Президент "Норильского никеля" Владимир Потанин объявил, что к 2027 году Медный завод — крупный производитель чистовой меди, один из ключевых производственных объектов Норильского промышленного района (НПР) — будет закрыт, а медный концентрат компании в объёме порядка 2 млн тонн в год, ранее поступавший на переработку на это предприятие, будет отправляться по Севморпути в Китай, где к этому времени совместно с неназванным местным партнёром будут построены плавильные мощности.
Два пути
В развёрнутом интервью агентству "Интерфакс" свои планы Потанин аргументировал так: "Способствовал этому решению негатив в виде санкций против российской цветной металлургии. Сейчас эти санкции формализованы, но и до этого мы, как и другие производители российских сырьевых и прочих товаров, столкнулись с отказами клиентов, необходимостью предоставлять скидки. Это давление заставило задуматься над тем, как правильнее доставлять наш товар до рынков сбыта. И одним из таких нестандартных решений является перенесение части производства на рынки непосредственного потребления… Тогда финальный продукт будет продаваться как китайский. А китайский товар гораздо сложнее санкционировать в Китае, чем российский, поступающий в Китай".
Это интервью вызвало публичное обсуждение судьбы крупнейшего медеплавильного объединения России ПАО ГМК "Норникель". И здесь столкнулись два различных варианта решений — из коммерческой среды, и из научного мира.
Владельцы объединения предлагают перенести медеплавильное производство в Китай и организовать совместное производство, ограничив свои функции поставкой сырья. Полагая, что тем самым будет снижено санкционное давление и решены экологические проблемы Норильска. К тому же высказываются надежды получить доступ к новым технологиям и развивать технологические цепочки с помощью извне, на основе поставок сырья.
Однако группа учёных из Новосибирска и Иркутска, напротив, считает целесообразным и необходимым перенести комбинат на территорию Дальнего Востока России, учитывая его возрастающую роль в решении проблем социально-экономического развития страны, а само производство сделать основой для современного нового города, обладающего высокой привлекательностью для молодых людей и развития инновационных электротехнических предприятий. Причём высокая степень очистки вредных выбросов — вполне решаемая задача. К тому же это позволит развивать глубокую переработку меди и другого высокоценного сопутствующего сырья самостоятельно как более доходный, эффективный и надёжный способ развития промышленности и научно-технического потенциала России, как переход к высокотехнологичной экономике. При этом исключается укорачивание российской части медеплавильной цепочки, её эффективность и независимость повышаются. Тем более это касается освоения комплексной переработки российского сырья, содержащего значительное число ценных компонентов.
Обе идеи имеют свои обоснования и пересечения в области экологии и, частично, в декларируемых намерениях
У руководства "Норникеля" уже есть опыт реализации подобного проекта: перевод производства никеля в Финляндию. И уже рассматривается перенос производства по извлечению платины из российского сырья — в Арабские Эмираты.
Напротив, в Институте экономики и организации промышленного производства Сибирского отделения РАН (ИЭ и ОПП СО РАН), в сотрудничестве с учёными из сфер геологии, металлургии, физики полупроводников и пр., с учётом международного опыта разработаны программы длинных цепочек переработки меди, редких и редкоземельных металлов из собственного сырья именно в России. Это обеспечит не только значительный экономический эффект, но и рост научно-технических исследований, уровня образования и рабочих мест высокой квалификации, что и будет способствовать столь необходимой для России неоиндустриализации.
Эти два пути во многом принципиально различны. Один из них — преимущественно коммерческий — как бы подсвечен фонариком из чужих рук, он определяет первые шаги, обеспечивающие краткосрочный коммерческий успех, дополненный надеждой на технологическую поддержку извне. И это вполне конкретный путь — в Финляндию, Арабские Эмираты, Китай со своим сырьём и встраивание в экономику данных стран.
Другой — высвечен прожектором науки. Это путь в Россию, с собственным производством и развитием производств высокого передела (в том числе и с целью последующего экспорта), что в полной мере отвечает задачам формирования и укрепления технологического суверенитета. При этом ставится вопрос о корректировке законов об использовании полезных ископаемых в России с целью увеличения отчислений на общегосударственные нужды, образование и научно-технические исследования.
