Подвиг слово русское

Сегодня в день окончания Второй Мировой войны в Городе-герое Москве произошло весьма знаменательное событие: на фасаде средней школы № 1065 появилась доска, посвященная одному из самых удивительных участников этой войны, Герою Сталинградской битвы, повторившему все мыслимые и немыслимые подвиги, в том числе Матросова и Кутузова, дошедшему до Берлина и закончившему войну в Вене, а затем ставшему известным советским кинорежиссером и писателем.

Алексей Яковлевич Очкин родился на Смоленщине. Среди его предков по материнской линии был основоположник русской военно-полевой хирургии Николай Иванович Пирогов. Воспитывался Алёша сестрой отца Анастасией Ивановной, которая была сельским врачом и с детства приучала его закаляться, купаться зимой в проруби, прививала любовь к родной русской земле.
В 1941 году Алексей, приписав себе два года, ушел на фронт и свое первое ранение получил в окопах на Лужском рубеже под Ленинградом. Затем после окончания краткосрочных командирских курсов в Омске его в качестве командира батареи 156-го отдельного истребительно-противотанкового дивизиона 112-й стрелковой дивизии бросили под Сталинград, где он участвовал в штурме Мамаева кургана. В своей автобиографичной повести «Иван – я, Фёдоровы – мы» он пишет: «Раз за разом взбирались бойцы по скользким от крови скатам к вершине и снова ее оставляли. Бойцов становилось все меньше, пополнение, прибывающее прямо с переправы, таяло на глазах. Словно огромная жатка спускалась по скатам и безжалостно подряд все косила… Все пять дней и ночей были сплошным грохочущим кошмаром. В последний день штурма, уже к вечеру, не многие достигли вершины…».
23 сентября 1942 года, когда десятки немецких танков и сотни автоматчиков окружили группу истребителей танков севернее полуразрушенных цехов заводов «Красный Октябрь» и «Баррикады», лейтенант Огонь, как стали называть лейтенанта Очкина, написал на окровавленном комсомольском билете: «Отдам жизнь за Родину — ни на шаг не отступлю».
14 октября немецкие войска начали третье решающее наступление на Сталинград, так называемый «генеральный штурм». Главный удар наносился тремя пехотными и двумя танковыми дивизиями на фронте шириной 6 км в направлении на Сталинградский тракторный завод (СТЗ). Удар приняли на себя сильно ослабленные к этому моменту 112-я и 95-я, а также 37-я гвардейская дивизии. В этот день геройски погиб Ваня Фёдоров, совсем юный воспитанник Алексея Очкина. Оставшись один у разбитого орудия, тяжело раненный в обе руки, Ваня прижал гранату к груди, зубами вырвал чеку и бросился под гусеницы немецкого танка.
С единственным уцелевшим орудием оставшиеся в живых бойцы 112-й дивизии прорвались на завод. В цехах горели огромные ямы с антифризом, мазут, стены и перекрытия, промасленные станки. В этих условиях Очкин создал боевую группу, вошедшую в историю Сталинградской битвы как «57 бессмертных». Они продолжали обороняться на самой кромке обрыва к Волге. Внизу на узкой песчаной полосе установили минометы. Спускались с кручи к Волге и поднимались назад по канатам, свитым из обмундирования убитых и обмоток, по ним же спускали раненых, поднимали боеприпасы, воду и пищу. Командующий 62-й армией, Маршал Советского Союза Василий Иванович Чуйков писал в газете «Правда» 30 января 1963 года: «57 человек из 112-й стрелковой дивизии Сологуба под руководством лейтенанта комсомольца Алексея Очкина девять дней обороняли сборочный цех, затем кручу в районе Нижнего поселка тракторного завода. Вражеские танки, пехота, специальные штурмовые батальоны атаковали их по 5-6 раз в день, но безрезультатно. Даже тогда, когда в группе лейтенанта Очкина осталось шесть человек и сам он был тяжело ранен, гитлеровские генералы считали, что кручу обороняет чуть ли не целая дивизия».

