На заставке: портрет Петра Великого в моём домашнем кабинете
двойной клик - редактировать изображение
***
703.
Казалось, побеждает гуманизм -
божественная вера в человека,
в искусство, разум и земную жизнь,
никем неистребимую вовеки.
Сердца смягчая, неумолчно лира
звучала от Петрарки до Шекспира.
707.
Но все от войн как будто ждали чуда.
Бесхлебье, череда холодных зим,
неурожай, чума простому люду
страшней казались, чем пожарищ дым.
На пепелище можно и согреться,
а повезет - так и чужим отъесться.
720 (новая секстина).
Царю Петру был сверстником король,
правитель свейский, Карлом наречённый.
Играл отлично Александра роль
он быстрой шпагой, кровью закалённой.
В Россию дерзко ринулся за славой,
и царь его прославил под Полтавой.
721.
Упрямый Карл, Петром на суше битый,
бежав в Стамбул, издалека стращал:
«Ужо тебе!» И беглеца сердито
риксдаг страны в Стокгольме поддержал:
сиди, мол, варвар, в Азии, пируй,
а в Балтику московский нос не суй!
722.
Царь понимал, не время развлекаться
пирами и потешною пальбой.
Задумал он из Ладоги пробраться
тайком на воды финские Невой.
Быстры галеры - вёсла и ветрила,
да оказалось, против шведов – сила.
723.
Петр усмехался: «Не боись, ребята!
То ж лютеране, жидковат народ.
Годите, будут и у нас фрегаты,
Бог православный нас не подведет».
Гренгам свидетель, как в сраженьи том
российским стал варяжский водоем.
779.
Великий Пeтр уверился, что мало
стать твeрдо на балтийских берегах.
Стране, венчанной Славою, пристало
внушать к себе почтенье, а не страх.
Пришли на Русь через царёвы руки
промышленность, ремёсла и науки.
780.
И оттого учёный немец Фриц,
стратег известный и на всех сердитый,
«Елизкин» враг, других монарших лиц,
солдатом русским оказался битый.
Все чаще и Стамбул приводит в чувство
российское военное искусство.
781.
Стал гражданином русский человек
Европы и планеты всей Господней.
Но начался Екатерины век
цареубийством и войной народной.
Потом пришли могущество и блеск,
и бранной славы небывалый всплеск.
782.
Всяк русский помнит Чесму и Кагул,
Спиридова, Румянцева, Орлова.
Шуваловских орудий грозный гул
колеблет дряхлой Турции основы;
наш чудо-богатырь неукротим:
взят Перекоп, на очереди Крым.
783.
С врагом упорным не до разговора;
короткий ультиматум предъявил
паше, упрямцу, генерал Суворов
и штурмом взял твердыню Измаил.
Не ведая, что значит отступать,
он знал одну науку - побеждать.
784.
Ей следовал в степях Причерноморья,
в Варшаве осажденной. И всегда,
штыком гранёным с ятаганом споря,
с шляхетской саблей, русский побеждал.
Он был крылом овеян Славы новой
и в Альпах, и при Треббии, и Нови.
785.
Врагу грозит Империя полками
и новыми эскадрами судов;
полуденными властвует морями
«Суворов Понта» - Федор Ушаков.
Косым крестом Андрея осененный,
он флоты жжет, штурмует бастионы.
786.
Но век Екатерининских орлов
сменился мрачным веком Бонапарта.
К нашествию Наполеон готов,
склонясь челом над полевою картой.
Однако как Россия велика!
И всюду - (палец тянется) - Москва…
787.
Князь Александр и Дмитрий-князь давно
начало русской славе положили.
Потомки на холмах Бородино
её большою кровью закрепили.
В аренду взял Наполеон немного,
лишь Старую Смоленскую дорогу.
788.
С трудом дошёл. И сам уже не рад.
Какой салют! Нет, это вспыхнул город.
Обратный путь - снега, картечи град.
«Гостей» домой Кутузов в шею гонит:
Что, хочешь мира? Нет уж, брат, шалишь!
Взглянуть позволь сначала на Париж.
двойной клик - редактировать изображение
789.
Французы называли убеждённо
вандалами всех русских. И, притом,
до нитки обобрали «просвещённо»
в Москве и по дороге каждый дом.