Академик В.А. Крюков, директор ИЭ и ОПП СО РАН считает:
"Ключевая претензия к плану (переноса производства за пределы России. — Ред.) состоит в том, что вместо удлинения передельной медной цепочки внутри России мы получаем её укорачивание, при этом более высокое звено цепи создания стоимости вместе с рабочими местами и налогами переезжает из России в Китай".
"Возможно, была бы оправдана территориальная привязка данного проекта к планам строительства металлургического комбината полного цикла на Дальнем Востоке под потребности прежде всего формирующегося здесь судостроительного кластера вокруг верфи "Звезда". Здесь сернокислотный и гипсовый варианты утилизации серы имеют гораздо больше шансов получить неотрицательную экономику, чем в запертом заполярном Норильске. Кроме того, современный медеплавильный завод станет ядром будущего электротехнического кластера".
"Российская Федерация не накладывает при получении лицензий (на право пользования недрами) на "Норильский никель", как и на всех прочих отечественных недропользователей, никаких условий и обязательств по проведению научно-технической политики. Это нонсенс. Такие обременения от собственника недр есть в каждой стране с мощным добывающим сектором. В частности, в Норвегии, опыт которой я хорошо знаю. Есть и наш собственный достойный пример — Горный устав Российской империи, который обусловливал права добычи железорудного сырья обязательством горных заводов по дальнейшему развитию передельной цепочки — налаживанию производства проката чёрных металлов.
Рынок сам по себе такие вопросы не инициирует, не регулирует и не запускает. Это задача и обязанность государства — собственника недр. У нас же, к сожалению, Министерство природных ресурсов — это одно, Минфин — другое, Минэкономразвития — третье, и так далее. Целостной государственной политики в вопросах социально-экономически ориентированного освоения и использования мощнейшего природно-ресурсного потенциала пока нет — есть её отдельные, зачастую весьма разрозненные фрагменты".
"…можно было бы разрешить экспорт высокообогащённой руды на определённое время с условием, чтобы фиксированную часть полученных от этого доходов реинвестировать в строительство современного медеплавильного производства на Дальнем Востоке. На протяжении немалого числа лет "Норильский никель" имел рентабельность по EBITDA (объём прибыли до вычета расходов по выплате процентов, налогов, износа и начисленной амортизации, показатель служит для оценки прибыльности компании. — Ред.) свыше 40% и ежегодно выплачивал дивиденды в размере до 6–8 млрд долларов. Это означало ровно одно — в России отсутствует система изъятия конъюнктурных сверхдоходов".
"В прошлом году был впервые собран налог на сверхдоход, в размере около 320 млрд рублей. Это была разовая акция. Системы и формулы расчёта и сбора этого налога нет. А сумма, в сопоставлении с конъюнктурными доходами сырьевиков, просто копеечная".
Семеро смелых
Обоснованные возражения против планов перевода медеплавильных заводов "Норникеля" в Китай с последующими поставками туда многокомпонентного высокоценного сырья были высказаны в письме семи ведущих учёных СО РАН от 08.07.2024 г. Позиция, высказанная учёными с мировым именем и огромным опытом научно-исследовательской работы в сотрудничестве с промышленным производством, вызывает полное доверие. По существу, они проявили себя как настоящие патриоты России, золотой фонд нашей науки. Обнародование своей позиции потребовало от них немалого мужества, поскольку финансирование научных исследований существенно зависит от владельцев крупной собственности и их представителей во властных структурах, работающих по схеме "чего изволите?"
Сибиряки сомневаются
Объявление о планах переноса производства вызвало реакцию в обществе, в прессе прошли публикации. "В любом случае объявленное В. Потаниным закрытие Медного завода — это первый и сразу столь значительный перенос производства с территории России за границу вообще и в Китай в частности. Тезисы об уходе от санкций на металл, а также о современнейших технологиях, которые нам передадут из КНР, мягко говоря, неоднозначны. Напомним: норильские руды не просто очень богатые, но имеют сложный состав. Поэтому медный концентрат, кроме полезной меди и "вредной" серы, содержит серебро, золото, платину и платиноиды, включая сверхредкий осмий, а также тантал и ниобий. И эта часть таблицы Менделеева тоже поедет в Китай на извлечение? Знаете ли вы, что даже отвалы Медного завода поставлены геологами на баланс как техногенное месторождение серебра? А ещё в руде есть стратегический металл кобальт. И вот эта руда поедет в Китай на уже китайское предприятие.
