Пегов С. Я и рыжий сепар. Репортаж под «Градом». – М.: Центрполиграф, 2017. – 255 с.
Действительно, можно ли провести параллель, которую осуществил в своей книге Семен Пегов, военкор и поэт, побывавший в Абхазии, Египте, Сирии, а затем в Киеве, в Крыму и на Донбассе? Он сравнивает то, что увидел на «нашей» войне с технологиями подготовки радикально настроенной молодежи, которые применялись при создании ИГИЛ в Египте и Сирии. Две первые части книги посвящены войне на Донбассе, а третья – в Сирии. Замыкают военную тему стихи С. Пегова, в которых украинско-сирийские параллели сходятся в потоке сознания, где
…Я расквитаюсь, бытиё, с тобою
Плевком из АКМ, рывком ножа.
Вот вам итог космической уловки.
И если разделить его на внятность,
Есть факт религиозной забастовки
И есть грядущая отеческая радость…
Война и мир смешаны в мозаике бытия, где приходится одновременно быть на войне и исполнять обычные мирные функции. Для поэта его «икарус», летящий по МКАДу – это средство доставки его в новый Карфаген, на новую войну, к новым приключениям, без которых жизнь – томительный бред, время и пространство, тяжело преодолеваемые сознанием, словно раздавленные войной с ее особенным ритмом.
Но своих героев автор показывает не только на войне, с оружием в руках. Очень часто фон его повествования – посиделки в донецких кафе с описанием довольно скромного меню (пицца, мохито, кофе латте с двадцатью граммами коньяка и т.п.), которое военкору, Мотороле и другим ополченцам кажется просто роскошным после боевых будней. Первая часть книги, помимо описания выездов на передовую, в Семеновку, поездок с Моторолой, пестрит картинами мирного времяпрепровождения журналистов в кафе и гостиницах. Война и мир тесно переплетаются в истории любви Моторолы и Елены…
Конечно, главный герой книги – «рыжий сепар» Моторола. Мотороле посвящена вся первая глава. Знакомству с легендарным командиром автор обязан своим друзьям, оператору Лайф-ньюз М. Фомичеву и фотокору «России сегодня» А. Стенину. Причем, знакомство происходит ночью, когда журналисты ужинают в подвале отеля «Украина» в Славянске: «У отеля рывком затормозил джип цвета хаки. В душном воздухе на всю округу – рэперский речитатив. Из машины выпрыгивает вооруженный человечек в космокаске, облепленный латами» и начинает рассказывать новости об обстреле Семеновки фосфорными боеприпасами, демонстрируя видео, которое снимал на мобильный, прикрепленный на груди. Автор напоминает нам историю, как Моторолу, бывшего только закадровым голосом, заставил снять маску И. Стрелков, чтобы снять обвинение с журналистов Лайф-ньюз, захваченных украми в плен. «Его инкогнито растоптали сотни тысяч просмотров. Невысокий рыжеватый парень с своеобразной манерой излагать мысли очень быстро стал эдаким брендом «Русской весны» на Донбассе».
С. Пегов рисует портреты ополченцев, с которыми ему довелось часто общаться. Часто употребляя незатейливый молодежный сленг, описывает он портреты боевых товарищей Моторолы. Так, воины из отряда Викинга с усталыми лицами – «ребята лет двадцати с героической безуминкой в глазах», сидящие рядом с «выжатыми насухо фигурами сорокалетних мужиков» с шахтерским прошлым. Один из его героев, Артем Разуваев («Фриц») «сам офигевал от ироничных кульбитов собственной трудовой биографии». Слегка подшучивает автор над религиозностью Кедра (Димы Жукова), которому «возрастную весомость» «прибавляла глубокая воцерковленность», он «выглядел человеком, больше похожим на учителя русского языка и литературы», и у него «вообще был отряд юродивых – как шутили иной раз другие командиры». Оказывается, Кедр еще до войны дрался с язычниками в Киеве, которые нападали на верующих. В этой истории С. Пегов усматривает один из примеров того, где, в каком именно месте мы упустили ростки фашизма, которые привели к сегодняшней войне: «Во время драки с язычниками на Подоле Кедр впервые увидел среди нациков несовершеннолетних парней со значками Адольфа Гитлера на груди. Подростки не представляли никакой физической угрозы, их взяли с собой скорее для массовки, досталось в основном зрелого возраста подстрекателям. С новоявленных гитлерюгендцев спортивные друзья Кедра посрывали значки с изображением вождя Третьего рейха, надавали им подзатыльников и подсрачников. Пожалели, с тем и отпустили. Спустя шесть лет, наблюдая события на Евромайдане, будущий комендант Семеновки и сепаратист видел уже не подростков-фашистов, понаделавших тату из чувства пубертатного протеста. А реальных боевиков, готовых убивать русских».
В параллель украинскому нацизму автор пишет третью главу своей книги, в которой описывает подготовку ИГИЛовцами детей-террористов. Фашизм не имеет национальности – говорит военный опыт С. Пегова. Дети и молодежь очень часто становятся легкой добычей фашистов. Молодежь завлекают спортивными лагерями, в которых потом занятия с ними проводят опытные военные инструкторы и психологи. Боевики в Пальмире раздавали детям деньги, устроили для них «кинотеатр под открытым небом», показывали «видео, как идут в бой, тренируются. Рассказывали о героизме. После таких просмотров потом вперед выходил молодой иностранец, тунисец или марокканец, кажется, и начинал их развлекать»… Дети любят подвижные игры, очень доверчивы и у них еще нет моральных ориентиров… «То, что дети могут воевать не хуже взрослых, а в бою иной раз полезнее, чем зрелые рекруты, известно с древних времен», - напоминает С. Пегов, вспоминая «Черную обезьяну» З. Прилепина и «Повелителя мух» У. Голдинга. Дети Сирии, Египта, Украины, ставшие нацистами или религиозными фанатиками-мусульманами, мало чем отличаются друг от друга, разве что способами вербовки. А поэт, познающий страну через войну, как сказал в предисловии З. Прилепин, не бывает вне политики, вне войны. Он вовлечен в нее своим ответственным присутствием.