20 октября осколок снаряда попал отважному лейтенанту в грудь – сердце спасло зеркальце из нержавеющей стали. И тут же пуля немецкого снайпера вошла «лейтенанту Огонь» чуть ниже глаза и вышла в затылок. Боевые товарищи привязали его к деревянному кресту и пустили вниз по реке, которая горела от разливавшейся нефти и была затянута дымом. Выловила крест из воды и сняла с него лейтенанта девушка по имени Катя Чернышева и прямо через немецкие позиции довезла лейтенанта на телеге до медсанбата. В госпитале произошло еще одно чудо: Алексей Очкин не только выжил, но уже к февралю 1943 года к нему вернулось зрение, что является редчайшим случаем в медицинской практике. Последствия этого хорошо видны на фотографии, если сравнить глаза Алексея Яковлевича Очкина. Из известных случаев подобного рода можно упомянуть имя Михаила Илларионовича Кутузова, у которого в результате полученного в Крыму в ходе Русско-турецкой войны ранения была повреждена лобная доля мозга – пуля также прошла навылет.
Вернувшись в строй, Алексей Очкин снова оказался в своей 112-й дивизии, которая вошла в состав 2-й танковой армии Центрального фронта, созданного на базе Донского фронта. 2 марта 1943 года началось наступление на Севск, который в течение восьми часов удерживали головорезы 4-го стрелкового полка Русской освободительной народной армии Каминского. И хотя они были окружены и уничтожены, операция, задуманная Ставкой с целью разгрома немецкой группы армий «Центр», захлебнулась. 27 марта 1943 года немцам удалось вернуть Севск под свой контроль. Примерно половина занятой советскими войсками территории была оставлена. Так образовался выдвинутый на запад центральный участок Курской дуги.
Именно в этот драматический момент в бою у деревни Романово Хомутовского района Курской области, примерно в 20 км южнее Севска, 26 марта 1943 года Алексей Очкин повторил подвиг Александра Матросова, и, что самое невероятное, остался при этом жив! В ходе боя за высоту, которую прикрывал немецкий ДЗОТ, он, обвязавшись гранатами и раненый на полпути в ноги, преодолел овраг по льду ручья и выскочил на край обрыва, где стоял ДЗОТ. После первой гранаты ДЗОТ замолчал – один немец был убит, а другой тяжело ранен. Однако, когда наши поднялись в атаку, пулемёт снова заработал. Тогда Очкин бросается на раскаленный ствол, загнав его в правый угол амбразуры, и продолжает удерживать его до тех пор, пока обессиленный немец замертво не рухнул на землю. Но и Очкин упал – пулемет прострелил ему грудь. Только под утро его вытащил боец по имени Пётр Ворохобин. Когда его принесли в избу и стали ощупывать, Очкин, решив, что это немцы, выдернул чеку из остававшейся на поясе гранаты! По счастью, один из бойцов, Борис Филимонов, вырвал гранату вместе с ремнем и выбросил в окно. По словам Андрея Очкина, сына лейтенанта Огонь, отцу на тот момент было 18 лет.

Вернувшись из госпиталя уже в сентябре 1943 года, назначенный начальником артиллерийской разведки дивизии Алексей Очкин 23 сентября со своими разведчиками с ходу форсирует Днепр и одним из первых захватывает плацдарм на его правом берегу в районе села Ясногородка восточнее поселка Дымер, но попадает в окружение и получает тяжелое ранение в ногу и контузию, да такую, что приходит в себя... в полевом морге, заваленный окоченевшими трупами. Он выбирается на свет и пугает до обморока одну из санитарок. К счастью, у второй нервы оказались покрепче, и она бежит за врачами. В Дарницком полевом пересыльном госпитале врачи решают ампутировать Очкину ногу. Но он отказывается от операции, угрожая медикам оружием. После этого он прошел 17 госпиталей и выздоровел лишь на серных источниках в Джалал-Абаде в Киргизии.
С лета 1944 года уже гвардии капитан Очкин воюет в элитной части — гвардейской истребительно-противотанковой бригаде Резерва Главного Командования. Он участвует в Висло-Одерской операции и штурме Берлина. После взятия Берлина за драку с сотрудником УКР «Смерш» Очкину грозили серьезные неприятности. Спасли его сослуживцы-разведчики, прикатившие к гауптвахте мотоцикл вместе с военной формой. На этом мотоцикле сбежавший Очкин смог догнать свою часть, шедшую на Прагу. 9 мая находившегося в передовом отряде Очкина снова контузило в бою за Манесов мост в Праге. Так он попал в госпиталь 1-го Украинского фронта, располагавшийся в отеле «Ричмонд» в Карлсбаде, где ему разрабатывали руки и ноги после многочисленных ранений.
А в Вене советских офицеров-победителей, в их числе и бравого Алексея Очкина, обучала танцам сама Марика Рёкк – кинозвезда бывшего Третьего рейха, исполнительница главной роли в фильме «Девушка моей мечты», который постоянно смотрел Штирлиц. Совсем недавно Андрей Очкин показал мне уникальное фото Марики Рёкк, на обороте которого рукой звезды написано: «Русскому офицеру Алексею от Марика Рöкк. Wien 25.7.46 г.» . Видимо, тогда русский офицер и влюбился – в кинематограф…

