Когда мы рассматриваем военную операцию ФРГ в Афганистане, то сразу замечаем парадокс: это самая длинная война из тех, в которых участвует Германия после окончания Тридцатилетней войны в 1648 году и одновременно война с наименьшими людскими потерями. И это является очень важным моментом, определяющим будущее военно-политической стратегии ФРГ.
Военное присутствие ФРГ в Афганистане началось в декабре 2001 года. Официальная статистика насчитывает с 2002 года 53 убитых солдата Бундесвера. С середины 2006 года Германия несет ответственность за операции в Северном регионе Афганистана. Руководство ФРГ не случайно выбрало этот, тогда относительно спокойный, участок, и отвергло все попытки союзников втянуть себя в рискованные боевые операции на юге вокруг Кандагара.
Постараться свести к минимуму потери среди личного состава стало важнейшей целью операции, которая внутри ФРГ была крайне непопулярна. Этим же своим поведением немцы вызвали и раздражение союзников, потери которых, кстати сказать, были на порядок выше. Только среди американцев уже осенью 2012 года погибло более 2000 солдат. А Великобритания за 10 лет участия в афганской кампании заплатила жизнями более 250 своих военнослужащих.
Сохраняя свой состав, Бундесвер в Афганистане не стал относиться столь же трепетно к потерям среди местного населения. Самой громкой акцией можно считать налет возле Кундуза в 2009 году, где, по разным оценкам, погибло до 142 человек, большинство из которых являлись гражданскими лицами. Самое интересное, что офицер, отвечающий за этот налет, полковник Ганс Георг Клейн, три года спустя стал бригадным генералом — за самую жестокую военную акцию против гражданских лиц после окончания пресловутых карательных акций вермахта на оккупированных территориях.
Хотя в немецких масс-медиа сейчас много пишут о предстоящем "выводе войск" из Афганистана, никакого вывода в ближайшие годы не будет — речь идет только об уменьшении контингента. На семинаре НАТО в Риме (июнь 2012 г.) говорилось о том, что операции по борьбе с терроризмом на территории Афганистана требуют участия натовских войск еще, как минимум, лет на десять. Правительство же ФРГ намеренно избегает публикаций дебатов на этот счет.
Немецкие военные не отрицают, что после окончания нынешней миссии в Афганистане они будут продолжать обучение афганских сил безопасности. В узком кругу военные говорят, что после 2012 г. в Афганистане должны остаться около тысячи солдат Бундесвера.
Майская (2012 г.) конференция НАТО в Чикаго решила, что альянс должен поддержать афганские войска численностью в 230 тысяч чел., что означает ежегодные расходы в 4,1 млрд. долл., которые афганское государство осилить не в состоянии. Значит, какую-то часть этой суммы, пока еще неопределенную, должны будут платить немцы и другие союзники США по НАТО.
В Минобороне ФРГ царит нарастающая нервозность: хотя американцы в прошлом году и обещали, что определят объем своего будущего контингента в Афганистане до Рождества, ничего подобного они пока не сделали. И дело здесь не только в менталитете немцев, которым нужна ясность. В связи с неопределенностью планов США, НАТО не смогла в феврале, как планировалось раньше, принять решение об оперативной концепции в Афгане. Даже министр обороны ФРГ де Мезьер, человек, который тщательно взвешивает свои слова, на недавней Мюнхенской конференции по безопасности в скрытой форме выразил свое недовольство по поводу американских партнеров: "Европейцы и американцы могут положиться друг на друга. Я добавлю: они должны полагаться друг на друга". Степень же зависимости политики в Афганистане де Мезьер признал в январском интервью влиятельной "Frankfurter Allgemeine": "Что мы будем делать, во многом, конечно, формулируется тем, какое решение примут американцы".
Стоимость операций бундесвера в Афганистане с 2001 года, по правительственным данным от февраля 2012 года: 6,1 миллиарда евро, прибавьте к этому еще 1,7 миллиарда за восстановление и развитие страны.
Более систематические выводы по поводу концепции присутствия США в Афганистане сделал руководитель исследовательской группы американского Фонда науки и политики Петер Рудольф, в статье "Гражданско-военная борьба с мятежниками".
По его мнению, стратегическая концепция борьбы с мятежниками, принятая НАТО в ноябре 2010 года, "сама по себе проблематична", поскольку "основана на социал-технократическом оптимизме" и "переоценивает процессы политической модернизации", а "борьба с мятежниками и другие комплексные операции требуют всеохватывающего подхода и широкого спектра способностей и средств — но именно гражданских инструментов, и не только в США, до сих пор не хватает".