«Вандал» же, возвращаясь из похода,
за стол заплатит. Такова порода.
790.
Закат эпохи багрецом горит,
а впереди - туманная завеса.
Съезжаются, спешат государи
на заседанье Венского конгресса
делить Европу, сообща решить,
как гидру революций оскопить.
791.
Жандармом главным признан русский царь -
герой войны, «Его Благословенство».
В Санкт-Петербурге обновлён алтарь
Абсолютизма в высшем совершенстве;
украшен чудно, как Монблан высок,
но не всесилен даже Русский Бог.
***
905.
Сначала, после Венского конгресса,
когда исчез на континенте страх,
все ждали от правителей прогресса
в международных и иных делах.
Европа не боится грозной тени,
опасный узник на Святой Елене.
824.
Век Просвещенья Гёте завершил
в Европе старой творчеством высоким:
Страх перед смертью Фаусту закрыл
путь к сердцу, чести, истине глубокой;
себя обрёк на боль душевных ран,
поддавшись на бессмертия обман…
825.
Но не обманешь Бога и Природу,
и нет правдивей истины святой:
Лишь тот достоин жизни и свободы,
кто каждый день идёт за них на бой!
Сей лозунг Гёте кровью начертал
и Пушкину в Россию передал.
826.
Евразии великая страна
дала поэту жизнь, страданье, счастье;
он верил: лучших граждан имена
напишут на обломках самовластья.
И чувства добрые он лирой пробуждал,
и смело милость к падшим призывал.
827.
Не весь он умер. Смотрит он на нас
с чудесного Тропинина портрета,
как смотрят тысячи потухших глаз
людей эпохи, унесенной в Лету,
из мрамора Гудона и с холстов
Буше, Шардена, Хоггарта, Ватто.
828.
Зарёй вечерней Просвещенья Век
потух над островом Святой Елены,
над Байрона гробницей и протек
по льду Невы на крепостную стену;
над Новым Светом вспыхнул и погас,
к эпохе новой призывая нас.
***
991.
Сны золотые - Наварин и Карс,
Вилагош и мятежная Варшава,
костёр Синопа, где российский Марс
опять венчал своих любимцев славой.
Но в Черном море полотно ветрил
машинный пар впервые победил.
999.
Но и заставил думать головой…
В период унижений (после Крыма)
нашелся ум в политике большой -
князь Горчаков, друг Пушкина, вестимо.
Железный канцлер, Бисмарку ровня,
Россию вновь «посадит на коня».
1000.
И будет в море броненосный флот,
а в Азии - железная дорога.
Султан-упрямец наконец поймёт,
что уносить пора с Дуная ноги.
Кавказ, Коканд и Хива, Бухара
услышат вскоре русское «ура».
948.
«Больной в Европе», - русский царь назвал
старушку Турцию без сантиментов.
Народам многим в тягость распластал
ее Аллах на стыке континентов.
Славяне, греки - православный люд -
в Россию верят: русские придут!
949.
И, на штыки перековав орала,
они пошли за Голубой Дунай -
рать православных, с Белым Генералом,
к вратам Царьграда. Живо, отворяй!
Но ни друзья, ни недруги султана
Босфор России отдавать не станут.
950.
Когда «братушек» выручать из плена
выходит русский из избы своей,
ворчит австриец, страж Балкан бессменный;
француз на нервах: а ему трофей?
Ревнивый бритт на всех парах ведёт
навстречу солнцу, к Дарданеллам флот.
951.
Не видно гор, долин; лишь море крови
турецкой, русской. Кипяток крутой.
Багровых облаков нависла кровля
над павшими. Их души успокой -
всех православных, правоверных тоже,
ведь Ты один, наш справедливый Боже.
***
990.
В Россию расслабляющий обман
был занесён из павшего Парижа:
нам свыше жребий великанов дан,
соседи все на голову нас ниже;
не станет ядер, в ход пойдут штыки,
оглобли, шапки. Верно, мужики?..
993.
Такая значит русская натура -
держаться насмерть, где враги идут.
Она себя проявит в Порт-Артуре;
погибшие ведь «сраму не имут».