Китай, несомненно (и очень хорошо), является нашим стратегическим партнёром и союзником. Но так было не всегда. И, как спрашивает один из норильчан в соцсетях под новостью о переносе завода в КНР: "А если начнутся геополитические проблемы с Китаем?"
А судьи кто?
Но кто же должен сказать решающее слово в данном стратегическом вопросе? Высшее руководство страны. Необходимы его прямые встречи с ведущими учёными и открытое обсуждение проблемы, о чём говорится в "письме семерых", ведущих учёных Сибири, адресованном Председателю Совета Федерации РФ В.И. Матвиенко, Председателю Государственной Думы В.В. Володину, Председателю Правительства РФ М.В. Мишустину, полномочному представителю Президента Российской Федерации в СФО А.А. Серышеву, депутату Государственной Думы А.С. Дроздову, губернатору Красноярского края М.М. Котюкову, председателю Законодательного собрания Красноярского края А.Н. Додатко, члену Совета Федерации от Красноярского края А.В. Уссу.
В своём обращении учёные говорят о недопустимости переноса за пределы Российской Федерации производств по переработке полиметаллических руд.
"22 апреля 2024 года президент ПАО "ГМК Норникель" Владимир Потанин в интервью "Интерфаксу" объявил о перспективе переноса к 2027 году медеплавильного производства из Норильска в Китай, аргументируя эти намерения уходом от новых рисков, связанных с изменившейся геополитической ситуаций. В частности, он сказал: "Наши экологические проблемы, проблемы расчётов, проблемы доступа на рынок, проблемы кастомизации нашего товара под рынок потребления мы переносим туда, где они решаются наиболее эффективно, в данном случае — в Китай. Взамен получаем возможность продлить нашу цепочку создания стоимости и получить продвинутые компетенции, которые необходимы и компании, и стране".
Под компетенциями в данном случае имеются в виду также и технологии производства батарейных материалов, сырьём для которых также станет литий, который "Норникель" планирует производить на своём СП с "Росатомом" по освоению Колмозерского месторождения. В конце мая 2024 года со ссылкой на вице-премьера Александра Новака обнародовано сообщение о намерении ПАО "Норильский никель" построить новый платиновый завод в Бахрейне.
Вывод базовых, системообразующих производственных цепочек за пределы страны происхождения исходного сырья — практика, характерная как для эпохи имперского колониализма XX века, так и эпохи глобализации рубежа XX–XXI веков. В её рамках транснациональные компании получают определённый набор краткосрочных выгод и эффектов, таких как возможность привлечения больших инвестиций, снижение издержек на рабочую силу, приближение выпуска конечной продукции к рынкам сбыта, перенос за рубеж экологических проблем и т. п.
Однако подход к расширению участия отечественных компаний в глобальных производственных цепочках на основе сырьевого экспорта оказался для российской экономики во многом бесперспективным. Отечественные компании (с позиции страны размещения основных производственных активов) разместились в самой нижней их части. Такое положение не соответствует стремлению нашей страны к достижению экономического и научно-технологического суверенитета. Ведь его основой являются только высокотехнологичные производства полного цикла на территории нашей страны и ориентированные на преимущественное развитие отечественной экономики (как с точки зрения поставок стратегически важной продукции материалов, так и развития научно-производственно-технологического потенциала).
На примере и меди, и платины отчётливо видно положение нашей страны в самом низу производственных цепочек. При этом нет сколь-нибудь успешных попыток подняться на ступень-другую. Ориентация на внешний рынок в такой ситуации приводит к ориентации на вывоз преимущественно сырьевых продуктов для последующего изготовления более стоимостно ёмких продуктов за пределами нашей страны.
Перенос за пределы России выпуска меди и платины несёт колоссальные общеэкономические и социальные риски — дальнейший рост импортозависимости. В данном конкретном случае это электротехнические (в том числе микро-) изделия. Нельзя не сказать и об аналогичной ситуации с чипами для микро- и наноэлектроники, не говоря уже о готовых изделиях самого разнообразного назначения. При этом закрытие рабочих мест в Норильске вызовет цепную реакцию сокращения как реальных, так и потенциальных рабочих мест по всей цепочке в отечественной экономике.
