Как выедешь из ростовского аэропорта, попадаешь в огненное марево. Дым коромыслом, а жар такой, что в машине чувствуется. Это жгут камыш, в самом деле, непомерно разросшийся в прошлом году возле балок, оврагов. Палить камыш – мода нынешнего сезона; прежде не было.
Жгут прямо у дороги. Тут же стоят гаишники, преисполненные равнодушия. Дунь посильнее ветер – и начнётся большой пожар. И все будут ахать и искать виноватых.
Но камыш – это какая-то новость, а вот сжигание стерни – дело застарело-болезненное. Сейчас жечь стерню и т.н. «пожнивные остатки» – запрещено. Вероятно, при нынешнем состоянии умов и производственной дисциплины – это правильно. Огонь может легко перекинуться на лесополосы и населённые пункты. И не только может – реально перекидывается. Выгорело много лесополос, насаженных ещё чуть не в рамках Сталинского плана преобразования природы.
Но с другой стороны, сжигание стерни – дело полезное с точки зрения агротехники. В почве остаются минеральные вещества, а значит, нужно меньше вносить удобрений. Выгорают вредители и болезнетворные организмы – значит, потребуется меньше «химии», которая денег стоит и сама по себе всё-таки вредна, хотя и становится постепенно менее опасной для человека.
Сегодня на поля не вывозится никакой органики - навоза, попросту говоря. Удобрения – только минеральные. А это приводит к деградации почвы, к ухудшению её структуры. В старину, до появления минеральных удобрений, и скот-то держали больше ради навоза, чем ради молока и мяса. Сегодня использование навоза упало до нуля. Это связано с дороговизной топлива (его же возить надо) и отчасти с уменьшением животноводства.
Так вот горелая стерня отчасти компенсирует недостаток органики. Нам велят запахивать солому. Это тоже, конечно, органика, но специфическая. Технически это несложно: современные комбайны имеют размельчитель соломы. Но дело это не однозначно прекрасное. Во-первых, в измельчённой соломе отлично зимуют вредители. Проснувшись по весне, они бодро начинают вредить – значит, приходится лить больше «химии». Во-вторых, при разложении соломы, из почвы активно извлекается азот: такова биохимия этого процесса. Значит, нужно вносить больше азота; это увеличение составляет до 70 кг селитры на гектар: немало! При постоянном росте цен на удобрения и отсутствии роста цен на зерно – очень даже чувствительно.
Отсюда – массовое нарушение запрета на выжигание стерни. Практически нарушают все, но по-разному. Особенно опасно это делают фермеры и единоличники. Фермер вообще может так сделать: запалить и уехать. А хоть бы он и присутствовал! Что он может сделать в случае большого степного пожара? Огонь нередко перекидывается на соседние поля, а как докажешь, что это от него пошло?
Сейчас, правда, есть служба спутниковой разведки, но почему-то она ошибается иногда на десятки км и присылают штрафы невиновным. А штраф надо сперва оплатить, а потом – опротестовывать. Очень хочется верить, что хоть военные спутники у нас точнее в определении местоположения.
Большие хозяйства действуют ответственно. Поле опахивается. В течение всего периода пала там неотлучно дежурит пожарная машина и трактор. Во всяком случае, я не слышала, чтобы от больших хозяйств возник пожар.
Вообще, соблюдение технологии чего бы то ни было – это явно не сильная сторона нашего народа. Да, мы можем подковать блоху, сработать на коленке нечто такое, от чего все ахнут, но следовать точно и неизменно технологической прописи – это увольте, это не наше. Если где-то это и происходит, т.е. технология соблюдается – то только на больших предприятиях. Что промышленных, что сельскохозяйственных. Там за этим поневоле следят: большое предприятие без технологической дисциплины – невозможно. Оно просто взорвётся, развалится – словом, не будет существовать. Маленькое, семейное, кустарное, нежно любимое соловьями малого бизнеса - способно кое-как перебиваться без внятной технологии. Они и перебиваются, создавая проблемы: то продают мясо больных животных, то, как у нас, пожар устроят.
Да, технологии бывают опасными. Более того, практически все индустриальные технологии – опасны. Что-то может взорваться, прорваться, загореться, упасть. Чтобы этого не случилось, существует технологическая дисциплина и техника безопасности. То и другое неразрывно с индустрией. Сегодня сельское хозяйство – всё в большей степени становится отраслью промышленности. И подходить к нему нужно как к индустрии, т.е. серьёзно.
Многое можно делать, если по уму, а не как сейчас, в том числе и стерню палить. Но её никак нельзя сжигать по весне: гибнет огромное количество животных, в том числе детёнышей, гнёзд птиц, что гнездятся на земле. Если делать это – то после сбора урожая. Уже не просто экологи, а егеря протестуют против этого. Никакого результата.
Если технология потенциально опасна – это не повод от неё отказываться. Надо только лишь соблюдать порядок и дисциплину. Тогда потенциально опасное станет реально безопасным. Но достичь этого можно только в большом хозяйстве. В малом – не получается.
