Заместитель министра иностранных дел Китая Ма Чжаосюй, заместитель министра иностранных дел России Сергей Рябков и заместитель министра иностранных дел Ирана Казем Гарибабади провели трёхстороннюю встречу в Пекине для обсуждения иранской ракетно-ядерной программы. После встречи в Государственном гостевом доме Дяоюйтай три страны выступили с совместным заявлением. В нём говорится: "Три страны подчеркнули необходимость отмены всех незаконных и односторонних санкций. Дипломатический и политический диалог, основанный на взаимном уважении, является единственным жизнеспособным путём в этом отношении". Было также заявлено, что "заинтересованные стороны должны избегать угроз применения санкций, давления или силы, сосредоточившись на коренных причинах сложившейся ситуации". Также ещё раз обозначено, что "ядерная программа Ирана направлена исключительно на мирные цели и не направлена на создание ядерного оружия", и констатируется, что "приверженность Ирана полному соблюдению своих обязательств в рамках ДНЯО (Договор о нераспространении ядерного оружия. — Ред.) и Соглашения о всеобъемлющих гарантиях оценивается положительно".
Вообще к этому событию можно было бы относиться как к обычной дипломатической рутине, если бы оно не завершало на определённом этапе многоходовые открытую и закрытую дипломатические комбинации, которые стали характерными для ирано-американских отношений. Напомним, что президент Трамп во время своей первой президентской каденции вышел в одностороннем порядке из ядерного соглашения 2015 года (Совместный всеобъемлющий план действий). Сменившая его в Белом доме демократическая администрация Джо Байдена решила вернуться к сценарию Барака Обамы, согласно которому, по словам госсекретаря Энтони Блинкена, "нужно было вернуть Тегеран в прежний строй". Вашингтон в эпоху президентства Обамы стремился сдерживать рост Ирана, используя различные дипломатические и экономические инструменты, и был заинтересован в координации с Ираном по региональным вопросам.
В апреле 2023 года духовный лидер Ирана Али Хаменеи заявил о налаживании диалога с США, после чего американцы разморозили иранские активы на сумму более двух с половиной миллиардов долларов. Шли разговоры и о разморозке активов иранцев в Южной Корее и Ираке, общая сумма которых составляет порядка 25 миллиардов долларов, об отказе США от введения новых санкций, о снятии ограничений на хождение иранских танкеров, а также о том, чтобы не провоцировать МАГАТЭ на жёсткие резолюции в отношении Тегерана. По оценке экспертов, тогда стороны были буквально в нескольких шагах от подписания нового ядерного соглашения. Поэтому согласие Тегерана вступить на путь непубличной политики и дипломатии при посредничестве Швейцарии и некоторых арабских стран носило мотивированный характер.
Любопытно, что первыми об этом сообщали с определёнными целями США, что порождало немало версий конспирологического свойства с самыми невероятными намёками. Истина тут в том, что итоги такой дипломатии по не совсем ясным причинам завершились провалом, но до сих пор переговоры продолжаются и остаются непрозрачными и неоднозначными. В данном случае речь идёт о неожиданной отставке вице-президента Ирана Мохаммада Джавада Зарифа, знаковой фигуры в иранском руководстве. Его считают архитектором ядерной сделки Ирана с международным сообществом 2015 года. В период с 2013-го по 2020-й он пересекал многие "красные линии" в отношениях с США, проводил встречи с тогдашним госсекретарём США Джоном Керри. Согласно утверждениям иранских и арабских экспертов, "что-то не сработало по новому каналу закрытой связи между Тегераном и Вашингтоном при посредничестве Объединённых Арабских Эмиратов", после чего верховный лидер аятолла Али Хаменеи выступил против переговоров с США. После этого официальный представитель МИД Ирана Эсмаил Багаи заявил, что достигнута договорённость с "Е3" ("европейская тройка" — Великобритания, Германия и Франция. — Ред.) о продолжении переговоров по ядерному соглашению без участия США. "Мы и три европейские страны считаем, что такие переговоры необходимы", — подчёркивал Багаи, высвечивая геополитические комбинации по развалу "шестёрки", подписавшей соглашение 2015 года. Но и на этом этапе Иран не стал раскрывать карты, что породило немало новых загадок.
Так, Трамп объявил, что направил духовному лидеру Ирана аятолле Али Хаменеи письмо с призывом к переговорам по ядерной программе. Он сопроводил эту акцию такими предупреждениями: "Если Иран не вступит в переговоры, для него это будет очень плохо. У Ирана не должно быть ядерного оружия. Существуют и другие варианты". Иранское агентство "Фарс ньюс" уточнило, что письмо было доставлено в Тегеран дипломатическим советником президента ОАЭ Анваром Гаргашем. Но Тегеран ещё до получения этого послания публично остро критиковал позицию Трампа, создавая впечатление, что тот направил Тегерану какие-то новые условия, касающиеся оборонного потенциала Ирана, дальности действия ракет, региональной политики и, конечно, перспектив создания Ираном ядерного оружия. При этом Тегеран официально отрицал факт существования письма Трампа, заявляя, что "это всего лишь обман общественного мнения". Официальный представитель МИД Ирана Эсмаил Багаи вообще не комментировал ситуацию, а глава МИД Ирана Аббас Аракчи анонсировал многоходовку: подготовку пятого раунда переговоров с европейскими державами и встречу в Пекине с двумя другими странами — участницами соглашения — Россией и Китаем. В то же время Хаменеи дал понять, что "страна не намерена вести диалог с теми государствами, которые используют переговоры в собственных интересах", но не уточнил, о каких странах идёт речь.