К не менее утешительным выводам пришел эксперт Филип Мюнх в статье "Стратегии в Афганистане". Он указывает: "В провинциях Кундуз и Баглан на территории 29125 квадратных километров Бундесвер имеет только 650 солдат, из которых только 120 непосредственно могут что-то охранять". Получается дилемма: "В большинстве крупных операций не было достаточно сил, чтобы контролировать взятые территории, отсюда и результат — после отхода международных сил мятежники возвращались".
Перед какими проблемами офицеры и солдаты Бундесвера будут стоять, когда им после 2014 года придется обучать и инструктировать афганских военных, подробно описывается в статье "Строительство национальных афганских сил безопасности". Авторы так пишут об Афганской национальной армии: "До сих пор тревожат высокие людские потери и дезертирство. Главная причина дезертирства, объем которого в 2009 году составлял 12-19%, а летом 2011 года временно достиг 35%, кроется в плохом руководстве и отсутствии отчетности командиров. Чем быстрее обучают личный состав, тем хуже, если так можно сказать, его качество. И последствия этого могут быть такими, что солдаты разбегаются, когда их выводят на поле сражения".
И снова подмечена неспособность американцев справиться с заданием: "Иностранные партнеры Афганистана очень поздно занялись улучшением работы правительства и созданием управления в области безопасности. Руководство в развитии министерств принадлежало компании, управляемой американцами и тренировочной миссии НАТО. Особенно сомнительным представлялось, что советниками афганских партнеров стали армейские офицеры — опять почти без исключения американцы. Особенно не хватало экспертов гражданского толка в сфере финансового управления, менеджмента, формирования политики и логистики". Говорят это эксперты, конечно, не для широкой публики.
Все сказанное означает, что специалисты в области безопасности и значительная часть чиновников МО ФРГ и офицерского состава знают, что американцы втравили немцев в долгоиграющую военную авантюру, в которой выиграть невозможно. Это означает, что впереди ждет первое немецкое военное поражение после 1945 года. В этот раз — на стороне США.
Критика немецких экспертов, надо заметить, в целом оправдана, но в ней одновременно выражается традиционно для немцев, особенно для немецких военных, склонность к переоценке своих возможностей. Подтекст всех экспертных досье звучит примерно так: если нам дали бы руководить операцией, все было бы по-другому!
О том, что это не так, свидетельствует ситуация в тех северных регионах Афганистана, в которых действуют немцы. В провинции Балх, которую курирует ФРГ, создан фактически полуколониальный режим. Этот режим опирается на местные власти, в частности губернатора, который является заклятым врагом президента Карзая и возглавляет ОПГ, занимающуюся наркоторговлей и алкогольным бизнесом.
Система глубоко коррумпирована. Отношения между немецкими кураторами и местными властями можно называть циничными. Кураторам, когда они собираются вечером за кружкой пива в своих военных частях, стыдно за губернатора-бандита и за криминальную власть,которых они поддерживают, рискуя жизнью.
Можно предположить, что наследники Гелена на самом деле прекрасно знают, что после частичного вывода этого во всех смыслах ограниченного контингента НАТО война в Афганистане опять примет тот характер, который она уже имела перед вторжением западных войск в 2001 году — а именно, пуштуно-таджикского конфликта. Что как раз может укрепить позиции ФРГ на севере страны. Тем более, что на президентские выборы Афганистана в 2014 году немцы существенно повлиять не могут. Это решают пуштунские лидеры с американцами на своем базаре — или по-бандитски, как говорится у пацанов: без базара.
В этом случае остается вопрос: зачем немцам Афганистан? Зачем козе баян, если она не участвует в художественной самодеятельности? Или участвует?
В отчете правительства ФРГ о "прогрессе в Афганистане" от ноября 2012 года фигурирует такая интересная цифра: в целом "более 100000 немецких солдат прошли через Афганистан". Значит, Афганистан нужен Бундесверу как боевой полигон. Потому что эта армия существует уже 57 лет, при этом, помимо Афгана, не имея боевого опыта. Она по отношению к союзникам, особенно американцам, страдает комплексом неполноценности. Армия эта была создана в качестве наемных военных сил американцами в 1955 году, такой же осталась и поныне.
Кроме того, геополитическое положение Афганистана делает его идеальным плацдармом в случае обострения ситуации вокруг Ирана и форпостом на границе с Китаем. Бросается в глаза, что немецкие колонны идут по той же колее, что и 100 лет тому назад. Их опять тянет в Азию, а северную Африку они оставят опять французам, что показывают события в Мали.
