Слова апостола Павла, выведенные в названии, обращены ко всем людям, которые их когда-либо соизволят прочесть, равно как и усвоить. Но разные существуют категории людей. Разные у всех нас характеры, вкусы, наклонности, пристрастия. И, по большому счёту, все мы, увы, не равны! Это там, в тех сферах, где «по ту сторону добра и зла», перед чистым всевидящим взором Того, Кто… Ну вы понимаете, о чём я… Там мы, действительно, все равны между собой и перед Ним! Не только равны, но и, вероятно, одинаково притихшие, угомонившиеся, присмиревшие, как бы придавленные каждый своим, которое с неправдоподобной ясностью, вдруг и исподволь, непрошено предстанет во всей своей неприглядной очевидности и неумолимой неотменимости! Но не буду касаться даже мысленно того состояния, которое «ещё не видел глаз и не слыхивало ухо», поскольку неблагодарное и некорректно это дело – находясь в низинах, упоминать всуе о чистом и святом… А хотелось бы, напротив, затеять разговор о тех вещах, которые свойственны лишь этой «юдоли печали». Вернее не то, чтобы затеять, а как бы продолжить, поскольку краешком уже затрагивал здесь в своё время тему (http://zavtra.ru/content/view/talbergi/). Там я высказывался об одном из авторов, одном из нас (о человеке, по-видимому, весьма активном, как в жизни, так и здесь, среди «завтрашников»). Там я пытался дать краткую характеристику такого типа людям, так сказать типичным представителям известной народности, которая во все времена у всех на слуху (как это у меня получилось – другой вопрос). И, отнюдь, не моя вина в том, что качества, о которых речь, в той или иной степени присущи преимущественно представителям именно этой народности.
Но довольно отстранённостей, ибо я, собственно, – о купаже человеческих «достоинств», определяемых избитой и заезженной фразой «хочешь жить – умей вертеться». Хотелось бы порассуждать, а, если повезёт, то и вместе выяснить, действительно ли свойства человеческой натуры, позволяющие крепко ухватиться за шестерни механизма, воспроизводящего жизненные блага - успех, устроенность, комфорт - а в конечном итоге – сытость и довольство, являются достоинствами, или, может быть, совсем наоборот? И начать хотелось бы с аксиомы, которая хорошо известна в среде людей искусства: «Таланту необходимо всячески помогать! Бездарь и сама пробьёт себе дорогу!». Ведь тут, если вы обратили внимание, наличествует явное качественное разграничение между людьми, в которых присутствует искра Божия, и людьми, ничем кроме нахрапистого напора и нагло-настойчивой пробиваемости не выделяющимися. Людьми, благоразумно прикрывающими этот нахрап эвфемизмами типа «практичность» и «деловитость». В этой фразе исподволь присутствует мысль, что талантливый человек по определению является человеком в некотором смысле ранимым, непрактичным, неприспособленным к жизни. И, больше того, будь он, наоборот, пробивным и изворотливым, то ни за что не быть ему в то же время и талантливым! То есть: либо-либо! Либо ты, образно говоря, Ильф (и Петров), либо Остап Бендер – tertium non datur! И, следовательно, «оставь надежду всяк сюда входящий»! То есть, погружаясь в сферу чистогана и прибытка, тем самым, каждый должен помнить, что такой акт требует определённой жертвы – жертвы расставания с иллюзиями и надеждами, что он талантлив и даровит! Ну, как вы себе хотите, а лично я совершенно не могу себе представить картину, когда вечером небесталанный поэт вдохновенно пишет стихи о возвышенных и тонких материях, утром пробивает их в редакции на печать, и через какое-то время, расторопно отойдя от кассы и затаив дыхание, пересчитывает сумму гонорара. И дело даже не в том, что «художник должен быть голодным»! А в самом принципе, не допускающем служить одновременно Богу и Мамоне! Принципе, позволяющем разграничить высокое и низкое, вечное бескорыстное и смертное шкурное!
