и перенасыщенность рынка дешевым фастфудом от кино, музыки и литературы снижают культурный уровень, и сильно. Ты — это то, что ты потребляешь. Когда ты потребляешь качественное искусство, ты духовно растешь. Потребляя фастфуд, тупеешь. Это элементарно.
Партия «ЗА ПРАВДУ» называет происходящее террором антикультуры. Вряд ли это сознательный террор — то есть террор, устроенный какими-то врагами России. Нет, дешевая и некачественная антикультура во всех сферах жизни — это очередная гримаса капитализма, закон рыночка. Рыночек решает. Рыночку выгодна дешевая однодневка, фастфуд, скандальное телешоу, картонный сериал, отупляющая, расслабляющая, наркотическая дрянь. Потреблять её — всё равно что лузгать семечки: в организме медленно оседает вредная для поджелудочной тяжесть, вокруг все забросано мусором, а полезных веществ внутрь так нисколько не поступило.
«Мы — страна великой культуры. Великая культура, как всякая культура, — взращивается. Иначе её сжирают сорняки. У сорняков всегда выше рейтинг», — говорится в программе партии «ЗА ПРАВДУ». Да, некачественные однодневки были и будут популярнее, рейтинговее, чем произведения культуры. В контексте капитализма это означает, что их-то и будут ставить на телевидении, ведь материалы с более высоким рейтингом приносят больше рекламных денег, все чертовски просто, и никакого заговора, конечно, нет.
Просто зрителя, конечно, надо воспитывать. Щелканьем кнута — цензурой — и пряником — великими произведениями, которые появляются только в условиях несвободы. Ну и, собственно, требование партии «ЗА ПРАВДУ»: «Мы выступаем за радикальную цензуру. Необходимо создание общественных советов на всех телеканалах; должны вернуться высокие стандарты и высокая культура; требуем прекратить на телевидении все эти позорные ток-шоу, перемывающие грязное белье в прайм-тайм, запретить всевозможные «реалити-шоу» и подобное непотребство». Радикально сказано, но слишком далеко зашел самоподдерживающийся механизм производства антикультуры. Он не остановится самостоятельно. Он в принципе неспособен остановиться, пока рыночек решает. Значит, нужна какая-то сила, которая вручную закроет кран.
