Мы были должны быть честны с самим собой и другими. 90-е годы – это время нового, постсоветского общественного договора. Это был удивительный коррупционный общественный договор. Власть имущие воровали по-крупному. Мы воровали как придётся. Чаще всего по-мелкому. Но к воровству друг друга мы относились с пониманием. У нас было прекрасное коррупционное взаимопонимание.
Более того, государство спокойно относилось к некоторым параллелизмам, которые уже в режиме дежавю возникают на Западе, и опыт которых сбил наш болевой порог. Конечно же, это был не равноценный обмен. Сама сделка была гнилая. Конечно же, мы, простые люди, проиграли и получили сущие гроши. Хотя как посмотреть? Всё-таки мы – страна с аномальным количеством собственников жилья. А это произошло и сложилось именно в 90-е. И мы даже сейчас продолжаем стремиться к обладанию недвижимостью. Нам, надо это признать, подарили право собственности на то жилье, которое нам досталось ещё в СССР.
Самый страшный из возможных вариантов цивилизационной судьбы – это попасть в воронку коррупционного общественного договора. Пока есть запас прочности, пока есть, что разбазаривать и транжирить, пока есть, на чём паразитировать, сосуществование низов и элит в рамках такого общественного договора может показаться для некоторых и даже многих забавным, весёлым, отвязным. Но такое сосуществование длится обычно недолго. А потом наступает стремительное обнищание. Такой праздник жизни заканчивается обычно очень негигиеничной нищетой, распадом страны, социальной деградацией, социальным упрощением и уплощением.
Нас пронесло. Но без последствий такой опыт не проходит.
