Андрея Викторовича Щербака-Жукова можно отнести к наследникам и продолжателям той литературной традиции, для которой характерны забота о читателе, глубокое уважение, к слову и предмету. Среди современных авторов редко кто может похвастаться подобными качествами. Как замечательно сказал о творчестве Щербака-Жукова писатель Геннадий Прашкевич: «Всегда интересно (и полезно) вчитываться в тексты нестандартные, сохраняющие связь с традициями литературы и в то же время отмеченные привлекательной необычностью». Ключевое слово в этом метком определении – «необычность». Именно необычность, неординарность является отличительной чертой творчества Андрея Щербака-Жукова. И это относится как его прозе, так и к поэзии. «Прозаик Щербак-Жуков остаётся поэтом» - в этом оригинальность его произведений. Достаточно прочитать лишь пару его рассказов (точнее – поэтических новелл), чтобы почувствовать и прочувствовать эту оригинальность. Но не отталкивающую, как это иногда бывает у некоторых авторов-новаторов, а напротив – привлекательную, завораживающую, располагающую к полному доверию автору. И через это дружеское, доверительное общение Андрей Щербак-Жуков погружает читателя в иную, светлую, и, быть может, даже немного сказочную (для сегодняшнего дня и современного бытия) реальность. Но реальность эта не «где-то там за недосягаемым горизонтом событий», она именно что здесь, рядом, открыта каждому человеку, который только пожелает допустить её существование. В этом и заключается метафизический реализм Андрея Щербака-Жукова. И этим он отличается от того сурового метафизического реализма, рождённого Вселенной Мамлеева, в котором, чтобы почувствовать Бытие иное нужно выйти за рамки Бытия обыденного, используя при этом зачастую весьма нетривиальные способы. Метафизический реализм Андрея Щербака-Жукова именно что светлый. Романтический.
«И в этот момент они оба почувствовали присутствие совершенно другой реальности – как теперь стало доподлинно ясно, всегда пронизывавшей весь их мир и вот теперь наконец проступившей сквозь всё, что их окружало… <…> Они были горды и рады тому, что смогли почувствовать и осуществить эту связь с другой реальностью… <…> Всё это превратилось в единый магический акт, участники которого до последней секунды не знали, что же они совершают».[1]
И то же самое в стихах. Они ироничны. И с помощью этой ироничности автор предлагает иной взгляд на, казалось бы, вполне понятные и привычные вещи и обстоятельства. И этот иной взгляд и есть проявление «присутствия совершенно другой реальности».
«Мы все спешим – коротенькие взгляды
Бросаем на изящный циферблат…
Спешить нельзя и, в сущности, не надо.
Трамвай везёт. И всё. И каждый рад.
Но хочется рвануть стоп-кран и выйти,
Идти пешком – пусть даже опоздать!
И все же в ожидании событий
Стою в трамвае каждый день опять» [2]
Хочется отметить ещё и оптимистичность этого неординарного автора. Оптимистичностью, надеждой на лучшее он наполняет все свои произведения, как поэтические, так и прозаические.
«<…> Последнее время я стал убеждать себя в том, что всё, что ни делается – к лучшему».[3] Оптимистичность, вера в лучшее, вера в доброе начало человека – таковы отличительные черты творчества Андрея Щербака-Жукова. Именно в глубокой и искренней вере в человеческую доброту заключается свет, тепло и исцеляющее значение его произведений. Некий другой мир, создаваемый автором в своих произведениях, позволяет человеку как-то по-другому взглянуть на себя, на какие-то свои ценности и взгляды, и может быть, измениться в лучшую сторону. Это отметил поэт Всеволод Емелин: «Когда поэты пишут стихи, то они в большинстве своем думаю о себе, а Андрей в первую очередь думает о читателе. И в этом смысле Андрей – поэт уникальный».[4] Эту уникальную черту отметил и ведущий вечера Сергей Сибирцев, создатель и председатель Клуба метафизического реализма, в рамках которого состоялся этот творческий вечер. «Общение иных авторов с читателем (в особенности это касается авторов-метафизиков) зачастую жёстко, беспощадно. Общение с читателем Андрея Щербака-Жукова – это глубокий и интимный процесс, это своего рода мистерия, мистерия света». [5] В первую очередь, это, конечно же заслуга особого таланта этого автора, затем – врожденной интеллигентности самого Андрея Щербака-Жукова, именно той интеллигентности, которая, по замечанию писателя Анатолия Лютенко, «позволяет писать, не допуская фальши». Ведь, как отметил тот же Лютенко, сославшись на академика Лихачёва, «интеллигентность – это то, что нельзя подделать. И именно благодаря таким людям, как Андрей, отечественная литература сохраняет свою интеллигентность».[6] Даже более того, цитируя выступление доктора философских наук, профессора, поэта и писателя Петра Калитина «Андрей, может быть, сам того не желая формирует новую русскую литературу. И она не будет ни реализмом, ни, тем более, постмодернизмом. Она будет жизнью. Нас немного испортило наше гениальное прошлое, начиная с Ломоносова, что литература всегда была литературой, а жизнь – жизнью. И вот Андрей Щербак-Жуков стоит у порога той принципиально новой литературы, которая не будет неким занятием или профессией – она будет образом жизни». В случае с Андреем Щербаком-Жуковым так оно и есть.
