Раз уж я влез в эту кашу, то надо рассказать, как я сам вижу проблему скатывания в пропасть. Не для того же я уселся за компьютер, чтобы разбираться с Вассерманом. Мне он без разницы. Вассерманы историю не делают. Они её только оглашают. Вассерманов много, а я один.
Наблюдая изменения в живой природе и обобщая результаты наблюдений, эволюционисты в конце XIX века пришли к выводу, что «Любая система зарождается, достигает зрелости, приходит в упадок и разрушается. Самопроизвольный обратный процесс невозможен». Закон однонаправленности вектора развития системы. Народ это и раньше понимал: «Сжалься, матушка-царица! Ведь нельзя переродиться. Чудо бог один творит!» Оно и правда. Еще никто не смог сперва умереть, а потом родиться. Положение это для любых систем можно обосновать строго, исходя из фундаментальных законов природы.
Любая живая система есть система открытая. Это означает, что она непрерывно прогоняет через себя поток вещества, энергии и информации. (Написал «открытая», и потянуло чуть отвлечься. В свежем 27 номере «Завтра» редакция рекомендовала нам статью некоего очередного вассермана, Леонида Крутакова, о тупиковости либеральной модели прогресса «Вы будете смеяться, но капитализм всё-таки загнивает». В ней есть такие слова: «Беда в том, что научный подход в познании мира определяет его через замкнутые системы координат, а замкнутые системы к развитию не способны». Так вот мне кажется, - беда в том, что эти люди понятия не имеют, что замкнутых систем координат вообще нет и быть не может и, больше того, они не знают даже, что такое развитие. А нас учат. Еще большая беда в том, что подобной галиматьей забиты все СМИ, во всем мире. Но вернемся к нашим баранам). В потоке, прогоняемом через себя живой системой, ведущим является информация, то есть порядок. Вещество и энергия – в первую очередь её носители. Информация нужна для исправления случайных нарушений в структурах живого, мутаций, вызванных внешними причинами, в частности, тепловым движением молекул. Живое остается живым до тех пор, пока само в состоянии организовать своё питание так, чтобы полностью исправлять эти нарушения. Используя питание, клетки живого непрерывно строят точные свои копии, а поломанные железяки направляют в отходы.
Величина входного потока – дело случайное, поэтому копии приходится строить «с запасом». На случай голодовки. Поэтому пока не голод, организм и сам растет, и даёт многочисленное потомство. При благоприятных условиях питания число живых организмов на какой-то территории растет по степенному закону («давление жизни»). Из-за этого организмы быстро захватывают всю область, где есть что поесть, и поэтому почти всегда живут в условиях перенаселенности.
Мутации в половых клетках приводят к тому, что потомки слегка отличаются от родителей. Внутривидовая борьба за ресурсы из разнообразия потомков, созданного мутациями, оставляет жить только наиболее приспособленных к тем условиям жизни, которые есть в данный момент. Но постепенно «колея развития» ограничивает возможность изменчивости вида за счет этого механизма. Вырабатывается некий стационарный тип данного вида, любое отклонение от которого, большее небольшого «зазора», нежизнеспособно. В данных условиях. Если эти условия резко изменятся, такому «устаканившемуся» виду грозит вымирание, потому что развитие привело к потере способности к приспособлению. Может, поэтому и вымерли динозавры. Генетическая эволюция человека, согласно генетикам, закончилась около 40 тысяч лет назад. Закончилась, и сменилась эволюцией социальной. А у волков, например, закончилась, но не сменилась ничем. У них социум изменить трудно, он очень прост. И главное - у них нет ни орудий труда, ни избыточного продукта, ни всеобщего эквивалента.
