Как вы представляете себе типичного оружейного энтузиаста из США? Готов поспорить, в голове у вас возник образ коротко стриженного бородатого провинциала с футболкой не по размеру, винтовкой и хмурым взглядом. Что если я скажу вам, что за последние годы стало много других? Издалека — очень издалека — их можно принять за мужчин или женщин, но при ближайшем рассмотрении обмотанные шарфами кадыки, покрытая тональным кремом щетина, накрашенные в помаду и тени угловатые черты лица и наряженная в платье громоздкая широкоплечая фигура, швы по всему телу и едва уловимая вонь медицинских препаратов и неестественных выделений выдают в этих троянских людях что-то другое, что-то противное природе.
У увлечённости американских трансгендеров штурмовыми винтовками есть целый ряд причин. Главная из них — в естественной отчуждённости этих безумцев. Агрессивная пропаганда может сколько угодно убеждать обывателя в нормальности и даже почётности нахождения подобных людей в обычных кругах общения, но факт остаётся фактом: социология показывает упрямое нежелание нормальных слоёв населения взаимодействовать с трансгендерами, людьми с покалеченными телами и душами. Нередки случаи, когда даже в прогрессивных семьях (а при нормальном воспитании человек вырастает устойчивым к транс-пропаганде) отказываются от общения с некогда ненаглядным чадом, превратившимся в прущую против природы кучу тухнущего мяса, замаринованную в гормонах и медицинских препаратах. Даже феминистки, с чьей бешеной активности началось продвижение прогрессистской идеологии в вузах, школах и детских садах, часто отказываются иметь с трансгендерами хоть что-то общее: по словам многих лидеров феминистических движений, мужчины нарочно размывают понятие "женщина" до неописуемых рамок, чтоб отвлечь настоящих женщин от борьбы за свои права.
Ещё одна причина тяги к оружию состоит в той самой пропаганде: отчуждённым, брошенным и сведённым с ума жертвам транс-пропаганды, поставившим на своё хирургическое и гормональное преображение всё и неизбежно проигравшим, в их уязвимые мозги льют злобу и обиду. Пресса сравнивает их с жертвами холокоста, лидеры мнений воют о волне истреблений трансгендеров (разумеется, не подкрепляя свои слова убедительной статистикой), а многочисленные политики (не только либералы из стана демократов) навзрыд плачут о судьбах трансов. Надломленная психика, расшатанная медикаментами и непринятием мозгом резких перемен тела, с готовностью впитывает всю эту истерику, безумие подталкивает радикальным способом раз и навсегда закончить с остракизмом и косыми взглядами всех вокруг. Так, в последние несколько лет на Западе появились плоды социального парадокса — объединения (обычно в онлайн-формате) трансгендеров, увлечённых оружием. Парадокс тут в том, что увлечение оружием обычно приписывают реакционерам и провинциалам, но уж никак не тем, кто находится на пике прогрессистского движения в больших городах. В итоге те, кто с давних времён был известен тягой к самоубийствам (по статистике, больше половины транс-молодёжи рассматривало возможность суицида и около 40% предпринимало попытки) вооружаются и, накачанные ненавистью и гормонами, идут мстить не принявшему их обществу.
Длинное и отвратительное вступление нужно было лишь ради понимания контекста события, которое подведёт нас к страшному выводу. 27 марта в Нашвилле, столице кантри-музыки и южного штата Теннесси, произошёл школьный расстрел. Для США это явление обыденное — только за 2023 год подобных случаев официально было зарегистрировано 19 штук, а массовых расстрелов, в том числе и в других местах, за тот же период — уже 129. В пресвитерианской школе "Ковчег" было убито трое девятилетних детей и трое сотрудников школы. Пресса пишет о том, что убийцей был 28-летний Эйден Хейл, но будь всё так просто, не было бы никакой нужды в долгом разговоре про вооружённые ячейки трансгендеров: настоящим именем стрелка было Одри. Одри была вооружена двумя штурмовыми винтовками и пистолетом, при нападении на школу она отлично ориентировалась в помещении и, как пишут некоторые, понимала, в кого целилась. Прибывшая на место полиция в лучших американских традициях (на этот раз — без иронии) забыла понятия "арест" и "нейтрализация" — Хейл застрелили на месте, свершив то, что при лучших обстоятельствах трансгендер с больной головой скоро сделал бы и сам, не забрав с собой шестерых человек. При обыске дома у Одри нашли манифест, который остался неопубликованным, кучу флагов различных гомодвижений и оружие.
