Преступность на карантине или криминальная неопределённость

Вопреки пессимистичным прогнозам футурологов, обвального роста преступности, в том числе организованной, пока не наблюдается. Оно и понятно: два месяца самоизоляции, помноженные на пропускной режим и административные штрафы, сыграли свою роль. Как утверждает ГИАЦ МВД России, за четыре месяца общее количество регистрируемых преступлений изменилось несущественно – менее чем на 1 процент (до 672 тыс.). Правда, прирост преступности произошёл в 50 из 85 регионов страны. В «передовиках» по этой части оказались Севастополь, Новгородская, Псковская, Смоленская и Тамбовская области, Татарстан, Ингушетия, Карелия, Еврейская автономия и Чукотка. Обошла стороной криминальная напасть Петербург, Чечню, Тыву, Орловскую, Калининградскую, Калужскую, Магаданскую, Иркутскую, Сахалинскую и Ярославскую области. Хотя далеко не факт, что в остальных регионах все благополучно.

Но у этого «затишья» есть и негативные стороны. Несмотря на снижение, заметным остается количество погибших и покаленных преступниками граждан: более 8 тыс. и 12,7 тыс. человек, соответственно. Чаще других доставалось жителям Якутии, Ингушетии, Удмуртии, Алтая, Карелии, Калмыкии, Чечни, Хакасии, Марий Эл, Кабардино-Балкарии, Камчатки, а также Псковской, Тюменской, Новосибирской, Томской и Ненецкой областей. Да и общее число тяжких и особо тяжких деяний увеличилось на 10 процентов (до 187,7 тыс.). В этой связи прибавилось террористических и экстремистских деяний, мошенничеств, изнасилований, фактов бандитизма и организации преступного сообщества, производства и пересылки наркотиков.

Огорчает также и общая раскрываемость преступлений, которая просела аж на 11,5 процентов, а по тяжким - почти на треть. Среди них оказалось 79 убийств и покушений, 234 факта причинения тяжкого вреда здоровью, 134,6 тыс. краж, 3,3 тыс. грабежей и 223 разбоя. Хуже всего с раскрываемостью обстоят дела в Северо-Кавказском, Приволжском, Сибирском и Дальневосточном федеральных округах.

Пока общеуголовная (уличная) преступность встала на паузу, виртуальная просто зашкаливает (по причине продолжительного домоседства и активного интернет-пользования). С начала года количество киберпреступлений перевалило за 140,6 тыс. (более половины из них относится к категории тяжких или особо тяжких), достигнув 21% от общей массы зарегистрированных. Четыре преступления из пяти совершаются путем кражи или мошенничества, а каждое 11-е – с целью сбыта наркотиков. Больше половины виртуальных преступлений совершается с использованием сети Интернет: 79,3 тыс. (+70,4%), а остальные - с помощью «мобильников»: 58,4 тыс. (+93,2%). В числе наиболее пострадавших от киберпреступников регионов наряду с Москвой и Подмосковьем оказались Ингушетия, Бурятия, Башкирия, Калининградская, Саратовская, Ростовская, Новосибирская области, а также Еврейская автономия.

В условиях новой реальности, когда множество процессов осуществляются дистанционно, интернет-трафик и нагрузка на сети значительно растут. С ростом интернет-активности возросло и число кибератак на компании, причем не только на крупные корпорации, но и малый средний бизнес. При этом далеко не всегда злоумышленники пускают в ход сложные в техническом плане схемы. Намного выгоднее им зачастую обходятся приемы, которые принято относить к социальной инженерии.