Социальная эволюция у людей выработалась тогда, когда в условиях перенаселенности мигрировать стало некуда, а захватывать чужую территорию оказалось не под силу. Оставалось попробовать выжать больше из того, что есть, то есть повысить производительность труда. Для этого нужно было усложнить строение общества, разделив труд между его членами. Одни - только работают, другие - только командуют. Это в самом деле дает эффект. Живой пример – начало формирования национальных государств в Европе после провала крестовых походов. Начинается новый рост, а новый рост снова приводит к перенаселенности. Надо снова усложнять структуру. В итоге система растет и усложняется. Но не до бесконечности же! Разделение труда приводит к упрощению труда, а вместе с ним упрощению системных свойств каждого отдельного человека. Проще труд – проще и человек. Начальство не знает ни запаха пота, ни как держать в руках топор. А работяга не знает ни как командовать людьми, ни как отбиться от лихих соседей. Люди всё больше портятся и разобщаются. Начальство гребет всё под себя, оставляя работягам прожиточный минимум. Им обидно. А начальство начинает бояться работяг, и не без оснований. Когда ты кого-то обидишь, лучше его остерегаться. В конце-концов всем становится на всё плевать, все не доверяют никому, и все говорят, что ничего уже сделать нельзя. Скажем, император Траян вполне справлялся с руководством Империей (98-117 годы), а через 200 лет Диоклетиан вынужден был разделить империю на 4 части, чтобы сделать управляемой. Хотя территория и численность населения практически не изменились, а как администратор Диоклетиан не уступал Траяну. Люди стали хуже. А еще через 150 лет Империя вообще «сыграла в ящик». Первым эту порчу заметил еще 500 лет назад Н. Макиавелли, «Первая декада Тита Ливия». Наступает момент, когда дальше усложняться система не может, - кирпичи испортились все.
Когда система не может больше усложняться, она начинает рассыпаться, и поделать уже ничего нельзя. Системный кризис. Это и есть та пропасть, о которой говорит Вассерман. Интересно, как он собирался от нее отвернуться? Тут ведь Постановления Правительства и Указы Президента бессильны – Законы Природы. Против Природы не попрешь! «Люди могут открыть законы природы, познать их, изучить их, использовать их в своих действиях. Но они не могут изменить или отменить их».
Современная цивилизация возникла в Западной Европе на развалинах Римской империи. Возникнув в V веке, она постепенно охватила весь мир. В наследство от Рима ей достался капиталистический сектор экономики, наиболее развитый на первых порах в городах Северной Италии. Они и были лидерами развития Запада вплоть до XII-XIV веков. Затем на Севере и Западе Европы стала формироваться система национальных государств. Ресурсы этих государств существенно превосходили ресурсы городов-государств Италии, поэтому лидерство в развитии перешло к ним. Сперва к Испании, потом к Франции, Голландии. С XVI века в лидеры стала выдвигаться Англия.
Экономика всех этих государств, как и любых других, была смешанной: натуральной и рыночной. Преобладало сельское хозяйство, хотя уже на ранней стадии возникла индустрия в виде государственных промышленных предприятий по производству вооружения, по кораблестроению, и по чеканке монеты.
Благодаря большой мобильности денежного капитала и возможности его быстрой концентрации рыночная экономика хорошо приспособлена к потребностям расширенного производства. Но кроме денег, для развития капитализма нужен рынок труда. В странах с высокоплодородными почвами такой рынок возникает с трудом, поскольку элита общества, дворянство, предпочитает эксплуатировать крепостных и «опекать» бизнес: с хорошей земли и навар хороший, а вооруженный до зубов дворянин всегда в состоянии «стричь» бизнес «под ноль».
В Европе наиболее благоприятные условия для развития капиталистического сектора экономики сложились в Англии после Великой чумы, Столетней войны, и войны Роз. В силу островного положения постоянная армия ей была не нужна, и дворянству пришлось кормиться не военным грабежом, а выращиванием шерсти на продажу в Европу. Место разбоя занял бизнес. Тот же разбой, но в лайковых перчатках. По той же причине оказалось выгоднее отпустить крепостных на волю, захвативши их землю под пастбища. «Овцы съели людей». После восстания Уота Тайлера (1381 год) крепостное право быстро исчезло в Англии. Зато появился широкий рынок рабочей силы.