Вам никогда не приходилось задаваться сакраментальным вопросом: почему в Стране Советов администраторами всех крупных эстрадных и оперных исполнителей, равно как и в кино, театре, изобразительном искусстве и проч. проч., были люди весьма определённой национальности? У «иудаизированных русских», то бишь ловчил украинского розлива, планка была значительно ниже – как правило, школьные завхозы и ротные старшины в армии. И, возможно, что сама по себе и в определённых ситуациях такая особенность национального характера ничего плохого не содержит, возможно, что выбить шестерни и шнеки для родного предприятия в эпоху дефицита товаров является благом и для предприятия и для самого снабженца. Но когда такого рода азарт становится второй натурой, когда ловчить и изворачиваться становится стилем и смыслом жизни, то это уже не может не нанести урона душе человека, не может не оставить в ней червоточины! И, если в таком субъекте и присутствовали зачатки даровитости и таланта, то подобные житейски-прохиндейские наклонности принуждают их спрятаться в такие глубины подсознания, из которых им не всплыть на поверхность и до конца жизни. Зато всплывают и укрепляются те самые наклонности, что относительно удерживались в узде лишь «Уголовным Кодексом РСФСР». Но как только времена изменились, как только подул ветер перемен, о котором так нежно и задушевно пели в своё время «Scorpions» и который на самом деле оказался разгуляй-вихрем, порвавшим страну и разметавшим её людей, так сразу из относительно скромных хозяйственников произошли березовские, абрамовичи, фирташи.
И вот тогда в искорёжившейся кривизне духа, в надломившемся пространстве-времени родилось, подобно уродцу Цахесу, это: «Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?»! Перл! Изрекающие его кривые уста в самодовольной гнусной улыбочке готовы тут же лукаво продолжить: «Вот я, к примеру, не такой башковитый, но живу в особняке в три этажа, езжу на «Мерседесе» последней модели, пью «Хеннесси», дочка учится в Гарварде»… Словно и невдомёк, сытенькому, холёненькому их обладателю, что «сыны века сего догадливее сынов света в своем роде» (Лк. 16:8).
Словно и не читывал он Откровение, где чёрным по белому написано: «… ты говоришь: «я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды»; а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ и слеп и наг» (Откровение, гл.3:17).
Словно не про таких изрекала древняя мудрость Екклесиаста: «Видел я смердов, на богатых колесницах разъезжающих, а князей пешком идущих».
Словно и не о нём и таких как он сказал философ: ««…Они приобретают богатства и делаются благодаря этому беднее. Они хотят власти и, прежде всего, хотят обладать рычагом власти деньгами, эти несостоятельные.
Посмотрите, как лезут эти юркие обезьяны! Они перелезают друг через друга и сбрасывают друг друга в тину и грязь…
Все они стремятся к высшей власти: это их безумие, – как будто счастье в высшей власти!» (Ф. Ницше, «Так говорил Заратустра»).
И вот таких Веельзевулов («повелителей мух»), таких людей и их подражателей становится до неприличия много. Раздосадованный на засилье в жизни подобного рода людей Вертер (у Гёте) ещё два века тому в сердцах восклицал: «Что же это, в самом деле? Другие в невозмутимом самодовольстве кичатся своими ничтожными силёнками и «талантами», а я отчаиваюсь в своих силах и дарованиях!». Ну, отчаивается молодой человек, вероятно, лишь по молодости и по недостаточному знанию жизни, вернее, её подоплеки! Потому что люди, подобные ему, люди способные краснеть за неблаговидные поступки, не свои даже, а чужие, люди которых уже разговор о доходах-барышах и обо всём том, что с ними связано, заставляет стыдливо потупить глаза, люди, которые при выпадении на их долю мизерной удачи, едва заметного материального успеха недоумённо про себя задаются вопросом: «Уж не шулер ли я?» (Ницше, «Так говорил Заратустра»), одним словом те, кого у нас именуют интеллигентами (в истинном смысле этого слова), в принципе не способны «собирать урожай там, где не сеяли». Ну нет у таковых железной хватки благодобывательства, не дал Бог! Зато не обидел Он их в другом, наделил такими качествами, которые сильней булата и дороже злата! И при иных трудных и тугих материальных обстоятельствах, во времена, когда приходится затянуть потуже пояс (а зачастую времена такие имеют для них характер перманентный), они в лучшем случае успокаивают себя утверждением писателя С. Довлатова: «Ну что ж тут поделаешь..? богатство и бедность – качества врождённые»… И ещё. В них прочно сидит то, что наш современник выразил словами: «Быть бедным хорошо, потому что благородно и не позорно. Если человек беден, то он заведомо честен. Если человек беден, то он хороший человек, и когда мы говорим и думаем о нем, у нас что-то наворачивается на глаза...
Не так с богатым.... Богатым быть нехорошо, неправильно... Богатый человек едва ли хороший человек... И когда мы думаем о нем, нам зло и неприятно.
Есть две системы ценностей, в конце-то концов. Наша и ихняя... (Александр Дугин).
Вот так вот звучит, калейдоскопически преломляясь в сознании и действиях разных людей, фраза того, кто проповедовал учение Иисуса Христа – единственное учение, усвоение которого сулит миру жизнь, ибо душа человеческая, по выражению Тертуллиана, «по природе своей христианка»…