Вызывает сомнения и недоумение расчёт на встречный импорт "продвинутых компетенций" в металлургической и электротехнической отраслях. Прецеденты технологических взаимодействий с Китаем на сегодня носят в основном негативный характер. Так, в Новосибирске было вложено свыше 10 млрд рублей в компанию "Лиотех" для производства литий-ионных аккумуляторов, причём не по китайской, а нашей — российской — технологии, которую разработали учёные Института химии твёрдого тела и механохимии СО РАН. Основным потребителем в 2010 году (дата запуска завода) предполагался автопром Китая. Однако вскоре китайский партнёр вышел из проекта, посчитав целесообразным развивать соответствующее производство у себя, в то время как спрос российских потребителей так и не был сформирован. Итог — внешнее управление и банкротство "Лиотеха" в 2023 году. Китай ориентирован на решение своих экономических и социальных проблем, на развитие себя и для себя. Тому есть множество примеров, в том числе в сфере добычи и использования цветных, редких и редкоземельных металлов".
Наша позиция
"В основе успешного решения комплексных проблем социально-экономически эффективного освоения и использования природных ресурсов страны лежит долгосрочная государственная научно-техническая и экономическая политика.
Стержнем её является то, что государство есть собственник недр и несёт ответственность за их освоение и использование перед ныне живущими и будущими поколениями граждан страны. Речь не идёт (и не может идти) только о фискальной сфере — налогах, тарифах и пошлинах. Современный опыт (Норвегия, США, Канада, Австралия) демонстрирует обширный набор инструментов и успешных практик решения при помощи и за счёт компаний ресурсного сектора научно-технических, производственных и кадровых проблем. В Норвегии, к примеру, уровень локализации в нефтегазовом секторе превышает… 85%.
Комплексный подход к взаимодействию государственной власти и бизнеса следует реализовать не только в отношении двух проектов ПАО "Норильский никель". По нашему мнению, государству необходимо дать импульс освоению и разработке двух крупнейших сокровищниц Арктической зоны России — Томторского месторождения редких и редкоземельных металлов (РМЗ) и Попигайского — импактных алмазов (абразивного сырья). В первом случае наша страна минимум на столетие вперёд закрыла бы растущую потребность в РЗМ, во втором — получила бы материал для широкого спектра обрабатывающих технологий завтрашнего дня. Любая государственная политика в сфере науки, образования и высоких технологий не может не быть устремлённой в будущее. К примеру, Россия в настоящее время потребляет только 40% меди, производимой ПАО "Норильский никель". Необходимо развитие производств и переделов в направлении от экспорта концентрата (рост которого предполагает "китайский вариант") к вывозу рафинированного металла и изделий из него. В дальнейшем возможно и целесообразно развитие в направлении роста внутреннего потребления меди в связи с развитием электротехнической и электронной промышленности России. То же относится и к платине — первооснове прежде всего полупроводниковых и катализаторных технологий. Данные шаги и меры будут являться составляющими той "экономики предложения", которая в настоящее время формируется правительством страны.
Мы выражаем свою готовность участвовать в разработке научно-технической составляющей стратегии развития ПАО "Норильский никель".
Медный и платиновый заводы ПАО "Норильский никель" — это индикатор нашей общей готовности идти вместе по пути формирования отечественной модели "экономики предложения".
Считаем важным и остро необходимым начать консолидацию всех заинтересованных сторон с публичного обсуждения подходов к решению проблем развития медного производства ПАО "Норильский никель". Кто, если не мы?
Валерий Крюков, директор Института экономики и организации промышленного производства СО РАН.
Николай Ляхов, директор Института химии твёрдого тела и механохимии СО РАН (1998–2018), академик Российской академии наук.
Николай Похиленко, научный руководитель Института геологии и минералогии им. В.С. Соболева СО РАН, академик РАН.
Валерий Стенников, директор Института систем энергетики имени Л.А. Мелентьева СО РАН, академик РАН.
Николай Крук, директор Института геологии и минералогии имени В.С. Соболева СО РАН, член-корреспондент РАН.
Александр Носков, заместитель директора Института катализа имени Г.К. Борескова СО РАН, член-корреспондент РАН.
Михаил Эпов, директор Института нефтегазовой геологии и геофизики имени А.А. Трофимука СО РАН (2019–2023), академик РАН".
Фото: Денис Кожевников/ТАСС