Еще в школе он почувствовал тягу к словесному творчеству. До начала своей литературной карьеры будущий писатель успел поучиться на биофаке Краснодарского университета. Затем окончил сценарное отделение легендарного ВГИКа и аспирантуру при нём же, хорошо известен не только как писатель-прозаик, но и как поэт, литературный критик и организатор литературного процесса.
Многие (да практически все) произведения Андрея Щербака-Жукова заставляют читателя задуматься, заглянуть внутрь себя, задать себе важные для каждого вопросы… В этом плане хотелось бы особо отметить новеллу «Седьмой принц королевства Юм». Написанная как сказка, тем не менее, она, с одной стороны, ставит перед читателем столь серьезные и глубокие вопросы, что характеризует ее как истинно метафизическое произведение, а с другой стороны – ставит читателя перед глубоким и философским пророчеством. Новелла «Седьмой принц королевства Юм» — это пророческое откровение, своей точностью, искренностью и одновременно болью и трепетом сострадания пронзающее душу и изменяющее ее. Основная мысль новеллы – с Великой Тьмой, с «Воплощением Зла, впервые пришедшего в этот мир», нельзя бороться только с помощью силы, которая также является одним из воплощений ярости пусть даже и благородной. Тьма питается силой борющейся с ней силы, и неизменно побеждает. «Я посмотрел и увидел в её глубине шесть силуэтов: это были бойцы, убившие всех моих братьев и сестер. Они были живы, они глумились и корчили рожи, и уже невозможно было понять, кто из них тот, кого позднее певцы прозвали Тёмным Демоном, а мыслители – Воплощением Зла, впервые пришедшего в этот мир».[7] Но Тьма, сколь бы сильной и могущественной она ни была, оказывается бессильна перед духовной чистотой, светом, любовью, милосердием… Седьмой принц обладал именно этими качествами, и именно их он противопоставил жестокому и кровожадному Злу. «Я достал из походного мешка свои кисти и обмакнул их в яркие краски дня. Я широко взмахнул рукой и нарисовал прямо перед собой ограду. Темная муть ткнулась в нее, уперлась и сразу же откатилась назад. <…> Едва заметная для глаз, она была непреодолима только для темной мути. Потому что в эту ограду влилась горячая сила солнечного света. <…> Так билась она весь день, и с каждым ударом силы её слабели… <…> Когда же последний луч солнца скрылся за горизонтом, и моя ограда рухнула, я достал свою флейту. Я поймал тональность лунного света и сыграл ей в унисон. <…> Я увидел перед собою прозрачную сеть. Она была сплетена из лунных звуков. <…> Она была непреодолима только для тёмной мути».[8] Но чем величественнее была победа Седьмого принца, тем страшнее было проклятье Великой Тьмы: «Ты меня победил… Но дорого же обойдется тебе эта победа! <…> Дело в том, что страшен не сам мой приход, а уже одно его ожидание. Часть меня осталась в сердцах людей, они сами ее вскормили и взлелеяли. Теперь они по-другому видят, по-другому чувствуют, другого хотят… Ты – победитель; но ты уже чужд этому миру, ты ему больше не нужен. Это и есть мое проклятье! <…> Ты будешь жить вечно и будешь вечно страдать, глядя на то, что стало с миром, который был когда-то твоим, с миром, который ты спас от меня. Да., он не стал моим, но и твоим он уже никогда не будет».[9] Да, это страшное проклятье, и это крест. Крест, смиренно принимаемый. Крест любого Творца, стремящегося подарить жестокому миру «горячую силу солнечного света» и защитить его сетью, «сплетенной из лунных звуков». И страдания, на которые обрекла Тьма Седьмого принца – это глубокая скорбь, рождённая глубокой любовью и глубоким состраданием к миру, в сердце которого засели острыми осколками кусочки Тьмы, от которых он не хочет избавляться. Как тонко, как чутко и проникновенно описывает это автор! И по зловейшей иронии времени ли, Судьбы ли, настоящее время, как ни горько и ни больно это сознавать и признавать, с точностью воплощает события этой новеллы. И именно в этом и заключается ее глубокое метафизическое пророчество. Но найдётся ли вновь Седьмой принц, который спасет сегодняшний мир с помощью доброты, света и милосердия?! А точнее – достоин ли современный мир такого Седьмого принца? Хочется верить, что да…
