«Правда социализма» виделась церковным авторам прежде всего в его непринятии «неправды капитализма».
«Никогда ещё в истории не проповедовалось и не проводилось в жизни такое безбожное, беспринципное служение золотому тельцу, низкая похоть и корысть, как ныне, и хотя мир не видал ещё такой хозяйственной мощи, но к чему же она теперь привела? — писал С.Н. Булгаков. — К мировому пожару, к капиталистической войне всех против всех! Если по духовной природе своей капитализм в значительной мере является идолопоклонством, то по своему общественному значению для социальной жизни он покрыт преступлениями, и история капитала есть печальная, жуткая повесть о человеческой бессердечности и себялюбии. Одним словом, мы должны, не обинуясь, сказать, что социализм прав в своей критике капитализма, и в этом смысле надо прямо и решительно признать всю правду социализма».
Однако «правда социализма», по мнению того же автор, была относительной: «Социализм верит вместе с капитализмом, что человеческое общество построяется только на экономическом интересе, известным образом регулированном, и что иных сил не существует. Социализм разделяет с капитализмом неверие в духовную природу человека, и это несмотря на то, что он же предрекает для него такое радужное будущее». «Он сам с ног до головы пропитан ядом того самого капитализма, с которым борется духовно, он есть капитализм навыворот», — заключал Булгаков. О том же годы спустя писал и протопресвитер А. Шмеман: «Правда социализма в его ненависти к «наживе» как основному двигателю жизни. Неправда — в идее коллективной наживы, то есть в «материальности» конечной цели, в подчинении ей человека, в отрыве его от вечности. <...> Христос учил не тому, что мир есть коллективная собственность, а тому, что он, мир, — Божий».
Протоиерей Е.П. Аквилонов видел одну из причин успеха социалистической пропаганды в том, что богатые люди, «вопреки естественному и божественному законам», стали забывать о своем долге по отношению к бедным. «Вот вам, хотя и неоправдываемое нравственно, однако понятное психологически происхождение «социальной ереси», — заключал священник.
Митрополит Владимир (Богоявленский) также отмечал, что критику социалистами установившегося в Российской империи социально-экономического порядка во многом приходилось признать справедливой. «Вопиющую несоразмерность между богатыми и бедными видит каждый, кто хочет видеть, и только все притупляющей силе привычки можно приписать то, что христианство терпит в своей среде такие явления, — отмечал владыка, придерживавшийся отнюдь не левых, а правоконсервативных взглядов. — В самом деле, может ли не возмущаться христианское чувство человеческого достоинства и чувство братской любви при виде принижения человека до положения раба и даже до положения вьючного животного? Да — это тяжелое и грустное явление, что в христианском мире возможна такая несообразность. Здесь нельзя не сказать: «это не так, это должно быть иначе».
В связи с этим, обращаясь к пастырям Церкви, владыка призывал их не ограничиваться огульной критикой социализма, а прежде тщательно разобраться, что есть в этом учении «ложного и что справедливого». В противном случае, предупреждал он, доверие простого, страждущего народа к Церкви и духовенству будет только падать, и искать своих заступников он будет не в церковной ограде, а за её пределами.
Содержащиеся в статьях и брошюрах, написанных церковными авторами для простого народа, утверждения о незыблемости частной собственности, об уважении к богатству, о необходимости неимущим терпеть своё положение и призывы к бережливости к тем, кому нечего сберегать, считал митрополит Владимир, были абсолютно недостаточны, так как приводили лишь к усилению позиций социалистов. По словам владыки, там, где во время Первой российской революции социал-демократы захватывали церковные кафедры и с них обращались к клиру и народу, они «большей частью держали проповедь на те места Священного Писания, на ту главу послания апостола Иакова, где бичуются грехи богачей и защищаются права бедняков. <...>
Резюмируя, митрополит Владимир приводил следующие слова «одного из служителей Церкви»: «Когда присматриваешься к тому, что вокруг нас происходит... ,то стыдно становится за наше современное христианство. В то время как такие даже безбожные люди, как социал-демократы, требуют улучшения быта бедных, обездоленных, меньших братий наших, у нас, в христианском обществе, находятся ещё люди, которые подвергают сомнению, можно ли и должно ли содействовать осуществлению этих требований. Ещё стыднее становится за Церковь, которая видит, какая непроходимая пропасть образовывается между богатыми и бедными, и как первые беспощадно попирают права последних — и, однако, молчит, боясь открыть уста свои против сильных и своим молчанием как бы одобряет эту несправедливость».
<...>
Протоирей И.И. Восторгов, ближайший сподвижник и помощник митрополита Владимира (Богоявленского) в деле миссии среди рабочего класса Москвы, написавший целый ряд статей, в которых обличал социалистическое учение и, так же как московский владыка, принадлежавший к правому, черносотенному лагерю, тоже признавал наличие в социализме «доли правды», «немало доброго и желательного». Однако, по словам священника, «в этой видимой правде и привлекательности заключается страшная опасность ложного учения», поэтому «относительно социализма во всех его различных учениях можно с полной справедливостью сказать, что он великую ложь преподносит людям, завёрнутую в малую правду; больше того, он даёт смертельный яд в позолоченной и сладкой пилюле. О людях, исповедующих такое учение, можно сказать словами апостола: они содержат истину в неправде (Рим.1:18)».
