Анатолий Эдуардович Юницкий — инженер, изобретатель, предприниматель, энтузиаст безракетной индустриализации ближнего космоса. Мы встретились с ним в сердце Белоруссии, в Марьиной Горке, где на месте бывшего танкового полигона Юницкий выстроил экопарк с образцами своих изобретений. Тема нашей беседы — "альтернатива цифровизации", которую выдвигает Анатолий Эдуардович.
Игорь ШНУРЕНКО. Мир движется к "перезагрузке по Швабу", "цифровому концлагерю", где нас собираются превратить в рабов. Как вы пришли к пониманию того, что мир идёт куда-то не туда?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Я с детства, c 5—6 лет строил ракеты. После войны много пороха можно было найти в Белоруссии. Потом, когда мы переехали в Казахстан, поближе к Байконуру, в 8—9 классах я уже строил трёхступенчатые ракеты, изобрёл свой порох. В последнюю ступень я сажал мышку, как космонавта, и она на парашюте спускалась с двухкилометровой высоты. Я сильно этим увлекался, мечтал о космосе, любил фантастику. Однажды мы с сестрой смотрели фильм "Фантомас" в летнем кинотеатре. А до Байконура было где-то около 300 километров. Стемнело, и мимо экрана полетела звёздочка. Я понял, что ракету запустили в космос. Но газеты ничего не сообщали, а вдруг там запуск будет неудачный. Закончился фильм, мы вышли из кинотеатра, и вдруг пошёл ливень. Ничто не предвещало ливня, там ведь пустыня, дожди идут редко. Мы шли из кинотеатра по колено в воде, я боялся, что сестра утонет, держал её за руку. Я задумался, а нет ли связи между ливнем и запуском ракеты? Да, конечно, была виновата ракета. Ракеты на деле не просто очень дороги, но и экологически вредны. Я как-то посчитал, какой ущерб наносит один старт ракеты только за счёт разрушения озонового слоя. Чтобы его восстановить теми технологическими методами, которые у нас есть, то на это надо потратить десять миллиардов долларов.
Игорь ШНУРЕНКО. Илон Маск запускает и будет запускать десятки тысяч спутников. И консорциум OneWeb, который находится под контролем английской короны, тоже несколько тысяч спутников запускает, российскими носителями. У России планы по выводу 5—6 тысяч спутников.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Где-то около тысячи запусков Falcon должны сделать, чтобы вывести эти спутники Маска. Я посчитал, что один подобный запуск делает в озоновом слое дыру размером с Францию, и мощность солнечного излучения, которое до этого задерживалось в озоновом слое, составляет 50 миллиардов киловатт. Мощность всех электростанций мира — 2 миллиарда киловатт. Когда такая энергия идёт к поверхности Земли, понятно, что на ней что-то происходит.
Игорь ШНУРЕНКО. Ещё Чижевский писал о связи между космическими явлениями и социальными катаклизмами, революциями. Инженер — человек, который мыслит системно, понимает то, как его изобретение будет работать в обществе. Неслучайно среди инженеров в ХIХ веке было так много выдающихся предпринимателей: Эдисон, Тесла и многие другие. Тогда инженер охватывал своим взглядом много уровней. Сейчас "инженер" превратилось в понятие "разработчик". На мой взгляд, разработчиками очень легко управлять. Их куда направили, то они и делают, не соображают, что в итоге их деятельность ведёт к катастрофе.
Многие думают, что индустрия появилась двести-триста, пятьсот лет назад. На самом деле она появилась два миллиона лет назад, когда зажгли первый костёр. Это была первая технология — первобытные люди стали готовить пищу на огне. Потом это уже превратилось и в двигатель внутреннего сгорания, в ракету… Тогда всё и началось. У дельфинов нет "первого костра". По интеллекту, не исключено, они умнее нас. Но у них не было и нет технологий, которые потом привели к появлению искусств, культуры, языка, социума, государств. Получается, что инженер создал всё на этом свете.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Ведь надо было передать информацию, как убить мамонта, например. Так постепенно стала развиваться цивилизация. Технократический путь не Шваб выбрал. Поэтому не ему указывать, что надо закрывать индустрию. Фактически они хотят утилизировать цивилизацию. Они тупые, недалёкие люди. Думают, что если человек богат, то он умный, а ведь их богатство создано не умом, а умением обмануть. Что такое прибыль, например? Купил дешевле — продал дороже. А вот в инженерии — там дураков нет. Представьте, я — инженер, спроектировал мост, а он упал. Посадят меня в тюрьму. А какой-нибудь бизнесмен украл эшелон нефти, перепродал, какой молодец, заработал свой первый миллион. Они это всё затеяли, не понимая, что они тоже часть человечества, социума, и их богатство создано благодаря индустрии. И, начиная путь деиндустриализации, они себя уничтожают, своих потомков, у них тоже нет будущего.