Вернувшись после демобилизации на Родину, Алексей Очкин окончил ВГИК и стал кинорежиссёром киностудии «Мосфильм». Вместе с Григорием Чухраем в качестве второго режиссёра он снимал легендарный фильм «Сорок первый». Проявил себя Алексей Яковлевич и как писатель. Его перу принадлежат книги «Непобеждённые» (1968), «Иван – я, Фёдоровы – мы» (1973), которая в первой редакции называлась «Вошедшие в бессмертие», пьеса «Старая яблоня», повесть «Суровые люди» и другие.
Алексей Яковлевич Очкин, как и многие фронтовики, тяжело переживал развал Советского Союза: «Но самое страшное — это даже не материальное разорение, а когда убивают душу человека. В дни войны люди были гораздо сильнее. Было единство фронта и тыла. Выступал я с писателями-ветеранами в госпитале перед ребятами, воевавшими в Чечне. Говорю, что нам морально было легче... Мы знали, что война священная. Что Сталинград — последний рубеж. Что может объединить сейчас нас, русских? Наверно, к великому сожалению, еще большее горе... Мы, сталинградцы, не можем быть равнодушными, мы всегда на изломе...»
Уже после смерти Алексея Яковлевича пришло известие от сына того самого Петра Ворохобина, который в 1943 году снял Алексея Очкина с немецкого ДЗОТ’а и вынес на плащ-палатке: «В 60-х годах Алексей Яковлевич Очкин приезжал в пос. Хомутовка Курской области к моему отцу Ворохобину Петру Ивановичу, с которым он встречался во время войны... Я до сих пор помню шрамы от ран, которые увидел, когда Алексей Яковлевич умывался у колодца. Казалось, что этот человек прошел через камнепад… Я очень рад, что я нашел информацию об этом замечательном человеке. С уважением, В.П. Кривопуцких (Калининград)».
Алексей Яковлевич Очкин ушел из жизни 16 февраля 2003 года и похоронен в Москве на Миусском кладбище. На скромной могиле надпись: «Очкин Алексей Яковлевич. 01.07.1922 – 2003.16.02 Писатель кинорежиссёр Герой Сталинградской битвы, повторивший подвиг А. Матросова».
Сейчас здесь ежегодно проводятся памятные мероприятия благодаря поддержке со стороны главы района Марьина Роща Екатерины Анатольевны Игнатовой, которая сегодня также присутствовала на торжественной церемонии в школе № 1065 района Южное Бутово. Директор школы Мария Александровна Кузнецова предоставила право открыть мемориальную доску Алексею Яковлевичу Очкину его сыну, Андрею Алексеевичу Очкину, и Герою России Сергею Ивановичу Нефёдову. Среди приглашенных были директор и учредитель фонда «Легендарный подвиг» Сергей Павлович Романовский, руководитель Проекта «Почётный караул» Алексей Игоревич Царев, участник Великой Отечественной войны, почетный житель района Южное Бутово Валентина Владимировна Бояршинова, начальник управления Российского военно-исторического общества по г. Москве Алексей Павлович Камин и многие другие.

По общему мнению, таких подвигов самопожертвования, которые совершали русские воины во имя спасения мира от фашистского рабства, нет ни в одной другой армии мира. И сохранение памяти о наших Героях, присвоение школам их имен является гарантией того, что подрастающие поколения унаследуют лучшие традиции культурно-исторического развития нашего народа.