Богослов и библеист И.И. Галахов, посвятивший в своей брошюре вопросу, касающемуся «правды социализма», целый раздел, отмечал, что помимо заблуждений в социализме содержится и правда, «с которой должен согласиться всякий исповедующий учение Господа Иисуса Христа». Обличая несправедливость установившихся капиталистических отношений, напоминавших притчу о богатом и Лазаре, пастырь указывал, что социализм прав, когда протестует против превращения бедняков в орудие капиталистического производства. Говоря о таком положении вещей, когда они, пребывая в бедственном положении, нещадно эксплуатируются ради сверхнаживы других, священник писал: «Не нужно удивляться тому, если явилось сознание, что так жить нельзя, что пора свергнуть кумир Молоха, пожирающий человеческие жизни, пора положить предел власти чудовища — капитала. В капиталистическом строе достоинство человека определяется не тем, что он есть, умом, характером, добрыми качествами души, а тем, что у него есть. Общество ценит в человеке го собственность, капитал, средства, известное положение, а самого человека не ценит и не видит... Никогда ещё не было такого поклонения хамству, как в капиталистическом обществе, никогда прежде нельзя было всего купить за деньги. Социализм хочет освободить личность от гнета вещей и предметов, дать человеку возможность обнаружить своё действительное внутреннее содержание, свои силы и качества — и в этом правда социализма».
«Правду социализма» священник видел и в том, что тот, так же как и христианство, установил труд в качестве источника права на жизнь и стремится к правильному разделению труда на пользу общества. «Мы... очень мало придавали значения проблеме насущного хлеба и считали ниже своего христианского достоинства заниматься решением таких вопросов, как земных, случайных и временных. В социализме в этом отношении что-то приоткрывается. В его конечном итоге есть какая-то правда, может быть, не вся и не всецело, но, во всяком случае, большая доля правды... Великая и в то же время христиански элементарная правда социализма в том уже одном, что он учит людей перестать властвовать над людьми посредством капитала, перестать владеть чужими вещами, перестать быть капиталистом и буржуа — и сделаться человеком». Поэтому, полагал пастырь, христианину «в известном смысле нельзя не быть социалистом», правда, делал он важную оговорку лишь в части, в которой социализм говорит «только о хлебе насущном».
О сильных сторонах социализма писал и епископ Андрей (Ухтомский). Посвятив критике социализма целый ряд статей и публичных выступлений, владыка также указывал на причины живучести этой идеологии. С одной стороны, признавал он, социалисты «сильны нашей слабостью»: «Они сильны нашей ленью и бездельем... Одним словом, они грехами нашими кормятся, как о подобных людях говорит Библия (Ос. 4:8). <...>
Сильные стороны социализма, на которые указывали церковные публицисты, старавшиеся противодействовать этому идейно-политическому учению, заставляли их искать более эффективные способы для борьбы с ним. Как отмечал митрополит Владимир (Богоявленский), Церковь «не должна нападать на то, что есть в этом социал-демократическом движении справедливого и основательного», так как «протестовать против правды и истины она никогда, ни при каких обстоятельствах не может». Она не должна считать стремление низших сословий к улучшению своего тяжелого быта «дерзостью и беззаконием», но её обязанность заключить эти справедливые желания в надлежащие рамки и направить борьбу за их осуществление на законный путь. «Устраняя и подавляя в этом движении всё противное Богу, всё вредное и преступное (например, насилие, забастовки, экспроприация, посягательство на чужую собственность), мы в то же время не должны осуждать справедливые желания и домогательства рабочих», — писал архипастырь.
На то же обращал внимание и протоиерей Е.П. Аквилонов, указывавший противникам левых, что «по совести» необходимо согласиться с тем, что такие вопросы, как развитие рабочих профессиональных союзов, совершенствование фабричного законодательства, о гарантированном воскресном отдыхе, о помощи нуждающимся, действительно требуют неотложного решения, и они не должны отдаваться на откуп социалистам. <...>
Епископ Андрей (Ухтомский), протестовавший против «социализма брюха», но приветствовавший «социализм духа», видел главный способ ослабления атеистического и материалистического социализма в возрождении в Церкви соборного начала и приходской активности, так как православный приход, считал он, при правильной его организации содержит все необходимое для того, чтобы «утолить жажду правды» и реализовать на практике все лучшее, что есть в социализме». Отчасти эти идеи пытался воплотить в жизнь архимандрит Виталий (Максименко), осуждавший социализм как идеологию и политическую практику, но при этом широков использовавший методы социальной работы с населением, чтобы вырвать местных крестьян из-под влияния социалистов.
«Если бы мы, христиане, не только в мыслях и словах, но и на деле, в жизни всегда были верными и ревностными последователям закона любви христианской, никакие другие учения, помимо христианства и вопреки ему мечтающие устроить общественное благо, не только бы не могли иметь между нами никакой силы, но не имели бы даже повода к своему появлению. Если бы в обществах современных , как выше объяснено, существовал истинно социальный — христианский дух любви, взаимного участия и деятельной помощи, не мог бы иметь тогда никакой силы, не мог бы и распространяться в христианских обществах никакой другой фальшивый и вредный социализм», — справедливо заключал протоиерей А.М. Иванцов-Платонов.
«Правы социалисты в своём протесте против экономического закрепощения человеческой личности, но жестоко заблуждаются, когда желают устроить мир помимо Бога и против Бога», — вторил ему И.В. Лелюхин.
Из книги «Православная церковь и социализм». Вторая половина XIX — XX век».
