Они были очень сонные и уставшие. Урок английского языка начался в восемь часов утра пятьдесят пять минут и это был уже их второй урок. Первый был урок литературы. Я не могу себе представить, как можно рассуждать о литературе в восемь часов утра. Прозвенел звонок, и дети встали со своих мест.
– Good Morning My Dear Colleagues!
Отвечают несколько невнятно и тоном, каким они произносят “Good morning”, выказывают свое недовольство и сонное состояние. Я не могу точно понять, – делают они это намеренно или это идет de profundis. Но по утренним глазам их я вижу, что школа является для них местом, куда они ходят по принуждению. Они не знают, зачем она им нужна и что они здесь делают. Я и мой урок английского – это всего лишь очередное сорокапятиминутное звено в этой каторжной цепи, которая давит на них уже много лет. Это особенно чувствуется по тому, как они привычно тяжело садятся за парту. Уроки превратились для них в монотонный конвейер, – и английский язык для них, все равно что монгольский.
«Вот видите, - тихо сказала учитель обводя рукой сидящий передо мной класс, - никто активно не участвует в уроке, а почему? Потому что знают, что оценки им не будут ставить». Дети сидели и каждый был увлечен чем-то своим. Молодая практикантка показывала на проекторе фотографии – Анджелины Джоли (“beautiful”, “bright” – вяло комментировали дети), Кота в сапогах (“funny”), Джонни Деппа (“handsome”), Шрека (“ugly”, “friendly”).
Оценки от двух до пяти как система поощрения и наказания, была, по-видимому, придумана немцами в позапрошлом веке и сегодня выглядит до курьезности глупо и несерьезно.
Школу нужно полностью изменять. Изменять нужно всё. Начиная от дверных ручек. В школе не должно быть никаких синтетических материалов, – только деревянные двери, деревянные окна, терракотовые или глиняные горшки. Мебель из древесины. На окнах не должны быть офисные жалюзи и проч. Мне представлялось большой трудностью ходить по коридорам, потому что из пола то и дело торчали какие-то планки, выступы, за которые легко заступиться и упасть. Строители приделали к левому крылу старого корпуса новое здание и как всегда не смогли состыковать этажи. Поэтому по всем переходам неминуемо встречаются скользкие пандусы (их почему-то выложили кафелем) и ходить по такой школе очень неудобно. Дверь в моем классе закрывалась благодаря тому, что наверху был когда-то прибит кусок резины и трение резины и верхнего дверного косяка помогало фиксировать дверь, – ручки у двери нет, если не считать разболтавшийся шарик.
Когда я приходил в школу, у меня создавалось ощущение, что я проваливаюсь в XIX век. Ни на чем не основанная система оценок, форма учеников, парты, расставленные рядами, – хотя их легко можно расставить покоем – что будет удобно для всех – и для детей и для учителя, – каждый будет видеть друг друга, и никто не будет сидеть за спиной ребенка и отвлекать его.
Занятиям лучше начинаться не раньше девяти часов. Первые уроки должны быть посвящены иностранным языкам, мнемоника особо интенсивно работает по утрам. В одном классе могут работать с детьми сразу два учителя русского и немецкого или русского и английского языков, в зависимости от группы. Спорадические сопряженные уроки помогут детям увидеть разницу и сходство языков, сделать процесс усвоения знаний необычным – что очень важно для детей и поможет им увидеть более целостную картину предмета. Возможно совместное ведение урока учителем литературы и учителем истории, учителем физкультуры и учителем физики, учителем физкультуры и учителем биологии, – дети на собственных ощущениях и практическом опыте познают мир.
Все конфликты между учителем и учеником должны разрешаться при посредничестве детского психолога, который сможет помочь ребенку изложить свою точку зрения, – очень часто дети не могут объяснить простых вещей, они не могут защитить себя от хамства учителей, которые за много лет работы в школе теряют способность адекватно себя вести.
Отдельный важный вопрос – это архитектура школы. Современная русская школа – это каменный мешок. Очень много темных, узких коридоров, где некомфортно находиться. Мало естественного света. К сожалению, в России после смерти Сталина исчезла архитектура и, судя по постыдным сараям, которые с помпой открывают по всей стране, знания и эстетический вкус навсегда потеряны.
Надо приглашать зарубежных английских и голландских архитекторов, что бы они проектировали новые русские школы, – где будет много естественного света, где план размещения классных комнат будет отвечать совершенно новой педагогической философии. Где широкие лестницы с перилами с двух сторон. Ровные мягкие полы (все дети приходят со сменной обувью, но нигде ни в какой школе вы не увидите ковровое покрытие). Огромные окна, или стеклянные стены, светопрозрачные кровли. Здание школы не должно быть каменным мешком.
И, конечно же, возле школы не должно быть асфальта. В большой нефтегазовой стране физкультурой дети занимаются прямо на асфальте. Почему это никого не беспокоит?