Еще в марте начался рост числа фишинговых рассылок по теме коронавируса, а в апреле ситуация продолжила усугубляться. Рассылки, эксплуатирующие в том или ином виде страх людей перед COVID-19, имеют широковещательный характер. В этой связи под угрозой находятся не только сотрудники компаний, но и удаленные пользователи. По данным «Ростелеком-Солар», сотрудники компаний открывают «коронавирусные» письма почти в 40% случаев. Для сравнения, средний показатель по открытию фишинговых писем составляет 18%. Злоумышленники эксплуатируют самые разные схемы. Например, пользователю предлагают перейти на сайт с интерактивной картой распространения коронавируса, для отображения которой необходимо загрузить приложение, не требующее установки. Если пользователь загрузит и запустит приложение, в дополнение к карте распространения вируса он даже не заметит, как заразит свой компьютер вредоносным ПО. Оно будет красть историю просмотров браузера, логины и пароли, данные банковских карт и др. Кроме того, такое ПО может загружать на заражённый компьютер дополнительные вредоносные программы (вирусы, трояны). Другая схема выглядит следующим образом: сотруднику компании приходит письмо от имени его ИТ-службы (адрес отправителя маскируется под домен компании). В сообщении сотруднику предписывается зайти на удаленный портал и протестировать удаленный доступ. Далее человек идет на некий сайт, где вводит логин и пароль от учетной записи на рабочем компьютере. И они, конечно, уходят преступникам, которые получаются точку входа в инфраструктуру организации и могут дальше развивать кибератаку.

«За первый квартал 2020 года количество атак на россиян через скам-ресурсы (сайты, где под разными предлогами выманивают деньги), возросло в 10 раз - до 15 млн, а число таких страниц увеличилось вдвое - до 10 тыс. Резкий рост связан как с простотой и высокой «отдачей» этой схемы, так и с распространением коронавируса. Мошенники активно эксплуатируют тему пандемии: от фейковых обещаний выплачивать пособия или возмещения за небольшой денежный взнос до продажи индивидуальных средств защиты. Если бы каждый переход на такой вэб-сайт, который в итоге был заблокирован, повлек за собой обман хотя бы одного пользователя, то потенциальная сумма ущерба могла превысить 3 млрд руб.», - говорится в исследовании «Лаборатории Касперского».

По данным Kaspersky Fraud Prevention, социальная инженерия для получения доступа к банковским аккаунтам пользователей стала одним из трендов 2019-2020 годов. Обычно пользователям поступает звонок якобы от службы безопасности банка, которая намерена «спасти» своего клиента от подозрительного платежа. Для подтверждения личности мошенники просят сказать или набрать в тоновом режиме код из СМС от банка, после чего средства пользователей выводятся на подконтрольные злоумышленникам счета и обналичиваются. В другом случае пользователь полагает, что ему звонит сотрудник банка и сообщает о попытке взлома аккаунта. Далее ему предлагается установить на мобильный телефон приложение, которое позволит получить удаленный доступ к его устройству. Часто звонящий говорит клиенту, что необходимо установить «специальный антивирус» или скачать программу для удаленной помощи. После того как пользователь установил приложение на смартфон, кибермошенник получает доступ ко всем возможностям его учетной записи: может переводить и снимать средства, изменять информацию в учетной записи, получать личные данные с целью дальнейшей перепродажи, подавать заявки на кредиты и т. п.

Пользуясь ограничениями, связанными с самоизоляцией, кибермошенники похищают деньги и реквизиты банковских карт пользователей с помощью фальшивых сайтов популярных курьерских служб. Специалисты Group-IB уже направили на блокировку более 250 фишинговых ресурсов. В ходе исследования «курьерской схемы» были выявлены десятки преступных групп, специализирующиеся на этом типе кибермошенничества. Роли участников в группе и размер их вознаграждения четко распределены. Коммуникации, обучение «новичков» и внутренняя бухгалтерия организованы с помощью телеграм-ботов. Костяк группировки составляют «админы», которые занимаются регистрацией доменов, созданием фейковых вэб-сайтов под «курьерские службы», а также рекрутингом и распределением похищенных денег. На некоторых форумах или в телеграм-каналах «админы» нанимают сотрудников - «воркеров», которые размещают многочисленные «объявления-приманки» на популярных сервисах бесплатных объявлений, общаются с жертвами в мессенджерах и отправляют их на фейковые сайты «курьерских сервисов» для оплаты товара. В одном из чат-ботов фигурируют многочисленные переводы на суммы от 7,3 тыс. до 63,9 тыс. руб., которые попадают на счета «админа», который и распределяет их между «воркерами». Последние получают 60–80% от суммы трансакции на свои криптокошельки.