Самое интересное, как водится, кроется в реакции прессы. Выше я упомянул, что Одри журналисты упрямо называют Эйденом и обращаются к ней как к "нему". Делается это для защиты чувств застреленного безумца и во избежание так называемого deadnaming — использования "мёртвого" имени. Почти языческая вера в перерождение после инициации, забывание старого имени как имени мертвеца, строгий запрет на упоминание оригинальных местоимений: почти вся большая западная пресса оказалась едина в своём порыве защитить погибшую жрицу религии нового мира.
Существует любопытный, но ничуть не неожиданный расклад: если громкое преступление совершено человеком, который принадлежит к одной из т.н. угнетённых групп, массмедиа начинают искать причины на стороне. Социальная изоляция, остракизм, бедность, насилие в новостях и кино, закреплённый на уровне законов и институтов расизм, сексизм, французский неоколониализм, фазы луны, направление ветра, Пелопоннес, салями и группа "Дип Пёпл" — в преступлениях, совершённых трансгендерами, геями и прочими пансексуалами принято винить кого угодно и что угодно, кроме непосредственно преступников. В случае совершения преступления белым — даже если остальные детали преступления совпадают — виной всему назначается, разумеется, токсичное воспитание и расовая ненависть, пусть жертвами таких расстрелов тоже почти всегда оказываются белые.
История с Одри Хейл не стала исключением — NBC News поведала миру душещипательную историю о том, как Одри… то есть, простите, Эйден, очень расстроилась… то есть расстроился из-за гибели своей подруги в аварии прошлым летом — это, вкупе с трансфобией общества и жестокостью всех вокруг по отношению к трансам, подтолкнуло нашу героиню… героя к совершению преступления. CNN поведала о том, что Одри вообще была очень эмоционально чувствительным юношей — в каждом слове материала сквозит мысль о том, что довели-таки беднягу подлые девятилетки из христианской школы. Если вы думаете, что это шутка, то спешу вас расстроить: очень много кто, особенно среди СМИ второго эшелона, написал, что причиной сумасшествия Одри стало именно обучение в христианской школе: в качестве примера приводились родители покойной пост-девушки, которые вроде бы были чужды трансгендерной религии и после расстрела жаловались в прессе на собственную дочь. The Washington Post и USA Today кручинятся — нет, не о погибших детях, а о том, что расстрелом воспользуются правые радикалы для продвижения своих "лживых идей".
Наконец, общее место большого нарратива всей либеральной (за исключением каких-нибудь Fox News и New York Post — вообще всей крупной) прессы — упоминание в связи с инцидентом второй поправки к американской Конституции. Эта самая поправка, напомню, устанавливает право на владение оружием всеобщим для граждан США. Разумеется, доля правды в этом есть, но корень проблемы состоит вовсе не во всеобщей доступности оружия. Вспомните, сколько массовых расстрелов совершили люди, которых вы представили в начале текста — те самые угрюмые бородачи из провинции. Раскручиваемый СМИ нарратив о вине во всём оружия был бы очень выгоден и приятен для нас, благо у нас с этим намного строже, но он, к несчастью, так же лжив, как почти все раскручиваемые большой прессой нарративы.
Стоит учесть, что несмотря на прогрессивные безумства, стабильно творившиеся в США последние лет 60–70, Штаты в своей основе оставались очень консервативной страной. "Консервативной" не в смысле верности догмам Республиканской партии, меняющимся стремительно, как настроение вооружённого трансгендера, а в плане своей открытости любым социальным переменам.
