Среди важных международных экономических и финансовых новостей последних дней – сообщения о том, что китайские банки блокируют расчеты по торговле Китая с Россией. В середине апреля мировые СМИ сообщили, что крупнейший банк Китая ICBC, а также China Citic Bank, Industrial Bank и Bank of Taizhou перестали принимать платежи в юанях из России.
О том, что Вашингтон будет вставлять палки в колеса российско-китайской торговле, отдавали себе отчет и в Москве, и в Пекине уже в первые дни после начала специальной военной операции (СВО) на Украине. До 24 февраля 2022 года значительная часть торговли двух стран оплачивалась долларами и евро, а расчёты проходили через систему СВИФТ. Вашингтону и Брюсселю не представляло никаких сложностей заблокировать платежи в долларах и евро, поскольку они проходили через банковские системы США и Европейского союза. Система СВИФТ, осуществляющая передачу платежных поручений, также находится под контролем Вашингтона.
Весной 2022 года Россия и Китай стали энергично переходить на использование национальных валют. В начале 2022 года российско-китайская торговля обслуживалась лишь на 25% национальными валютами двух стран. Доли этих валют в течение 2022 года стремительно нарастали. Причем особенно доля юаня. К концу 2022 г. 64% расчетов за российский экспорт в Китай и 66% расчетов за российский импорт из Китая были номинированы в юанях.
В 2023 году вытеснение недружественных валют из взаимной торговли Китая и России продолжалось. В начале июля прошлого года Президент В. Путин заявил, что в российско-китайской торговле доля национальных валют двух стран превысила 80%. В сентябре 2023 года, как сообщил российский премьер М. Мишустин, взаимные расчеты двух стран по торговле уже на 90% обслуживались национальными валютами. В ноябре прошлого года первый вице-премьер А. Белоусов сообщил, что эта доля уже выросла до 95%.
Нет ничего удивительного в том, что в целом во внешней торговле России после 24 февраля 2022 года происходило быстрое вытеснение «токсичных» валют (доллара США, евро, британского фунта стерлингов, японской иены и др.). Причем вытеснение не только за счет российского рубля, но также китайского юаня. Россия стала активно использовать китайскую валюту и в торговле с третьими странами. По данным Банка России, в январе 2024 года в экспорте России во все страны мира доля юаня составила 40,7%. Доля юаня в импорте России из всех стран мира равнялась 38,5%. Китайский юань по итогам января оказался главной валютой в расчетах по внешней торговле России, даже превосходя российский рубль.
Китай и Россия стали также быстро уходить от использования системы СВИФТ. Альтернативой стала российская СПФС (система передачи финансовых сообщений) и китайская CIPS (Cross-border Interbank Payment System).
Казалось бы, созданы все условия для динамичной и взаимовыгодной торговли Китая и России, которой не страшны санкции Вашингтона и его союзников. И эта торговля действительно динамично развивалась. Товарооборот Китая и России по итогам 2022 года достиг 190 млрд долл., увеличившись на 29% по сравнению с 2021 годом.
В 2023 году торговый оборот России и Китая увеличился на 26,3%, до 240,1 млрд долл. Российский экспорт в Китай по сравнению с 2022-м вырос на 12,7%, достигнув 129,13 млрд долл. Импорт России из Китая увеличился на 46,9% и составил около 110,97 млрд долл. В импорте доминировали три товарные категории: оборудование и механические устройства (25,1 млрд долл.), наземный транспорт (22,5 млрд долл.), электрические машины и электрооборудование (17 млрд долл.).
Премьер-министр России Михаил Мишустин во время своего визита в Китай в конце прошлого года встретился с китайским коллегой, председателем Госсовета КНР Ли Цяном; на этой встрече он заявил, что рассчитывает, что товарооборот наших стран в 2024 году достигнет 300 млрд долларов.
Впрочем, в начале этого года обозначились серьёзные проблемы для дальнейшего развития двусторонней торговли и даже поддержания ее на достигнутом уровне. Последние пакеты санкций Запада направлены не столько на расширение круга ограничений и запретов, сколько на повышение эффективности ранее принятых санкций. Запад не рассчитывал на столь быстрое валютное замещение во взаимных расчетах Китая и России. Поэтому решил прибегнуть к такому средству, как вторичные санкции. Причем вторичные санкции в отношении китайских банков.