Игорь ШНУРЕНКО. У вас есть концепция пяти "Д". Почему это означает упадок или даже гибель цивилизации?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Пять "Д" — это "депопуляция", "десоциализация", "деиндустриализация", "диджитализация" (то же самое, что цифровизация) и "декарбонизация". В "Римском клубе" они сказали: ребята, людей слишком много расплодилось, с этим надо что-то делать. Давайте "замочим" всю индустрию, она мешает. Давайте всех коров заодно замочим, их слишком много, будем искусственное мясо есть. Глобалистам надо найти причины, как убрать лишних людей с планеты. И нам, как баранам, пытаются объяснить, что вы, бараны, и виноваты. И мы должны уйти, причём добровольно. Например, с помощью витаминов, которые тебе вкалывают, полезных для здоровья, для твоего блага же делается, неужели ты, баран, не понимаешь? Понимаете, глобалисты — они, как бандиты. Например, в Минске два миллиона человек живёт, если там появится десяток бандитов или маньяков, город будет парализован. Девушка выйдет на улицу, а там маньяк, убийца. Она будет бояться выходить. Но это не значит, что эти десять бандитов сильнее двух миллионов человек. Ну, если полиция неспособна ничего сделать, значит надо найти их и, никого не спрашивая, замочить. Защищать себя.
Сейчас посмотрите, кто у власти. Они же ненормальные люди. Они демонизируют Россию, Белоруссию. Посмотрите, что они вытворяют! Могут помахать каким-нибудь флакончиком с белым веществом: "А вы знаете, в Ираке биологическое оружие. Давайте всех замочим". И замочили миллион иракцев.
Я не политолог, я — инженер. Я могу посмотреть на мост и сказать, что он упадёт, потому что чувствую в этой конструкции неправильные решения. Но ведь это же можно и в других вещах заметить. Социальной жизни, политике… В этом как раз проявляется интеллект инженера. Нашу цивилизацию создали инженеры. Первые инженеры костёр изобрели, каменные орудия, лук. Нужно тетиву придумать, стрелу, это очень серьёзное изобретение. Волк же не может за сто метров зайца убить. Потом придумали колесо, потом автомобиль и другие вещи. Это всё создали инженеры — весь мир, нашу цивилизацию, — не банкиры, не политики, не экономисты, а инженеры, такие, как я. Мы сидим в доме, и всё, что тут есть, придумали инженеры. Мир создали инженеры, но почему этим миром управляют политики? Кто они такие? Тем более "глубинное государство" — кто их избирал? Говорят, есть мировая элита. Они сами себя назначили элитой? Я не участвовал в этом, уверен, что и вы, Игорь, не участвовали. А кто-нибудь знает, кто их назначил? Кто они такие? Почему мы должны по их указке бежать куда-то? Мочить индустрию, платить налог за СО2, почему?
Игорь ШНУРЕНКО. Давайте поговорим о "перезагрузке по Юницкому". Какую перезагрузку реально нужно сделать?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Сегодня технологии превращены в средство зарабатывания денег. Это принцип капиталистической системы. Всё строится вокруг прибыли и там уже плевать на всё. Эти технологии неправильно применяются, сейчас фактически вся индустрия основана на устаревших технологиях, которые не отвечают не то, что завтрашнему, но и сегодняшнему дню. У меня комплексный подход и понимание, что это надо решать пошагово и всё одновременно. Здесь, где мы находимся, на территории эко-технопарка, показывается, например, новый тип транспорта. Это струнный транспорт Юницкого (СТЮ). Это транспорт второго уровня, он не отнимает землю. Если построим струнный транспорт, земли мы вернём землепользователю. И там, где сейчас асфальт, будут расти сады.