В "сухом остатке" иранское переговорное уравнение состоит сейчас из следующих частей. Формат с "Е3", в котором активно ведётся диалог. Продолжает формально существовать негласный диалог Иран — США.
Иран, пожалуй, впервые стал актуализировать диалог по ядерной программе с Китаем и Россией, с которыми он имеет долгосрочные соглашения о стратегическом партнёрстве. И особняком стоит предложение России выступить в роли посредника при проведении переговоров между Тегераном и Вашингтоном. Кстати, иранский вопрос обсуждался на российско-американских переговорах в Эр-Рияде. Конкретных предложений не последовало, но стороны договорились проводить отдельные консультации по этой теме.
Особенностью ситуации является и то, что США и Иран не готовы вести диалог без посредников. Значительная часть американо-иранских инициатив всегда проходила при поддержке других стран. И сейчас верховный лидер аятолла Али Хаменеи заявил, что "никаких прямых переговоров с США быть не может", хотя переговоры с США в любом случае Ирану необходимы, ведь только таким путём американцы могут снять или смягчить иранские санкции. По имеющейся информации, в руководстве Ирана по этому поводу ведётся острая дискуссия. Президент Ирана Пезешкиан впервые прямо заявил, что у него разногласия с верховным лидером, однако правительство обязано следовать курсу аятоллы Хаменеи.
В то же время советник президента Трампа по нацбезопасности Майк Уолтц сообщает, что с февраля администрация президента ищет "ключевые решения по Ирану", и многие действия Белого дома, включая и новые санкции, имеют пока зондирующий характер на двух направлениях. Первое: проверка реакции России по вопросам безопасности Ирана после подписания договора о стратегическом партнёрстве. Второе: оценка перспективных возможностей так называемых "сепаратных переговоров" Ирана с европейскими странами по ядерной программе с выходом на новое соглашение, с позиции которого можно будет оказывать давление на США, чтобы "подтолкнуть Трампа к переговорам". Кстати, ЕС не случайно приветствовал проведение трёхсторонней встречи представителей России, Ирана и Китая по вопросам иранской ядерной программы и выразил готовность к продолжению диалога по данному вопросу. Официальный представитель внешнеполитической службы ЕС Анвар аль-Ануни подчеркнул, что "ЕС оставляет открытыми каналы для дипломатического диалога".
Сейчас мы наблюдаем очередную фазу психологической войны США против Ирана, что укладывается в стратегию Трампа по оказанию максимального всестороннего давления на Тегеран, чтобы заставить его так или иначе принять предлагаемые условия и пойти на диалог с Вашингтоном. Тегеран отвечает контригрой, маневрируя и разворачивая борьбу на разных дипломатических площадках и в разных форматах. При этом в Тегеране начинают чувствовать, что в политике Трампа на Ближнем Востоке в целом и в отношении Ирана в частности начинает преобладать дипломатический тренд. В то же время фактом является и то, что диалог разваливается под воздействием сложной ситуационной логики на Ближнем Востоке, когда выстроить отдельно сценарий "ирано-американского спектакля" без увязки с другими проблемами региона не удаётся. Переход от потенциальной военной конфронтации к дипломатии всегда срывается под влиянием не только враждебного Ирану Израиля, но и некоторых других стран региона, которые воспринимают сам факт диалога с Ираном как один из элементов ослабления военного и даже политического влияния США.
По мнению американского журнала "Форин полиси", "Трампу необходимы время и условия для того, чтобы поменять некоторые фигуры на ближневосточной "шахматной доске" таким образом, чтобы иметь в будущем возможность влиять на развитие событий в этом регионе". При этом ему придётся делать серьёзный выбор прежде всего между тремя неарабскими соперниками — Ираном, Турцией и Израилем. Точнее, создать альянс по примеру "Авраамовых соглашений" между ОАЭ и Израилем с включением в него других арабских стран и определить место Ирана в образующейся "геополитической пустоте". Погружённые в иранскую проблематику американские эксперты не исключают, что в случае заключения соглашения между Ираном и США по ядерной программе Тегеран может вступить на путь дрейфа в американском направлении, тогда как Анкара пытается стать всё более "европейской". Кстати, события в Сирии в очередной раз развели по разные стороны Тегеран и Анкару. Израиль и арабские страны стали опасаться возрастающего влияния Турции в регионе.
Такой расклад вынуждает Трампа искать рычаги воздействия на ход событий на Ближнем Востоке. Поэтому "игра" с Ираном ещё только начинается, и на этом направлении для сторон уже выстраивается немало "ловушек". Не исключено, что при определённых условиях между Тегераном и Вашингтоном начнутся контакты через каких-то посредников. Логика развития событий вокруг Ирана показывает, что ему очень сложно в одиночку биться с США. В этой ситуации, несмотря на заявления Хаменеи о недопустимости переговоров с США, в Иране растёт понимание, что без диалога с "большим сатаной" вывести страну из создавшегося критического положения будет сложно.