У США давно уже (еще с прошлого столетия – со времени событий на площади Тяньаньмэнь в 1989 году) ведется черный список китайских компаний, находящихся под теми или иными санкциями (список SDN Минфина США). За последние два года он существенно пополнился компаниями, которые связаны с поставками многих товаров в Россию. Причем как с прямыми поставками из Китая в Россию, так и через третьи страны. Так, в марте 2023 года Министерство финансов США ввело санкции против пяти китайских компаний за поставку оборудования Корпорации авиационной промышленности Ирана, которая производит беспилотники HESA Shahed 136, которые, в свою очередь, поставляются в Россию, а она их использует против Украины. В октябре 2023 года Министерство торговли США внесло 42 китайские компании в санкционный список за поставку России микроэлектроники для систем наведения ракет и беспилотников. И т. д.
Примечательно, что до настоящего времени в санкционных списках Вашингтона нет ни одного китайского банка. Но с декабря прошлого года над ними завис дамоклов меч вторичных санкций. Финансовые организации из дружественных стран с конца прошлого года после выхода указа президента США Джо Байдена о вторичных санкциях против банков, нарушающих ограничения в отношении РФ, начали ограничивать операции с РФ.
Первым на указ Байдена отреагировал китайский Chouzhou Commercial Bank, который российские импортеры использовали как основной расчетный центр. Банк среднего калибра. В рейтинге китайских банков он занимает 78-е место по показателю капитализации. В декабре банк уведомил российских контрагентов о прекращении расчетов по определенному списку товаров, ввоз которых запрещен западными санкциями. Несколько недель спустя (в начале февраля нынешнего года) банк сообщил о полной остановке операций с Россией и Белоруссией вне зависимости от товара и вида платежа.
Через некоторое время не менее трех банков из «большой четверки» в Китае — Bank of China, China Construction Bank и Industrial and Commercial Bank of China – заявили, что будут более строго контролировать платежи российских партнеров. Полного прекращения транзакций в марте не было, но платежи стали идти медленнее из-за задержек и длительных проверок.
И вот в апреле еще одна новость: упомянутые в начале четыре банка вообще останавливают транзакции с российскими клиентами, а Bank of China ввёл новые ограничения. Лишь небольшая доля операций еще проходит из РФ в этот банк.
Упор делается на блокировки платежей по российскому импорту, поскольку он состоит в значительной степени из товаров, которые могут поддерживать и укреплять военный потенциал России. Понятно, что юаневые транзакции не проходят через американскую банковскую систему и через систему СВИФТ, но тем не менее Вашингтон через свою финансовую разведку имеет доступ ко всей необходимой информации об операциях китайских банков в юанях, рублях и иных валютах.
По оценкам, из-за риска вторичных санкций со стороны Запада в Поднебесную не проходит 80% российских платежей в юанях. Оставшиеся 20% – платежи за китайские товары потребительского назначения. Пока столь же строгих рестрикций в отношении платежей по китайскому импорту из России (который состоит преимущественно из нефти и других энергоносителей) нет. Но, нет сомнения, что через некоторое время такие же блокировки могут начаться и по расчетам за российский экспорт в Китай.
Первые признаки перестройки китайских банков под требования Вашингтона уже налицо. Доля юаня в валютной выручке всего российского экспорта в феврале упала до 30,8% (против 40,7% в январе). Доля юаня в оплате российского всего российского импорта в феврале упала до 32,3% (против 38,5% в январе). По итогам февраля 2024 года российский рубль впервые стал главной валютой во внешней торговле России. А китайский юань, до этого занимавший первое место, переместился на второе.
Китайские банки (по крайней мере, все крупные и многие средние) покорно следуют санкционным установкам Вашингтона, потому что они завязаны на операции с долларами США. И это не удивительно, поскольку, несмотря на все межгосударственные противоречия Америки и Поднебесной, США для Китая остаются главным торговым партнером. И не просто главным. На него приходится без малого половина положительного сальдо торгового баланса Китая. А это 300-400 млрд долларов в год. Причем исключительно в американской валюте, а не каких-то «тугриках». Таким образом, «кнопка» управления китайскими банками находится в руках Вашингтона. Одним нажатием такой «кнопки» китайский банк может быть уничтожен.