Струнный транспорт — это рельсовый транспорт. Струна — это основной элемент, арматура, как в железобетонных конструкциях, вантовых висячих мостах. Это несущий элемент, который держит конструкцию, как висячий мост, например, с километр. Я, как инженер, нашёл решение, как этот мост высотой несколько десятков метров сжать до рельса небольшой высоты. Внутри рельса находится струна, он специальной конструкции. Струна натянута, она идёт с прогибом и определённым натяжением, и таким образом создаётся идеальное поле для движения колеса. Поэтому это разновидность рельсового транспорта.
Я изобрёл две транспортные системы: наземную — это совершенно другой транспорт — и геокосмический транспорт для вынесения индустрии в космос.
Игорь ШНУРЕНКО. Как следствие ваших струнных технологий — оказалось возможным по-другому мыслить устройство жизни людей и, в частности, города. Как вы пришли к понятию линейного города?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. В 1998 году я получил первый грант ООН на разработку линейных городов с использованием струнной транспортной системы. Затем последовал ещё один грант. Люди, оторванные от земли, — это абсолютно неправильно. Любителям айфонов скажи: засунь его в СВЧ-печь. Скажут, ты что, жалко же! А ничего, что наш мозг всё время находится в этой печке? Думаете, он будет нормально функционировать? Надо ходить босиком, чтобы иметь потенциал земли. Пройдём по росе — там много лекарственных веществ от трав, цветов. В почве живут микроорганизмы, которые попадут на кожу, а наша кожа — защитный скафандр. На ней живут более тысячи видов микроорганизмов, которые защищают нас и являются частью иммунной системы. И чем чаще мы моем руки, чем чаще надеваем маски, тем менее здоровыми мы становимся.
Игорь ШНУРЕНКО. Опасные разговоры вы ведёте. Иммунная система — это сейчас что-то подрывное.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Нет, подождите! Иммунная система — это, в первую очередь, микроорганизмы, которые нас защищают. И они находятся в том числе и в кишечнике. Они нас кормят, поят и лечат, наше здоровье в основном там, а не где-то в другом месте.
Игорь ШНУРЕНКО. Разве не таблетки, разве не инъекции?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Иммунная система создавалась живой природой как таковой миллиарды лет. И она у каждого своя. В каждом из нас примерно тридцать триллионов клеток и сто триллионов микроорганизмов. Они не враги, они наши друзья, без них мы погибнем.
Игорь ШНУРЕНКО. Шваб предлагает заменить их наноботами.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Пусть он себе и заменит. В первую очередь, в голове, чтобы мозги лучше работали. Они, наверно, там немного атрофировались, в силу ряда причин.
Основа жизни — это клетка. Она невероятно сложна! В одной молекуле ДНК человека несколько сот миллиардов атомов. У самолёта, того же "боинга", несколько миллионов деталей. То есть ДНК сложнее современного самолёта в миллион раз. А если взять всё, что придумал человек, включая искусственный интеллект: компьютеры, самолёты, ракеты, костёр разжигать, плитку делать, кирпич, электростанции, — если совокупно всё, что он придумал за всю историю, за два миллиона лет, сравнить с ДНК, то ДНК сложнее. Кто её создал? Явно не мы. Мы слишком тупые, чтобы такие вещи делать. И вот мы хотим всё усовершенствовать. Всё равно, что баран подойдёт к самолёту и скажет, что-то тут не так, крылья длинные, заклёпки не те и рогов нет, самое главное. Давай всё поменяем, я же умный! Как ты можешь полезть туда, где ты вообще ничего не смыслишь?! Тот, кто создал жизнь, или она сама появилась, неважно, сложнее в миллионы раз. И как ты туда можешь лезть? Не надо. Плохо, что разрешают генную модификацию, мы слишком недалёкие, чтобы этим заниматься. Но это используют политики, в том числе — для депопуляции, для развязывания войн. Зачем бомбу бросать, вирус выпустил — города или страны нет.
На самом деле, миром управляют не боги, тем более не политики и экономисты, а физика. Мы живём в материальном мире, а не в виртуальном. А нас ведут туда, как стадо баранов, с одной целью — монетизировать всё это.
