Размечтался Илья про майдан —
С потрохами Госдумою сдан.
Его фейс в интерполе,
И помочь ему в горе
Не возьмется и сам Амстердам.
Чиркунов, губернатор Перми,
От Перми утомился вельми.
Умотав в Лангедок,
Нынче счастлив, как бог:
Нету русских здесь, черт их возьми!
Чуток гельманов зад на историю,
Он очистить решил территорию.
Знать, не будет Марат
Уж Россию марать,
Переключится на Черногорию.
От стихии огня небывалого
Погоревшего жаль Пивоварова.
Он сидит под подпиской
На квартире троцкистской.
Ему к водам бы, в Карловы Вары бы…
Алик Кох, русофоб прописной —
Отлученный теперь, невъездной.
Измельчал он в Германии,
Держит фигу в кармане и
Всё скрежещет больною десной.
А Белковский жил поиском творческим.
Наделен был и зудом пророческим:
Дескать, Путин ослаб,
Обезумел сатрап,
Грезит отдыхом и одиночеством…
Скукота! Из Венеции гавкая,
В фотографию тыкать булавками;
Насылая на Русь
Мор и порчу и трус —
Севастополь стращать "томагавками".
А Немцов, не помянут будь к ночи,
Эмигрировал дальше всех прочих.
Клялся американцами,
Подстрекал к эскалации —
Сам подпал под небесные санкции.
Ходорковский — болван подкидной,
Фридман с Авеном рулят страной.
А пришпилятся в Лондоне —
Значит, жить нашей родине,
И рассеется морок чумной!