Зависимость китайской банковской системы от Вашингтона – ахиллесова пята Поднебесной. Эта зависимость очень ослабляет суверенитет Китая. Хотя в 2015 году юань получил от Международного валютного фонда статус «резервной валюты», он вряд ли может считаться суверенной валютой. События начала 2024 года ярко высветили отсутствие (по крайней мере, недостаток) суверенности китайской банковской системы и китайской валюты. Китай до сих пор вынужден приспосабливаться к тем валютно-финансовым правилам, которые диктует дядя Сэм.
Российской и китайской сторонам придется приспосабливаться к новым санкциям, блокирующим расчеты по внешней торговле. Чаще всего выходом из сложившейся ситуации эксперты называют проведение платежей через третьи страны. Конкретно – через дочерние банки или филиалы российских банков, работающие в дружественных юрисдикциях. При необходимости придется специально создавать банковские «дочки» и филиалы. Китай и Россия присматриваются к опыту Ирана, который для обхода санкций стал активно использовать криптовалюты. Кроме того, ЦБ Ирана предлагает разработать и использовать цифровую валюту «стейблкойн». Прежде всего, для обслуживания российско-иранской торговли. Но в принципе такой стейблкойн мог бы обслуживать и российско-китайскую торговлю. Некоторые вспоминают даже такой способ обхода санкций и блокад, как перевозка наличной валюты в чемоданах. Кстати, российские финансовые регуляторы (ЦБ и Минфин) недавно издали нормативные документы, позволяющие и регламентирующие такой способ оплаты импорта. Не последнее место принадлежит такому альтернативному инструменту, как золото. Кстати, у Ирана достаточно богатый опыт использования драгоценного металла. А у Российской Федерации и Китая достаточно большие резервы золота (они занимают соответственно пятое и шестое места по величине официальных золотых резервов в мире).
Конечно, названные и некоторые иные варианты имеют издержки и риски и не так удобны, как обычные безналичные расчеты с помощью СВИФТ. Но не это даже главное. Если Россия и Китай хотят добиться победы в четко обозначившемся противостоянии с Западом, то им надо не столько приспосабливаться к западным санкциям, сколько выстраивать свою суверенную систему платежей. Такую, которая бы обеспечивала устойчивый иммунитет к любым внешним санкциям. Для этого, между прочим, не надо «изобретать велосипед». Такие системы существовали во второй половине прошлого столетия, ими пользовались многие страны, и они назывались «валютными клирингами».
Валютный клиринг устанавливается на основе двухсторонних или многосторонних клиринговых соглашений, участниками которых являются государства, осуществляющие между собой торговые отношения. Валютный клиринг, как отмечалось в учебниках советского времени, применяют в условиях, когда государства и страны, или одна из них, не имеют достаточного количества свободно конвертируемой валюты для обеспечения взаимных расчётов. При достижении соглашения об использовании в торгово-экономических отношениях между государствами и странами клиринга выбирается валюта клиринга, в которой погашаются взаимные обязательства и требования. Валютными клирингами активно пользовались как капиталистические страны (в частности, страны Западной Европы), так и социалистические. О валютных клирингах я неоднократно писал. Их значимость сегодня резко возрастает в связи с тем, что Вашингтон и его союзники обкладывают неугодные страны санкциями. Как выше сказано, участниками клиринговых соглашений являются государства. А чтобы соглашения выполнялись, необходимо, чтобы государство не только их подписывало, но и управляло внешней торговлей страны. В настоящее время, к сожалению, внешняя торговля в Китае и России находится в значительной степени вне сферы государственного управления. Важным шагом к установлению национального суверенитета страны, в том числе валютного, является государственное управление в сфере внешней торговли. В идеале стране необходима государственная монополия внешней торговли. Подробно данный вопрос я изложил в своей книге: «Россия и Запад в ХХ веке. История экономического противостояния и сосуществования» (М.: Институт русской цивилизации, 2015).
Публикация: Фонд стратегической культуры