Что касается «беловоротничковых» преступников и коррупционеров, то для них, похоже, мало что изменилось. За минувшие 4 месяца кривая преступности в сфере экономической деятельности (Глава 22 УК) поднялась почти на 8 процентов (до 17,1 тыс.), а должностных (Глава 30 УК) хоть и опустилась, но лишь на два процента (до 6,1 тыс.). Впрочем, фактов получения взяток набралось более 1,7 тыс. (+3,7%), из них почти 500 - крупных (+7%). Чуть больше стало мелкого взяточничества и коммерческого подкупа (тут уж не до жиру). В целом большая часть показателей в указанных сферах хоть и просела, но незначительно (в пределах статпогрешности).

Прирост оргпреступности пока тоже невелик – около 7 процентов, или 7,9 тыс. Однако, нужно учесть, что большую ее часть составляют тяжкие и особо тяжкие деяния, за совершение которых пока привлекли лишь 3,5 тыс. человек, в том числе 18 – несовершеннолетних. На счету участников организованных преступных формирований (ОПФ) оказались 21 преступление против личности, включая 4 убийства и 9 похищений людей, около 4 тыс. – против собственности (в основном кражи и мошенничества), 15 фактов бандитизма и 66 – организации преступных сообществ. Учитывая сложности выявления и раскрытия таких преступлений, а также коррупционные связи многих ОПФ, их количество может быть гораздо выше заявленного в отчетах.

Мигранты (в основном из СНГ), о нелегкой участи которых рассуждают правозащитники, совершили 12,2 тыс. преступлений, в то время как их самих потрепали более 5 тыс. раз. То ли еще будет в условиях экономической стагнации и растущей безработицы, ибо количество случаев фиктивной регистрации и постановки иностранцев на учет по месту пребывания уже перевалило за 18 тыс.

Прогнозировать дальнейшее развитие криминальной ситуации в условиях существующей неопределенности весьма проблематично. Если опираться на зарубежные исследования, то можно предполагать следующее. Вполне очевиден рост коррупции в части госзаказов, касающихся закупок медоборудования, лекарств и расходных материалов, а также распределения бюджетных субсидий для поддержки субъектов МСБ. Особенно «озолотятся» на этом чиновники и аффилированные с ними фирмы в наиболее пострадавших от эпидемии регионах страны, на поддержку которых из бюджета уже выделяются немалые средства. Сообразно эффективности мер господдержки разоряющегося бизнеса и нищающего населения будет меняться и экономическая преступность. Опираясь на опыт предыдущих кризисов, можно прогнозировать рост мошенничеств (в торговой и финансовой сферах), фиктивных банкротств, незаконного предпринимательства, включая производство контрафакта и фальсификата, уклонения от уплаты налогов и таможенных пошлин, обналичивания и отмывания денег.

На фоне высокой волатильности финансовых рынков заметно активизировались нелегальные форекс-дилеры, работающие с иностранных интернет-площадок. Уже в первом квартале Центробанк выявил 369 организаций, предлагавших нелегальные услуги на финансовом рынке, в том числе 37 «пирамид», 254 «черных» кредитора и 53 форекс-дилера. Как и раньше, растет количество вэб-сайтов, предлагающих легкий заработок на операциях с криптовалютами (закон о их внесудебной блокировке пока не принят).

К изменившимся реалиям приспособятся и лидеры ОПФ, паразитирующие на наркоторговле, проституции и игорной деятельности. Спрос на наркотики так же высок, как и до карантина, наркозависимых не убавилось. Изменились лишь логистика, цены и ассортимент предлагаемого товара. Наибольшим спросом пользуются синтетические наркотики и марихуана (цены на них остались прежними), распространяемые через анонимные интернет-каналы в Telegram и путем «закладок», делаемых детьми. А вот кокаин и героин вследствие их подорожания покупают меньше.

В условиях дефицита оборотных средств наверняка вырастет спрос на теневое ростовщичество, которым активно занимаются крупные преступные сообщества через подконтрольные ломбарды и финансовые организаций. Не исключены также и криминальные разборки за сферы влияния, особенно в этнических анклавах. В этой связи неудивителен растущий спрос на гражданское оружие и боеприпасов к нему.