Когда после Колумба испанцы повезли через Атлантику честно заработанное их непосильным трудом индейское золото в Европу, Англия выслала в Океан своих пиратов. Как налоговую инспекцию. А пираты принесли ей из Океана, кроме золота, первые колонии, картошку, табак, но главное – огромное число первоклассных моряков, обеспечивших стране господство в Мировом океане. Революция не только похоронила остатки старого дворянства. Она, и реформация Генриха VIII, освободили мозги людей от церковных предрассудков, и в Англии родилась современная наука. Первая в Мире академия наук – Лондонское королевское общество.
Нет худа без добра. На нужды металлургии англичане вырубили большую часть своих лесов. Ведь руду плавили на древесном угле. Дальше рубить было нельзя – лес был нужен флоту. «Нужда заставит», и в 1735 году Абрахам Дерби II получил первую плавку чугуна на каменноугольном коксе. К середине XVIII века всё, нужное для рывка, в Англии было: рынок рабочей силы, передовая металлургия, большие запасы железной руды и угля, господство в Мировом океане, широкое образование народа (тот же Ньютон был из крестьян), и передовая наука. Был и Английский банк, способный направлять финансы, «куда надо». Экономика была полностью капиталистической (рыночной), только сельскохозяйственной. Английский капитал так и пыжился стать Мировым. Но только для Мирового рывка самих финансов-то и было маловато. Да и со сбытом было туговато.
И тут подвернулась Семилетняя война. В 1757 году битва при Плесси принесла Англии, населенной примерно шестью миллионами душ, господство над более чем ста миллионами индусов. За несколько лет англичане выкачали из Индии столько «тугриков», что их хватило бы на несколько войн с Наполеоном. На эти «накопления» из скупленного за бесценок добровольно-принудительно индийского хлопка первые в мире промышленные фабрики Аркрайта (1769 год) ткали хлопчатку, которую втридорога англичане продавали тем же индусам, предварительно уничтожив и всю индийскую кустарную хлопчатобумажную промышленность, и индийскую торговлю хлопчаткой. А фабрикам нужны машины, в том числе паровые. А машины делают из железа. А работают они на угле. А всё это тяжелое, и его надо возить. Значит, нужны железные дороги, паровозы, железные корабли. И «процесс пошел». Мир, в котором мы живем, создан Промышленным переворотом. Человек XIV века был бы как дома и в середине XVIII века. Но человек середины XVIII века ничего бы не понимал, попади он в третью четверть XIX века.
С барского стола всегда что-то падает. Плюс еще капитал экспансивен, как сама жизнь. «Капитал… избегает шума и брани и отличается боязливой натурой. Это правда, но это ещё не вся правда. Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10 %, и капитал согласен на всякое применение, при 20 % он становится оживлённым, при 50 % положительно готов сломать себе голову, при 100 % он попирает все человеческие законы, при 300 % нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы. Если шум и брань приносят прибыль, капитал станет способствовать тому и другому. Доказательство: контрабанда и торговля рабами». (Томас Джозеф Даннинг). В странах, не затронутых Промышленным переворотом, зарплата низкая, значит, прибыль выше, и капитал устремляется туда. Так на английских же капиталах выросли конкуренты Англии: США, Германия, Россия, Индия. Англию начали теснить уже в последней четверти XIX века. Чтобы бороться с конкурентами, нужна была очередная перестройка английского общества. И вот тут-то оказалось, что все системные резервы роста и развития уже исчерпаны. Люди испортились. Пришлось смириться.
Сейчас люди испортились не только в Англии, но и во всем мире. А избыток капитала (у некоторых лиц) позволил создать средства принуждения и управления, могущие подавить любое «отклонение от нормы». И Мировая цивилизация стала подобной динозаврам, которых «колея развития» лишила генетической свободы манёвра. Или цветущему дереву, полностью сгнившему внутри. Расширяться уже некуда, цивилизация охватила всю Землю, и капитал стал пожирать своего хозяина, человека.
Вот что получается, если свяжешься с Вассерманом. И это еще не всё, продолжение следует.