Не напрасно Европа среди американских обывателей испокон веков считалась континентом вольности, разврата и либерализма: какого ещё мнения можно было ждать от страны, основанной и выстроенной радикальными пуританами? Для паразита — глобальной системы распространения социальной гнили — США оказались не только носителями, но и первой жертвой. А теперь самое главное: ещё полтора десятилетия назад эта самая гниль надёжно считалась уделом маргиналов. Сколько было сделано первых шагов на пути нормализации безумия, посчитать сложно — каждый, кто берётся исследовать это, ставит собственную точку отсчёта.
С вашего позволения я начну с 2012-го. Тогда скандал вокруг пекарей-христиан, отказавшихся печь торт на свадьбу геев в штате Колорадо, поднял на уши всю страну. Пресса носилась с геями как с писаной торбой, забыв о том, что заказ на торт был сознательной провокацией: о том, что владелец пекарни — идейный христианин, знали все, а в более склонных к сотрудничеству пекарнях в городе Лейквуд недостатка не наблюдалось. Именно с той поры начали раскручивать идею о том, что геи никому не мешают жить, что они всего лишь хотят таких же прав, как и у остальных. Эта идея и её активное навязывание вылились в две вещи: увеличение ЛГБТ-индоктринации детей со стороны системы образования в либеральных штатах и в легализацию гей-браков по всей стране в 2015-м. После этого события начали разворачиваться с утомительной неизбежностью: ряд громких "каминг-аутов" знаменитостей, среди которых бывший на пике популярности звезда телевидения Брюс Дженнер; всеобщее навязывание использования местоимений (как в случае с Одри, объявленной "им"), введение наказаний за игнорирование этих местоимений и, наконец, плавное и почти незаметное превращение уроков толерантности к геям и внушения детишкам мыслей о том, что бойцы голубого фронта — такие же люди, как и все остальные, в нечто совершенно иное.
Фотографии разукрашенных, блестящих и рогатых многополых людей, разодетых в гардероб Элтона Джона и окружённых детсадовцами, рассказывали не просто о том, что трансгендеры — "такие же люди": они прямо декларировали превосходство модифицированного человека над человеком обычным. Все эти истории, снабжённые жуткими фотографиями, слишком похожи на выдумку пропаганды, полюбившей рассказывать о глубинах морального падения Запада, но когда даже трясущиеся за свою репутацию политики внутри США призывают ограничить транс-пропаганду среди детей, становится понятно, что это правда.
Впрочем, ограничения уже опоздали: по данным PEW Research, 5% молодых взрослых в США являются трансгендерами, а по данным Gallup от 7 до 10% населения относит себя к ЛГБТ, при этом "зумеры" (родившиеся после 1997) среди опрошенных дают цифру аж в 20%. Это к вопросу о том, что пропаганды ЛГБТ быть не может и что люди такими рождаются — по данным Williams Institute, в нулевых эта цифра не превышала и 2%.
Всё это, рассказанное на фоне расстрела детей в христианской школе — вот уж преступление, достойное борцов с собственной природой, — нужно здесь вовсе не для того, чтобы в очередной раз охать и ахать по поводу того, как низко пали наши враги. Бог им судья, пусть хоть поголовно все меняют пол. Не стоит высокомерно полагать, что наше неприятие транс-религии, недостаточная представленность адептов этого безобразного культа в нашей политике или прессе или — такое мнение тоже можно встретить — изоляция от западного культурного и бюрократического поля смогут нас защитить.
Защитить сможет только отсутствие каши в голове, достойное и внимательное воспитание детей и вменяемые меры по отношению к запутавшимся (или запутанным) взрослым. Америка должна стать для нас страшным примером того, как внутренняя пропаганда, помноженная на бюрократическое давление, может за какой-то десяток лет превратить относительно здоровое общество в клоаку, где большие СМИ поощряют трансгендерный террор против детей.