Штурмуют вечно мертвые колонны
и Шипки лёд, и Плевны бастионы.
994.
Теперь машины брали верх повсюду,
английский штуцер, разрывной снаряд.
А русский пел «Дубинушку» и удаль
еще сто лет показывать был рад.
Да тут проснулись по беде такой
богатыри… с «немецкой» головой.
995.
Можайский, адмирал, «летун» природный,
Крылов, Бекетов, Шиллинг, Чебышёв
и Нартова потомок благородный
Макаров (стоил тысячу голов).
Что, братцы, всё вы лапоть да сапог?..
Сейчас машина всюду царь и Бог!
996.
Но не годится для машин народ,
зависимый от прихоти злодея.
И Александр Второй ва-банк идет:
встряхнул страну, бумаги не жалея
на Манифест, законов новых Свод.
Живи, паши по-вольному, народ!
997.
И всяк нашёл работу по уму
и по плечу, наклонностям согласно.
А вот бунтарь природный… Как ему
служить народу, Родине несчастной?
Ведь призван он народ освобождать,
царей, «сатрапов» в клочья разрывать.
998.
Убит Освободитель. И потом
уже совсем другой «освободитель»
уверит мать, что «мы своим путём
пойдем заре навстречу, уж простите».
Да только это - новая глава,
пусть остаётся свежей голова.
***
1001.
В стране крестьянской индустрии рост
машинный Запад темпами пугает.
На русский хлеб Европы тощей спрос
общинник вольный удовлетворяет.
А на торгах червонец золотой
грозит валютам признанным бедой.
1002.
На звон его услужливо Китай
подвинулся на сопках Порт-Артура.
Но тут японец как бы невзначай
коварный нрав свой показал в натуре.
Пролог великой катастрофы зримо
увидит Царство на волнах Цусимы.
***
854.
Нет, возвращенье золотого века
не состоялось с торжеством машин;
в пару и дыме волей человека
встал над землей Железный Властелин.
Земные блага и тяжёлый крест
вместил в себя технический прогресс.
872.
Да (к слову здесь), технический прогресс,
людей всем понемногу наделяя,
давал, согласно спросу, не в обрез,
то, из чего стрелять и чем стреляют.
На радость Марсу взорван динамит,
а как ритмично пулемёт стучит!
877.
Был величайшим химиком мудрец
(так до сих пор и нет его мудрее),
Таблицы элементов сотворец,
совместно с Богом, Дмитрий Менделеев.
В порядке строгом разместить в уме
все атомы Вселенной он сумел.
878.
Да не различил «атомов души»,
которой, что ни дай, все будет мало.
Класс новый буржуа не лыком шит -
жить не «как все» и клерку не пристало,
служителям наук, изящных муз,
и даже из рабочих кой-кому.
879.
Эпоха ведь, умножив мир вещей,
доступных зрелищ, многим по карману,
умножила потребности людей
участвовать, владеть и неустанно
на карнавале жизни танец свой
вести в обнимку с ветренной Судьбой.
882.
При росте задымлённых городов,
при классовых слияньях и деленьях
пришла пора вождей и их трудов
о важной роли собственных учений,
на слух несхожих. Но (поставьте в ряд)
есть общий признак: «измы» их роднят.
886.
Спасение в союзе бедняков
и богачей («разумных», сердцем чистых)
наметил ум французов-чудаков,
Симона и Фурье, социалистов.
Нашелся практик, Роберт Оуэн,
известный фабрикант и джентльмен.
887.
Власть капитала (видели они)
рождает кризис перепроизводства,
потерю мест; приниженность одних,
другим дает над ближним превосходство.
Пусть обобщатся труд, земля и дом,
и сразу счастье воцарится в нем.
888.
«Левей» социалиста коммунист,
на минимум прожиточный согласный;
в призывах к революции речист
сторонник якобы рабочей власти.
Приходят к ней «на выборах» в три тура:
переворот, террор и диктатура.
889.
Когда диктатор - весь пролетарьят,
крикливый, но к «руленью» неспособный,
им классики марксизма «подрулят»
по-ленински на первой трассе пробной.
Была задумка. Был ли в ней прогресс?
Ответ дала судьба КПСС.
двойной клик - редактировать изображение
Окончание следует
