Прошел уже месяц с диверсионно-террористической атаки 1 июня 2025 года. Россия столкнулась не только с масштабной диверсией с использованием контейнеровозов, начиненных ударными дронами, управляемыми дистанционно с использованием технологий ИИ, космической и агентурной разведки, подрывами пассажирского поезда и товарных составов и др. Россия столкнулась с актом ментальной войны, направленным на устрашение через теракты, а также с инфо-когнитивным воздействием на население страны с целью подрыва доверия к системе национальной безопасности страны и надежности её ядерного щита, формирования у людей чувства незащищенности.
Хотя ответственность за проведение операции взяла на себя киевская хунта, очевидно, что столь масштабная операция не могла быть подготовлена и реализована без прямого участия спецслужб третьих стран – Британии, США, Израиля и Запада в целом.
Цель диверсионно-террористической операции 1 июня заключалась:
- во-первых: в ударе по базовой платформе национальной безопасности РФ – ядерной триаде;
- во-вторых: в ментальном ударе по вере социума в несокрушимость нашего ядерного щита (СЯС).
Не суть сколько «стратегов» было повреждено диверсионной атакой – один, два или иное… Суть в том, что поражающий эффект от удара по ментальной сфере российского общества не менее опасен и значим, нежели сама атака на самолеты стратегической авиации ВКС РФ и последовавшие потери в технике.
Технологическая суть акта ментальной войны, осуществленного 1 июня 2015 года, заключалась не столько в раскрутке события, сколько в раскрутке реакции на событие – то есть в формировании, подхвате и распространении по сети волн реактивных эмоций на событие. Сети заполняются идущими по нарастанию психо-эмоциональной волнами недоумения/ возмущения/ уныния/ депрессии от осознания новой реальности/точнее новой действительности и «беззащитности» перед врагом.
Важен не удар, а восприятие удара; не контроль информационного поля и территории, а контроль умов и нарративов.
Отметим, что подобными ментальными интервенциями можно продуцировать деструктивные состояния психо-информационной сферы общества, когда полностью стираются границы войны и мира, реального и виртуального, рационального и иррационального, общественных норм и асоциальных патологий.
Таким образом, реализуется новый образ конфликта/войны как симулякра, который существует не только на полях сражений, но прежде всего в медиаполе, в восприятии, в воображении.
На смену концепциям классических войн приходят концепции распределенных сетевых войн.
ОПЕРАТИВНЫЙ ДОМЕН (поле/пространство войны) ведения подобных операций в современных войнах - ЭТО ПРЕЖДЕ ВСЕГО СЕТИ.
Доминирующие в этих войнах процессы с точки зрения их физико-математического моделирования носят ВОЛНОВУЮ ПРИРОДУ. Волновые процессы в Сетях группируют, дифференцируют и дискретизируют информационные корпускулы (единицы информации – новости, сведения, сюжеты, слухи и т.д.), распределяя и расщепляя их по пространству и времени, формируя из них инфо-когнитивные волны.
Данный тип воздействия ментальной войны при должной организации является крайне быстрым и эффективным по своим разрушительным возможностям.
Сетевая «синергия» от управляемой цепной реакции «ментальной интервенции» - «волновой хвост» от информационного повода - формируется и управляется сложными инфо-когнитивными сетевыми механизмами с использованием технологий ИИ.
Именно этот хвост в итоге «виляет собакой».
Важная информация в контексте: 16 июня 2025 года СМИ и Сети сообщили, что впервые за 116 лет пост главы британской разведки МИ-6 заняла женщина – Блейз Метревели. Впервые MИ-6 возглавил не оперативник, а архитектор ментально-смысловых конструкций, специалист в области ментальных войн. Блейз Метревели по образованию не инженер, а социальный антрополог. Антропология - научно-технологическая основа ментальных войн, ведущихся за умы, её прикладные возможности в разведке революционным образом расширяет использование технологии ИИ. Не случайно до своего назначение на высший пост в МИ-6 Блейз Метревели возглавляла подразделение Q - двигатель инноваций и технической мощи МИ-6. Как пишут СМИ, под её руководством Q из инженерной лаборатории стало архитектором смысловых войн (в нашей транскрипции – ментальных). Именно в этих кулуарах и тайных комнатах МИ-6 проектируются и обкатываются операции проникновения и вмешательства, в которых инфо-когнитивная составляющая не столько дополняет, сколько заменяет военную. Таким образов войны выигрываются до их начала. Тем самым разведка проектирует и отчасти формирует будущее.
Необходимо констатировать наметившиеся радикальные изменения в НАТОвской стратегии войны, где на разведку начинает замыкаться немалая часть функционала, за который раньше отвечали армия и дипломатия
Атака Израиля и США на Иран, последовавшая спустя всего две недели после диверсионно-террористической атаки на Россию 1 июня, при определенной разнице в масштабах, по крайней мере в своей начальной стадии реализации имела прямое сходство с ударом по России 1 июня.
Те же контейнеры с ударными дронами, бьющими (здесь - наряду с ракетами и авиацией) по стратегическим объектам и ПВО Ирана с его же территории, те же сетецентрические технологии проведения операции, те же секретные базы на территории страны-объекта, та же разветвленная "спящая агентурная сетка", задействованная одномоментно, те же акты террора мирного населения и точечные таргетированные убийства, схожие нарративы в медиа и сетях, та же масштабная координация и участие Запада в реализации израильского удара.
Сотрудничество американских, израильских, а также британских, европейских и украинских спецслужб в подготовке и проведении подобных операций достигло уровня полноценного альянса.
НЕОБХОДИМО ПОНИМАТЬ, что мы являемся свидетелями обкатки Западом нейтрализации элементов ядерного потенциала, подрыва боеготовности вооруженных сил, отработки технологий вскрытия ПВО и ментальной сферы противника, это натурное испытание технологии проникновения.
Война становится «новой нормальностью» и состоянием мира, она носит перманентный, многокомпонентный, распределенный сетевой характер. Такая война — не «инфо-корпускулярное» событие, а «волновое» состояние.
Это войны, где функционал армии, разведок и дипломатии видоизменяется и тесно переплетается. В этих войнах победит не тот, кто первым ударит, а тот, кто «упадет последним сверху». Эти войны Запад называет «миром через силу». Нам не только надо принимать всё это к сведению, но делать выводы и действовать.
Самое ценное и невосполнимое – это время. Его нельзя терять. Запад атакует, и сам он, несмотря на «миротворческую трескотню», не остановится. Его можно только остановить.
Автор - действительный государственный советник 3 класса, старший научный сотрудник Военного Университета МО, член Президиума Совета по Внешней и Оборонной политике