Игорь ШНУРЕНКО. Вы предлагаете спасти капитализм от самого себя?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Не совсем так. Останется какое-то производство, мы не можем жить только натуральным хозяйством. Должен быть эквивалент, не обязательно доллар, рубль, чтобы прирастать. Всё равно, какие-то элементы того, что мы называем капитализмом, должны быть. Давайте не ломать, а что-то начнём внедрять, и то, старое, уйдёт, как ушли динозавры. Само. И не будем называть никаким "измом": социализмом, коммунизмом, капитализмом. То, что будет — лучше того, что есть. И жить надо не в мегаполисах, а в линейных городах, где есть пешеходная доступность, где не нужен транспорт, где ты можешь ходить босиком по траве. В моем доме на крыше растёт сад, внутри дома — оранжерея. И неважно, в пустыне ты живёшь, в тундре или где-то ещё: дом тебя прокормит. Мы находимся среди парка установок струнной технологии, а за забором — фермерское хозяйство Юницкого. Там три года назад было болото и танковый полигон. Я решил там построить дом. Придерживаюсь мнения, что сапожник должен ходить в своих сапогах, поэтому биосферные технологии, естественно, стал применять в своем доме. Первое, что я сказал проектировщикам: ребята, вся канализация должна идти в сад, в доме — в оранжерею. Лось не ходит на унитаз, заяц не ходит. Всё остаётся в лесу, и там вырастают новое дерево, новая трава, новый заяц. Вся канализация из туалета, кухни, душа, стиральной машины идёт в специальный почвенный биореактор под землёй, на глубине полтора-два метра, где всё перерабатывается в гумус с помощью сообществ микроорганизмов, как в почве. Нам ничего не стоит сделать такой дом, где человек своими отходами прокормит не только себя, но и ещё одного человека.
Игорь ШНУРЕНКО. Эти решения уже доступны?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Тестируются не один год. Давайте применим комплексный подход. Человек съедает в год, в среднем, 700 килограммов пищи. И примерно столько же отходов генерирует, прежде всего, через пищеварительную систему. Картошку почистил, банан — кожуру надо выбросить, рыбу почистил — чешую, кости выбросил. Так образуются помойки. Канализация — своя помойка, поля фильтрации, потом оттуда в реку, вся рыба сдохла, а из реки — в океан и там всё тоже сдохло. Сейчас нарушен баланс обмена веществ в биосфере, в первую очередь, живого вещества. В природе всё не так. В природе, там, где произведена пища, там она и утилизирована вместе с тем, кто эту пищу съел. Поскольку отходов человек генерирует столько же, то из этих отходов он может сделать столько же, если превратить это в гумус и там, где он живёт, вырастить пищу из отходов, прокормить ещё одного своими отходами. Более того, гумус будет прирастать, как и в природе. Это основа жизни — то, что умерло, сгнило. Гумус — это нерастворимые соли гуминовых кислот, гуматы. Если бы они были растворимы, пошел бы дождь и всё бы вымыл, не было бы питания в почве. Поэтому, одни микроорганизмы запечатывают это питание, как в консервную банку, а есть другие микроорганизмы, которые это переводят в растворимую форму и кормят растение. И этих микроорганизмов тысячи видов, они специализируются, одни по азоту, другие по селену, третьи по йоду, четвёртые по кальцию — их тысячи видов! Наша иммунная система работает так же адресно. Она распознаёт чужака и его нейтрализует.
Игорь ШНУРЕНКО. Вернёмся к поселениям. Допустим, возникли линейные города, как это изменит социальное устройство?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Основа линейного города — это кластер. Он может быть жилой, производственный, научный, торговый, какой угодно, где пешеходная доступность. Для того, чтобы двигаться внутри кластера, транспорт не нужен, потому что его размер — километр на километр. В центре стоит доминанта — более высокое здание, — куда приходит струнный транспорт и идёт до следующего кластера одним пролётом, допустим, километр. То есть здание — это станция, опора. То, что с провисом идёт путь, уменьшает где-то в два-три раза расход энергии. Почему? Потому, что при движении вниз, на спуске, гравитация разгоняет транспортное средство Юнибус, а при движении вверх — его тормозит. Нам не нужна энергия, чтобы разгоняться, и не нужно тратить энергию, чтобы выбрасывать тепло и тормозить. Это повышает эффективность примерно в два-три раза. Летишь, как птица, по воздуху. Никакого шума нет, любуешься красотой города — это другой транспорт, другая жизнь.