Как и все мероприятия, проводимые Сергеем Сибирцевым и его Клубом метафизического реализма, этот вечер прошел в обстановке теплой, душевной и дружеской. Если говорить о зрителях, то в зале впору было ставить приставные стулья – имел место полный аншлаг, что свидетельствовало о неподдельном интересе и к приглашенной персоне, и к качественной современной литературе (на современных книжных прилавках литература ТАКОГО качества, к большому сожалению редкость). У каждого, кто принял участие в вечере, нашлись добрые и светлые слова в честь виновника торжества. Так, например, поэт и главный редактор "НГ-ExLibris" Евгений Лесин отметился доброй поэтической пародией-посвящением Андрею Щербаку-Жукову, а учёный, поэт и писатель Ольга Муравич, собрав воедино все прозвучавшие на вечере поздравления и здравницы, зачитала тёплое посвящение виновнику торжества. В честь автора звучали стихи, пожелания, песни. Весьма оригинален был подарок, преподнесённый поэтом и общественным деятелем Александром Чистяковым – портрет Андрея Щербака-Жукова, написанный в поэтической форме. Многие выступавшие вспоминали, как они впервые познакомились с Андреем, отмечали его профессиональные и личные качества. Поэт Максимилиан Потёмкин даже похвастался тем, что на своём ЛИТО в Жаворонках Одинцовского района создал общество поклонников творчества Щербака-Жукова. Владимир Винников, поэт и культуролог, в своем выступлении отметил, что «сейчас в России практически не осталось газет, серьёзно занимающихся литературой. «ExLibris» Андрея Щербака-Жукова ею занимается. За что ему огромное спасибо».
Почти все выступавшие на вечере гости отмечали позитив, жизнерадостность, оптимизм самого Андрея и его произведений. Как произведения метафизические несколько рассказов Андрея Щербака-Жукова войдут в сборник метапрозы библиотеки Клуба метафизического реализма, который готовят ИД ЭКСМО, директор проекта, издатель и писатель Павел Иванов и Сергей Сибирцев, выступающий координатором-составителем сборника.
Присутствовали и многие другие почетные, заслуженные люди и деятели культуры и искусства, среди которых писатель, биограф Александр Хор, прозаик Леонид Подольский, писатель-фантаст Евгений Константинов, писатель Елена Черникова, писатель Игорь Шумейко и яркий романист-новеллист Илья Пряхин, лауреат премии журнала «Наш Соврменник», которые также поделились своими впечатлениями от творчества Андрея.
двойной клик - редактировать изображение
И завершить этот очерк хотелось бы лирическо-ироническим с оттенком легкой грусти произведением Андрея Щербака-Жукова.
То ли ели, то ли пили,
То ли дождик, то ли снег;
Вспоминаю, как качели
Начинали свой разбег.
Было время, были люди –
Синий глаз и красный рот.
Нас таких уже не будет –
Всё теперь наоборот.
Красен глаз, а губы сини,
А в бородке белизна.
Вверх ногами – флаг России,
А она у нас одна.
Да и мы теперь другие,
И маячит вдалеке
За тоской по ностальгии
Ностальгия по тоске.
В сапогах ли по паркету,
Босиком ли по росе –
Были мы, да больше нету,
Были мы – да вышли все.
То ли рыбы приходили,
То ли птицы плыли к нам…
Трали-вали, тили-тили,
Шышел-мышел –
Трам-пам-пам.
На сём всё. И запомните, дорогие читатели: всё идёт к лучшему!
[1] Щербак-Жуков А. Один тюлень – один пельмень. Сб. соч., М., 2021, с. 26-27.
[2] Указ. соч., с.382
[3] Щербак-Жуков А.В. Виртуальный Пьеро. Рассказы разных лет и настроений. М., 2015, с. 136
[4] Процитировано по материалам из личного архива автора
[5] Процитировано по материалам из личного архива автора
[6] Процитировано по материалам из личного архива автора
[7] Щербак-Жуков А.В. Виртуальный Пьеро. Рассказы разных лет и настроений. М., 2015, с. 161
[8] Щербак-Жуков А.В. Виртуальный Пьеро. Рассказы разных лет и настроений. М., 2015, с. 162 - 163
[9] Там же, с.164
Выступает Андрей Щербак-Жуков. Фото Алексея Касмынина
