В далёком 1996 году Тимур Новиков обратил моё внимание на монументальную фигуру Вячеслава Зайцева. Будучи безусловным поп-артистом и автором нескольких звёзд своего времени, Тимур Петрович, несомненно, знал, о чём говорил. Но мне, отчаянному подпольщику, в его словах послышалось лукавство: как же так, он нахваливает всеми признанного в советское и постсоветское время, отмеченного правительственными наградами "Красного Диора".
Но… прошло время, и сегодня я являюсь поклонником Вячеслава Михайловича. Для меня он — ведущий мастер национального костюма, вне мировых аналогий.
Столкнувшись позже с миром Высокой Парижской моды, я понял ее непреложную суть, как непростоту и неестественность; постмодернистскую экстравагантность, толкуемую как болезнь, как отличие от нормы. Непременные составляющие: интернационализм, унисекс, постчеловеческая сущность.
Но что же мы видим у Вячеслава Михайловича? Эстетика, во всяком случае, в той части его программы, что посвящена воссозданию и популяризации национального костюма, есть материализация русской этики. Мастер отваживается на альтернативное, по отношению к унылому мейнстриму Запада, высказывание. Истина, традиция, благо, красота, понятые по-русски, — не каждый отважится; никто другой и не решился. Отказ от сакрального ведет к банализации сознания — современная культура Запада в массовом проявлении есть гигантская кузница всесокрушающего баналитета. Диктатура носителя "общечеловеческих ценностей" угрожает первоосновам жизни на территории, где Традиция отменена, а семь смертных грехов являются общеобязательным списком "западных ценностей". Альтернатива — не просто эстетическая программа: в моём восприятии это первый аккорд консервативной революции в облачении. На — ряд.
Если бы вдруг случилось невозможное, и государство в лице его институтов принялось внедрять в массы, в "элиту" существующие эстетические наработки Вячеслава Зайцева (в идеале — переодеть всех !), то я уверен, рано или поздно это привело бы к консервативной революции. Его призывы к решительному обновлению гардероба правящей элиты (для начала) могли бы произвести неизгладимое впечатление на нас, здесь живущих, и на внешний мир.
Только представьте себе депутатов Госдумы, собравшихся на заседание, в боярских кафтанах, или нарядное представление книги Александра Андреевича Проханова в Фонде славянской письменности. Понадобятся новая архитектура, и музыка, и сухопутная армия, и флот, и космические войска. Это был бы совершенно другой "театр", быть может, основанный уже на идеях Платона, Царство Традиции. Как выглядела бы не только русская, но и евразийская мода, если у Вячеслава Михайловича была бы возможность выпустить в мир сотни, а то и тысячи учеников и учениц? Это — по-настоящему осознанная планетарная альтернатива. Тем более это важно сейчас, когда Россия уверенно возвращает себе положение мировой державы, одной из ведущих держав. В дальнейшем, возможно, единственной и неповторимой!