Игорь ШНУРЕНКО. Другое восприятие мира.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Да. Причём хайперлуп, то, что Илон Маск предлагает, — полный бред, они не понимают логистику. Они же не транспортники, они шоумены, дизайнеры, которые рисуют красивые технические картинки без понимания инженерных вещей. Чтобы разогнаться до скорости, как они говорят, тысячу двести или тысячу пятьсот километров в час, надо разгоняться минимум пятьдесят километров. Иначе будет большое ускорение и будет некомфортно. А чтобы остановиться, надо минимум пятьдесят километров тормозить. Поэтому, даже если они сделают станцию через сто километров, то половину пути они будут разгоняться, а половину — тормозить. Я этот анализ сделал для Эмиратов, для министерства транспорта в Абу-Даби. Они хотели построить хайперлуп Дубай — Абу Даби и попросили сделать анализ в сравнении со струнным транспортом. Я говорю, хорошо, вот хайперлуп, он в вакуумной трубе, безумно дорогой, а мы едем на скоростном Юнибусе по воздуху. У них тысяча пятьсот километров в час, а у нас — пятьсот километров в час. У нас что? Зашёл в Юнибус, сел и поехал. Но ты зайди в вакуумную трубу, это, например, как выйти из космического корабля в космос. Там шлюзы, ты через шлюз должен попасть в транспортное средство, транспортное средство через шлюз должно заехать. Это шлюзование займёт минут десять, не меньше. Посадка займёт минут десять. Пока они только садятся, мы уже половину пути проехали. Потом, начинает разгоняться, не успели разогнаться — надо тормозить. И поэтому, естественно, скорость падает в два раза, средняя скорость уже не тысячу пятьсот, а семьсот пятьдесят километров в час. А у нас пятьсот, и причём мы не тратим время. Оказалось, мы доедем из Дубая в Абу Даби на десять минут быстрее. Так зачем хайперлуп?
Кстати, могу найти в своей книге картинку: хайперлуп продумал, на самом деле, не Илон Маск, а я, когда тот ещё в детский сад ходил.
Игорь ШНУРЕНКО. У него было домашнее обучение, насколько я знаю.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Значит, когда мама его учила считать и писать, я уже эти вещи проектировал. Больше сорока лет назад я предложил сделать форвакуумную трубу Лондон — Нью-Йорк, через океан. С нулевой плавучестью. Тогда ещё компьютеров не было, поэтому иллюстрация нарисована акварелью. Из Лондона в Нью-Йорк мы добрались бы быстрее, чем на самолёте. Причём это было бы безопасно. Форвакуумные трубы, не вакуумные. Это называлось НТЛ, новые транспортные линии. Но тогда я понял, что сама по себе эта система не нужна. Должны быть гиперскоростные трассы, высокоскоростные трассы и городские трассы, и это всё надо собрать в одном коридоре. Я могу доехать, например, из Москвы до Минска, это семьсот с лишним километров. Но если я живу не в Минске, а в Орше, как я доберусь? Значит, должна быть высокоскоростная трасса, я на неё пересел, это всё на одной станции, пересадка займёт 10—15 минут, и поехал с меньшей скоростью до Орши или Гомеля. Но там до моей деревни ещё пять километров, вот там я могу пересесть на одной станции на городскую трассу и таким образом очень быстро доберусь до дома. Чтобы добраться к самолёту, надо дойти или доехать да станции метро, от метро — до железной дороги, добраться до аэропорта; пробки, эскалаторы — это же тоже транспортная система. В конце концов — добраться до самолёта, только садиться будете целый час. Пока сядете, пока двигатель заведут, пока вырулят — так мы уже доедем за это время! Поэтому струнный транспорт в комплексе — гиперскоростная, высокоскоростная и городская сеть — вот это и есть основа этих новых транспортных инфраструктурных сетей Юнет. И это должно идти параллельно городу, а не через город. Дело в том, что кластеры могут быть в стороне, как рельеф местности, не надо идеальных линий. И мы от кластера к кластеру движемся по остановкам. Хайперлуповцы рисуют свои трассы — там такие перегрузки, что пассажир будет просто раздавлен, они об этом даже не задумываются! В транспорте должно быть комфортно, ускорение должно быть меньше метра в секунду в квадрате. Чтобы были такие ускорения, например, при скорости пятьсот километров в час, радиус кривизны должен быть не менее двадцати километров. Ты не можешь извилисто ехать при такой скорости. А если тысяча пятьсот километров в час — радиус кривизны не менее двухсот километров. Поэтому, городская трасса как часть транспортного коридора может идти по городу извилисто, от станции до станции. Высокоскоростная — более прямо, а гиперскоростная — ещё более прямо. И все три вместе они будут выполнять логистические функции. И это не просто транспорт: мы туда зашиваем всю энергетику, все информационные линии связи, поэтому в будущем, когда будет создана сеть Юнет, спутники Илона Маска не нужны будут, интернет будет на земле, и космос нам не нужен для этого. Это не просто транспорт, а транспортно-энергоинформационная сеть. Живя в таком городе, где есть дом, который меня накормит, напоит и вылечит, я там же могу работать. Почему-то считается, что настоящие профессии — это дальнобойщик, сварщик, шахтёр. Чем хуже этих профессий выращивать помидоры и огурцы для своей семьи? Почему это не надо считать работой и не платить за это? Почему, если я воспитываю детей — это не работа? И многие другие вещи мы можем делать в линейном городе. Будет работа для тех, кто там живёт, причём в шаговой доступности; там школы будут, больницы, а значит, нужны учителя, врачи. Так они здесь же и живут, зачем им куда-то ехать на работу и обратно. Другая жизнь начнётся, на природе, в социуме. Человек не конвергент цифровой или биоцифровой, он человек, он должен жить с людьми, общаться, учиться.
