Очередной Международный экономический форум, прошедший 21-23 июня в Санкт-Петербурге, и его, как сейчас принято говорить, "поля" преподнесли немало сюрпризов. К их числу ни в коей мере не относятся "парадные", заранее подготовленные и заключённые сделки, сумма которых, как поспешила отрапортовать официальная пресса, по сравнению с прошлым годом возросла более чем на треть — с 230 до 310 млрд. рублей. Правда, тогда доллар "стоил" около 28 рублей, а сейчас — 33 с лишним, так что "в баксах" рост оказался куда менее значителен: менее 15%. И не скандальное выступление Германа Грефа с уже вошедшей в историю фразой: "Вы говорите страшные вещи! Вы предлагаете передать власть фактически в руки населения!" — вполне адекватно отражающей сущность нынешней "властной вертикали", управляющей Россией.
Сюрпризы заключались совсем в другом.
Первый и, пожалуй, самый главный из них преподнёс Путин, который в своей приветственной речи ограничился общими словами по поводу заявленной российским правительством программы "второй волны" приватизации — типа того, что "новая приватизация должна быть безусловно принята российским обществом, и, значит, она должна быть понятной, честной и справедливой"; или: "честная, справедливая приватизация, разрывающая связку "собственность и власть", — это и мощнейшая реальная антикоррупционная мера", — тщательно избегая всякой конкретики. Рабочая часть обсуждения данной программы с потенциальными иностранными инвесторами проходила за полностью закрытыми дверями — под предлогом того, что "деньги любят тишину".
Впрочем, полностью режим "тишины" соблюсти не удалось, да такая задача, видимо, всерьёз и не ставилась — по итогам переговоров было заявлено, что регулировать процесс станет специально созданный финансовый консорциум с участием Goldman Sachs, Bank of America и Deutсshe Bank. Ожидавшийся всеми "список Путина" с точным указанием того, какие пакеты акций каких предприятий будут выставлены на продажу, оглашен так и не был. Более того, глава ОАО "РЖД" и один из самых видных участников путинской "команды" Владимир Якунин, под чьим руководством трудится более миллиона граждан России, заявил, что в связи с надвигающейся "второй волной" глобального кризиса планы по приватизации российских железных дорог во многом утратили свою целесообразность, а следовательно — могут быть пересмотрены и вообще перенесены с периода 2012-2015 гг. на более позднее время. То есть, "вторая волна" глобального кризиса, существование которой власть имущие долгое время старались не признавать публично, способна погасить "вторую волну" российской приватизации. Согласитесь, что "с кондачка" подобного уровня информационные "вбросы" не делаются.
Помимо всего прочего, действующий президент РФ сказал, что государственные расходы будут "отвязаны" от мировых цен на нефть, и секвестра бюджета-2012 в любом случае не произойдёт. То же самое подтвердил и министр финансов РФ Антон Силуанов, заявив, что в связи с неблагоприятной внешнеторговой конъюнктурой дефицит госбюджета составит 1,5% от ВВП, а не 0,1%, как обещал еще весной лично Путин.
Та "дорожная карта", которую можно выстроить по этим "реперным точкам", оказывается весьма любопытной.
Экспертное сообщество связывало проведение "второй волны" приватизации в России прежде всего с неизбежностью дефицита госбюджета из-за падения мировых цен на нефть и газ — основные статьи российского экспорта. Назывались и примерные размеры той финансовой "дыры", которую предстояло закрыть за счёт приватизации в 2012-2015 гг. — свыше 150 млрд. долл., из них в текущем году — свыше 30 млрд. долл. Само собой, что потенциальные инвесторы, зная о подобной перспективе, не могли не попытаться сбить цену продажи. И, надо признать, за последний год сделали для этого всё возможное, а отчасти — даже невозможное.
После чего в Кремле, видимо, серьёзно "почесали репу", "прикинули очки к носу" и решили вообще ничего не продавать. Ну, или почти ничего. Во всяком случае — "чужим". "Своих", что ли, оффшоров мало?
Не исключено, что именно это стратегическое решение, "дипломатично" сформулированное путинской фразой о том, что "мы приветствуем всех, кто готов к партнерской работе вместе с нами", — и стало предметом переговоров "за закрытыми дверями" в Санкт-Петербурге. Создание международного финансового консорциума, призванного модерировать грядущие приватизационные сделки, по сути, означает согласие глобального Фининтерна на "свой процент" и некое неопределённое: от "точечного" до весьма широкого — но вовсе не определяющее прямое участие в них.
О причинах и реальной степени подобного согласия можно только строить догадки. Но оно показывает, что с Путиным и стоящей за ним "командой" на Западе продолжают считаться. Особенно показательным с этой точки зрения была встреча президента РФ с Генри Киссинджером, специально прибывшим в Санкт-Петербург, что само по себе более чем интересно. Ведь совсем недавно на саммите G20 в Мексике состоялась встреча Путина с Обамой, но, видимо, первые лица о чём-то не договорились или договорились не так, как надо, и в ситуацию снова пришлось лично вмешиваться престарелому гуру американской геостратегии. И это второй сюрприз форума.
Скорее всего, речь шла не столько о Сирии, Иране и Большом Ближнем Востоке в целом (хотя присутствие Примакова может свидетельствовать о том, что эта тема обсуждалась отдельно и подробно), сколько о более глобальных аспектах российско-американского сотрудничества, включая ПРО, стратегический ядерный потенциал, судьбу активов российского происхождения на Западе и вступление России в ВТО (ратификация Госдумой РФ протокола о вступлении должна состояться 4 июля 2012 года, аккурат в День независимости США). Темы, надо признать, более чем значимые, поэтому совершенно не удивляет тот факт, что высокие договаривающиеся стороны рассыпались во взаимных любезностях, полностью умалчивая о хорошо известных друг другу "скелетах в шкафу".
Результаты договоренностей, которые, несомненно, состоялись, — этого очередного "задания на лето", полученного российской "властной вертикалью" от "вашингтонского обкома", — станут вполне очевидными уже к осени текущего года. О них можно будет судить по тем ключевым решениям, которые будет принимать Кремль в сферах обороны, экономики, внешней и внутренней политики, а также по поведению "болотной" оппозиции, которая не прямо, но достаточно жёстко управляется из зарубежных (прежде всего — американских) центров влияния.
Впрочем, всё вышесказанное ничуть не отменяет возможности неожиданных и резких поворотов в российско-американских отношениях, которые, как показала практика последних лет, вовсе не являются каким-то самостоятельным фактором, но продолжают выступать в качестве функции более общих геостратегических процессов.
