9 июня 2016-го года не стало советского и российского историка Николая Ивановича Павленко.
Николай Иванович в феврале этого года справил своё столетие. Мне посчастливилось его повидать буквально за две недели до смерти. При встрече мы обменялись книгами: я подарил ему свой пятитомник, он мне - свою последнюю вышедшую книгу «Воспоминания историков»…
Павленко – это целая эпоха в исторической науке, охватившая и советский, и новый российский периоды. Это человек очень непростой судьбы, человек своего века.
Закончив историко-архивный институт в 39-м году и поступив в аспирантуру, он фактически сразу был призван в армию. Шесть лет тянул армейскую лямку –служил лейтенантом на Дальнем Востоке, участвовал в войне с Японией, заслужил Орден Красного знамени. После разгрома Японии вернулся в Москву фактически к разбитому корыту. Неизвестно как бы сложилась его дальнейшая судьба, если бы он не смог восстановиться в аспирантуре. В 1949 году он защитил знаменитую диссертацию по истории Берг-коллегии. Его научным руководителем был знаменитый русский историк, профессор Новосельцев.
Первоначально сфера научных интересов Павленко касалась истории развития металлургии в России. В 1962 году он защищает диссертацию«История металлургии в России XVIII века. Заводы и заводовладельцы», которая на следующий год выходит уже в виде отдельной монографии. Здесь он впервые выступил как мастер биографического жанра, написав замечательные портреты первых русских промышленников Демидова, Строганова, Татищева и других. В 60-е и в первой половине 70-х годов Николай Иванович, будучи заведующим сектором в Институте истории выступает как историк-концептуалист. Он активно участвовал во всех общесоюзных дискуссиях по ключевым проблемам. В то время актуальными были проблемы абсолютизма в истории России, социально-экономического развития страны и генезиса капитализма, вопросы о роли казачества в организации крестьянских войн, о роли земских соборов в истории русского государства.
Он написал очень серьёзные статьи, опубликованные в журналах «Вопросы истории» и «История СССР». Зачастую это были очень небольшие по объёму работы, но с точки зрения концептуальности, глубины и остроты идей, которые содержались в этих статьях, они, конечно, опережали своё время. Многие выводы Павленко, которые были там отражены, сейчас получили достоверное подтверждение во многих источниках и теперь эти идеи активно развиваются историками. Например, его знаменитый вывод о том, что никакого капитализма в России ни в XVII веке, ни в первой половине XVIII векане было. Капитализм как общественная формация возник в русской истории только в эпоху Екатерины II. Тогда это с точки зрения тогдашних советских историков былонастоящей крамолой на учение Ленина, который писал о том, что новый период русской истории наступил именно в XVII веке, что хозяевами общероссийского рынка стали капиталисты - купцы. Павленко же впервые сказал о том, что купеческий капитал не имеет информационного значения, что купцы не были капиталистами в общепризнанном смысле этого слова.
Также, например, он опроверг известную марксистскую формулу о становлении абсолютизма - будто абсолютизм возникает в эпоху равновесия сил (знаменитая теория равновесия сил). Николай Иванович сказал, что русский абсолютизм в отличие от Запада вызревал исключительно в рамках феодальной формации, то есть никакого равновесия сил между капиталистической формацией и феодальной не было.
Именно он впервые поставил под сомнение то, что решающую роль в крестьянских войнах играли крепостные крестьяне. Главными зачинщиками и главной движущей силой крестьянских войн, как считал Павленко, были казаки: донские, яицкие и так далее. Сейчас это кажется странным, но для 60-70-х гг. подобного рода открытия были сродни подвигу.
Во второй половине 70-х годов из-за своих научных убеждений Павленко покинул Институт истории и перешёл работать на полную ставку в Педагогический государственный институт им. Ленина. Там он проработал в должности профессора с 75-го по 90-й год, читал студентам блестящие лекции по историографии и параллельно писал свои знаменитые биографии. Начал с биографии Петра I. Первая же работа оказалась настолько удачной, чтосразу взорвала историческую науку и общественность. Впоследствии она много раз переиздавалась. Эта книга была написана исключительно на архивном материале, который он впервые ввёл в научный оборот. Потом одна за другой стали появляться его работы о Меньшикове «Полудержавный властелин», «Птенцы гнезда петрова» с историческими портретами Толстого, Макарова и других сподвижников Петра. Уже в постсоветской России он написал биографии Екатерины I, Екатерины II, Петра II, царевича Алексея, Лефорта, Анны Иоанновны, Елизаветы Петровны. Описал практически все знаковые фигуры России XVIII века.
Одной из последних, готовящихся к выпуску работ, будет книга «Остерман» - про Андрея Ивановича Остермана, человека, который фактически руководил Россией на протяжении 15 лет после смерти Петра до восшествия Елизаветы Петровны. Павленко считал, что правильнее этот период называть не «бироновщиной», а «остермановщиной», ибо реальным руководителем государства был Остерман.
Также издательство «Проспект» готовит к печати собрание сочинений Павленко из 14-ти томов, где будут содержаться биографии наиболее известных российских государственных деятелей XVIII века и ряд концептуальных работ по истории России XVI- XVIII вв. К сожалению, осталась незаконченной книга «Павел Первый». Профессор успел написать только две главы.
Если говорить о Николае Ивановиче как о человеке, то, конечно, как и всякий одарённый человек, он обладал весьма непростым характером. У него было своеобразное чувство юмора, был довольно скуп на похвалу. Всегда жёстко оценивал работы своих коллег. Но эта строгость во многом была оправдана. Армия нерадивых и недалёких историков в Перестройку и 90-е годы колоссально пополнилась. Явление историков-конъюнктурщиков настолько стало массовым, что Павленко даже придумал для них специальный термин - «локтеведы». Это словечко теперь в активном употреблении у историков-профессионалов.
Безусловно, Павленко пользовался большим авторитетом в цеху историков. Сейчас его книги в обязательном порядке изучаются на всех исторических факультетах нашей страны. Любая работа, посвящённая истории России XVII и XVIII веков не обходится без оценок и анализа его работ. Считаю, что он входил в десятку крупнейших ученых. И потом, не следует забывать, что Николай Иванович – это второй в ряду историков человек, который отметил своё столетие. Первым был академик Дружинин Николай Михайлович, отметивший в 86-м году своё столетие. И вот Николай Иванович – второй, кто справил своё столетие в этом году. Других долгожителей среди историков такого уровня не было.
Он был очень дружен с Примаковым, они дружили семьями. Он заслуженный деятель науки, член Союза писателей СССР. В день своего столетия сумел собрать последние силы и приехать на своё чествование в историко-архивный институт, тот самый институт, который когда-то закончил. Счастье увидеть воочию, как тебя любят, уважают и ценят коллеги и студенты. С женой он прожил вместе больше 60 лет, у них двое детей. Я думаю, что он прожил очень достойную, насыщенную, долгую жизнь, оставив после себя замечательные труды, которые, конечно, переживут его на многие-многие годы. Вечная память Николаю Ивановичу!
Евгений Спицын