Игорь ШНУРЕНКО. В своём докладе "Цивилизационная ёмкость космического дома по имени Земля" вы излагаете свои идеи трансформации общества и "перезагрузки по Юницкому", как я её назвал. Это перезагрузка не по Швабу, она не цифровая, а аналоговая. Вы пишете о том, что это возможно без радикального преобразования системы. Думаете, нынешние власти, нынешние крупные монополисты на это согласятся?
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Я её называю биосферная перезагрузка. Сейчас Россия во многом живёт за счёт нефти и газа. А вот представьте, что будет другой бизнес, где будет продаваться гумус. Он уже сегодня стоит дороже нефти, легче монетизируется, чем нефть. Можно больше зарабатывать. Так почему этот бизнес хуже, чем нефтяной? Мне говорят, вы транспорт предлагаете, он столько экономит нефти, газа — это плохо, они не согласятся, они на нефти деньги зарабатывают. Я не говорю, добывайте меньше нефти, добывайте столько же! Но, лучше не сжигайте, а делайте полимеры, нитки, шины, одежду, ещё что-то, то, что полезно, а не превращайте в СО2 и в выхлоп. Вы добывайте и продавайте ещё больше, чем вы продаёте, только не в виде топлива, а в виде продукции. И монетизируйте ещё больше, чем сейчас! То есть я предлагаю зарабатывать ещё больше, но по-другому. Не утилизировать человечество и себя в том числе, а развиваться вместе, в содружестве с природой.
Игорь ШНУРЕНКО. Вы всё ещё полагаете, что Запад до сих пор мыслит по-капиталистически, как мыслили в ХIХ веке. Но я думаю, что ими движет уже не стремление заработать, и они уже не являются капиталистами. Они считают себя богами. А нас они считают существами, от которых нужно либо избавиться, либо превратить в полностью зависимых.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Социум, который появляется в линейных городах, не представляет угрозы. Люди живут и сами себя обеспечивают, они кому угрожают? Это сейчас человек пришёл с работы и пойдёт на баррикады, пойдёт что-то требовать. А там что требовать, когда ты всем обеспечен? Я не к ним обращаюсь. Я обращаюсь к таким, как вы, давайте жить в таком городе, давайте дом построим, вы разве против? Зачем вы деньги в кубышке держите, живите на природе, кормитесь там, плодитесь, пусть дети будут, семья, пусть будущее будет у ваших детей. Это делается постепенно, не сразу, без всяких баррикад. Зачем с властью бороться и противоречить чему-то? Не надо думать, что вся наша власть продажная, есть и государственники. Надо с ними, в первую очередь, общаться.
Игорь ШНУРЕНКО. Проекты, которые вы предлагаете, не для Грефа, не для Шваба, а для простых людей.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. А кто такие Греф, Шваб? У них разрешение надо спрашивать?
Игорь ШНУРЕНКО. Они ведут к этому.
Анатолий ЮНИЦКИЙ. Ну, ведут — это не значит, что приведут. Баран может, в конце концов, глаза открыть и посмотреть, куда его ведут — на бойню, и может не согласится с этим. Не обязательно бороться, устраивать забастовки, можно просто не идти туда. Сказать, что у нас есть другая тропинка, мы туда пошли.
Игорь ШНУРЕНКО. Анатолий Эдуардович, большое спасибо за интересную и познавательную за беседу!
